Она была возбуждена. На разгорячённом теле блестели капельки пота. Кожа горела, казалась раздражённой и раздразнённой, от запредельного желания участился пульс, дыхание сбилось, стало прерывистым и от каждого резкого вдоха перед глазами темнело, а комната начинала неумолимо вращаться вокруг девушки, причиняя мучительный дискомфорт. Запах мужского тела сводил с ума и заставлял терять рассудок, превращая её в маленькое беспомощное существо, которое зависит от ЕГО взгляда, длинных проворных пальцев, ЕГО горячих губ…
Одни лишь мысли о тех ласках, что обещали ЕГО руки, заставляло воображение распалиться с новой силой. Она больше не могла терпеть, ей нужен мужчина. Сегодня вечером она соблазнила одного молодого волшебника – конечно, это был не ОН, и всё же, этот парень сумеет на время заглушить ту боль и пустоту, что терзает всё её существо.
Пока она связывала тонкой атласной лентой его запястья, ненароком касаясь обнажённой кожи этого молодого самца, томление окончательно затопило её, а секунды, которые она нарочно затягивала перед началом любовной игры, создавали в её крови гремучую смесь из страсти, острого желания, животной ярости и эротической агонии. Она низко склонилась над ним, чтобы перевязать ленточки за его головой, и мужчина царапнул языком кожу в районе её ключицы, оставляя жгучий след. Девушка зашипела, впиваясь длинными когтями в его плечи – её стон слился в единый звук с рыком мужчины, который от неожиданности дёрнулся, однако, он уже оказался пленён, прикован к кровати, и девушка лишь сильнее вжала его в твёрдый, пружинистый матрац.
Она больше не хотела ждать. Играть с жертвой перед обедом хорошо только на сытый желудок, а она была голодна, почти истощена, потому нетерпеливыми движениями сорвала с себя коротенькое платьице, оставаясь в одних лишь ботфортах – трусики она никогда не носила. Кровать скрипнула и прогнулась, когда она с ногами забралась на постель и переступила лежащего не ней партнёра так, чтобы он оказался между её ног. Он рассматривал её совершенное тело из своего положения, а она получала удовольствие от его опаляющего взгляда, от потаённого желания в его глазах прикоснуться к самому нежному участку женского существа. Это преступление – не дать ему то, о чём он так искушённо мечтает! Его столь необузданное желание приближает тот момент, когда она сама сумеет вкусить его плоть…

***

Звон будильника заставил Гермиону съехать с края кровати. Девушка распахнула глаза, осматриваясь по сторонам. Она распласталась на полу собственной спальни. Сквозь щель между неплотно задёрнутыми шторами в комнату попадали солнечные лучи. Яркая полоска на деревянном полу нагрелась от света, и Гермиона с блаженной улыбкой на губах легла прямо на этот горячий участок паркета, подставляя полуобнажённое тело ласковым прикосновениям летнего солнца. Эту привычку девушка переняла у своего кота, и с удивлением открыла для себя, что тело наполняется сладостной истомой, когда лучи так приятно греют кожу, пробуждая организм после долгой ночи.
Гермиона недовольно скривила губы, когда вспомнила, почему оказалась на полу. Ей снова снился этот ужасный сон. Уже которую ночь! Все они были похожи друг на друга, начинались с сильного физического желания, которое причиняло почти невыносимую боль, далее следовали продолжительные изощрённые игры, а затем она кончала… оргазм охватывал её ровно в ту секунду, кода Гермиона пронзала своего партнёра большим серебряным кинжалом. Каждый раз кровь фонтаном вырывалась из раны, забрызгивая её тело, которое содрогалась в волнах сумасшедшего оргазма. Предсмертный крик её любовника только лишь усиливал те ощущения, что она испытывала, и это было лучшее, что происходило с ней в жизни! Правда, до того момента, как Гермиона просыпалась…
Девушка прикрыла глаза от отвращения, стараясь отогнать эти неприятные видения. Ей совсем не нравились такие сны, слишком уж реалистичными они казались. Порой, с утра на теле находились ссадины и царапины, правда, Гермионе удавалось уверить себя, что она поцарапалась в порыве неконтролируемой страсти. Во время этих снов ей не раз приходилось кончать по-настоящему, не только во сне - каждый раз с её губ срывалось одно и то же мужское имя, и этого девушка не могла себе простить. С трудом верилось, что в здравом уме она может думать об ЭТОМ мужчине, о своём начальнике, к которому в обычное время она не испытывала совершенно никакой привязанности.
Повторный звонок будильника известил о том, что придётся расстаться с приятной утренней истомой и начать сборы на работу. Очередной изматывающий день только начался, и удушливая жара отнюдь не делала его легче. По крайней мере, сегодня пятница, а, значит, впереди целых два выходных. Стоя под струёй прохладной воды в душевой кабинке, Гермиона мечтала о том моменте, когда сможет отправиться в Нору, где и проведёт предстоящий уикенд со своими лучшими друзьями. К сожалению, десять трудовых часов не могут истечь по щелчку пальцев, и поговорка о том, что солдат спит – служба идёт, Гермиону никаким боком не затрагивает. Она является главной паховой лошадью в корпорации, в которую имела неосторожность устроиться на работу.
Девушка с обречённым вздохом начала натягивать на себя рабочий костюм. Так некстати этот дресс-код, когда весь Лондон буквально тает от столь непривычной жары! Тридцать градусов в тени, а ей придётся провести весь день в пиджаке, узкой юбке и чулках. Хорошо, что этот изверг, её начальник, не заставляет мантию носить! Офис располагается в самом сердце бизнес-центра, и, очевидно, ему не слишком хотелось привлекать внимание магглов, особенно, если учесть, что корпорации достаточно часто приходится иметь дело с простыми смертными. Гермиона влезла в жутко неудобные туфли на высоченной шпильке и, проклиная всех на свете, а, в первую очередь, своего начальника, спустилась к камину, по пути хватая со стола папку с документами…

***

После окончания войны Гермионе пришлось помучиться, чтобы сдать выпускные экзамены в тот же год. Минерва МакГонагалл, как и всё Министерство, настаивало на том, чтобы девушка отучилась полноценный год в школе, как собирались сделать Гарри и Рон, однако, мисс Грейнджер уже не хотелось возвращаться на школьную скамью. Снова сесть за парту означало бы возврат к прошлому, а именно его Гермиона и стремилась забыть. Слишком много потерь, боли, разочарований, и намеренно обрекать себя на целый год депрессивного настроения девушке не хотелось. В любом случае, отказать Героине Войны никто не посмел. Гермионе дали два месяца на подготовку, и уже в августе она получила свиток об окончании школы, в котором значились только отличные отметки. Мир распростёр перед девушкой свои объятия, и она была готова с головой окунуться в новые приключения, лишь бы поскорее избавиться от той пустоты, что терзала её душу.
Выбор профессии оказался непрост. Мисс Грейнджер усиленно пытались привлечь к стажировке в Министерстве Магии, наивно полагая, что после всего, через что девушке и её друзьям пришлось пройти, она имеет хоть какую-то тягу к власти. Нет, чем дальше ей удастся держаться от правительства, тем лучше.
Гермиона могла бы устроиться на работу в Мунго или в Центральную библиотеку, и эта идея очень привлекала юную волшебницу, вот только денег там платили совсем мало, а мисс Грейнджер не хотелось возвращаться в родительский дом и снова от кого-то зависеть. К тому же с её незаурядными способностями было бы просто кощунством бездарно тратить время на неперспективную работу.
О корпорации “Silver Dragon” девушка узнала из статьи в “Пророке”. Это одна из самых прибыльных компаний в магическом мире, в подчинении которой находится огромное количество дочерних фирм. “Therzara Auction” как раз и есть одна из таких компаний. Это крупнейший аукцион по продаже магических артефактов не только волшебникам, но и магглам. Разумеется, что по-настоящему важные и волшебные предметы выставлялись на продажу исключительно для колдунов, и всё же магглы со всего мира вносили огромный финансовый вклад в процветание корпорации.
То, что Гермиона хочет там работать, она поняла сразу, как только узнала о существовании подобной организации. В силу своего увлечения историей магии и начитанностью, мисс Грейнджер знала очень много об артефактах древности и различных магических ритуальных атрибутах, потому собеседование о приёме на работу прошла весьма успешно. Для начала Гермиону завалили ещё большим количеством ознакомительной литературы, параллельно с этим девушка занималась составлением каталогов, имеющихся в компании коллекций. Однако же, её достаточно скоро повысили до помощника искусствоведа, и Гермиона впитывала в себя новые умения и знания, как поролоновая губка. Девушка не могла нарадоваться, что не прогадала с работой. Мало того, что ей было безумно интересно возиться со всей этой древностью, олицетворяющей магию в живом виде, так за это удовольствие ещё и платили немало.
О том, кто является владельцем корпорации, Гермиона узнала через полгода работы в Аукционе. И первые пятнадцать минут она не переставала себя ругать за то, что не потрудилась выяснить имя своего начальника раньше. Да и зачем, собственно, ей это было нужно? Директором её фирмы был очень приятный волшебник, немолодой, но справедливый и интересный мужчина. С ним было приятно иметь дело, а то, что сам он подчиняется напрямую владельцу всей корпорации, Гермиону не слишком заботило. А теперь вот она стояла нос к носу с Люциусом Малфоем, который, со снисходительной улыбкой, выслушивал, как один из его директоров восхищённо расхваливает таланты мисс Грейнджер. Гермиона переминалась с ноги на ногу и мечтала провалиться сквозь землю. Она была совершенно уверена, что уже завтра получит уведомление об увольнении, и ещё полгода каждое утро приходила на работу в ожидании, что её вызовут в кабинет директора и выгонят из-за какой-нибудь мелочи! Однако, время шло, девушка стала одним из лучших специалистов в своей области, и неудивительно, что вскоре получила звание искусствоведа, свой отдельный кабинет и клиентов. К счастью, судьба её практически не сталкивала с Люциусом Малфоем, лишь на корпоративных вечеринках два раза в год и изредка на презентации коллекций. Так было до тех пор, пока “Therzara” не заключила контракт с какой-то скандинавской археологической фирмой, и Гермиона не понадобилась в личном распоряжении мистера Малфоя – она одна могла расшифровать самые старинные рунические письмена сразу, без единой ошибки. Так мисс Грейнджер переехала работать в офис в самом центре города, в соседний кабинет с главой компании.
Сказать, что Люциус изводил своих подчиненных – ничего не сказать. Он сам работал на износ, что немало удивило Гермиону, и требовал от всех такой же отдачи. Работая с верхами правления, девушка поняла, что корпорация “Silver Dragon” это налаженный до совершенства часовой механизм, где у каждой детали есть своё место и свои обязанности. Здесь не допускалось халатности, лени или непослушания, потому как таких работников Люциус безжалостно увольнял, даже не устраивая разбора полётов. С тех самых пор, как Гермиона оказалась вовлечена в этот сумасшедший круговорот, жизнь её стала очень нервозной – каждый день, как на пороховой бочке, и, что самое страшное, находились желающие подбросить огоньку.

***

Собрание директоров уже началось, когда Гермиона вошла в конференц-зал. Она опоздала. Снова.
- Мисс Грейнджер, какое счастье, что вы решили почтить нас своим присутствием, - ядовито отметил ей приход Люциус.
- Простите, - пролепетала девушка в ответ, присаживаясь в пустое кресло и окидывая удивлённым взглядом своего начальника. И как этому чёрту удаётся всегда так хорошо выглядеть? Ему одинаково идёт, что строгая чёрная мантия, что деловой костюм, и его длинные платиновые волосы, связанные в хвост, только добавляют пикантности внешнему виду.
Девушка открыла блокнот, приготовившись записывать новые данные по докладам директоров. За эти три года, что Гермиона проработала в компании, она совершенно отвыкла пользоваться чернилами и пером. В офисе всё было до такой степени человечно, что никто бы в жизни не подумал, что 99% работников – волшебники. И всё дело в том, что у главы компании запрет на использование волшебства. Надо признать, что он малым отделался, все ждали, что Малфоя в Азкабан посадят, а он цветёт и пахнет, да галеоны метлой гребёт. И куда ему столько? Интересно, сколько хранилищ в Гринготтс занимают тонны его золота?
Гермиона получила ощутимый тычёк локтем вбок и недовольно зашипела, оборачиваясь к своему соседу, и только тогда поняла, что все взгляды в кабинете обращены на неё. Девушка растерянно посмотрела в глаза начальника, ожидая, что тот повторит вопрос, однако же, он не собирался облегчать ей ситуацию.
- Простите, я задумалась…
- Надеюсь, ваши мысли были заняты подсчётами?
- Да-да, конечно. Коллекция, - Гермиона открыла папку с документами, что лежала у неё на столе. – У нас остались три неопознанные вещи. Я уже отослала колдографии в Археологическо-мифологический центр Британии, но на запрос пока не ответили. По грубым подсчётам за всю коллекцию артефактов мы получим около семнадцати тысяч галлеонов…
- Мисс Грейнджер, вам придётся заняться подготовкой презентации коллекции к воскресенью. Мистер Уиллингтон…
- Простите, сэр, - перебила Гермиона, чувствуя, что она что-то упустила. – К какому воскресенью? К тому, что через месяц?
- К тому, что послезавтра, - достаточно грубо ответил Люциус, недовольный, что его перебили. Гермиона рискнула сделать это ещё раз.
- Но, сэр! За два дня я даже зал найти не смогу, не то, что выслать приглашения и…
- Приглашения уже высланы, мисс Грейнджер, зал у нас тоже есть. Займитесь подготовкой коллекции, это всё, о чём я прошу. Вы хотите, чтобы я поручил вашу работу кому-то другому?
- Нет, - быстро ответила Гермиона, понимая, что для неё это означало бы первый шаг к увольнению.
- Вот и славно. Итак, мистер Уиллингтон…
Гермиона снова погрузилась в свои невесёлые мысли. Вот так, съездила она в Нору! Впереди её ждали целых две бессонных ночи – трудовые будни грозили перерасти в трудовые сутки. И почему Малфой раньше не сказал ей об этой презентации? Вечно у него всё в последний момент решается! Да он просто издевается над ней! Нет, определённо нужно с ним поговорить…
Как только совещание окончилось, Гермиона выскочила вслед за Малфоем, лишь только он вышел за дверь. Если он скроется в своём кабинете раньше, чем она успеет его остановить, то поговорить с мистером “Занятость” она сможет лишь в следующем году.
- Мистер Малфой, - девушке удалось схватить его за рукав как раз в тот момент, когда он взялся за дверную ручку. Люциус окинул Гермиону таким взглядом, что у неё во рту пересохло – зря она так бесцеремонно дёрнула его за руку, он терпеть не может, когда к нему прикасаются.
- В чём дело, мисс Грейнджер?
- Мне нужно с вами поговорить.
Несколько секунд Люциус внимательно осматривал девушку с ног до головы, будто проверял, не прячет ли она гранату в лифчике или ещё где, а затем великодушно распахнул перед ней дверь. Девушка остановилась на пороге шикарнейшего кабинета, и весь её боевой запал растворился на “раз-два”. Не любила она всю эту помпезность, чувствовала себя растерянной, не в своей тарелке. А вот Малфой, напротив, словно рыба в воде. И как же он вписывался в общую картину этого интерьера! Красивый мужчина, ничего не скажешь, не удивительно, что ночью так часто она…
- Ну, что вы там застряли? Мисс Грейнджер, у меня нет времени, либо говорите, что вам нужно, либо отправляйтесь работать.
- Мистер Малфой, я одна не справлюсь с подготовкой презентации…
- Так возьмите помощников. Неужели необходимо объяснять вам, как нужно выполнять вашу же работу? Я вам за что деньги плачу?
- Дело не в этом… просто…
- Ну, что вы мямлите?
- Вы могли предупредить меня раньше! Хотя бы за неделю!
- Боитесь, что не успеете подобрать вечернее платье?
- Да при чём тут платье! – вспыхнула Гермиона и тут же покраснела, осознав, что кричит на собственного начальника. – Я ведь не могу организовать всё, как по волшебству…
- Отчего же? Как раз ВЫ и можете это сделать, - с нажимом ответил Малфой, и Гермионе показалось, что она слышит в его голосе горечь. Наверное, сложно ему без магии… - Это всё, что вы хотели мне сказать?
- Да… то есть, нет, - Гермиона растерянно разглядывала свои пальцы. – Просто вы могли бы, в следующий раз, предупредить заранее.
- Мисс Грейнджер, давайте покончим с этим. Сейчас придёт моя бывшая жена, и мне предстоит выслушать от неё кучу претензий и истерику в придачу. И ваше присутствие ни в коем разе не улучшает моё настроение. Если справитесь с этой работой, получите повышение.
Глаза девушки широко распахнулись, когда она услышала последнее заявление. Повышение! Она могла стать главным искусствоведом компании, не проработав здесь и пяти лет! У неё в подчинении будет более двух десятков отделов, сотня человек, и зарплата… да она сможет полностью погасить кредит за дом и отправиться в отпуск в Сен-Тропе! Да, это определённо прекрасный стимул, чтобы обойтись без сна двое суток…

***

Весь день девушка работала без перерыва, и только в шесть часов вечера позволила себе заказать еду из ближайшего китайского ресторана. Как раз нашлось время пролистнуть “Пророк”. Гермиона откинулась на спинку кресла и раскрыла газету на первой странице. Первый заголовок, который она увидела, гласил: “Жестокие убийства мужчин продолжаются”. Девушка отставила чашку с кофе в сторону и развернула “Пророк” на той странице, где была напечатана основная статья.
“Месяц назад произошло первое убийство в особо жестокой форме. Труп волшебника был найден за городом в сточной канаве. Следы на теле указывают на то, что он был изнасилован женщиной, после чего она трижды вонзила в брюшную полость острый предмет. Предположительно, это был ритуальный кинжал. В течение двух недель маго-криминаллистами были найдены ещё тринадцать жертв. У полиции нет никаких сомнений, что жестокой убийцей является молодая женщина, и всё, что о ней известно – это цвет волос. На телах жертв были найдены несколько длинных тёмно-каштановых волосков. Сегодня ночью произошло очередное убийство с предварительным изнасилованием – мужчина был найден привязанным к кровати со следами ногтей на теле и большим ножевым ранением в груди. Полиция уже сейчас подключила аврорат к поискам преступницы, потому как, возможно, ведьма использует какие-то тёмные магические артефакты, что помогает ей скрыться с места преступления. Министерство Магии призывает мужчин к осторожности и временному воздержанию, пока маньяк не будет пойман”.
В какой-то момент Гермиона почувствовала, что ей катастрофически не хватает воздуха. В газете были напечатаны колдографии убитых мужчин, и девушка их узнала без особых усилий – именно они были главными героями её эротических снов. О, Мерлин, неужели…
Гермиона подскочила с места, опрокидывая на столе чашку с кофе. Будучи взволнованной, она не обратила на этот инцидент никакого внимания и стала беспорядочно расхаживать по кабинету. Какова вероятность того, что она сама и есть убийца? Сколько раз она просыпалась утром и чувствовала себя так, будто всю ночь она неустанно занималась сексом? А эти следы на её теле? Гермиона была уверена, что она сама себя царапала в порыве неконтролируемой страсти, когда под своими длинными ногтями выковыривала остатки крови. Ногти!
Девушка с совершенно обезумевшим видом схватилась за ножницы, обрезая ногти под корень, и тут же снова задумалась – имеет ли смысл состричь волосы и перекраситься в блондинку? Нет, стоп, это же просто смешно! Гарри тоже снились очень реалистичные сны о Волдеморте! Это всего лишь сон, просто сон!
Гермиона продолжала вышагивать по офису, чувствуя, как в жилах закипает кровь. Сколько тёмных артефактов перебывало в её руках за последние годы? Масса! В том числе, и серебряные кинжалы самых разных форм и предназначений. Многие из них использовались для проведения эротических обрядов. Может, она была не слишком осторожной и активировала какое-то проклятие? Надо срочно пролистать все каталоги за последние месяцы, раньше смотреть нет смысла, сны мучают её всего лишь дней тридцать, как раз с тех пор, как они получили последнюю коллекцию…
Девушка продолжала перебирать папки с колдографиями, пытаясь вспомнить орудие убийства в деталях. К сожалению, во снах она едва ли могла вспомнить какие-то детали – сильные эмоции подавляли восприятие внешнего мира и эти чувства, которыми она упивалась с самого момента, стоило лишь представить… о, Мерлин, кого же она постоянно воображала рядом с собой? Та женщина со щемящей тоской и безудержной яростью мечтала о ком-то, кто был вне её досягаемости. Кажется, именно ЕГО руки обещали вечное наслаждение…
Гермиона почувствовала сильное возбуждение, стоило ей лишь немного окунуться в тот мир, что уносил её от реальности по ночам. Девушку окутал жар, сердце забилась чаще, и ей так нестерпимо хотелось прикоснуться к себе, чтобы хоть как-то облегчить страдание, что рука помимо воли оказалась зажатой между ног. Даже сквозь трусики она чувствовала, насколько ей сейчас нужен мужчина, хоть какой-то!
- Мисс Грейнджер… - дверь распахнулась и в кабинете показался Люциус Малфой собственной персоной.
Гермиона так резко дёрнулась, убирая от себя руку, что смачно стукнулась о крышку стола и зажмурилась от боли. Наваждение понемногу стихало…
- Что у вас за вид? – нахмурился начальник, скользя взглядом по блестящей коже, чётко выступающими сосками из-под белой блузки и немного растрёпанной причёске своей подчинённой.
- Жарко, - шевеля пересохшими губам, попробовала оправдаться Гермиона и принялась усиленно обмахиваться залитыми кофе бумагами.
- Мне нужны отчёты по последней коллекции, - Люциус усилием воли заставил себя отвести взгляд от разгорячённой сотрудницы и вспомнить о причине, по которой зашёл к ней.
- Отчёты… да… - Гермиона растеряно окинула взглядом бардак на столе, и тут в ужасе поняла, что этими важными документами она сейчас и пыталась создать некое подобие прохладного ветерка. – Можно я занесу их вам через пять минут?
- Нет, мисс Грейнджер, мне они нужны сейчас. Я ухожу на встречу с клиентом.
- Что же, - девушке ничего не оставалось, кроме как вынуть из сумочки волшебную палочки и с виноватым видом привести бумаги в порядок. Люциус наблюдал за её манипуляции с рассерженно-удивлённым видом, и Гермиона всё гадала, как ему удаётся сочетать такие противоположные эмоции на своём лице. Красивом лице. Его губы плотно сжаты в недовольную ухмылку, руки в карманах брюк, которые достаточно плотно облегают… о, святые угодники, и как она раньше не замечала, какие у него ТАМ размеры…
- Куда это вы смотрите, позвольте узнать?
- Простите, - лицо Гермионы стало помидорно-красного оттенка. – Я задумалась.
- Вы слишком рассеянны в последнее время, мисс Грейнджер.
- Простите, сэр. Год был сложным, - какого чёрта он всё время заставляет её извиняться? Кто из них войну выиграл, в конце концов? Почему последствия, какими бы плохими они ни были, никогда не касаются Малфоев?
- Грейнджер, у вас температура.
- Нет, что вы, я просто немного устала, и… - Гермиона только сейчас заметила, что Люциус держит её за руку. Она передавала ему документы, и он схватил её за запястье, а теперь вот вообще приложил руку к лицу. Да что он себе позволяет? О, Мерлин, пусть бы он позволил себе больше…
Гермиона нервно рассмеялась, поймав себя на последней мысли. Если Малфой сейчас не выйдет из её кабинета, то грянет гром и небеса обрушаться на землю, потому как она изнасилует Люциуса, а затем воткнёт ему кинжал в сердце.
- У вас жар, - сделал он вывод, принуждая девушку присесть на диван и наливая из графина воды. – Выпейте.
Ничего не говоря, Гермиона залпом осушила бокал, стараясь собраться с мыслями и побороть нарастающее возбуждение. Она - монстр. Безжалостная убийца. Когда её посадят в Азкабан, в газетах напечатают, что мисс Грейнджер свихнулась на почве сексуальной неудовлетворённости и решила прикончить всех представителей мужского населения магической Британии…
- Гермиона, я отвезу вас домой.
- У вас есть машина?!
- Пользоваться камином, а, тем более, аппарацией, мне запрещено. Может, мне летать на работу на метле?
- Мне нужно работать.
- Вам нужно к доктору. Вы хотя бы представляете, какой штраф мне придётся заплатить, если вы скончаетесь прямо у меня в офисе?
- А вас только деньги и волнуют… - с обидой проговорила Гермиона. – Я ещё не закончила подготовку всех артефактов к презентации, у меня куча дел, и…
- Идёмте! – тон начальника не оставлял ни единого шанса оспорить его решение.
Гермиона схватила с кресла пиджак, свою сумочку, какие-то документы и послушно вышла из кабинета.
- Где вы живёте? – спросил Люциус, когда шофёр открыл перед ними дверь серебристого роллс-ройса.
- В Южном Кенсингтоне, - девушка снова чувствовала себя некомфортно, разглядывая салон дорогого автомобиля. Чтобы отвлечься от мыслей, Гермиона перевела взгляд на Люциуса, который сидел рядом и сам занимался тем, что изучал свою сотрудницу. Гермиона поёжилась, чувствуя, как вдоль позвоночника пробежала мелкая дрожь. Ей ещё не приходилось так близко оказываться рядом с ним, и, признаться, у девушки закружилась голова от запаха его дорого парфюма – так часто и глубоко она дышала, чтобы насытиться этим мужским ароматом. Люциус лишь усмехнулся, заметив, как девушка сжимает и разжимает пальцы и пытается сосредоточить взгляд на мелькающих мимо зданиях.
- Выпьете? – предложил Люциус, открывая спрятанный между сиденьями мини-бар. Гермиона прикинула, что ехать им ещё не меньше часа, потому надо было себя хоть чем-нибудь занять, пока она окончательно не сошла с ума. – Мартини, шерри, виски…
- Мартини, со льдом. Очень жарко.
- В машине не больше двадцати градусов – работает кондиционер.
- Вы сами поставили диагноз, что у меня жар, - ответила Гермиона, с благодарностью принимая холодный бокал из рук своего начальника и, с облегчением, прижимая его к разгорячённому лицу. По шее девушки медленно скатилась капелька пота и затерялась в ложбинке между грудей. Это не ускользнуло от взгляда Люциуса, и в его серых глазах заплясали чёртики.
- Признаться, мисс Грейнджер, я не ожидал, что мы с вами сработаемся, - мужчина отсалютовал ей бокалом.
- Сработаемся? – стакан Гермионы уже опустел. – Вы знаете, что такое отпуск или, хотя бы, обеденный перерыв?
- Мисс Грейнджер, в этом мире нужно уметь крутиться.
- О, если мне вдруг понадобится это умение, я буду брать у вас частные уроки, мистер Малфой. Чему вы улыбаетесь?
- Вы так мило превращаетесь из безобидного воробушка в рассерженного котёнка, что сердце радуется.
- А оно у вас есть?
- Хотите проверить? – хрипловато поинтересовался Люциус и без спроса прижал ладонь Гермионы к груди. – Чувствуете?
- Да! – она дернулась от него, как ошпаренная. – Налейте мне ещё выпить, будьте добры…
Малфой, тихонечко посмеиваясь, наполнил бокал девушки.
Гермиона уже с трудом могла себя контролировать. Она крепко сжала ноги и поёрзала на сидении, возбуждённо прикусывая губу. Зря она согласилась, чтобы Люциус её подвёз! Теперь она его убьёт, но, по крайней мере, до этого получит свою порцию сексуального удовлетворения.
Девушка допила мартини и отставила бокал в сторону. В висках безжалостно билась пульсация, руки подрагивали, а всё тело покрылось испариной. И почему, интересно, она просто не аппарировала домой? Гермиона была уже не в силах соображать здраво, потому просто отмахнулась от этой мысли. Всё, что ей сейчас было нужно, это Люциус.
Лишь бы не думать о нём, лишь бы не думать…
- Это отчёт? – Гермиона указала на бумаги, что лежали между ними.
- Да.
- Прекрасно! – девушка открыла папку и постаралась сосредоточиться на чтении. На некоторое время ей это даже помогло отвлечься, пока низкий, бархатистый голос Люциуса не вернул её из мира цифр обратно в кожаный салон автомобиля.
- Мисс Грейнджер, мне прекрасно известна ваша трудоспособность, нет надобности демонстрировать её сейчас.
- А что ещё делать? – спросила Гермиона, причём вопрос прозвучал так двусмысленно, что Люциус в удивлении приподнял брови.
- Мы можем с вами побеседовать. Год работаем бок о бок, а я о вас совершенно ничего не знаю.
- Я - грязнокровка.
- Это для меня не новость. Или вы считаете, что я не допускаю в свою компанию нечистокровных волшебников?
- Нет, на вас ведь даже магглы работают.
- Верно. Вернёмся к вам. Вы замужем?
- Нет.
- Драко рассказывал, что вы собирались породниться с Уизли.
- Собиралась. Но передумала. И вообще, вас это не касается.
- Конечно, нет. Это всего лишь любопытство. Значит, вы живёте одна? С любовником?
- С котом.
- С трудом верится, что у такой привлекательной особы, как вы, нет мужчины.
- У меня есть работа, мистер Малфой. На всё остальное времени нет.
- Если вы хотели, чтобы я почувствовал себя виноватым, у вас это не получилось.
- Ничего я не хотела, всего лишь констатировала факт.
Гермиона с облегчением увидела, что машина едет по знакомой улице.
- У меня двадцать второй дом, - сказала она водителю.
Через пару минут машина припарковалась у обочины, и Гермиона облегчённо вздохнула – ей удалось добраться до дома без особых приключений, и, возможно, смерть начальника отложится на неопределённый срок.

Софи, ну я жду продолжение.

А директор сказала, что я не Божественное вмешательство, а Божественное Помешательство!

Соооофииии! Из чего у него язык???

А так поддерживаю Палладу! Нравиться!

девочки, мне очень, очень приятно, просто не передать как!!!!

Гермиона поднялась по лестнице к своей комнате, на ходу скидывая одежду. У неё не было сил, чтобы даже собрать свои вещи с пола – сейчас, главное, добраться до кровати. Пошатываясь, девушка навалилась на дверь, пытаясь нащупать ручку. Наконец, щёлкнул замок и Гермиона, не удержав равновесие, упала, распластавшись на полу.
Несколько мгновений волшебница пыталась определиться со своими ощущениями – казалось, будто она упала в густую, тягучую грязь, скорее, даже, кисель, от которого исходил тошнотворный запах. Что случилось с полом? Гермиона открыла глаза, и в ужасе подскочила с места, правда, тут же ударилась головой о что-то тяжёлое. Несколько мгновений девушка беспорядочно металась на месте, силясь понять, что произошло с её спальней.
С потолка, на три четверти высоты всей комнаты, свисали бесформенные коконы, покрытые слизью. Теперь Гермиона могла точно определить тот резкий запах, что ударил ей в нос, когда она вошла – запах свежей крови. Весь пол спальни покрывала огромная лужа – месиво – из густой крови и слизи, которая стекала с этих коконов. Они практически заполнили всё пространство, не было видно ни окна, ни мебели – ничего.
Где-то совсем рядом раздался шум, словно треск разрывающейся ткани. Первым желанием Гермионы было развернуться и бежать отсюда, как можно дальше, однако, странное, непреодолимое любопытство влекло её вглубь комнаты. Девушка осторожно начала пробираться среди коконов, стараясь не прикасаться к ним. Уже от одного пребывания здесь девушку тошнило. И всё же, преодолевая желание убежать, Гермиона шла на шум, который теперь отчётливо напоминал чавканье.
Существо сидело на полу. Длинные каштановые волосы, спутанные в один сплошной колтун, и небольшие остренькие оголенные груди говорили о том, что это странное создание женского пола. У неё был длинный хвост, конец которого терялся между ног этой особи. Он совершал поступательные движения, очень напоминавшие половой акт. ОНА то и дело постанывала от сомнительного удовольствия, неохотно отрываясь от своей трапезы. Только сейчас Гермиона обратила внимание на то, что это существо поедает содержимое одного из коконов. Осмелившись подойти ближе, девушка пригляделась к тому, что эта тварь держала в костлявых руках, и тут же отшатнулась, с трудом сдержав рвотный позыв – эта демоница обгладывала ножку младенца.
Гермионе отчаянно захотелось убежать, как можно скорее. Она стала медленно отступать назад, но яростное шипение этой твари заставило волшебницу замереть на месте. Девушка с ужасом уставилась на демона, ожидая, что он сейчас накинется на неё, однако эта самка не обращала на Гермиону никакого внимания. Тварь выгнула спину и её сверкающие зелёные глаза закатились. Хвост между её ног двигался всё быстрее и быстрее, пока демоница пронзительно не завизжала, в экстазе выкрикивая:
- Люциуууус!

***

Гермиона перегнулась через край кровати и её вырвало. Девушку тошнило очень долго, и она вконец обессилила, когда сумела произнести очищающее заклинание и снова упасть на подушку. Прежде, чем лечь спать, Гермиона заклинанием уменьшила температуру в комнате – градусник показывал пятнадцать градусов – однако тело девушки было покрыто липким потом. Ей было так жарко, будто вместо крови у неё по жилам течёт раскалённая лава.
Гермиона понемногу приходила в себя после ужасного сна, который приснился ей. Странно, но девушка чувствовала, что снова испытала оргазм вместе с этой ужасной тварью. И что она за существо такое? Девушка была уверена, что никогда раньше ей не приходилось читать о чём-то подобном. Что же это могло быть?
Солнце за окном уже садилось. Часы показывали без пятнадцати десять. Гермиона проспала три часа, но, кажется, ей стало только хуже. Может, стоит послушаться гласа рассудка и вызвать колдомедика? Но что он ей скажет? Что она превращается в монстра? Нет, лучше никому об этом не знать, и самой во всём разобраться.
Гермиона с трудом сползла с постели и на дрожащих, негнущихся ногах добралась до ванной. Девушка с замиранием сердца открывала дверь – воспоминания о кошмаре были ещё слишком живыми, и волшебнице чудилось, что за дверью её ждут слизистые коконы.
Так и не решившись закрыть дверь в спальню, Гермиона включила холодную воду и стала под душ. Удивительно, как комната не наполнилась паром, когда ледяная струя соприкоснулась с буквально кипящим телом. На несколько мгновений головная боль немного отступила, и Гермиона смогла расслабленно прикрыть глаза, наслаждаясь спасительной прохладой. Волшебница прислонилась лбом к стеклу душевой кабинки и позволила себе задуматься. Кажется, в сознании наступило просветление, и она могла свободно мыслить. Девушка понимала, что ещё одной ночной “вылазки” она не переживёт. С другой стороны, всё происходит в тот момент, когда она засыпает. Что, если попробовать этой ночью не спать? К тому же, Гермиона сильно сомневалась, что способна уснуть с такой нечеловеческой головной болью. Кроме того, девушка чувствовала болезненное томление, которое едва ли можно назвать сексуальным желанием – ощущение было такое, будто в тело вонзили тысячи гарпунов и разрывали плоть на части.
Вооружившись волшебной палочкой, девушка спустилась на кухню. Каждый раз, когда ей нужно было войти в новую комнату, сердце замирало в ожидании, что та хвостатая тварь из видения выскочит из-за угла, однако, опасения оказались напрасными. Гермиона зажгла во всех комнатах яркий свет и, немного успокоившись, приготовила себе целую кофеварку кофе. Правда, волшебница не была уверена, что один лишь горячий напиток способен продержать её в бодром состоянии всю ночь, потому девушка открыла папку с рабочими документами и принялась доделывать ту работу, от которой отвлеклась днём. Сосредоточиться на цифрах, магических формулах и запутанной истории различных магических предметов было не так уж и легко. Как ни странно, мысли Гермионы всё время возвращались к персоне её начальника. Допивая последний глоток уже из третьей чашки кофе, волшебница неожиданно для себя вспомнила, что в последнем видении та демоница выкрикивала имя Малфоя. Этот факт заставил Гермиону насторожиться. Вообще, смысла во всём происходящем было мало. Девушка ужасно боялась, что она и есть тот самый монстр, уж слишком много она знала о тех убийствах. Но, с другой стороны, как она могла это сделать? Возможно, у Гермионы появилась какая-то невообразимая ментальная связь с убийцей, или эта маньячка знает Гермиону и намеренно посылает девушке видения, чтобы отвести подозрения от себя. А та жуткая тварь из сна может быть всего лишь плодом больного воображения, воспалённой фантазии на почве недавних событий.
Чем больше Гермиона размышляла обо всём, тем более была склонна верить, что кто-то управляет её сознанием. Отложив бумаги в сторону, девушка вышла в комнату, которую обустроила под свою личную библиотеку. Волшебница значительную часть своей зарплаты тратила на книги: она выискивала самые редкие и древние издания, неподъёмные фолианты магической литературы в старинных деревянных переплётах. Встречались даже рукописные томики, и стоили они чуть ли не дороже, чем весь этот дом. Гермиона терпеливо копила галеоны, откладывая монетки в волшебную шкатулку в виде леприкона, и в день, кода этот денежный человечек начинал плясать, волшебница взрывала переполненную копилку и с прыгающим сердцем в груди шла за очередным литературным шедевром, чтобы в последующую неделю заучить его наизусть.
Гермиона несколько мгновений изучала верхнюю полку высоченного стеллажа, а затем заклинанием призвала в руки книгу “Уровни Ментальной и Чувственной Легилименции”. Одно время девушка просто болела идеей овладения столь сложной магией, но это требовало много времени и возможности сосредоточиться на обучении, потому томик перекочевал со стола на полку до лучших времён. Пришло время воспользоваться знаниями, что содержит эта редкая книга – возможно, что в ней содержится часть ответов на те вопросы, которые терзают воспалённое сознание…
Через три часа Гермиона отшвырнула книгу в сторону, так и не найдя ничего полезного. Вряд ли кто-то мог так просто попасть в чужое сознание и управлять снами – это смешно, потому как едва ли убийца захочет делиться с посторонним деталями своего преступления. С другой стороны, возможно, кто-то пытается запугать саму Гермиону, но кому это надо? В такое стечение обстоятельств можно поверить, ведь многие сотрудники компании “Silver Dragon” спят и видят, чтобы занять место Гермионы. Но большинство из тех, кто желает девушке зла, непроходимо тупы, так что вряд ли у кого-то из этих болванов найдётся достаточно способностей, чтобы разобраться в столь сложной тёмной магии. Легилиментами становятся по-настоящему сильные волшебники, таковых очень мало найдётся в этом мире. Насколько было известно Гермионе, два последних легилимента погибли в день Битвы за Хогвартс – Волдеморт и Северус Снейп. У Гарри, конечно, есть все задатки, но парень слишком ленивый, чтобы чем-то сейчас заниматься, кроме своей семьи. В любом случае, всё снова сводилось в одну точку – в сознание Гермионы никто не вселялся, потому она сама и есть монстр.
Девушка поднялась с места и потянулась, разминая затёкшие мышцы. Она определённо чувствовала себя лучше. Температура спала, и болевые спазмы в голове стали еле различимыми. Ночь подходила к концу, а это значит, что контроль сознания Гермионы происходит как раз в тот момент, когда она более всего расслаблена. Интересно, теперь, чтобы избежать дальнейших убийств, ей вообще забыть о том, что такое сон?
Гермиона широко зевнула. Не помешало бы выпить ещё кофе, а, лучше, Тонизирующего зелья. Впереди очередной трудный рабочий день, и девушка не собиралась отлынивать от работы - ей очень важно устроить эту презентацию, ведь для неё могут открыться столько дверей в лучшее будущее! Кто знает, может, уже через несколько лет Гермиона будет способна сама организовать свою фирму, тогда плевать она хотела на Малфоя с Астрономической башни!
Наполнившись стимулами к новому рабочему дню, ведьма привела свои бумаги в порядок и приняла ещё одну порцию холодного душа. Гермиона уже оделась и была готова аппарировать в специальный аппарационный холл в офисе, когда раздалась трель от входной двери. Сердце в груди совершило сальто-мортале, и в воображении юной девы пронеслись сразу несколько картин, самой безобидной из которых был её арест за убийства. Крепко сжав волшебную палочку в руке, Гермиона спустилась по лестнице, стараясь ступать как можно тише, и, не дыша, припала ухом к двери. Звонок раздался во второй раз, заставив девушку прикусить язык от неожиданности. Мысленно отругав себя за трусость, Гермиона на цыпочках отошла назад и снова вернулась к двери, уже намеренно шлёпая босыми ногами по дощатому полу. Волшебница не дышала, пока отпирала все свои засовы, и чуть не захлебнулась резким вздохом, когда увидела на пороге Люциуса Малфоя во плоти.
- Мистер Малфой? – заплетающимся языком спросила Гермиона, будто не верила, что это он сейчас стоит у порога её дома в идеально выглаженном белом костюме.
- Я решил заглянуть к вам и узнать, как вы себя чувствуете, - как ни в чём ни бывало сказал он.
- Нормально, - пролепетала девушка, - собираюсь на работу.
- Я так и думал. Я вас подвезу.
- Это вовсе ни к чему. Я ещё не завтракала, и…
- Какое совпадение! Я тоже не успел выпить кофе утром, так что вы можете составить мне компанию в ресторане.
- Но я ещё не собралась! – попыталась отыскать ещё одну отговорку Гермиону.
- Я подожду, - Люциус сделал шаг вперёд, и девушке ничего не оставалось, кроме как впустить мужчину в дом.
Гермиона немного растерялась, оказавшись в опасной близости с мужчиной, да ещё и наедине. Ему же даже помочь никто не сможет, если в ней проснутся дикие инстинкты!
- Так и будете стоять или начнёте собираться? – начальственным тоном спросил Люциус, заставляя волшебницу резко метнуться в сторону гостиной в поисках бумаг. На самом деле, Гермиона уже была готова, но пришлось создавать видимость, что ей что-то ещё нужно взять.
Девушка метнулась в свою библиотеку и расставила разбросанные книги по местам, чтобы убить время, предполагавшееся на сборы. На глаза попался старенький, потрепанный экземпляр книги “Сноходцы”. Недолго думая Гермиона схватила пыльную книгу с полки и сунула в сумку, на всякий случай. Уже на выходе ведьма наткнулась на Малфоя, совсем на краткий миг оказываясь в его объятиях. Если это столкновение смутило её, то Люциуса ничуть. Он лишь выгнул бровь, оглядывая скромное библиотечное помещение, однако, сказал он то, чего девушка услышать от него никак не предполагала:
- Неужели я вам столько плачу, что вы можете позволить себе такой дом?
- Дом совсем небольшой, по сравнению с вашим.
- По сравнению с моим – да, - согласился Люциус. – Вы готовы ехать, или вам нужно навести порядок в остальных комнатах?
Гермиона покраснела и стремительно отвернулась.
- Я готова, - пролепетала она, мысленно ругая себя, что не в состоянии выдержать эмоциональной атаки этого человека. Он, почему-то, видел её намерения насквозь. Гермиона вдруг открыла для себя, что чувствует себя голой под этим пристальным взглядом серых глаз.
Всю дорогу Люциус либо изучал документы, которые девушка успела подготовить за ночь и торжественно вручить ему, либо разговаривал по телефону. Если бы несколько лет назад Гермионе рассказали, что так сложится судьба этого волшебника, в чьих жилах, казалось, течёт чистая магия, девушка ни за что бы не поверила. Сейчас рядом с ней сидел совсем иной человек, но без позволения пользоваться волшебством он не выглядел менее устрашающим или жестоким. Гермионе было хорошо известно, как Малфой умел подавлять чужую волю, ломать самых сильных людей, вынуждая их действовать в угоду ему самому. Она не раз сталкивалась с холодной яростью своего начальника, и видела, с какими лицами люди покидали кабинет Малфоя. В такие моменты казалось, что они прямо сейчас готовы спрыгнуть с крыши, лишь бы больше никогда не слышать этого тихого, выразительного голоса. Люциус никогда не кричал. Наоборот, чем тише он говорил, тем больше страха нагонял на своих работников. Людям приходилось задерживать дыхание, чтобы услышать каждое слово, которое он произносил. Гермиона сама не раз попадала под чары этого человека, с трудом выдерживая пять минут в его присутствии, но со временем девушка привыкла, хотя всё равно оставаться с ним один на один было жутковато.
Вчера Гермиона была не в том состоянии, чтобы пугаться Малфоя. Скорее, она сама переживала за его безопасность. Но сейчас сознание было совершено чистым, ничем не затуманенным, и молодая ведьма с некоторым ужасом осознала, что осталась наедине с одним из самых опасных волшебников в Британии. От того, что Люциус был бывшим Пожирателем, он не становился гуманнее и добрее. Возможно, с падением Лорда Малфой стал терпимее и гибче, приспособившись к новому для себя миру, но едва ли что-то кардинально могло поменяться в этом мужчине.
Машина остановилась на улице Пикадилли у ресторана “The Ritz”. Водитель открыл дверь, выпуская Люциуса, который всё ещё беседовал по телефону, и подал руку Гермионе. Девушка уже предвкушала, что ей предстоит как минимум тридцать напряжённых минут в самом сердце того, что люди, вроде Малфоя, называют шикарной жизнью. Элитный ресторан, если не сказать больше – воистину королевский! – поражал воображение. Гермиона старалась не смотреть по сторонам, делая вид, будто её совершенно не интересует интерьер, но, на самом деле, будучи ценителем искусства, девушке не терпелось задрать голове, чтобы рассмотреть замысловатую позолоченную лепнину на потолке. Как только метрдотель заметил гостей, он расплылся в дежурной улыбке, проводив Люциуса и Гермиону к лучшему столику, убирая табличку “Забронировано”. Очевидно, что у Малфоя тут пожизненная броня.
Гермиона осмелилась открыть меню, но не дойдя до конца списка первых блюд, она захлопнула меню и отложила его в сторону.
- Что-то не так, мадам? – поинтересовался метрдотель.
- Я не голодна, - как можно тактичнее ответила Гермиона, стараясь не покраснеть под насмешливым взглядом своего начальника. – Можно мне просто чай?
- Просто чай? – переспросил официант и растеряно глянул на Малфоя.
- Леди очень привередлива в еде, - сообщил Люциус, и Гермионы со стыдом осознала, что он говорит о ней. – Не могли бы вы предложить что-то особенное для моей дамы?
- О, понимаю, - расплылся в улыбке метрдотель, - на завтрак мы можем предложить вам эксклюзивное блюдо – блинчики, фаршированные икрой белуги с лимоном и жареными томатами, фаршированными грибами и петрушкой.
Официант осёкся, заметив выражение лица Гермионы. Девушка в этот момент подсчитывала в уме, во сколько такой завтрак обойдётся ей. Люциус же ухмыльнулся, снова обращаясь к служащему ресторана:
- Леди не выглядит впечатлённой, не так ли?
- Я, в самом деле, не голодна, - попыталась успокоить официанта Гермиона. – Прошу вас, можно мне только чай? Ну, или жареные яйца у вас есть?
- Да, конечно, мадам, - метрдотель с чуть заметным облегчением вздохнул. – Филе телятины, маринованное в винном соусе, с жареными яйцами, томатом и грибами.
- Прекрасно, - ещё до того, как Гермиона успела ответить, заговорил Люциус. – Я, пожалуй, попробую вашу икру. И чёрный молотый кофе, как обычно.
- Конечно, мистер Малфой.
Как только официант удалился, Гермиона с яростью накинулась на Люциуса:
- Зачем вы это делаете?! Я ведь действительно не голодна, и…
- Вот как? – мужчина выгнул бровь. – Значит, вы заявились в один из лучших ресторанов в городе, чтобы сказать официанту, что не хотите есть?
- Нет, но…
- Мисс Грейнджер, неужели так трудно понять? В такие рестораны, как “Ritz”, приходят избалованные люди, которые готовы сами следить за приготовлением своих блюд. Своим “просто чай” вы оскорбляете работников ресторана, так как они привыкли считать, что могут накормить даже самых привередливых клиентов.
- Но я привыкла…
- Вы пришли вместе со мной, и этот факт заранее делает вас в глазах официантов важной особой, которую будут обслуживать не хуже, чем саму королеву Британской Империи. В этот ресторан не ходят люди, у которых денег хватает только лишь на чай.
- Тогда почему мы не могли позавтракать в более скромном месте?
- Потому что в более скромные, как вы выразились, места, не хожу я, - Люциус плотоядно усмехнулся, наслаждаясь своим превосходством. – В любом случае, мисс Грейнджер, я привёл вас сюда, чтобы кое-что обсудить – одно щекотливое дело.
- Я вас слушаю, - Гермиона откинула в сторону свои возмущения и беспокойства за обиженного официанта.
- Через три дня одна моя знакомая леди – герцогиня Уитни Хэммонд – устраивает у себя в доме приём. Ничего особенного, обычное сборище сливок высшего общества, три дня сплошного празднества и увеселительных мероприятий. У меня нет ни малейшего желания посещать дом этой старухи, пусть и очень богатой, однако, у неё имеется одна весьма интересная вещица, которую я хочу приобрести. Это артефакт, легендарный скипетр Исиды.
Гермиона тихонько ахнула, не веря своим ушам. Этот артефакт считается мифом, выдумкой. Многие волшебники и охотники за сокровищами на протяжении столетий были одурманены идеей найти этот таинственный артефакт, который сулил его обладателю небывалую удачу – будто бы ты находишься под неисчерпаемым действием Феликс Фелицис, только без какого-либо вредя для себя.
- Не может быть, - всё же решилась произнести Гермиона. – Это просто невозможно. Не может этот жезл, который в волшебном мире так же легендарен, как у магглов Грааль, вот так просто лежать в доме какой-то пожилой дамы, пусть и герцогини…
- Интересно сравнение, - хмыкнул Малфой, - учитывая, что волшебники уже давно отыскали этот самый Грааль и с успехом перепродают его друг другу за какие-то копейки, не считая этот кубок ценностью. Дело в том, что леди Хэммонд не имеет никакого отношения к волшебству, она обычная маггловская маразматичка.
- Простите? – Гермионе показалось, что она ослышалась. Обычно, из уст Люциуса не срываются такие слова, типичные молодёжному сленгу. Мужчина лишь отмахнулся.
- В любом случае, у меня есть подозрения, что этот самый жезл у неё, и есть только один способ проверить.
- Да, Обряд Опознания, - Гермионе чуть ли не каждый день приходилось сталкиваться с этим заклинанием, чтобы установить истинность артефакта.
- Вот именно. Для этого вы мне и нужны.
- Я?!
- Мисс Грейнджер, у меня запрет на использование волшебства. К Обряду Опознания это тоже относится. Вы отправитесь к леди Хэммонд со мной в качестве моей… мм… спутницы. Проведёте Обряд, и тогда нам будет точно известно, подделка хранится у герцогини в доме или нет.
- Но почему я? – Гермиона пыталась найти хотя бы одну причину, по которой Люциус мог пожелать видеть её в качестве своей “спутницы”. Что, в Британии она единственная волшебница? Чтобы провести этот обряд, совершенно не обязательно обладать какими-то выдающимися способностями. – Возьмите с собой Драко…
- У меня две причины, по которым я прошу вас сопровождать меня, - Гермиона мимоходом отметила, что это, скорее, приказ, чем просьба, - во-первых, вы первоклассный специалист, один из лучших в мире, иначе бы я не стал терпеть вас в своей компании, - только Люциус умел смешать комплимент с дерьмом. - Вполне возможно, что в доме найдётся ещё несколько весьма занятных вещиц, которые вы сможете опознать. А, во-вторых, этой старухе взбрело в голову, что она может сосватать свою кисельную дочь за меня. Если я прибуду вместе с вами, и вам удастся убедительно сыграть роль моей невесты, я, наконец, избавлюсь от столь “выгодного” предложения уважаемой герцогини.
И пока Гермиона не успела сказать ни да, ни нет, Люциус сделал то, что делал практически с самого своего сознательного возраста – попытался купить её:
- Разумеется, к вашей зарплате за этот месяц прибавится весьма значительная сумма.
- Но я не могу! – девушка вышла из оцепенения, вспомнив, наконец, об очень важной проблеме, которая мучила её.
- Мисс Грейнджер, - Люциус взялся за второй способ убеждения, - вы ведь не забыли, кем я являюсь? Вам выдали кредит на ваш чудесный домик только благодаря тому, что вы работаете на мою компанию. Вам наверняка известно, что погасить кредит вы сможете как минимум через пять лет, но если вас вдруг уволят… - мужчина многозначительно глянул на Гермиону, - боюсь, вам придётся расстаться с отдельным проживанием, тихим, спокойным районом и вернуться в дом родителей, в лучшем случае. С другой стороны, вы можете оплатить полную сумму уже через неделю, стоит только сказать “да”. Подумайте хорошенько. У вас есть время до конца нашего завтрака.
Официант как раз принёс заказ, ставя перед Гермионой кулинарный шедевр. Кто бы думал, что обычная яичница может выглядеть столько аппетитно! К сожалению, угрозы начальника лишили девушку желания покушать окончательно. Как она и думала, это не просьба, а приказ, отказ от выполнения которого означал бы большой и жирный крест на её карьере. К сожалению, Люциус Малфой имел слишком большое влияние в этом мире, и если перейти ему дорогу, то ты и даже твои внуки рискуют оказать не у дел. Согласиться. А что, если она всё же и есть монстр? Ведь в этом случае её нельзя подпускать к мужчинам и на пушечный выстрел. С другой стороны, Малфой не оставляет выбора ни ей, ни себе. И если он погибнет столь мучительной смертью, то так ему и надо!
- Зря вы отказались от блинчиков с икрой, - как ни в чём не бывало сказал Люциус. – Блюдо, действительно, эксклюзивное.
- Хорошо, я согласна.
- Я и не сомневался, - хмыкнул мужчина. – И не стоит так хмуриться, моя дорогая, у вас появятся преждевременные морщины.
- А какое вам дело? – разозлилась Гермиона.
- Всего лишь беспокоюсь о внешнем виде своей невесты, - Люциус заговорщицки улыбнулся.

***

Гермиона смогла облегчённо вздохнуть только когда оказалась за надёжной дверью своего кабинета. Присутствие Малфоя постоянно держало её в напряжении, не позволяя расслабиться ни на минуту. Девушка всего лишь позавтракала с ним, а чувствовала себя так, будто провела полдня за изнурительной работой.
Мысли в голове метались от проблемы с убийствами мужчин к странному распоряжению Люциуса. Сама идея, что Гермионе придётся играть роль невесты Малфоя, заставляло девушку вздрагивать, а тело покрывалось мелкими неприятными мурашками. Внизу живота появлялась странная тяжесть, как после плотного ужина. Просто в голове не укладывалось, что с таким предложением начальник может обратиться именно к ней. С другой стороны, довод, что мисс Грейнджер является первоклассным специалистом, убедил Гермиону. Она знала себе цену, и, будучи амбициозной молодой женщиной, ей не терпелось ещё раз доказать начальнику, что она лучшая из лучших. Хотя, возможно, в конце этой поездки и доказывать будет некому. Ладно, нужно надеяться на лучшее.
В дверь постучали, и через мгновение в кабинете появилась личная помощница Гермионы – Шеридан. Круглолицая девушка, напоминавшая сдобную булочку – от неё и пахло всегда ванилью и домашней выпечкой.
- Мисс Грейнджер, нашлись ещё вещи из последней коллекции, - в руках девушка держала картонную коробку. – На складе нашли.
- Кто бы сомневался, - пробубнила Гермиона, поднимаясь с места. Уже не первый раз, когда вещи не доходили целиком до неё. – Есть какие-то пометки на этикетке?
- Стоит печать “Эллада”, больше ничего нет.
- Древняя Греция, - пробормотала волшебница сама себе, снимая с коробки щиты, которые ограждали ценные артефакты от постороннего проникновения. – Посмотрим, что там.
Девушка открыла упаковку, проверяя заклинанием, чтобы артефакт не оказался тёмным и не принёс какой-либо вред при соприкосновении. На какой-то момент измеритель волшебства показал, что эта вещь вообще не имеет никакой связи с магией, но через мгновение Гермиона ощутила лёгкое колебание нейтрального волшебства.
Волшебница запустила руку в коробку, извлекая наружу струнный предмет, напоминавший просто какую-то чёрную кожаную тряпочку. Недоверчиво глянув на помощницу, Гермиона развернула эту вещь и только затем осознала, что держит в руках женский комбинезон из тончайшей кожи. Девушке уже приходилось видеть подобные вещи – в секс-шопе. Когда Гермиона была чуть помладше, она вместе с подругами из чистого любопытства решила устроить для себя экскурсию – вот там она и увидела похожую вещь, правда она гордо называлось “костюмом женщины-кошки”, к которому так же прилагалась плеть и жуткие туфли на шпильке и платформе. Гермиона ещё раз запустила руку в коробку.
- Ага! – ликующе воскликнула она, выудив те самые ботфорты. Плётки не было.
- Должно быть, это какая-то шутка, - нахмурилась Шеридан.
- А древние греки знали толк в одежде, - хихикнула Гермиона.
Шерри скептически повела бровью и уже сама залезла в коробку. Через мгновение она извлекла изнутри листик.
- Что там?
- Написано: магический костюм Жрицы Храма Приапа.
- Приапа? – переспросила Гермиона. – Ну, тогда мне всё понятно. Но почему он выглядит так, будто снят с придорожной шлюхи?
- Тут этого не написано. Просто дана информация, кто такой Приап - древнегреческий бог плодородия, изображался безобразным, с чрезмерно развитыми половыми органами в состоянии вечной эрекции.
- Ну, это мы и без них знаем, - вздохнула Гермиона. – В любом случае, нужно отослать колдографию в мифологический центр, пусть исследуют. Заклинание показало, что эта… этот костюм волшебный.
- Я схожу за фотоаппаратом, а вы пока переодевайтесь.
- Ты шутишь, Шерри?
- Это ваш размер, не мой.
- Мы можем просто… - Гермиона осеклась, понимая, что если сфотографировать костюм так, то для учёных это будет не больше, чем кусок чёрного латекса. – Ладно, только быстро. И лицо не фотографировать, не хочу, чтобы…
- Я поняла, - Шерри уже была не полпути к выходу.
Гермиона глубоко вздохнула, осознавая безысходность ситуации, и принялась переодеваться. Уже стоя перед зеркалом при полном параде, волшебница передумала снимать в таком виде. Даже если учёные не увидят её лица, тело они смогут разглядеть в деталях. Даже будучи голой, Гермиона никогда ещё не чувствовала себя “голой до такой степени”. Этот так называемый костюм жрицы скрывал тело под чёрной материей от пят до подбородка, однако же латекс удивительным образом подчёркивал каждый изгиб фигуры, каждую, самую незначительную деталь, будь то выступающая косточка или даже соски. А обувь просто убивала: мало того, что так называемы сапоги были очень тяжёлыми, будто кто-то к подошве кирпичи приделал, так ещё и ноги передвигать в них было жутко неудобно.
Гермиона услышала, как скрипнула дверь, и бросила через плечо:
- Это, определённо, ошибка. Не думаю, что эллины были в курсе, как изготовить латекс, тем более что носить такую одежду… кто-то что-то напутал.
- Очевидно, - Гермиона так и подпрыгнула, услышав вместо высокого голоса свой помощницы хрипловатый баритон начальника.
Люциус, совершенно не стесняясь, осматривал сотрудницу, притом, на его губах играла такая улыбка, что Гермионе сделалось жутко. Она сейчас стояла перед ним в неглиже, точнее, почти. В любом случае, те места, которые принято скрывать под одеждой, в данном костюме бросались в глаза в первую очередь.
- Это артефакт из последней коллекции, - выпалила волшебница, отчаянно краснея.
- И вы решили тут же его примерить?
- Нет! Я хочу отослать колдографию в исследовательский центр, чтобы…
- В такие моменты, мисс Грейнджер, мне кажется, что вы непроходимо тупы, - Люциус сделал шаг по направлению к ней. – Как вам могло прийти в голову примерить на себя артефакт, который может оказаться очень опасным?
- Но я проверила!
- Вы проверили его в пассивном состоянии. Мисс Грейнджер, это – костюм, очевидно, что все его магические свойства проявляются именно в том случае, когда волшебница примеряет его. Мне не нужно быть специалистом, чтобы определить, что такая вещь является тёмной.
- Нет, я же проверила… и мне надо опознать, что это.
- Вы не знаете, как наколдовать манекен?
Гермиона почувствовала себя до крайности глупо. Действительно, и что её дёрнуло натянуть на себя эту отвратительную вещь? Совсем ума лишилась!
- Хорошо, что вам нравится примерять наряды, - вдруг сменил тему Люциус, - мы с вами сейчас отправляемся по магазинам. Вам нужно подобрать наряды к приёму.
- Но, мистер Малфой, как же…
- Пусть костюмом займётся ваша помощница, - Малфой одарил девушку суровым взглядом. – Даже она знает, как наколдовать манекен! И поторопитесь, у меня не слишком много времени…

Софи, может лучше "слизкие", а то возникают ассоциации со слизистыми оболочками желудка и др. внутренних органов

А так хорошо, отбетить бы ещё для полного счастья, и вообще отлично будет.
Да забыла сказать тебе спасибо! Я осталось голодным, когда я начинала читать главу я пыталась поесть... Не удалось...

Шопинг – самая утомительная вещь в мире. Люциус заставил перемерить Гермиону такое количество нарядов, что под конец девушка валилась с ног от усталости. Стоило больших усилий сдерживать себя, чтобы не зевать. Бессонная ночь давала о себе знать.
Когда Малфой, наконец, позволил продавщицам упаковать все покупки, Гермиона облегчённо выдохнула, давая себе зарок, что в ближайшие месяцы она не ходок по магазинам. Наконец, когда все неприятные процедуры, связанные с покупками безумно дорогих нарядов, были окончены, девушка смогла со вздохом облегчения удобно устроиться на заднем сидении автомобиля, мечтая поскорее оказаться в своём офисе и закончить работу, которая висела над ней.
Люциус, стоило только вернуться в машину, погрузился в чтение очередных отчётов и совершенно не обращал внимания на свою спутницу. Гермиона тихо радовалась, что Малфой не стремится снова поставить её в неловкое положение – во время примерок он не раз упрекал девушку в том, что она не так стоит, не так повернулась, не так ходит, и фигура у неё, прямо скажем, далека от идеала. После развода Малфоя его не раз приходилось видеть в компании высоких девиц, все, как на подбор, грудастые, фигуристые, с ногами от ушей, мало того, ещё и представительницы сливок английского общества. То, что Малфой перестал брезговать магглами в какой-то степени не вязалось с его привычным образом, однако уже и не удивляло так сильно, как раньше. Среди волшебниц, особенно чистокровных, едва ли найдётся хотя бы десяток столь шикарных дам, которые, к тому же, прыгают к тебе в койку лишь по той причине, что ты чертовски богат. А если учесть, что после известных событий Люциус превратился в персону non grata во многих волшебных домах, то у него просто не оставалось выбора. Если кто-то считает, что такое стечение обстоятельств обескураживает этого человека, то он сильно заблуждается. Вряд ли что-то может подвигнуть Малфоя жениться во второй раз, но этот волшебник ещё очень далёк от того возраста, когда можно списывать свои мужские достоинства со счетов. В любом случае, как говориться, и у волшебниц и у магглов между ног разницы нет.
Гермиона разглядывала мелькавшие мимо дома, автобусы и людей. Она пыталась думать о чём-то приятном, однако все мысли сводились либо к Малфою, либо к убийствам. Вскоре девушке надоело это изматывающее занятие, и, к своему удовольствию, она заметила свежий выпуск “Пророка” на сиденье.
В газете не нашлось ни единой статьи, посвящённой загадочным убийствам. Действительно, откуда им взяться, если прошлой ночью Гермиона не спала? Хотя, может, тело ещё не нашли? Волшебница так и не решилась до конца обвинять себя во всем, что происходит с несчастными мужчинами. Гермиона находила тысячи оправданий тому, что это не могла быть она, но, в то же время, опасения и неуверенность непрошено закрадывались в душе и камнем давили на сердце. Лишь в одном девушка была совершенно уверена – она не сможет спокойно спать, пока не найдёт ответы на вопросы.
Гермиона отложила газету в сторону, так и не отыскав ничего интересного. Мысли снова обратились к Малфою, как только девушка осталась без пищи для размышлений. Волшебница немного скосила глаза и как можно незаметнее начала наблюдение за своим начальником. Люциус сосредоточенно изучал финансовый отчёт. Между бровями залегла глубокая складка: мужчина не переставал хмуриться, и каждый раз, когда переворачивал страницу, недовольно поджимал губы. Гермиона с некоторым удивлением отметила, что у Малфоя на лице совсем немного морщин, очевидно оттого, что он редко улыбается, и в целом он выглядит достаточно молодо. Едва ли кто-то может угадать его возраст по одной лишь внешности, разве что в серых глазах можно разглядеть немалый жизненный опыт, который наполняет характер этого человека жестоким цинизмом.
- Не боитесь окосеть? – не отрываясь от бумаг, поинтересовался Люциус, заставляя свою подчинённую залиться густым румянцем.
Гермиона отвела взгляд в сторону, мысленно ругая себя за чрезмерное любопытство. И всё-то он замечает! Такой внимательности можно только позавидовать, правда, в данном случае она весьма раздражительна.
Девушке пришлось снова вернуться к изучению городских видов, и очень скоро она поняла, что начинает засыпать. Гермиона встрепенулась, вспомнив об опасности, что грозит ей во сне. Волшебница уже хотела попросить Люциуса почитать отчёт, но тут вспомнила, что перед уходом выхватила с полки какую-то книгу и сунула её в сумку.
“Сноходцы”. Признаться, Гермиона даже приблизительно не представляла, о чём рассказывает данное творение. Пару лет назад девушка выкупила целиком библиотеку волшебницы, которая дожила до ста тридцати четырёх лет, и прожила бы дольше, если бы её правнукам, или даже праправнукам, так не терпелось заполучить наследство. Ну, не то, чтобы та ведьма была сильно богатой, но редких книг у неё нашлось немало. Гермиона разместила приобретённую литературу, посвящённую самым разным отраслям магии, на верхние полки и, к сожалению, у девушки не было достаточно времени, чтобы как следует изучить то, что хранилось теперь на книжных стеллажах её дома.
Гермиона открыла ветхий переплёт и первым делом прочла вступление.
“Магия Сноходцев испокон веков считается очень редкой и мало изученной. Это своего рода дар волшебника, который он проносит с собой через всю свою жизнь. Дословно, с древних языков сноходец переводится, как “вестник тьмы”, однако такое определение связано исключительно с тем фактом, что магия Сноходцев преимущественно проявляется в их подсознании, которое древние волшебники ассоциировали с тьмой. Многие “одарённые” могут умереть, так и не узнав, что у них в крови течёт столь редкая магия, потому как проявляются такие способности в исключительных случаях и являются “спутниками” Боевого Чародея, призванного бороться с порождения Хаоса. Если этот дар в том или ином свете выходит наружу, это верный знак того, что равновесие вселенной потревожено, и в противовес в игру должны вступить те, кто способен справиться с демонами, вырвавшимися на свободу из Хаоса. Эта книга является своего рода путеводителем по самым древним видам Магии, рассказывает о Первой Войне Волшебников, в которую погибло большинство Боевых Чародеев, и, как следствие, они начали вырождаться. Вы так же узнаете немного о созданиях Хаоса, которые когда-либо появлялись в нашем мире, и, разумеется, большая часть данной книги посвящена дару Сноходцев, которые всегда стояли на страже нашего спокойного сна по ночам”.
При всей своей эрудированности и начитанности, Гермиона практически ничего не знала о Боевых Чародеях, а уж о Сноходцах точно слышала впервые. О Первой Войне Волшебников им рассказывали на уроках истории, однако это были достаточно скупые лекции. Как Гермиона выяснила впоследствии, эта война была ещё за тысячу лет до того, как построили Хогвартс. Кажется, в то время волшебники боролись за то, чтобы магия оставалась мифом, чтобы магглам не было известно о существовании волшебников среди них, однако были такие чародеи, которые стремились к мировому господству и хотели поставить себя выше всех прочих людей, превратив магглов в рабов. По сути, столетия проходят, а в сознании некоторых волшебников так ничего не меняется.
Создания Хаоса. Демоны. В своё время Гермиона прочла книгу “72 демона ада”, предположительно написанную царём Соломоном почти три тысячи лет назад. Если верить этому древнему писанию, демоны – это духи, или джины, как называют их магглы. Существует бесчестное количество мифов и сказок о таинственной бутылке, в которой заключен дух, и если его выпустить на волю, он исполнит три твоих желания. Скорее всего, эти легенды пошли после того, как Соломон прогневался на одного своего демона и, запечатав его в масляной лампе, выбросил в море. Возможно, это так, никто сейчас уже не сможет подтвердить или опровергнуть эти слухи. Однако одно Гермиона знала точно - создания Хаоса не выдумка. Те же драконы или акромантулы. И даже незабвенные драклы. Однако драконы и акромантулы ассимилировались в этом мире и считаются относительно безопасными, если не вторгаться на их территорию. Драклы – это низшие существа, хотя не менее опасные от этого. Возможно, есть демоны высшего уровня, для борьбы с которыми и нужны Боевые Чародеи.
Наконец, машина свернула на знакомую парковку в здании офиса. Так ничего и не сказав друг другу, начальник и подчинённая вместе вошли в лифт, который медленно поднимался на последний этаж.
- Сегодня вечером я жду отчёта о проделанной работе, - сказал Люциус начальственным тоном. – И узнайте, что это за костюм сегодня привезли, я хочу включить его завтра в коллекцию.
- Но нам даже не известно, что это! Скорее всего, костюм – ошибка. Я не думаю, что…
- Мисс Грейнджер, избавьте меня от этого. Я хочу, чтобы работа была сделана. Если этот костюм не связан с магией, может забрать его себе, на вас он неплохо сидел. В противном случае, я хочу знать всё об этой вещи.
- Да, сэр, - волшебница решила, что лучше не пререкаться. Слишком много Люциуса для одного дня!

***

- Мисс Грейнджер! Вы не поверите, что случилось с костюмом!
Стоило только появиться в кабинете, как несколько голосов заговорили одновременно. Правда, высокий тембр Шерри выделялся на фоне всех остальных.
- Что произошло? – обречённо спросила Гермиона, готовясь к худшему.
- Это костюм – трансформер!
- Что?
- Он меняется свой цвет и материал, взгляните! – Шерри указала на манекен, на котором сейчас была надета древнегреческая изысканная риза. Она была сшита из тончайшего чёрного полотна, настолько тёмного, что, казалось, может поглотить дневной свет. Поперёк наряд был перехвачен широким золотым поясом.
- Ты шутишь? – недоверчиво спросила Гермиона, чьё сознание никак не могло сопоставить те два кардинально различных наряда.
- Нет! Это уже четвёртый вариант, - уверенно говорила Шерри. – Как только вы ушли, я успела заснять тот чёрный костюм, а через минуту не моих глазах он начал превращаться в что-то наподобие античных кожаных доспехов. Вот, взгляните!
Гермиона взяла колдографию, которую протягивала ей помощница. Действительно, на манекене красовались эксклюзивные доспехи времён Александра Македонского, причём, определённо они принадлежали не рядовому солдату, а кому-то из офицеров.
- Затем это было простое льняное платье, - на другой колдографии было запечатлен мешкообразные длинный наряд без всяких украшений, только низ и верх отделаны тонкой узорчатой тесьмой. Сразу на ум приходили язычники, восточные славяне и их пантеон богов.
- Никакой связи, - проговорила Гермиона. – Ещё Древняя Греция и Империя Александра Македонского имеют под собой общую основу, но не тот вульгарный наряд из латекса и этот балахон. Ты посылала запрос в исследовательский центр?
- Да, но они сказали, что никогда о таком не слышали. По отдельности они узнали костюмы, кроме того первого варианта.
- Да, и что они сказали?
- Все три костюма использовались исключительно религиозными людьми, которые принадлежали различным божественным культам. Вот этот костюм определённо жреческий, как и доспехи.
- Жрецы на поле битвы? – Гермиона скептически повела бровью.
- Тогда их называли жрецами, на самом деле, это были волшебники. Ещё в те времена можно было демонстрировать магию, так как люди искренне верили, что это божественный дар.
- Да, это я знаю, - сказала Гермиона, осматривая наряд со всех сторон. – Это точно одна и та же вещь?
- Да.
- Ладно, сейчас я этим займусь. Шерри, увеличь снимки и принеси мне, будем искать общее – оно обязательно должно быть, если это один и тот же артефакт.
Пока Шеридан выполняла поручение своей начальницы, Гермиона переговорила с остальными ассистентами. К её великому облегчению, команда закончила подготовку презентации, и девушка со спокойной душой отправила своих помощников в отель “Athenaeum”, где должна пройти завтра презентация. Оставалось только разобраться с этим загадочным костюмом.
- Костюм Жрицы Храма Приапа, - Гермиона повторяла сама себе это название, пока выискивала на полках толстую книгу, посвящённую античным богам. – Я помню, что у бога Приапа было самое большое число жриц.
- Ещё бы, с такими-то размерами! – прокомментировала Шерри, когда Гермиона достала книгу и раскрыла на нужной странице.
- Дело не в размере, - задумчиво ответила Гермиона. – Приап – бог чувственных наслаждений и сладострастия, так считали в Малой Азии, у эллинов он символизировался с плодородием. Самое большое количество жриц Приапа было в Египте. Женщины занимались проституцией, на их груди всегда висел талисман – фигурка Приапа. Сейчас считается, что этот артефакт способен вылечить от бесплодия.
- А какие ещё артефакты или символы с ним связаны?
- Ну, есть ещё кольцо Приапа, - Гермиона откинулась на спинку своего стула. – Обычное кольцо в форме члена. Огромное число копий можно найти в маггловских ювелирных магазинах, но оригинал так и не был найден. Считается, что оно увеличивает потенцию. В любом случае, это была достаточно завидная вещица в древности, а сейчас научились варить зелья с подобным эффектом, так что заинтересовать это кольцо может либо магглов, либо коллекционеров.
- Ну, а символика какая-то есть? Как можно узнать, что это одеяние жрицы бога Приапа?
- Символы? Всё, что связано с фаллосом, с мужскими гениталиями.
Гермиона придвинула колдографии ближе, рассматривая детали нарядов. Девушка вертела их и так, и сяк, пытаясь найти хоть что-то, что могло бы помочь опознать природу данного артефакта.
- Всё традиционно, - Гермиона глубоко вздохнула. – Символы Солнца и Луны, Война, Сила, Любовь, но ничего, что могло бы указать нам, что это действительно костюм жрицы…
Девушка осеклась, заметив, как костюм на манекене снова стал менять очертания. Медленно риза превратилась в роскошный шёлковый наряд, расшитый золотом, с длинной тяжёлой мантией насыщенного синего цвета.
Гермиона поднялась, чтобы рассмотреть ближе новый костюм, и на полушаге остановилась, словно громом поражённая.
- Что такое?
- Это наряд Царя Соломона, - волшебница почувствовала лёгкую дрожь по всему телу, будто какая-то тяжёлая магическая аура соприкоснулась с ней.
- Того самого, что вызвал джина?
- Да.
- И что это значит?
- Не уверена, - Гермиона взяла фотоаппарат, чтобы сделать несколько снимков.
- Соломон был жрецом Приапа? – Шерри недоверчиво глянула на начальницу.
- Очень сомневаюсь. Но вот эти символы мне знакомы, - девушка указала на пояс. – Я буквально сегодня столкнулась с ними.
- И что же они означают?
- Это символы Боевого Чародея.
- Никогда о таком не слышала, но звучит внушительно.
Гермиона несколько секунд раздумывала, что делать. Девушке было прекрасно известно, что совпадения не бывают случайными. Все события как-то связаны между собой, но она пока не способна увидеть эту связь, слишком мало знаний.
- Мне нужно домой, - решила Гермиона.
- А презентация?
- Тебе придётся сейчас поехать в отель вместо меня и проследить, чтобы всё было хорошо. А я должна разобраться с этой вещью.
Гермиона начала осторожно снимать костюм с манекена и складывать его в коробку.
- Вы забираете его? – искренне удивилась Шерри. – Но ведь…
- Я знаю правила, - раздражённо откликнулась Гермиона. – Но я должна. Да, кстати…
Девушка вдруг развернулась, пытаясь оценить идею, пришедшею ей в голову. Странное предчувствие, скрытая интуиция вдруг отчётливо заговорили внутри неё. Гермиона вытащила палочку, призвав из шкафа свой запасной костюм, который на всякий случай дежурно висел на вешалке. Недолго думая, волшебница трансфигурировала его в копию наряда Соломона.
- На всякий случай, - пояснила Гермиона ошарашенной помощнице. – И чтобы никому ни слова. Если мистер Малфой будет спрашивать о костюме, скажи, что на презентации его завтра не будет.
Гермиона подхватила со стола книги и бумаги, сгрузила их на коробку и, в обнимку со своим сокровищем, направилась к аппарационному холлу.
- До завтра, - попрощалась она с Шерри. – Если что – звони.

***
Не успела Гермиона оказаться дома, как зазвонил мобильный телефон. Девушка, не стесняясь громко выругаться, выпотрошила сумку в поисках телефона. Обычно, ей звонили либо с работы, либо родители – с работы всегда экстренно, оказалось, что набрать номер быстрее, чем отослать Патронус, а родители сейчас отдыхали в Испании, так что Гермиона была не слишком довольна предстоящей перспективой вернуться в офис. К счастью, молодая волшебница ошиблась:
- Привет, Гермиона! – раздался голос Гарри. – Где тебя носит?
- Ох, привет, Гарри, - девушка обречённо вздохнула – она забыла предупредить друзей, что не сможет приехать. – Простите, меня тут загрузили работой, завтра презентация, дел так много, что у меня совершенно всё вылетело из головы.
- Надо было тогда Малфоя в Азкабан посадить, - недовольно проговорил Поттер. – Так ты вообще не приедешь?
- Не могу. Даже на один вечер. У меня тут возникла проблема, которую нужно срочно решить.
- Кстати, ты слышала про убийства? – вдруг спросил Гарри.
- Да, а что?
- Миссис Уизли беспокоиться, просит, чтобы ты одна из дома не выходила.
- О, ну, в газете писали, что все жертвы – мужчины, так что вряд ли мне что-то грозит.
- А что у тебя за проблема?
- Ну, - Гермиона замялась. Ей очень хотелось расспросить Гарри о том времени, когда он видел во сне Волдеморта. С другой стороны, придётся раскрывать ему карты. А вдруг Гарри всё же сможет помочь? – Это не телефонный разговор, Гарри. После выходных мы можем встретиться, и…
- Мы можем встретиться сейчас.
- Что? Нет, вы там отдыхаете, а у меня куча работы, так что…
- Гермиона, мне не сложно аппарировать в Лондон для того, чтобы поговорить с тобой. Я сейчас буду.
Девушка не успела уже ничего ответить, так как в трубке послышались короткие гудки. Уже через минуту в аппарационной зоне стояли, улыбаясь во все тридцать два зуба, Гарри и Рон. Они по очереди обняли подругу, не преминув заметить, что выглядит она уставшей и сказать несколько нецензурных слов в адрес Люциуса. Гермиона не стала уверять ребят в том, что у неё всё нормально – они никогда не верили ей. К тому же, по их субъективному мнению нет ничего нормального в том, что она работает на Малфоя.
- Мы решили немного оторвать тебя от работы, - самодовольно возгласил Рон, продемонстрировав в руках бутылку белого сухого вина – любимый алкогольный напиток Гермионы.
- Что же, не думаю, что несколько бокалов вина повлияют на мою способность здраво мыслить, - с улыбкой проговорила девушка, приглашая друзей в гостиную.
Гермиона не виделась с друзьями уже давно. Рон занят в магазине вместе с Джорджем, Гарри днями пропадает в Министерстве, но едва ли кто-то из них так же много работает, как их подруга. Так было всегда, и, скорее, это отклонения в характере мисс Грейнджер, чем несостоятельность её друзей.
Девушка с удовольствием слушала рассказы Гарри и Рона, которые были весьма довольны жизнью. Джинни была беременна уже во второй раз, а Рон, как выяснилось, готовился к свадьбе с девушкой по имени Орфеа – как бы это ни было удивительно, мадмуазель окончила Шармбатон, и познакомился Рональд с ней, когда гостил у Билла и Флёр. Ребята выпили за радостное событие, Гермиона безопасно перевела тему разговора подальше от своей личной жизни, и тут только Гарри вспомнил:
- Так что у тебя за проблема?
- Не проблема, - поспешно поправила Гермиона. – Я просто хотела спросить у тебя кое-что. В научных целях.
Гарри откинулся на кресло с расслабленной улыбкой. Ничего в Гермионе не менялось – она так и норовит узнать как можно больше об окружающем мире.
- Спрашивай.
- Это касается снов… о Волдеморте.
Улыбка с лица Поттера исчезла, а Рон нервно дёрнулся, стоило только упомянуть это имя.
- Что именно тебя интересует?
- Всё. Как это было? Что ты чувствовал? Было ли у тебя ощущение, что он управляет твоим сознанием, что ты что-то делал без своего согласия?
- Не нравятся мне твои вопросы, - без обиняков заявил Гарри. – Слишком уж лично ты их задаешь.
- В смысле?
- Гермиона, ты никогда не умела лгать. Что происходит? Ты ведь понимаешь, что юлить бесполезно? Я отсюда не уйду, пока ты всё не расскажешь.
Девушка переводила взгляд от одного решительного лица на другое. Что же, она сама сказала “А”, значит, придётся договаривать весь алфавит.
- Что же, пожалуй, мне придётся вам рассказать об этом, - Гермиона обречённо вздохнула на всякий случай. – Мне начали сниться странные, страшные сны, в которых я насилую мужчин, а затем убиваю. Всё бы ничего, вот только, когда появилась статья в “Пророке”, я поняла, что все эти жертвы снились мне. Я не знаю никого из них, но почему-то всех убитых мужчин видела во сне. Порой мне кажется, что я их и убиваю. Этой ночью я решила не ложиться спать, и проверить, что будет: как ни странно, в этот день никто не был убит. Я не считаю это простым совпадением, и чем больше задумываюсь об этом, тем хуже мне становиться.
Слова Гермионы произвели на ребят эффект, подобный бомбе с часовым механизмом. Рон широко открыл глаза, рассматривая волшебницу, будто пытался увидеть признаки того, что она вот-вот превратиться в демоницу, а вот Гарри наоборот отвёл взгляд.
- Это глупо, Гермиона. Я не думаю, что ты превращаешься в кого-то. Только оборотни не могут контролировать этого процесса, все остальные магические существа-трансформеры делают это сознательно. Когда я учился на аврора, я много прочёл об этом. Я хорошо помню, как Нагайна напала на мистера Уизли, мне тогда казалось, что это сделал я. Мне было до того плохо, что я ничуть не сомневался, что той ночью превратился в змею. Мне даже казалось, что я чувствовал во рту вкус крови, все запахи были, как живыми, однако это не более чем сильная ментальная связь.
- Спасибо, - Гермиона почувствовала сильное облегчение и даже широко улыбнулась. Мир вдруг стал таким красочным, а жизнь лёгкой и беззаботной!
- Тем не менее, - с нажимом проговорил Гарри, возвращая девушка с небес на землю. – Эта ментальная связь с тем существом у тебя появилась неспроста. Я мог проникать в сознание Волдеморта потому, что во мне жила частичка его души. Значит, тебя что-то тоже связывает с этой тварью.
На душе снова стало тяжело, и проблемы, которые, казалось, только разрешились, снова камнем сдавили сердце.
– Я даже предположить боюсь, откуда эта связь взялась, однако я совершенно точно знаю, что эта демоница за кем-то охотится. Ей нужен какой-то особенный мужчина, но я не знаю, кто.
- Пусть бы она сожрала Малфоя, - высказал пожелание Рон.
- Рональд, она не ест никого! Она их насилует, а затем втыкает нож в живот!
- Нож? – переспросил Гарри. – Ритуальное оружие?
- Кажется, да. Этот момент я очень смутно помню, потому что… потому что она испытывает оргазм, и я тоже.
- Сны настолько реальные? – воскликнул Рон.
- Рональд, ничего хорошего в этом нет! Я вчера не понятно, по какой причине, испытывала сильное возбуждение. У меня температура поднялась за сорок! По-твоему, я могу получать от этого какое-то удовольствие?
Парень немного смутился под осуждающим взглядом своей подруги. К счастью, Гарри волновали вещи куда более важные, чем эротические сны. Он очень внимательно слушал каждое слово Гермионы, и чем дальше заходила беседа, тем мрачнее становилось его лицо.
- Таких существ не очень много, - сказал, наконец, Гарри. – Точнее, мне известно только одно подобное создание.
- Кого ты имеешь в виду? – нахмурилась ведьма.
- Суккуб.
- Гарри, - девушка выразительно посмотрела другу в глаза. – Суккубы – выдумка импотентов или сорокалетних девственников.
- Суккуб – это демон-искуситель высшего уровня, - Гарри ничуть не смутился тем, что подруга попыталась высмеять его. – Она питается тестостероном. Является в мир людей, чтобы отложить потомство, которое может появиться только на земле. Не видишь сходств?
Гермиона задумалась на некоторое время. Разумеется, она много наслышана и о суккубах, и об инкубах, но всегда считала, что эти демоны всего лишь миф. Слишком уж все эти рассказы об идеальной женщине, чьё главное призвание в жизни – секс, были притянуты за уши. И всё же, многое действительно сходилось. Может, не стоит так легко отмахиваться от этого предположения?
- Демоны… - произнесла Гермиона. – Джины. Царь Соломон… Сноходцы… Боевые Чародеи… всё это связано между собой.
- Я не уловил смысла, - нахмурился Гарри. – Ты сейчас о чём говоришь?
- Откуда ты узнал о суккубах? Почему ты уверен, что они существуют?
- Я – аврор, - напомнил Гарри. – Моя задача знать обо всех тёмных тварях, которые могут угрожать магическому сообществу. Нам рассказывали о демонах на занятиях.
- А о Боевых Чародеях?
- Впервые слышу.
- Неудивительно. Насколько я помню, ты никогда не любил историю. И всё же, призвание Боевых Чародеев некогда было противостоять созданиям Хаоса, которые время от времени вырываются на свободу из… честно, я с трудом себе это представляю, у меня не столь развитое воображение, и всё же, предположительно существует несколько уровней Вселенной, которую окружает вечный хаос, заполненный некой необузданным магическим духом…
- Тут даже моего воображения не хватит! – ввернул Рон.
- Я постараюсь обойтись без деталей, - милосердно согласилась Гермиона. – Я сегодня совершенно случайно взяла книгу, посвящённую Сноходцам и Боевым Чародеям, - девушка вытащила потрепанную книжицу из сумки. – Я не читала её, только введение, но, я как раз вернулась с работы домой, чтобы внимательнее просмотреть это издание
- Кто такие Сноходцы? – спросил Рон.
- Я сама не разобралась до конца, - Гермиона отвернула несколько страниц. – Думаю, тут будет… вот! “Сноходцы – волшебники, обладающие особенным магическим даром, благодаря которому могут управлять чужим сознанием, преимущественно вторгаясь в него во время сна. Сноходцы могут увидеть помыслы людей, узнать, что у них на уме, а, главное, способны легко распознать злой умысел, обычно оказываются ментально и эмпатически привязанными к созданиям Тьмы и Хаоса. Сноходцы – это вестники, своего рода провидцы, и в древние времена, когда на поверхности созданий Хаоса было много, Сноходцы предупреждали о них Боевого Чародея, который уже мог вступить в открытую схватку с демоном”…
- У меня складывается впечатление, что эти самые Сноходцы и Боевые Чародеи уже давно умерли, иначе волшебное сообщество было бы осведомлено о подобной магии, - проговорил Рон.
- Да, тут и сказано, что род Сноходцев и Чародеев прерван, точнее, сказано, что теперь волшебник не может знать, обладает ли он особенным даром, потому как эти способности проявятся лишь в том случае, если баланс вселенского равновесия будет нарушен.
Рон с крайне задумчивым выражением на лице посмотрел на Гарри. Тот лишь пожал плечами:
- Когда она так говорит, я просто киваю и жду, когда начнутся неприятности.
- Я тоже ничего не понял. Бред какой-то! Вы лучше говорите “да” или “нет”, зачем пускаться во все эти рассуждения о магии, которая не дожила до наших дней?
- Рон, это может оказаться очень важно! – волшебница попыталась призвать друга к гласу рассудка.
- Важно или нет, но мой пьяный мозг не улавливает сути. Это суккуб или это не суккуб?
- Я считаю, что это суккуб, - уверенно проговорил Гарри.
- А я не верю, что они существуют…
- Гермиона, они СУЩЕСТВУЮТ! Я не должен об этом говорить, но в секретных архивах аврората есть отчёты о том, как ранее магическое сообщество боролось с этими демонами.
- Тогда почему же никто не догадался, что все эти убийства произошли по милости демона-искусителя?
- Аврорат не хочет сеять панику среди людей. Я лично не занимаюсь этим делом, у меня сейчас отпуск. Но очень часто Министерство специально пускает “утку” в “Пророке”.
- И очень глупо! Я считаю, что нас обязаны информировать об истинной опасности, чтобы мы могли постоять за себя, чтобы мы были во всеоружии. Иначе получается такая же ситуация, как с Волдемортом: людей пытались уверить, что бояться нечего, вместо того, чтобы позволить нам как следует защитить свою семью, уехать из страны, в крайнем случае. Предупреждён – значит вооружён!
- Это разные вещи, - заговорил Рон. – Среди магических семей очень много суеверных людей, которые, к примеру, искренне верят в то, что волос, сорванный с головы суккуба, способен подарить вечную жизнь и молодость. Я думаю по этой причине лучше заставлять людей верить, что демоны – это вымысел.
- Точно, - подтвердил Гарри.
Гермиона поджала губы, размышляя над словами друзей. Всё равно она осталась при своём мнении, однако сейчас не время яро отстаивать свою позицию и доказывать ребятам, что они не правы.
- Значит, волшебники уже сталкивались с суккубами. И как можно убить эту демоницу?
- Ну, тут всё неоднозначно, - Гарри замялся, ожидая, что девушка примет его слова в штыки и снова не поверит. – Последний суккуб появлялся среди волшебников около ста пятидесяти лет назад. В архиве сказано, что маги тогда обратились за помощью к жрицам храма Приапа…
- Что ты только сказал? – переспросила Гермиона, чувствуя, будто кто-то только что ударил её по голове. – Жрицы Приапа?
- Звучит странно, но это так, - подтвердил Гарри.
- Быть того не может! – воскликнула ведьма, возбуждённо потирая ладони. – И что же эти жрицы могли предпринять против демона высшего уровня?
- Суккуб в первую очередь женщина, которая жаждет любви, и, как сказано в тех архивах, демоница очень ранима.
- Вот это номер! – хохотнул Рон, но тут же замолчал под яростным взглядом карих глаз.
- Как я уже говорил, суккуб выходит на поверхность для того, чтобы оставить потомство. Но чтобы отложить яйца, зачатие должно происходить при условии взаимной любви, - Гермиона закатила глаза, но не стала перебивать Гарри. – Демоница избирает себе мужа, соблазняет его, и когда между ними возникает эмоциональная связь, она должна переспать с ним, а затем убить – во время беременности суккубы питаются кровью отца своего потомства.
- Звучит, как страшная сказка на ночь, не более того. Так в чём же заключается призвание жрицы?
- Жрица единственная, кто способен противостоять суккубу в этой любовной игре, и может соблазнить избранника демоницы. В тот момент, когда этот волшебник даёт жизнь своему ребёнку, суккуб исчезает.
- Вот так просто? – ехидно спросила Гермиона. – Этот несчастный мужчина кончает, и извержение его семени в другую женщину заставляет демоницу взорваться от ревности? Ты сам в это веришь?
- Гермиона, я рассказал тебе то, как поступали волшебники прошлых веков, - обиженно произнёс Гарри. – А ты можешь искать своих Боевых Чародеев или Сноходцев, если тебе нечем заняться. И вообще, мой тебе совет: не лезь в это дело, аврорат сам во всём разберется…
- Твой аврорат уже почти месяц ничего сделать не может! Ситуация давно вышла из-под контроля! Столько жертв, а что вы предприняли? И вообще, как я могу оставаться в стороне, если мне каждую ночь снится, как я лично убиваю невинных людей?
- Гермиона, я понял! – Рон встрепенулся в кресле. – Ты – Сноходец! Вот почему ты видишь то, что происходит с суккубом!
- Если ты и дальше будешь нести этот пьяный бред, Рональд, то лучше отправляйся спать!
- Но ты же сама нам прочла, что…
- Ага, а Гарри Поттер – Боевой Чародей!
- Мало мне было Избранного. Нет уж, спасибо, хватит мне титулы раздавать!
Некоторое время друзья сидели молча, скрестив руки на груди и не глядя друг на друга. В головах каждого были свои невесёлые мысли. Гермиона отчаянно пыталась найти связь между всем происходящим. Она определённо есть! Слишком много совпадений. Жрицы, костюм, суккуб, Сноходцы, Чародеи… пока это были лишь фрагменты какой-то общей картины, которая никак не выстраивалась во что-то осознанное и понятное. Догадки, одна за другой, чередовались в сознании, но уцепиться за одну из них так и не удалось. Гермионе казалось, что она что-то упустила. Определённо что-то важное, вот только знать бы, что!
- Гермиона, ложись спать, ты выглядишь очень уставшей, - мягко сказал Гарри.
- Не могу. Я должна прочесть эту книгу, - девушка постучала пальцами по “Сноходцам”. – К тому же, если я ночью усну, то снова будут сниться эти жуткие сны.
- Так что, ты теперь вообще спать не будешь?
- Гарри, признаться, мне давно не было так страшно! Я боюсь своих снов. Я лучше выпью зелья, и…
- Не глупи, - перебил её Рон. – Мы можем остаться с тобой, чтобы ты ничего не боялась.
- Не думаю, что это хорошая идея…
- Неужели ты боишься, что можешь ночью превратиться в суккуба и изнасиловать нас с Гарри?
- Ты так ничего и не понял, - тяжело вздохнула девушка.
- В самом деле, Гермиона, - подхватил идею Гарри. – Все сны могут быть лишь игрой твоего воображения, подсознание просто кричит тебе о том, что пришло время покончить с одиночеством! Сегодня мы останемся с тобой, а там посмотрим…
- Что же, раз уж вы за меня всё решили, пусть так оно и будет, - согласилась волшебница, отчаянно сдерживая зевок. Всё же устала она за день, очень устала! – Только держите палочки при себе, мало ли что!

Гермиона пыталась заснуть прямо на диване в гостиной, но внутренние демоны не позволяли ей погрузиться в сон, потому пришлось взять в руки книгу. Ребята наколдовали себе кровати тут же, за что девушка была им очень благодарна. Ей не хотелось самой просить друзей о таком одолжении, потому как не любила выставлять напоказ свои страхи. Возможно, Гарри и Рон знают свою подругу настолько хорошо, что им не пришлось ничего объяснять, и они не стали ставить Гермиону в неловкое положение.
И всё же, она так и не решалась отложить “Сноходцев” в сторону. Чтение как раз стало для ведьмы прекрасным бодрящим средством, к тому же, там было от чего прийти в возбуждение. По словам автора данного исторического творения, Соломон был одним из первых известных Боевых Чародеев, которому удалось вызвать и подчинить себе создания Хаоса – джинов. И если ранее демоны относились к человечеству нейтрально, появлялись на поверхности только в том редком случае, когда им это необходимо для выживания, то после истории с царём Соломон демоны возненавидели волшебное сообщество вкупе со всем человечеством и начали мстить за своё пленение. С тех пор и началась эта извечная борьба Добра и Зла, хотя тут даже однозначно и не скажешь, кто прав, а кто виноват. Гермиона всегда полагала, что людям свойственно самим наживать себе неприятности, а потом героически преодолевать их и находить причины гордиться собой, как сильной, волевой личностью. Куда больше характера требуется, чтобы не допускать этих самых проблем, вот только мало, кто задумывается над этим.
В тот момент, когда Гермиона обнаружила, что Гарри оказался прав по поводу суккубов, он уже спал, и девушка не могла признать свою неправоту вслух. И более всего поразило то, что все жрицы Приапа являлись ярко выраженными сноходцами. Однако Гарри заблуждался в одном – жрицам вовсе было необязательно вступать в интимную связь с избранником суккуба, чтобы уничтожить демоницу. Жрицы были достаточно сильными волшебницами, и могли противостоять созданиям Хаоса наравне с Боевыми Чародеями, вот только предпочитали эти милые дамы именно тот самый экстравагантный способ борьбы - с эмоциональными играми и сексуальным финалом. И всё же поле деятельности Боевых Чародеев было куда шире, чем жриц. Какая-то определённая сторона магического дара волшебниц не позволяла им вступать в схватку с демонами высшего уровня, в то время как возможности Чародеев были неограниченными. Если и был кто-то способный одним движением брови передвинуть гору с места на место, то это были именно Боевые Чародеи. Разумеется, до тех пор, когда их каста стала вырождаться, как вид. Ровно так же и среди Жриц Приапа стало появляться всё меньше и меньше Сноходцев, и обладательницы этого дара начали рождаться через несколько поколений. Бесценные знания начали забываться, и уже было некому учить Сноходцев пользоваться их даром. Да, они были волшебниками, но на фоне общей массы ничем особенным не выделялись, оставаясь в тени великого прошлого своих предков.
Во время Первой Войны Волшебников вместе с Боевыми Чародеями и Сноходцами мир покинули и демоны, считая, что их месть волшебному сообществу окончилась вместе с тем, что им в некоторой степени удалось стереть с лица земли своих врагов. Время шло, и рассказы об удивительных джинах, церберах, суккубах и инкубах превратились в легенды, не подтвержденные никакими научными фактами.
Гермиона отложила книгу в сторону, только почувствовав нечеловеческую усталость и, как следствие, сильнейшую мигрень. Едва ли с такой головной болью удастся уснуть, потому, поборов сладостную лень внутри себя, ведьма вылезла из-под одеяла и, тихонько ступая босыми ногами по каменному полу, наощупь начала пробираться в сторону кухни, где лежала домашняя аптечка. Свернув в коридор, который соединял лестничную клетку, гостиную, ванную комнату и кухню, Гермиона почувствовала весьма неприятное предчувствие, потому замерла в полушаге. Из стекла вверху входной двери в коридор попадал тусклый свет уличного фонаря, который позволял смутно видеть очертания мебели вокруг. Гермиона, стараясь унять участившееся сердцебиение, попыталась прислушаться к окружающим звукам – из гостиной доносилось негромкое посапывание, где-то рядом тикали часы – хозяйка дома знала, что они находятся на каминной полке прямо за стеной – на улице слышались привычные звуки, характерные большому ночному городу. И всё же что-то было не так. Вдруг прямо над ухом раздалось жужжание, от чего Гермиона подскочила на месте. Вдоль позвоночника пробежала неприятная дрожь, а сердце в груди сдавило от неожиданности.
- Всего лишь муха, - пробормотала девушка, мысленно ругая себя за трусость. Гермиона видела своё тёмное отражение в большом зеркале. Кажется, она действительно начинает сходить с ума от страха – всюду что-то мерещиться, вот даже сейчас ей показалось, что в её глазах мелькнул красноватый огонёк. Игра воображения может привести к… стоп, откуда здесь зеркало, если на прошлой неделе она случайно разбила его?
Гермиона резко дёрнулась, чтобы достать свою палочку, но было уже поздно – существо рванулось в сторону своей жертвы, и девушка ничего не успела предпринять – острые когти полоснули её по груди, и сразу же последовавший за этим удар опрокинул ведьму на пол. Послышался громкий стук, а затем показалось, что голова разлетается на тысячи мелких частей. Несколько бесконечных секунд Гермиона была дезориентирована в пространстве, а когда она снова сообразила, что к чему, демоница склонилась над своей жертвой, демонстрируя уродливое лицо с огромными кошачьими глазами, переливавшиеся всеми цветами радуги, и хищную улыбку, которая открывала острые, словно бритва, зубы. Гермиона ничуть не сомневалась, что такие клыки прокусят любую человеческую кость без особого вреда для себя.
Девушка попыталась потянуться за палочкой, которая лежала у неё в кармане, однако к своему ужасу поняла, что длинный хвост суккуба обернулся вокруг тела, словно удав, и острый кончик медленно подбирается к лицу Гермионы. Волшебница тут же вспомнила картину из своего сна, где демоница удовлетворяла себя своим же хвостом, и почувствовала, как тошнота подкатывает к горлу. Девушка отчаянно пыталась придумать, что предпринять, но паника всё больше и больше охватывала её, заставляя учащённо дышать и непроизвольно пытаться вывернуться из цепкого захвата врага. Однако демоница оказалась слишком тяжела для Гермионы, и оказать ей сопротивление представлялось невозможным. Ведьма не хотела звать друзей на помощь, она искренне надеялась, что суккуб пришла за ней и не тронет мальчиков, однако в тот момент, когда Гермиона почувствовала, что демоница начала раздевать её, девушка отчаянно закричала. В тот же момент ей в рот был засунут кончик конусообразного хвоста, да так глубоко, что волшебница чуть не подавилась. Гермиона продолжала бесполезно биться под тяжёлым телом своего врага, но чем больше девушка сопротивлялась, тем шире становилась улыбка суккуба. Сдерживая свою жертвы по силам лишь одного хвоста, демоница сняла одежду с волшебницы, и теперь её крючковатые руки беспрепятственно путешествовали по нежной женской коже, время от времени царапая чувствительные места длинными ногтями. Гермиона почувствовала, как из глаз начали литься слёзы отчаяния. Девушка продолжала кричать, но звуки, которые она издавала, больше походили на сдавленное мычание, к тому же, она начинала задыхаться от непосильных попыток дозваться до помощи.
Зубы волшебницы впились в хвост, который всё ещё находился у неё во рту, когда Гермиона почувствовала, как чуть ниже и правее пупка, в районе аппендикса, что-то острое вонзилось в тело. Отчаянные попытки понять, что происходит, позволили девушке чуть-чуть приподнять голову и увидеть, что внизу живота торчит нож – тот самый ритуальный кинжал, с резной рукояткой, украшенной драгоценными камнями. Гермиона начала пытаться кричать ещё более отчаянно, когда почувствовала, как этот нож медленно поворачивается внутри неё, задевая кишки и с надрывом кромсая гладкую кожу. Девушка понимала, что её борьба приводит только к тому, что ситуация становится ещё хуже – лишние движения причиняли ещё больше боли, которая медленно разливалась по всему истерзанному телу. Однако волшебница не могла уже контролировать то паническое состояние, граничащее с болевым шоком, и продолжала извиваться, дергать ногами и руками, и каким-то чудом ей удалось задеть небольшой столик, на котором стояла ваза с цветами. Фарфоровое произведение искусства пошатнулось и с грохотом рухнуло на пол, разлетаясь на десятки мелких осколком и расплёскивая воду на хозяйку дома и незваную гостью. Гермиона почувствовала, как несколько осколков вонзились ей в тело, но это было ничто, по сравнению с теми ощущениями, которые девушка испытывала от торчащего в животе ножа.
-Stupefy! – в один голос раздались голоса из середины дома, и два красных луча полетели в сторону демоницы. Гермиона ожидала, что сейчас она, как минимум, ослабит хватку, однако же, заклинания растворились на коже суккуба так, будто она получила дополнительный заряд энергии. Она впитала в себя их, словно губка, поглотила магический эффект без каких бы то ни было последствий.
Гарри и Рон на мгновение растерялись, не понимая, как эта тварь так ловко справилась с заклятиями. Гермионе хотелось крикнуть, чтобы они уходили отсюда, пока не поздно, однако девушка всё ещё не могла говорить, к тому же, она уже пребыла в том состоянии, между бессознанием и реальностью, что всё происходящее казалось сном.
“Может, это и есть сон?” – спросил голос внутри, но, к сожалению, Гермиона очень явственно ощущала нож внутри себя, который причинял нечеловеческую боль. Девушка начала чувствовать, как тонкая связь с происходящим, словно в замедленной съёмке, растворяется, и сознание погружается в темноту…

***

Гермиона распахнула глаза и резко села на кровати. Яркий солнечный свет ударил в глаза и девушка зажмурилась, насилу пытаясь заставить себя осмотреться. Неприятные ощущения в глазах были единственными дискомфортными чувствами, боли внизу живота не было – значит, всё приснилось. Да, и с чего бы ей тогда спокойно лежать на кровати в своей спальне?
- Очнулась, - услышала девушка знакомый шёпот.
- Гарри? Рон? – девушка, наконец, сумела рассмотреть улыбающиеся лица своих друзей. – Что произошло?
- Приляг, - Гарри мягко прикоснулся к плечу подруги, возвращая её на подушку. – Рана только затянулась, так что не перенапрягайся пока.
- Рана? – Гермиона нащупала внизу живота повязку и осторожно исследовала повреждение – после нескольких надавливаний боли не последовало, и девушка решила, что с ней полный порядок. – Так это был не сон?
- Ну, насколько я могу судить – нет, - мрачно проговорил Рон. – Эта тварь здорово нас истязала…
- Расскажите, - потребовала волшебница. – Как вам удалось от неё избавиться?
- Избавиться? Я до сих пор не понимаю, как она нас на мелкие лоскутки не разодрала! Я столько заклинаний перепробовал, ай хоть в глаз, хоть по лбу! Если бы не Гарри, нас бы уже причислили к списку смертников…
- А что Гарри сделал?
- Ну, я почему-то решил, что магией бороться с ней мы не сможем, - скромно ответил парень. – Она действительно впитывала в себя все заклинания, и, кажется, становилась от этого только сильнее. Рон тоже это понял и начал швыряться в неё всем, что под руку попадало, демоница полностью отвлеклась на него, а я вдруг вспомнил, что у тебя над камином висит декоративное оружие – призвал топор и рубанул по ней. А потом демоница просто исчезла, полоснув меня когтями по лицу – Гарри повернулся, демонстрируя на левой щеке четыре рваные полоски, правда, уже изрядно затянувшиеся.
- Ты просто молодец, Гарри! – похвалила Гермиона. – Спасибо ребята, что спасли мне жизнь!
- Не похоже, что она собиралась тебя убить, - Рон выглядел немного сконфуженным. – Она оставила у тебя на теле странные инициалы…
- Где?
- Под повязкой…
Девушка чуть откинула одеяло, приподнимая майку пижамы, и аккуратно сняла повязку, сдавленно ахнув. Оказывается, демоница на самом деле вырезала на теле две буквы, которые теперь, когда рана почти зажила, на всю жизнь останутся несводимым шрамом на этом месте – Л.М. Почему Гермиона даже не сомневалась, что обозначали эти инициалы?
- Люциус Малфой, - пробормотала девушка.
- Ты уверена? Мало ли людей, которые подходят под эти инициалы? Может, она вообще хотела обозначить какие-то числа*…
- В этом нет смысла, Гарри, - Гермиона покачала головой. – У меня ещё вчера появились подозрения, что суккуб охотится именно за моим начальником.
- С чего ты это взяла? – Рон скептически выгнул бровь.
- Потому что Люциус Малфой – Боевой Чародей.
Молчание, воцарившееся в комнате, показалось девушке нехорошим знаком. Она буквально слышала, как ребята мысленно пытаются решить, отправить её в больницу сейчас или повременить.
- Гермиона, ты вчера сильно ударилась, когда упала, - мягко начал Гарри.
- Я в своём уме! – раздражённо выкрикнула она. – И я знаю, о чём говорю!
- Вчера ты считала, что Боевой Чародей – это Гарри, а суккубы – вымысел.
- Все мы ошибаемся время от времени, - Гермиона никогда не питала себя ложными иллюзиями, что благодаря своей сообразительности ошибки ей не свойственны – одна из вещей, определяющих сильный характер – это то, как человек справляется с этими ошибками. Если бы она сдавалась только потому, что выбрала неверный путь размышлений или действий, то едва ли девушка могла добиться в жизни чего-то хорошего. – Я признаю, что заблуждалась по поводу суккуба. Но есть кое-что, о чём вы не знаете. Помните, когда Гарри вчера упомянул о жрице Приапа, я очень бурно на это отреагировала? Дело в том, что как раз вчера нам привезли новый артефакт – костюм жрицы храма бога Приапа. В совпадения я не верю, к тому же в таком количестве. Этот костюм непроизвольно трансфигурируется в различные наряды – и если сначала это был латексный “прикид” женщины-кошки, то сейчас он превратился в костюм царя Соломона.
- Костюм сам вот так просто меняется? – не поверил Рон.
- Именно. Так вот, все формы, которые, так или иначе, принимал этот артефакт, напрямую связаны либо со Сноходцами, либо с Боевыми Чародеями. Я позволю себе провести ещё одну логическую цепочку – в книге сказано, что и первые, и вторые неразрывно связаны друг с другом. Если в мире появляется Боевой Чародей, то обязательно где-то рядом должен быть Сноходец, своего рода советчик, пособник, оруженосец – как вам угодно. В двух словах – они предназначены друг другу. Я не говорю о том, что между ними появляется любовь до гроба и всё такое прочее, ведь очень часто Сноходцами являлись мужчины. Эта некая магическая связь, даже, скорее, обязательство друг перед другом и перед человечеством в целом.
- Я чего-то не понимаю, - нахмурился Рон, - о какой связи ты говоришь? Что-то вроде пророчества – там, где Чародей нагадил, Сноходец вляпался?
- Нет, - Гермиона задумчиво уставилась в пол, а затем снова подняла глаза, возвращаясь к рассуждениям. – Тут не всё так просто. Согласно книге, у этой магической связи существует свободная воля. Я имею в виду, что вовсе не обязательно Сноходцам и Чародеям жить в одном городе, они могут провести жизнь вдалеке друг от друга, так никогда и не узнать о существовании такой связи. Но если появляется необходимость, скажем, сотрудничества друг с другом, им так или иначе предназначено встретиться.
- Это теория не имеет под собой прочного обоснования, - сказал Гарри. – Гермиона, твои рассуждения подогнаны под ситуацию, в которой ты оказалась. Ты видишь то, что тебе кажется правильным. Есть факты, а есть теоретические предположение, не доказанные на практике. Ночью мы столкнулись с демоницей, которая чуть не разорвала нас всех на кусочки – это факт, и, как следствие, мы должны уничтожить её, пока суккуб не извела половину Лондона, а, ещё хуже, не завела потомство. Говоря “мы”, я имею в виду аврорат и настоятельно советую держаться тебе от всего этого подальше.
- Очень интересное дело, и где же ваш аврорат собрался искать жрицу?
- Не надо думать, будто там сидят исключительные идиоты, не знающие, как выполнять свою работу, - обиделся Гарри.
- В любом случае, Гарри, вчера ночью мне был брошен вызов, и у меня не остаётся выбора… - фраза девушки была прервана зазвонившим телефоном.
Гермиона соскочила с кровати, радуясь, что не чувствует никакой слабости или боли, и вытащила из сумки мобильник. Звонила Шеридан.
- Мисс Грейнджер, у нас случилось что-то очень странное! Вы срочно нужны нам в офисе!
- Хорошо, я буду через пятнадцать минут.
Девушка посмотрела на друзей, чьи лица выражали крайнее неудовольствие. Гермионе ничего не оставалось делать, как пожать плечами и извиняюще улыбнуться.
- И ты думаешь, мы оставим тебя одну? – спросил Гарри.
- Я буду не одна. Сегодня вечером презентация, будет много людей, к тому же, присмотрюсь, может, среди гостей будет наша новая знакомая.
- И как ты её узнаешь?
- Ну, всё не так уж и сложно, - Гермиона открыла шкаф, вытаскивая приготовленное к вечеру платье, - нужно искать среди девушек, которые будут питать нездоровый интерес к моему начальнику.
- Не нравится мне всё это, - заявил Гарри, - потому я сейчас отправляюсь на работу и покопаюсь в архивах. Гермиона, будь осторожна.
- И вы тоже…

***

И без мыслей об украденном костюме день оказался достаточно насыщенным и нервным. Гермиона понимала, что лучше пока не сообщать, что всё же артефакт был украден, а потому девушка на свой страх и риск оставила подделку в хранилище, наложив на неё только те заклинания, которые никто не сможет снять. И хотя мысли то и дело возвращались к этому страшному инциденту, Гермиона была слишком занята вплоть до начала презентации, чтобы как следует поразмыслить над произошедшей кражей и вытекающими отсюда последствиями. За полчаса до начала мероприятия, ведьма вернулась в офис, где оставила своё вечернее платье. Гермиона использовала заклинания, тщательно укладывая непослушные волосы в высокую причёску, подбирая строгий, не слишком вульгарный макияж, который бы гармонично смотрелся с вечерним платьем. Слова Люциуса о том, что она своим видом отпугивает людей, по неизвестной причине очень задели девушку, и потому Гермиона уделила своему внешнему виду немало внимания – обычно они никогда не выряжалась ради чего-то, а теперь волшебнице хотелось доказать начальнику, что она может очень хорошо выглядеть. И, кажется, нужный эффект был достигнут.
Как только Гермиона появилась в отеле “Athenaeum”, где уже начали собираться гости, девушка почувствовала, что мужчины провожают её неоднозначными взглядами. Хотя настроения не было совершенно никакого – все эмоции были подавлены сильным волнением и даже страхом, накопившемся в душе за последние дни, волшебница заставила себя натянуть на лицо непринуждённую улыбку и подходить к гостям, помогая им отыскать свои места.
Среди приглашённых было немало журналистов и фотографов – аукционы всегда посещали исключительно состоятельные и влиятельные люди, среди которых было немало звёзд маггловского шоу-бизнеса, спортсменов и олигархов. Хотя Гермиона была совершенно уверена, что никто из них не обладает таким состоянием, как Малфой. Стоило ему самому только появиться в здании в сопровождении уже знакомой Гермионе девушки, как зал начал освещаться фотовспышками с завидной скоростью. На волшебницу вдруг накатило неожиданное чувство горечи и даже никчёмности – уже который год она появляется на страницах газет в полном одиночестве, с фальшивой улыбкой на устах, и на вопросы журналистов о своей личной жизни отвечает дежурной фразой: “сначала работа, потом семья”. Ещё первый раз произнеся эту фразу, в душу закралась мысль, что работа поглотит её без остатка, так и не оставив возможности выйти замуж и родить детей. Не потому, что таковы были приоритеты Гермионы, скорее наоборот, ей очень хотелось иметь дружную семью и любящего супруга, но существовал некий незримый барьер, который девушка никак не могла переступить, не решаясь вступить в серьёзные отношения с представителем сильного пола. Чего она боялась? Гермиона и сама не знала, наверное, некой рутинности. Она вспоминала, почему когда-то рассталась с Роном – в то время девушка испугалась, что через несколько лет она превратится в копию Молли Уизли. Гермиона очень любила её, однако не могла позволить себе, подобно этой женщине, провести всю свою жизнь на кухне, за готовкой, стиркой, уборкой и прочими домашними обязанностями. Не для того она штудировала учебники семь лет, пытаясь почерпнуть как можно больше знаний, стать человеком, которого будут уважать и мужчины, и женщины за ум, образованность и эрудицию. И вот она, та жизнь, к которой Гермиона стремилась – впереди открыты все двери, сейчас она может без страха начать свой бизнес, добиться той самореализации, которая с детства не давала покоя столь амбициозной девочке, однако приносят ли эти достижения долгожданное чувство состоятельности? Довольна ли Гермиона своей жизнью? Было немало побед, которые поднимали волшебницу на следующую ступень, карьерная лестница так быстро вздымалась вверх, что остальным неудачникам можно было только кусать локти от зависти и досады. Однако в какой-то момент Гермиона осознала, что ей пресытило наслаждаться своими повышениями в одиночку, хотелось, чтобы был человек, с которым можно разделить радость…

***

Разумеется, презентация прошла успешно. Все гости были очарованы мисс Грейнджер, которая так интересно рассказывала о коллекции, уделяя внимания занимательным историческим фактам того или иного артефакта. Девушка за этот вечер наслушалась огромное количество комплиментов в свой адрес, но вот душа требовала услышать хотя бы одно одобрительное слово из уст начальника.
Люциус всегда был скуп на похвалу, но после окончания презентации он непременно подходил к своей сотруднице, чтобы произнести ровно два слова: “Неплохая работа”. Сейчас же он даже не смотрел в сторону Гермионы, что несказанно задевало.
Чтобы не сосредотачиваться на своих обидах, девушка решила отойти в тень колонн в зале, где заняла удобную наблюдательную позицию. Сейчас предстояло найти среди гостей потенциального суккуба. Конечно, можно было решить, что эта Рокель, повисшая на руке Люциуса, и есть демоница, но это было бы слишком просто. К тому же, не следует забывать, что у той женщины были длинные каштановые волосы. Хотя, кто знает, может она время от времени меняет свои воплощения?
- Кажется, всё прошло хорошо, - Шерри подошла к Гермионе с уставшей улыбкой на губах. – Не хотите выпить шампанского? Вина?
- Можно вина, - кивнула Гермиона. Шерри взяла два бокала с ближайшего подноса и один протянула своей начальнице.
- Вы, как всегда, скромно стоите в сторонке, позволяя пожинать все лавры мистеру Малфою, который и палец о палец не ударил.
- Это его компания, - ответила Гермиона, не спуская взгляда с Люциуса. Он стоял в кругу со знаменитой актрисой, неким арабским бизнесменом и владельцем футбольного клуба. Ленивая улыбка тронула его губы, когда женщина, по всей видимости, закончила рассказывать некую шутку. Гермиона словила себя на том, что сама улыбнулась, наслаждаясь точёным профилем своего начальника, и быстро отвела взгляд в сторону, делая глоток из бокала.
- Вам он нравится?
- Кто? – с беспокойством спросила Гермиона, переводя взгляд на лукаво улыбающуюся Шерри.
- Мистер Малфой.
- Не говори ерунды! – фыркнула девушка. – Знала бы ты, какое прошлое меня с ним связывает!
- Ну, я ведь совсем недавно переехала в Англию, - как бы оправдываясь, сказала Шерри. – Разумеется, ваша война наделала много шума и в Америке, я слышала, что у мистера Малфоя довольно тёмное прошлое…
- Не то слово! – подхватила Гермиона, допив вино и беря ещё один бокал у подошедшего официанта. – Он был нашим заклятым врагом! Ещё несколько лет назад он мог, не задумываясь, меня убить, да и сейчас, наверное, может, вот только его уж точно посадят в Азкабан за это.
- Никогда бы не подумала, - проговорила Шеридан. – Он, конечно, жёсткий человек, но не похож на убийцу.
- Внешность, порой, обманчива, - весомо заметила Гермиона.
Шерри снова хитро улыбнулась.
- И всё же, я вижу, как вы на него смотрите.
- И как же?
- Он вам нравится. Может, вы сами не осознаёте это, потому что этот факт вступает в противоречие с вашими прошлыми убеждениями и условностями, но вас определённо к нему тянет.
- Нет, это просто абсурд! – протестующе воскликнула Гермиона. – Он мне противен. Я его ненавижу!
- Как знаете, - Шерри выглядела ещё более убеждённой в своих предположениях. – Кстати, вон тот мужчина в сером костюме весь вечер не сводит с вас глаз.
Гермиона глянула по направлению, в котором указывала Шеридан. Когда девушка встретилась взглядом с этим самым мужчиной, он улыбнулся ей, салютуя бокалом. Волшебница резко перевела взгляд, делая вид, что не заметила этого жеста.
- Вы покраснели.
- Здесь жарко…
- Может, дело уже в третьем бокале вина…
- О, нет, они идёт сюда, - забеспокоилась Гермиона.
- Мисс Грейнджер, позвольте себе провести приятный вечер в обществе интересного мужчины.
- От них одни проблемы Шерри…
Эту фразу Гермиона уже договаривала шёпотом, так как объект их обсуждения был совсем рядом.
- Добрый вечер, - голос его был приятным. – Я заметил, что такие прелестные дамы томятся в одиночестве и решил составить вам компанию, вы не против?
Хотя мужчина и обращался к ним во множественном числе, он не сводил пристально взгляда с Гермионы.
- Конечно, нет, - заверила его Шерри, потому как её начальница так ничего и не ответила. – Боюсь, только, мы не знаем вашего имени.
- О, прошу простить меня, - виновато улыбнулся собеседник, - меня зовут Стивен. Стивен Колвил.
- Очень приятно, мистер Колвил, - сухо ответила Гермиона, пытаясь вспомнить, где ранее могла слышать это имя.
- Могу я предложить вам что-нибудь выпить? – спросил Стивен, указывая на пустой бокал в руках волшебницы.
- Пожалуйста.
Гермиона принялась за очередную порцию пьянящего напитка, в пол-уха слушая беседу Шерри и Колвила, время от времени вставляя односложные реплики, когда собеседники обращались непосредственно к ней. Девушка была не слишком довольна, что навязчивый кавалер закрыл своим мощным торсом весь обзор, скрыв Люциуса с поля зрения. Гермиона напомнила себе, что начальник её интересует только по одной простой причине – она не может допустить, чтобы суккуб забеременела от Малфоя, иначе число убийств увеличится во много раз.
А всё, что говорила Шерри – полный бред. Ну, не может быть, чтобы Гермиона питала хоть какие-то положительные чувства к этому человеку. Это просто недопустимо!
- Позвольте пригласить вас на танец, - Гермиона вдруг увидела, что ей протягивают руку, а затем до неё дошёл смысл просьбы. Кажется, зря она так налегла на спиртные напитки.
- Я не очень хорошо…
- Прошу вас, не отказывайтесь, - Стивен не позволил ей произнести фразу до конца. – Всего один танец!
- Что же, ладно, - согласилась Гермиона, немного сконфуженно протягивая руку своему новоявленному кавалеру. В любом случае, не всю же жизнь ей колоны подпирать!
Девушка полностью отдалась на волю мужчины, который уверенно вёл её в танце. Где-то в глубине души она почувствовала незнакомое доселе чувство защищённости. Гермиона никогда не знала, что значит быть желанной и кому-то нужной – Рон, может, и любил её, но с ним никогда не появлялись подобные чувства.
Танец пролетел так незаметно, что это даже в некоторой степени расстроило девушку. Ей хотелось ещё недолго побыть в мужских объятиях – уже очень давно никто не обнимал её за талию, не шептал на ухо о том, какая она красивая и очаровательная. Может, не стоит противиться тому, что само течёт в руки?
- Колвил, не ожидал тебя здесь увидеть.
- Малфой. Как всегда, твой приём отличился особым шиком и пафосом.
- Стараюсь поддерживать уровень, - Гермиона обратила внимание, какими неискренними рукопожатиями обменялись мужчины. – Что же ты один сегодня?
- Видишь ли, я не имею привычки менять женщин в зависимости от дня недели.
- Понимаю, это требует немалых затрат, - непринуждённо ответил Люциус. – Я слышал, что дела у тебя так себе. Ты же знаешь, я буду готов купить твою компанию, когда цена акций упадёт до одного фунта за штуку.
- Боюсь, тебе придётся долго ждать, Малфой.
- Я весьма терпелив. Не хочу лишать тебя приятного времяпровождения, но мне придётся забрать Гермиону.
Девушка почувствовала, как сердце в груди подпрыгнуло, когда Люциус впервые в жизни произнёс её имя. Причём в его устах оно звучало так мягко, так мелодично, что волшебнице захотелось, чтобы он произнёс его ещё раз.
- Ты уверен, что она захочет с тобой уйти? – в голосе Стивена послышалась плохо скрываемая угроза.
- Абсолютно, - Люциуса ничуть не смутил его тон, скорее, даже позабавил.
- Всё нормально, Стивен, он мой начальник, - пролепетала Гермиона, чувствуя, что её язык начинает заплетаться.
- Что же, я буду рядом, если что, - фраза предназначалась скорее Малфою, чем Гермионе.
Люциус достаточно любезно взял ведьму за локоть, неспешно продвигаясь с ней к выходу. Несколько раз они останавливались, чтобы перекинуться несколькими фразами с гостями. Наконец, швейцар открыл дверь, пропуская пару вперёд, и только тогда Малфой позволил себе достаточно резко отпустить свою подчиненную. Доброжелательная улыбка тут же скрылась под суровым выражением лица.
- Вы хотя бы понимаете, что только что устроили? – холодно поинтересовался мужчина.
- Что я опять сделала не так?
- Вы флиртуете с одним из моих самых заклятых врагов, мисс Грейнджер.
- Вы называете танец флиртом?
- Вы обращаетесь к нему по имени. Стивен. Ах, как это мило! – передразнил Люциус, причём выражение его лица олицетворяло сущее отвращение. – Вы понимаете, что он вас использует, чтобы добыть важные сведения?
- Мистер Малфой, это бред. Я всего лишь согласилась потанцевать с мистером Колвилем…
- А до этого вы полвечера провели в его компании, любезно беседуя о погоде?
Гермиона была во истину поражена тем, что Люциус заметил, где и с кем она проводила вечер. Она сама не сводила с начальника глаз и ни разу не заметила, чтобы Малфой хотя бы глянул в её сторону.
- Я всего лишь…
- Вы ставите меня в неловкое положение перед журналистами и гостями! – Люциус не дал договорить фразу, продолжая своё наступление. – Вы понимаете, что завтра напишут в газетах? Будет большая статья, посвящённая тому, что моя лучшая сотрудница и первая помощница флиртует с моим главным врагом! Вы имеете, хотя бы, малейшее представление о том, как это может отразиться на моей репутации?
Гермиона почувствовала укол обиды и негодования. Мало того, что Малфой без спросу вторгся в её жизнь, шантажируя, вынуждая отправиться с ним чёрт знает куда, выставлять себя напоказ полной дурой – только невменяемая психичка может согласиться выйти замуж за этого сноба – так теперь он ещё указывает, с кем она может заигрывать, а с кем нет!
- Мне наплевать, как это отразится на вас, - очевидно, фраза была произнесена под действием алкоголя, вот только слова были полны искренности и злости на начальника. – Работая на вас и вашу чёртову репутацию, я вынуждена тратить лучшие годы своей жизни, прозябая в офисе, вместо того, чтобы найти, наконец, мужчину, выйти замуж и нарожать ему детей! Каждый день я только и слышу от вас сплошные недовольства, упрёки и укоры, можно подумать, что не я вам за последние два года заработала столько денег, что за них можно накормить страну малого мира! Я забыла о себе и своих потребностях, а ради чего? Что я получаю взамен? А у меня секса не было уже почти два года! И сейчас вы смеете лишать меня этого? Да пошли вы к чёрту со своей репутацией, сноб проклятый!
- Мисс Грейнджер…
- Да, и можете меня уволить, четвертовать, замариновать в банках и пустить на органы – мне наплевать! Вы как были отвратительным, самодовольным и высокомерным гадом в красивой оболочке, так и останетесь им до конца дней! Отпустите мою руку, чтобы я вас ударила! Что вы за меня ухватились?
- Вы пьяны.
- А вы мне противны.
- Я отвезу вас домой.
- Не позволю! Я хочу вернуться к Стивену, и…
Без дальнейших разговоров Люциус подхватил Гермиону на руки и взвалил на плечо, словно куль зерна. Девушка начала громко возмущаться, колотя Малфоя по спине, однако это не остановило его и он весьма успешно впихнул сопротивляющуюся девушку в автомобиль и сел рядом…

* В английском языке инициалы Люциуса - L.M., что равнозначно римским числам 50 и 1000.

Я тя ЛЮБЛЮ!!!

А директор сказала, что я не Божественное вмешательство, а Божественное Помешательство!

- Мисс Грейнджер, возьмите себя в руки! – старательно сдерживая бурлящую в крови ярость, проговорил Люциус сквозь зубы.
Гермиона пыталась покалечить своего начальника всеми доступными способами: они колотила его по груди и спине, пинала ногами, умудрилась весьма чувствительно садануть каблуком по голени – наверняка синяк будет. Малфой не обладал безграничным терпением, потому он просто схватил истеричку за руки и крепко прижил к себе, потому как это был единственный способ удержать девушку. Она ещё некоторое время пыталась дотянуться до него, не постеснялась оставить след от зубов на руке, но Люциус быстро понял свои ошибки и держал Гермиону так, чтобы она могла только дышать. Теперь она относительно спокойно вела себя в его сомнительных объятиях, лишь возмущённо сопя. Сама по себе ситуация была из ряда вон выходящая, но Люциус многое бы отдал, чтобы завтра с утра увидеть лицо своей подчинённой, когда она протрезвеет и вспомнит, что случилось накануне.
Вдруг к своему удивлению Люциус услышал всхлип, а затем ещё и ещё один. Ведьма то и дело вздрагивала, обмякнув в руках начальника. Кажется, Гермиона растеряла весь свой боевой запал и теперь настала следующая стадия истерики, которую мужчина не переносил более всего на свете. Он откровенно ненавидел женские слёзы, и одна мысль того, что ему сейчас предстоит привести мисс Грейнджер в себя, чтобы она не рыдала до самого Кенсингтона, заставляла Малфоя скрежетать зубами от злости. Справиться с бешеной кошкой ему было легче, чем со скулящей побитой собакой. Жалость – это чувство, которое Люциусу не свойственно. Он презирал проявление подобных эмоций, а те, кто пытался взывать к нему за сочувствием, обычно дорого платились за свою несостоятельность и никчёмность. Признаться, слёзы Гермионы расстроили в какой-то степени Люциуса – он был уверен, что эта девушка не из тех, кто вот так легко сдается и начинает себя жалеть.
Мужчина резко развернул волшебницу лицом к себе, собираясь устроить ей взбучку за несдержанность, а то и легонько отхлестать по лицу, чтобы девушка пришла в себя, но очень сильно удивился, увидев, что Гермиона не плачет, а наоборот пытается побороть рвущийся наружу смех. В карих глазах плясали чёртики, а уголки губ то и дело подрагивали. Малфой выгнул бровь, ожидая, как мисс Грейнджер объяснит своё поведение, но в ответ салон автомобиля наполнился звонким заливистым смехом. Гермиона откинула голову назад, продолжая хохотать, и каждый раз, когда её глаза встречались с непроницаемым взглядом Люциуса, который сидел всё с тем же серьёзным выражением на лице, девушка смеялась ещё громче.
Малфой уже успел пожалеть, что она не рыдает, и, не проронив ни слова, налил в бокал простой воды, протянув его девушке. Гермиона пролила изрядную долю содержимого стакана, пока подносила его ко рту, но в итоге это помогло ей успокоиться.
- И что же, позвольте узнать, вызвало у вас столь бурную реакцию? – холодно осведомился Люциус.
- Я представила лица наших сотрудников, когда они завтра увидят снимки в газете – вокруг было полно журналистов, едва ли они не засняли столь пикантную сцену.
- Это меньшая из ваших проблем.
- О, я думала, это станет проблемой для вас! Вы ведь так печётесь о своей репутации!
- Единственное, о чём я могу жалеть, так это то, что на вашем месте не оказалась более роскошная дама, подобающая мне по статусу.
- О, английская королева немного старовата уже, вы не находите? Хотя, любви все возрасты покорны, главное, чтобы статус соответствовал!
- Мисс Грейнджер, следите за языком, - посоветовал Малфой, пронзая острым взглядом Гермиону, однако та была слишком пьяна, чтобы смутиться.
- Вы правы, как мне вообще могло такое в голову прийти? Вы и королева! Ай-яй-яй, - девушка презабавно покачала головой, сморщив уморительную мордашку. Люциус поймал себя на мысли, что едва не улыбнулся столь искренней и оживлённой мимике, и мысленно проклял того, кто позволил Грейнджер напиться. – Неужели я могла так низко вас опустить? Нужно метить выше, я поняла. Кто из богинь Олимпа вам по душе, о, Всемогущий? Афродита? Гера? Паллада?
- Предупреждаю вас в последний раз, мисс Грейнджер, вы доиграетесь!
- О, простите, мистер Малфой, я и забыла, что вы уже большой мальчик, и игры у вас иного плана.
- Что вы имеете в виду? – не удержался Люциус от вопроса.
- Вы ведь и дня прожить не сможете, чтобы не растоптать кого-то, смешать с грязью, а то и вовсе стереть с лица земли! Если какой-то человек окажется у вас на пути, вы, не думая, переступите его хладный труп, даже не заметив, в какой момент этот несчастный оказался уничтожен вашими руками. Я буду молиться, чтобы ваши зубы сломались на Стивене! Даже если ради этого мне придётся расстаться с любимой работой!
- Стивен Колвил всего лишь букашка на лобовом стекле. Он сам ничего не сделал, чтобы получить те миллионы, которые каким-то чудом до сих пор поддерживают его компанию на плаву. Но даже наследство его именитых родственником не спасёт Колвила от краха, я вам обещаю это. Как вы правильно выразились, мисс Грейнджер, я с удовольствием растопчу его в грязи и с улыбкой буду наблюдать, как он корчится в предсмертной агонии.
- Вы мне отвратительны, - Гермиона отвернулась в другую сторону от Люциуса, мысленно желая гореть в гиене огненной этому человеку.
- По этой причине вы сегодня весь вечер с меня глаз не спускали?
Гермиона резко развернулась, снова оказываясь лицом к лицу с Малфоем. Он высокомерно ухмылялся, будто пристальное наблюдение Гермионы за его персоной – его личная победа. Знал бы этот тип, почему волшебница с него глаз не сводила!
- А по какой причине ВЫ наблюдали за мной? – девушка сощурилась, ожидая, что ответный вопрос выбьет Люциуса из седла, но он лишь криво усмехнулся.
- Я заметил, что вы питаете ко мне нездоровый интерес, и мне было любопытно, чем он вызван, потому и наблюдал за вами.
Гермиона откровенно смутилась, искренне сожалея, что не может сдержать яркий румянец, вспыхнувший на щеках. К сожалению, девушка понимала, что сейчас разговоры о суккубе не приведут ни к чему хорошему, потому придётся проглотить обиду и возмутиться, как можно более искренне:
- Вы слишком высокого о себе мнения! Не все девушки готовы пасть к вашим ногам и прыгнуть к вам койку!
- Вообще-то, у меня и мысли не было, что вы нацелились на мою кровать, но раз уж вам так не терпится… - Малфой окинул собеседницу недвусмысленным взглядом, задержавшись на выглядывающих холмиках груди из декольте.
Девушка почувствовала себя голой, когда эти глаза изучали изгибы её тела, и, как она не старалась побороть вспыхнувшее чувственное возбуждение, она так и не смогла утихомирить неудержимый сердечный ритм в груди.
- Даже не думайте! – не слишком уверено предупредила Гермиона, будто некая часть её существа была вне согласия с этими словами. На всякий случай девушка отодвинулась дальше, хотя была совершенно уверена, если Люциусу вздумается овладеть ею, ничто не спасёт.
- Увы, вы не в моём вкусе, мисс Грейнджер, - хмыкнул Малфой. – Ну, моя дорогая, не стоит так расстраиваться. Я понимаю, два года без секса – большой срок, но выход есть всегда!
- Ах вы, гад! – не удержалась волшебница и замахнулась, чтобы наградить начальника пощёчиной, но тот легко перехватил её руку, больно сжав пальцами запястье. Гермиона чувствовала, что ещё немного, кость хрустнет и разломается пополам.
- Если вам так не терпится, я могу высадить вас прямо здесь, - прорычал Люциус, - уверен, желающие ублажить вас найдутся весьма скоро.
- Да как вы смеете! – зашипела Гермиона. – Вы последний, кто может заинтересовать меня в сексуальном плане! Не стоит мнить о себе слишком много! Если бы я была в вашем вкусе, то удавилась бы сразу! Лучше быть не слишком привлекательной и с мозгами, чем тупой куклой!
- Смотря для кого, - философски заметил Люциус, отпуская руку девушки – она поборола желание помассировать больное запястье и стоически терпела неудобства. – Едва ли я взял бы куклу к себе на работу. Существует жёсткое разграничение между бизнесом и личной жизнью, потому вы у меня и работаете.
- Вот и славно, - завершила Гермиона беседу, не собираясь далее вступать в какие бы то ни было переговоры с этим циничным человеком.

***

Гермиона немного удивилась, заметив, что в окнах её дома горит свет, но девушка достаточно скоро сообразила, что это, должно быть, Гарри и Рон решили охранять спокойствие своей подруги.
- Вас уже ждут, - Люциус первым заметил, что на ступеньке крыльца сидят Поттер и Уизли, внимательно вглядываясь в подъехавшую машину. Когда они заметили владельца автомобиля, то словно по команде вскочили со своего насеста. – А вы жаловались в недостатке мужчин. Хотя, тут я вас понимаю – уж лучше мастурбация, чем Поттер и Уизли.
Гермиона яростно глянула на Люциуса, но промолчала. Она с трудом пыталась сохранить равновесие на высокой шпильке – в нетрезвом состоянии это не так-то легко!
- Завтра можете не приходить на работу, отлежитесь дома, соберитесь с мыслями, а во вторник утром я за вами заеду. Вы, надеюсь, не забыли о нашем договоре?
- Вы хотели сказать о приказе, который вы шантажом вынудили меня согласиться выполнить?
- Если вам угодно так думать - пожалуйста. В любом случае, постарайтесь на этот раз обойтись без неприятных сюрпризов. Мне хватило ваших выходок за эти выходные.
- Какое совпадение, - пробормотала Гермиона.
Девушка, слегка пошатываясь, направилась в сторону своих друзей, которые не сводили взгляда с Малфоя, пока тот не сел обратно в машину и она не скрылась из виду. Гарри и Рон вошли в дом, обнаружив подругу сидящей на полу – она усиленно боролась с застёжкой на своих босоножках.
- Ни слова, - сказала девушка, заметив на себе две пары подозрительных глаз.
Гарри пожал плечами, мол, он вообще не собирался задавать никаких вопросов, а Рон нахмурился, правда, тоже промолчал. Он помог Гермионе подняться с пола, когда та, наконец, разделалась с обувью.
- Душ, - направила он друга, который помогал девушке подняться по лестнице. – А затем спать, даже если налетит стая суккубов и решит мною отужинать.
- Суккубы не летают, - хмуро отметил Рон, оставляя Гермиону одну в ванной комнате. Он сильно сомневался, что девушка быстро справится с таким сложным процессом, как мытьё, однако покорно уселся в кресле, терпеливо ожидая, когда она выйдет. Эту ночь Гарри и Рон решили дежурить – Гарри внизу, а Рон здесь, в спальне. Гермионе, конечно, лучше не знать об этом, потому как даже пьяная она не сумеет удержаться от протестов – в этом ребята сошлись. Хотя видели свою лучшую подругу в столь компрометирующем положении впервые.
Минут через сорок Гермиона, наконец, появилась в комнате в толстом банном халате и мокрыми волосами, тяжёлой массой свисающих по плечам. Она удивлённо посмотрела на Рона, догадываясь о причине его присутствия.
- Вряд ли демоница сегодня заявится сюда, - сказала она.
- Почему ты так решила?
- Прошлой ночью у неё была цель – забрать костюм жрицы, - Гермиона зевнула, прикрыв рот рукой, и добавила, - если бы она хотела убить меня, то сделала бы это прошлой ночью. Очевидно, она решила поиграть в известную лишь ей игру, правила которой очень просты: смерть должна быть долгой и мучительной. Так что мне не грозит такая роскошь, как быть просто зарезанной во сне.
- Я очень рад, что опасность минимальна, - ответил парень, слова которого были насквозь пропитаны решимостью, - я подожду, пока ты уснёшь, и тоже пойду.
- Хорошо, - Гермиона снова зевнула. – Спокойной ночи, Рон.
- Спокойной ночи.

***

Ещё с вечера погода начинала портиться. Небо над Лондоном затянуло чёрными тяжёлыми тучами, которые зависли в нескольких тысячах метров над поверхностью земли, предвещая настоящий ураган стихий.
Сильный ветер поднялся довольно внезапно, и порывы были такими, что деревья, не слишком толстые в обхвате, гнулись над газоном почти под прямым углом. В одночасье за окном стало шумно: громкие завывания урагана перебивались громовыми раскатами, следовавшими сразу за яркими вспышками молний, прорезавших всё ночное небо насквозь.
Как хорошо в такую непогоду лежать в своей кровати, уютно устроившись на мягких подушках, и предаваться размышлениям, которые уводят реальный мир в потустороннее существование, вытесняя насущные проблемы различными мечтаниями и пожеланиями. Особенно приятно представлять, как ловко ты можешь справляться со всеми невзгодами назло недругам, а, в первую очередь, Люциусу.
Он считает её пустым местом, никчёмностью. Что же, в один прекрасный миг она сумеет превратиться в настоящую акулу бизнеса, такую же беспринципную и безжалостную, и уж тогда она живого места не оставит от корпорации “Silver Dragon”. Она сотрёт в порошок этого зазнавшегося аристократа, и он будет жалеть о тех днях, когда ни во что не ставил амбиции своей подчинённой.
Но главное в её плане было даже не достижение небывалых карьерных высот, нет. Она должна показать Малфою, насколько низко он пал, выбирая силиконовых кукол, вместо того, чтобы обратить внимание на настоящую женщину, в которой острый ум будет гармонировать с её необычной, сводящей с ума красотой. Настанет день, когда Малфой поймёт, что он всё это время совершенно зря тратил время, вращаясь среди самых никчёмных представительниц женского пола. Все его женщины не больше, чем безумно дорогие резиновые куклы в красивой оболочке, но совершенно пустые изнутри. И этот человек печётся о своей репутации? Неужели он не видит, как низки его стандарты? Слепец! Глупец!
Чем больше подобные мысли овладевали её разумом, тем быстрее всепоглощающая ярость разливалась по крови. Она не должна так легко позволять манипулировать собой! Все стремятся помыкать ею, будто она маленькая девочка! Можно подумать, что ум – это не её главное преимущество! Нельзя позволять подобной дискриминации, нужно душить её на корню! Мужчины пытаются достичь всех вершин мира, создавая видимость силы духа и несгибаемой воли, пряча все искренние эмоции под напускной жестокостью и принципиальностью. Желание быть сверху всегда доминирует во всём мужском роде, что несказанно раздражает. Как же нелепы и жалки их попытки понять мир, у штурвала которого, как мужчины думают, они стоят. Неужели до сих пор не ясно, что женщины великодушно позволяют доминировать этим примитивным особям в обмен лишь на относительно мирное существование. Если бы в мире не было мужчин, некому было бы разжигать очаги войн и извечных лишений. Эти собственники считают, что жизнь завязана вокруг их яиц, и будто все женщины мира завидуют этой отвратительной штуке у них между ног! Как же она всё это ненавидит! Нельзя позволять им подобным вообще рождаться! Убить мужчину! УБИТЬ!
Она подскочила с кровати, не в силах побороть зов крови и жажду праведной мести. УБИТЬ МУЖЧИНУ! Рыжий дремал в кресле, склонив голову к груди. Чем он лучше остальных? Почему он заслуживает вот так размеренно делать вдохи и выдохи, в то время как его алчная душа жаждет больше побед, больше власти, больше славы – о, да, она знает его! Они все одинаковы!
- Гермиона? – Рон встрепенулся, когда её мягкая ладонь соприкоснулась с горячей кожей небритой щеки.
Девушка улыбнулась в ответ, почти нежно, но глаза её оставались ледяными.
- Что ты делаешь? – оторопело прошептал парень, когда ведьма опустила к нему на колени, позволяя ловким пальчикам легко расправиться с его сорочкой.
Парень накрыл горячими ладонями её руки, полагая, что Гермиона пьяна и сама не понимает, что делает. Он легко поднял её на руки, чтобы отнести обратно в кровать, однако девушка уцепилась за его шею, не отпуская парня из захвата. Она смело лизнула языком его сомкнутые губы, отчего глаза Рона расширились. Он попытался высвободиться, но ведьма уже обхватила ногами его бёдра, повиснув на парне, словно обезьяна.
- Гермиона… - выдохнул он, когда женский язычок скользнул по жёсткой раковине уха, а затем она чувствительно прикусила зубами мочку. Девушка знала, что ему нравится то, что она делает, а это попытка остановить её лишь показная.
- Ты же хочешь меня, - прошептала она ему в ухо, крепче прижимаясь к голой мужской груди. Рон очень хорошо почувствовал сквозь тонкую ткань ночной сорочки, как напряглись её соски, и глухо простонал, опуская Гермиону на кровать и ложась рядом с ней. Он попытался поцеловать её своими мокрыми губами, от которых пахло пивом – очевидно, они с Гарри решили немного развеяться, пока ждали её возвращения – Гермиона увернулась от поцелуя, и достаточно ловко перевернула Рона на спину, усаживаясь сверху. Парень сглотнул, удивлённый столько откровенными действиями своей подруги – меньше всего на свете он ожидал, что Гермиона может вести себя подобным образом. И когда она приступила к совсем уж откровенным ласкам, поглаживая его напрягшийся член сначала сквозь ткань брюк, а затем, расстегнув ширинку, она лизнула свою ладошку, и рука скользнула вниз…
- А теперь я хочу кое-что особенное, - прошептала Гермиона.
Рон слишком поздно заметил, как в её глазах блеснул непривычный красный огонёк, и волшебник успел только глухо рыкнуть, прежде чем она одним резким движением свернула его шею. Хруст ломающихся шейных позвонков наполнил комнату, вызывая приятную дрожь во всём её теле. Мёртвые глаза этого самца теперь смотрели в вечную пустоту, которая станет его спутницей в ином мире, а пока нужно получить то, чего она так сильно желала.
Острый кинжал сверкнул в её руках. Она схватила Рона за волосы и круговым движением кисти начала срезать с него скальп. Кровь хлынула на белую простынь, оставляя яркий нестирающийся след на постельном белье, и характерный запах тут же наполнил комнату. Она дышала часто и глубоко, позволяя наслаждаться каждой секундой своей игры, своей величественной победой над мужчиной!
Отбросив в сторону срезанный скальп, она упёрлась коленями в грудь мужчины, цепко схватив его за голову. Приложив максимум сил, женщина начала поворачивать голову парня до тех пор, пока она не оторвалась. Тонкие жилы потянулись вслед за головой мёртвой плоти, которые Гермиона перекусила зубами. Кровь уже полностью пропитала её ночнушку, прилипавшую к разгорячённому телу. Это было приятное ощущение. Ждать больше не хотелось ни секунды, потому она раздробила ритуальным ножом кость вверху черепа, открывая доступ к столь желанной серой субстанции внутри.
- Какой искусительный коктейль, - промурчала она довольно, глубоко вдыхая запах свежей плоти.
За окном полыхнула молния, сопровождаемая неизменным раскатом грома. Комната осветилась ярким светом, обозначая миниатюрную фигурку женщины, по шее, груди и ногам которой потоками стекала алая кровь, образуя на полу большую лужу.
- За тебя, Люциус Малфой! Ты следующий! – женщина салютовала головой, словно хрустальным кубком, и опустошила содержимое до дна…

***

- Гермиона, очнись! Очнись же!
Кто-то сильно тормошил её за руку, заставляя вернуться в реальный мир, однако свинцовые веки никак не хотели подниматься. В голове стоял непрерывный звон, напоминающий жужжание сразу миллиона ос. Девушка попыталась сказать, чтобы её прекратили трясти, однако язык во рту не слушался, да и рот открываться не хотел.
Гермиона попыталась определиться со своими ощущениями, которые были весьма спутанными и непонятными, будто она оказалась в совершенно ином мире, где она слепой новорожденный котёнок, не знающий, как дышать. Она не могла пошевелить ни рукой, ни ногой, тело, казалось, больше не принадлежит ей. В голове крутилась навязчивая мысль, что так теперь будет всегда, потому ей больше не зачем даже пытаться бороться за жалкое существование. Нужно умереть, просто перестать дышать, просто умереть…
Однако откуда-то появилась ещё одна мысль, скорее, некое чувство, приводящее в смятение и ужас, нечто паническое, и это предчувствие неосознанно заставляло бороться за то, чтобы умирающий разум вернулся к реальности бытия.
Первое, что она почувствовала, было неприятное покалывание по всей поверхности тела, которое, казалось, было охвачено жгучим пламенем. Насквозь промокшая ночная сорочка приклеилась к коже, и острое чувство déjà vu заставило её сознание усиленно работать, воскрешая в памяти ужасные воспоминания. Мир стал на своё место, когда события прошедшей ночи промелькнули перед глазами. Вернулись звуки и запахи, а затем и контроль над собственным телом.
Гермиона резко подскочила на кровати, распахивая глаза. То, что она увидела вокруг, всё ещё казалось тем ужасным сном. Оказывается, ночнушка на самом деле прилипла к коже, и это не было déjà vu – всё тело покрывала чья-то запёкшаяся кровь. Девушка всё ещё затуманенным взглядом окинула свою спальню, в которой преобладал этот ужасный кровавый цвет. Брызги отыскались повсюду – на стенах, на окне, на мебели, а сам пол был полностью залит отвратительными лужицами. Общую картину событий венчало безголовое мёртвое тело рядом с Гермионой. Из того места, где должна была быть голова, зияла огромная дыра, из которой торчали разорванные жили, вены и артерии, а так же чётко просматривались раздробленные кости. Гермиона приложила руку к груди, чтобы побороть рвотный позыв. Девушка попыталась встать, убежать отсюда, но ощутила, как что-то между ног мешает ей. Она протянула руку вниз и нащупала что-то мягкое, что при более детально рассмотрении оказалось оторванными мужскими гениталиями. На этот раз волшебнице не удалось сдержать себя, она упала с кровати, пытаясь подняться, и, оказавшись на коленях, её бурно вырвало.
Обильное опустошение желудка помогло Гермионе прийти в себя. Сознание уже ясно работало, и все конечности слушались свою хозяйку.
- Рон… - простонала Гермиона, чувствуя, как слёзы заполняют глаза. Она попыталась отыскать того, кто будил её, однако в комнате никого не оказалось.
- Рон!!! – закричала она не своим голосом. – Рон!!! Гарри! Гарри!!!
Гермиона выскочила из спальни, продолжая кричать. Казалось, что она сейчас сойдёт с ума. Уж лучше бы она умерла, не послушалась голоса разума, так было бы действительно легче.
- Гарри!!! – девушка торопливо спустилась по лестнице, и чуть не упала в обморок, когда навстречу ей вышли оба её друга – целые и невредимые. – О, Мерлин!..
Она упала в объятия заспанного Рональда, ощупывая его с ног до головы. Живой. Живой!
- Что с тобой произошло? – ужаснулся Гарри, увидев, что девушка с ног до головы была покрыта кровью.
- Там, наверху… - проговорила она, громко всхлипнув. Радость от того, что с друзьями всё в порядке, сменилась отвратительным осознанием произошедшего ночью.
Слёзы стекали по щекам, перемешиваясь с чужой кровью. Гермиона была уверена, что даже после того, как она тщательно вымоется, этот запах никогда не перестанет преследовать её.
Девушка не стала подниматься вслед за ребятами. Она больше не хотела видеть эту картину. Она желала бы, чтобы она никогда не видела её ранее. Искушение наложить на себя Обливиэйт было исключительно высоко, пусть она забудёт всё, что связано с этой ужасной ночью.
Ребята спустились со второго этажа оба с одинаково побелевшими лицами. Они, так же как и Гермиона, усиленно боролись с тошнотой.
- Это сделала я, - сказала Гермиона задушено. – Я точно помню, как во сне… только там был Рон. Мне снилось, что я убила Рона!
- Это не могла быть ты…
- Нет, ты не понимаешь, Гарри! Я раньше никогда во сне не видела её лица, никогда! А теперь я знала, что это я! Рон звал меня по имени…
- Гермиона, я не мог тебя звать! Иначе я был бы мёртв, если твой сон - правда…
- О, Мерлин, я больше не понимаю, где правда, а где ложь! Что же делать? Нужно сообщить кому-то…
- Нет, - твёрдо заявил Гарри. – Нужно скрыть всё.
Гермиона непонимающе уставилась на друга:
- Ты в своём уме? Мы должны узнать, кем был этот человек, мы должны…
- Гермиона, они посадят тебя в Азкабан, - Гарри был непоколебим, - Я знаю, что ты невиновна, но в аврорате никто этому так просто не поверит.
- Но, ради всего святого, почему? – воскликнула Гермиона.
- Я вчера вышел на работу. Они все околдованы. Они не ведут расследование.
- Что?! Околдованы?
- Да. И я пока ничего не могу с этим поделать.
- Но почему ты так решил?
- У меня на работе есть специальный прибор, позволяющий определить, одержим волшебник, либо нет.
- Но, может, прибор сломался? – предположил Рон.
- Нет, я проверил на других. Тем более, все авроры утверждают, будто убийства совершает какая-то маньячка, и они уверены, что суккубы – это сказка. Поверьте, все авроры ознакомлены с архивом, все они знают, что демоницы не вымысел.
- Гарри, но всё, что ты рассказываешь, выходит за рамки понимая, за рамки возможности демоницы. Даже она не способна на такое! Она всего лишь убивает мужчин, она всего лишь должна отложить яйца!..
- Я весь день вчера об этом думал. Я забрал архивы, чтобы изучить их. Всё сходится только к одному – у нас появилась не обычная демоница-искусительница, это императорский суккуб…
- Что это ещё, чёрт возьми, значит? – спросил Рон, до этого грубо выругавшись.
- Это самый высший и могущественный уровень создания Хаоса. Да, её цель завести потомство, но она ещё помнит времена царя Соломона. Гермиона оказалась права. Он был Боевым Чародеем, и он был тем, кто пленил её. Она ненавидит мужчин, она сходит с ума от гнева при одном намёке на мужскую власть. Её желание – это уничтожить всех, всех мужчин в мире, но она понимает, что не может без них продолжить своё существование, откладывать яйца, и это злит её ещё больше. Что касается её способностей, то они практически неограниченны. Она может управлять чужим разумом, она может принимать любые обличия и вселяться в людей, противостоять ей практически невозможно.
– И что теперь делать? – с вызовом спросил Рон.
- Мне нужно вымыться, - отрешенно пробормотала Гермиона, пропуская крик души друга мимо ушей. – Я больше не могу ощущать на себе эту кровь, я хочу под душ.
- Мы убёрем в комнате, - предложил Гарри.
- Сожгите всё. Сожгите всё, что там есть – кровать, мебель, одежду – я не хочу больше никогда ничего из этого видеть.

***

- Гермиона была права, - в который раз проговорил Гарри, когда была покончено с уборкой, и друзья сидели в гостиной.
Девушка завернулась в толстый махровый халат и, несмотря на то, что ещё совсем недавно ей было очень жарко, сейчас Гермиона тряслась от холода. К неприятной дрожи прибавлялось ещё и отвращение от всего, что пришлось пережить этим утром. А сейчас вот ведьма вспомнила события и прошедшего вечера, особенно ту часть, где она пыталась выяснить отношения со своим начальником, будь он неладен! Было так стыдно, что хотелось больше никогда не показываться Люциусу на глаза, но, как не уставал повторять Гарри, Гермиона была права: Малфоя нужно спасать, и сделать это может только она сама.
- Демоница хочет убить вас двоих, но не сразу. Я не уверен по поводу всей этой истории с Боевым Чародеем, точнее, что Малфой им является, но из твоего сна совершенно ясно видно, что суккуб избрала Люциуса в качестве отца своего потомства.
- Не вижу причин бить тревогу, - недовольно проговорил Рон. – Пусть делает с ним всё, что хочет!
- Правильно, Рональд, а кто-нибудь из их прелестных дочерей изберёт в супруга тебя! – ядовито ответила волшебница. – Ты хочешь, чтобы Лондон заполнился хвостатыми зубастыми демонами, которые питаются тестостероном в мужской крови?
- Гермиона права, - снова сказал Гарри эту фразу. – Нельзя допустить их спаривание.
- Нельзя допустить, чтобы Гермиона и Малфой оказались в одной постели! – выкрикнул Рон. – Гарри, ты хотя бы понимаешь, на что мы её обрекаем? Я вот до сих пор не верю, что она какая-то там жрица!
- Я тебе ещё раз повторяю, - скрывая раздражение в голосе, начал объяснение Гарри. – В архивах аврората хранится вся информация о подобной магии. Когда в мире рождается Сноходец, они, как я выяснил, регистрируют его и всю жизнь ведут наблюдение, чтобы в случае необходимости прибегнуть к помощи этого волшебника.
- И, значит, в архивах сказано, что Гермиона – сноходец, да?
- По крайней мере, они за ней приглядывали.
- Что значит - приглядывали? – нахмурилась девушка.
- Записывали, если ты куда-то уезжаешь или переезжаешь, чтобы тебя можно было легко найти, ничего больше.
- Гарри, ты полтора года в аврорате работаешь, неужели ты раньше не знал об этом?
- Нет, конечно! Я не занимаюсь архивами.
- А почему тогда там ничего о Боевом Чародее нет? – поинтересовался Рон.
- Наверняка сказать не могу, но как мне показалась, кое-какие папки с бумагами пропали, так что…
Гарри замолчал, окидывая друзей взглядом. Ему нелегко давались слова, и всё же он понимал, что другого выхода нет.
- Гермиона, посему выходит, что ты - Сноходец. Я думаю, ты и сама уже это поняла.
- Увы, - ответила девушка хмуро. – Слишком уж мои сны последнее время пестрят насилием и жестокостью, несвойственными мне. Но я не жрица Приапа.
- Но ты же сама сказала, что это - одно и то же! – возмутился Рональд, слишком разгневанный, чтобы сдерживать свой недовольный тон.
- Рон, пойми, раньше всех Сноходцев посвящали в жриц и жрецов Приапа, потому что так они получали магию, которая способна противостоять демонам Хаоса. Я же родилась в то время, когда никто не знает, что это может означать, да ещё и не в волшебной семье!
- Всё это древние сказки! Люди в те времена верили, что Земля плоская!
- Но о магии они знали куда больше, чем современные волшебники! Если ты о чём-то не знаешь, это ещё не значит, что этого нет!
Гарри неопределённо махнул рукой, прерывая дискуссию друзей на повышенных тонах.
- Гермиона, ты нашла в книге, как происходило посвящение? Что для этого нужно?
- Нашла, - девушка обречённо вздохнула, - написано, что маленькие девочки становились послушницами, а когда они достигали половой зрелости, то они должны были соблазнить мужчину, собрать его семя, которым наполнялся небольшой хрустальный шарик и носился жрицей, как амулет всю её жизнь. Именно этот амулет всегда защищал от демоницы в нужный момент.
- Так в чём проблема? – Гермионе показалось, что Рон готов вызваться добровольцем на роль мужчины, которого нужно соблазнить.
- А в том, что я уже давно не девственница. Так что жрицей я стать не могу.
Гарри покачал головой:
- Должен быть другой способ. Если бы всё было так, они бы следили за твоей невинностью, но этого не произошло.
- Не знаю, Гарри, но у меня есть план.
- И какой же?
- Завтра я отправляюсь с Малфоем… в командировку. На три дня. Я совершенно уверена, что суккуб будет поблизости, она чувствует всё, что со мной происходит, она следит за мной. И она не может позволить Малфою приблизиться ко мне, она сама должна его соблазнить! Если это и должно когда-то произойти, то именно на этом приёме, я уверена. Но раз уж мне придётся играть роль невесты Люциуса, нас поселят в одной комнате, и… мне придётся с ним переспать. Если это не убьёт демоницу, то, по крайней мере, приведёт её прямиком ко мне. Если магия на неё не действует, то я просто отрублю её голову, и дело с концом!
И у Гарри, и у Рона была сотня возражений, но непоколебимая решимость на лице волшебницы пресекла их на корню. Парни знали, что Гермиона не отступится теперь, и отговаривать её нет никакого смысла. Оставалось надеяться, что сталь поможет там, где не справится магия.

А если серьёзно - так держать!!! Муз тебе в помощь!!!

Жду - жду!!!

А директор сказала, что я не Божественное вмешательство, а Божественное Помешательство!

даа, чего не сделаешь, лишь бы не учить экзамен?))))
нервы...ну, ты главное не ешь в процессе прочтения!!)))

спасибо за отзывы, девочки!)

Мне становиться натурально плохо и страшно Ты извраСЧенка Софи! Так издеваться над ни в чем неповинным Стичем Я теперь буду спать бояться! Ыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыы Мне теперь это сниться будет... Какой ужОс!!! Хнык!

З.Ы. Между прочим, то как остроя я реагирую на твою работу, можно отнести к плюсам - цепляет за живое, но больше я это читать не буду... Мну оооочень страшно... Не люблю ужастики - нервные клетки восстановлению не подлежат... Увы.

Ну я, видимо, менее крепка на нервы, мну, правда, стало жутко

Как же мне нравится!!

И с нетерпением жду продолжения...

PALLADA, у тебя нервы железные!)))

Cara2003, спасибо большое)))) Скоро, я пишу!)))

Гермиона очень волновалась перед отъездом. Весь день выдался крайне нервным и тревожным, особенно к наступлению вечера. Волшебница понимала, что впереди ещё целая ночь, в которую могут случиться очередные страшные и непредвиденные события. Девушке было крайне неприятно заходить в свою спальню, в которой оставалось минимум вещей и мебели – только самое ценное. Гермиона понимала, что не сможет жить в окружении тех вещей, которые будут постоянно напоминать ей события ужасной ночи. В конечном итоге, она воспользовалась помощью Гарри и решила продать дом, чтобы не жить оставшуюся жизнь в постоянном ужасе.
Девушка полностью уничтожила весь свой гардероб без тени сожаления – демоница намеренно испачкала кровью всё, до чего добралась, и носить ту одежду больше не представлялось возможным. К счастью, все наряды, что Люциус купил к этой поездке, находились у него, потому у Гермионы не было причины переживать по поводу отсутствия надлежащего количества платьев. Днём девушка вышла в магазин, чтобы купить на распродаже несколько пар джинсов, маек и сарафан – на смену. Так же была нужда приобрести средства личной гигиены и самые необходимые вещи, которые могут понадобиться в этой необычной командировке, как Гермиона нарекла приём у герцогини.
Пока ведьма совершала необходимые покупки, она прокручивала в голове те знания, которые успела почерпнуть из книг или рассказов Гарри и Сноходцах, Боевых Чародеях и суккубах. Всё это были части одной мозаики, но пока полная картина не вырисовывалась в голове. Слишком мало было настоящей информации, не домыслов или легенд, а научных фактов. Не может быть, чтобы посвящение в жрицы происходило только таким диким способом. Например, если жрец – мужчина? Ему тоже необходимо соблазнить мужчину и носить у себя на груди его сперму? Или они собирали в баночку женские выделения? Всё это слишком сложно и даже как-то по-варварски. Девушка понимала, что ей просто жизненно необходимо знать больше, потому, поспешно закончив делать покупки, Гермиона вернулась домой и оттуда по каминной сети отправилась в Центральную Магическую Библиотеку Британии на Косой Аллее. Мисс Грейнджер там хорошо знали, потому доступ у девушки был ко всем секретным секциям, и брать на дом она могла абсолютно любые книги.
Заведующая библиотеки, пожилая, достаточно суровая на вид волшебница, встретила Гермиону с широкой улыбкой на устах и неподдельным энтузиазмом. Девушка любезно отказалась от помощи, понимая, что библиотекари могу её неправильно понять, слишком щекотливая тема интересовала ведьму. К тому же, Гермиона рационально решила не доверять никому, потому как мысль, что суккуб может преследовать её в любом обличие, была слишком пугающей.
Как ни странно, книг нашлось немало и даже не в секретных секциях. Гермиона нагрузила себя стопкой, которую могла унести, но всё же жалела, что не взяла больше. В любом случае, будет слишком странно, если она потащит всю эту литературу с собой в командировку, а за ночь прочесть все книги всё равно не реально. Так что девушка ограничилась пока тем, что было в её руках.
Уже когда все необходимые вещи были собраны, Гермиона устроилась в любимом кресле, окружив себя чтивом. Гарри и Рон остались с подругой с твёрдым намерением защитить её от напасти, хотя девушка и заверила их, что в эту ночь спать не собирается. При всём притом, что она не хотела очередных неприятностей, Гермиона понимала, что просто не сможет уснуть, а изнурительные попытки впасть в царство Морфея просто приведут к тому, что она устанет ещё больше. И дело даже не в сковывающем страхе, который окутывал волшебницу, стоило только подумать о сне и его последствиях. В душу прокралось странное, непривычное чувство трепета или даже благоговения, которое Гермиона обычно испытывала перед экзаменами или другими важными событиями в своей жизни. В воображении то и дело вырисовывались картины, как она, уже имея статус “невесты Мистера Малфоя” входит с ним под руку в шикарные арочные залы, как женщины смотрят ей в след с долей зависти оттого, что такой мужчина попал под чары столь юной леди. Гермиона уже даже перестала задумываться, в какой момент Люциус из “мерзкого и бесчестного аристократа”, превратился в мужчину её мечты. Разумеется, девушка пресекали такие мысли, стоило им только закрасться в голову, однако это не отменяло того факта, что они были.
Нет, Люциус не был мужчиной её мечты, что бы там не пыталось сказать подсознание. Но Гермиона думала о нём, думала много и не только в ракурсе своего начальника. Было бы нечестно не признать, что Люциус очень красивый мужчина, и он притягивает на себя взгляды и женщин, и молодых девушек. Когда к умопомрачительному богатству прикладывается ещё и природная красота, властность, во истину королевские манеры, острый ум и очевидная сила духа, трудно не заметить такого человека. Гермионе было совершенно безразлична та баснословная сумма золотых галлеонов, что покоилась в подземельях Гринготтс в хранилищах Малфоя, и было бы нелепо полагать, что девушка могла повестись на одну лишь внешность. Гермиона пока ещё не выжила из ума, она прекрасно помнила, кем являлся Люциус Малфой в недалёком прошлом, и кем он остаётся до сих пор. И всё же, если перечеркнуть ту жизнь, попробовать начать исчисление его деяний начиная уже с того времени, как она устроилась к нему на работу, мисс Грейнджер могла сказать, что многие личностные качества начальника заставляли уважать его, испытывать некоторого рода желание не ударить в грязь лицом, показать себя с лучшей стороны, непременно заслужить одобрение этого человека. Но эти чувства появлялись лишь в те редкие моменты, когда Гермиона смотрела в его загадочные серые глаза, пытаясь отыскать в них ту искру железной воли, которую ещё никому не удалось переломить. Почему-то взгляд этого человека всегда оставался холодным, а лицо, словно та маска, выражало лишь неприступность и высокомерие. Ни разу не приходилось видеть, как Люциус искренне смеётся, да что там! Даже его улыбка сквозила сарказмом, ехидством, иногда снисхождением, но это был лишь механический жест, движение мышц, ничего не означающий для самого Люциуса, потому что глаза его оставались всё так же холодны и безразличны. Все эти непостижимые загадки его души нагоняли на мысль, что этот человек не пустая оболочка, не просто громкое имя, что можно было бы сказать по отношению к Драко Малфою. Гермиона подозревала, что какая-то тайна кроется в сердце этого человека, который привык подавлять в себе всё человечное, доброе и порядочное. Желание познать его и вызывало ту острую симпатию, которая определилась в сознании волшебницы, а периодические вспышки сексуального влечения ассоциировались с той магнетической властью и силой, которую Люциус имел над ней, сам о том не подозревая.

***

Белый “Рэйндж Ровер” подъехал к дому ровно в десять утра. К тому времени Гермиона уже была вся на нервах. Прошедшей ночью ничего не произошло, что в некоторой степени пугало ещё больше. Из-за мыслей, которые крутились в голове, так и не удалось ознакомиться с книгами, и, в конце концов, Гермиона решилась взять их с собой, хоть и планировала не делать этого. В тот момент, когда Гарри вручил ей огромный боевой топор, приобретённый в каком-то антикварном оружейном магазине, волшебница поняла, что книги тоже могут пригодиться. Нужно же знать, куда рубить, чтобы уничтожить гадину!
Спрятав всё своё боевое снаряжение в маленькой сумочке, на которую были наложены Расширяющие чары, ведьма почувствовала себя немного увереннее. Оставалось только надеяться, что Люциус не узнает о том, что припрятано в невинном дамском ридикюле.
Трель дверного звонка эхом разнеслась по всему дому, заставив Гермиону подпрыгнуть на месте и ткнуть кисточкой туши себе в глаз. Пока она скакала на месте и махала рукой, пытаясь остановить слёзы, градом хлынувшие из травмированного глаза, в холле раздались голоса. Рон открыл дверь, встретив на пороге водителя Люциуса. Очевидно, парень намеревался сделать Малфою своего рода предупреждение, слишком уж недружелюбно он был настроен этим утром, однако парень растерял весь свой боевой запал, встретившись с ни в чём не повинным водителем.
- Доброе утро. Мистер Малфой просил передать, что ждёт мисс Грейнджер в машине и просит, чтобы она поторопилась.
- Я уже бегу, - выкрикнула Гермиона из гостиной, опережая с ответом Рона.
Девушке кое-как удалось закончить макияж. Она сумбурно вертелась у зеркала, критически рассматривая себя со всех сторон. Только замечание Гарри оторвало Гермиону от этого занятия:
- Ты так для Малфоя стараешься?
- Нет, просто хочу, чтобы было всё идеально. Там должно быть много журналистов…
- О, ну, тогда ты будешь для них самым занимательным объектом, - съехидничал Поттер, ссылаясь на статьи, что появилась в таблоидах после презентации. На первых полосах красовались две фотографии: на одной Гермиона очень мило улыбалась Стивену Колвилу во время танца, и выглядело всё весьма интимно, а на второй Люциус уносил девушку с приёма на руках, притом кадр был сделан так, что складывалось впечатление, будто Гермиона была в восторге от такого “похищения”. Теперь вот журналисты успели окрестить мисс Грейнджер “сердцеедкой”, “роковой дамой” и даже “светской львицей”. Некоторые издания утверждали, будто Гермиона находится в весьма близких отношениях со Стивеном, вторая же половина журналистов готова была биться об заклад, что между мисс Грейнджер и мистером Малфоем служебный роман. Вся эта история могла бы расстроить Гермиону, однако сейчас были куда более серьёзные поводы для беспокойства.
Девушка лишь отмахнулась, последний раз посмотрела на себя в зеркало, и, чмокнув друга в щёку, вышла в коридор. Водитель забрал у неё сумку, и пока он укладывал её в багажник, ребята давали подруге последние напутствия:
- Если что-то случится – звони, мы тут же аппарируем.
- Лучше звони утром и вечером, чтобы мы знали, что всё нормально, - поправил Рон.
- И будь осторожна с Малфоем…
- Да, будет лучше, если ты обойдёшься без постельных сцен…
- Мальчики, всё будет хорошо! – пообещала Гермиона с ободряющей улыбкой. – Вы сами будьте осторожны, держитесь вместе, пока всё не закончится.

***

Увидеть Люциуса Малфоя в неформальной одежде была так непривычно, что первые полчаса поездки Гермиона то и дело косилась на его джинсы и тенниску. Разумеется, что он оделся практично и удобно, но столь маггловский наряд никак не вязался с привычным образом аристократа. Люциус заметил эти удивлённые взгляды, отчего развеселился и позволил себе несколько раз поддеть свою спутницу.
- Рядом с вами я смотрюсь почти как Альфонс.
Гермиона громко фыркнула, чтобы скрыть ответную вспышку веселья. На девушке красовался весьма впечатляющий шёлковый сарафан, который она выбрала специально для поездки. Он был презентабельным, похожим на коктейльное платье, с одной стороны, а с другой удобным и практичным. И всё же, глядя на девушку, можно было легко подумать, что она весьма состоятельная леди. Если бы Гермиона знала, что можно вот так явиться в обычных джинсах, она бы не стала так выряжаться, а теперь вот чувствовала себя глупо.
- Даже если бы вы явились в лохмотьях, всё равно никто бы не принял вас за Альфонса.
- Почему же? – поинтересовался Люциус.
- Мне бы не хотелось лишний раз льстить вашему самолюбию, но уж больно у вашего лица… аристократическое выражение.
- Ну, что вы, разве это лесть? Всего лишь констатация факта.
- Я рада, что сегодня вы встали с правильной ноги.
- Первый день за полгода, когда я могу немного расслабиться, - откровенно признался Люциус. – Кстати, тренируйся называть меня по имени, Гермиона. Немного странно со стороны, что ты зовёшь своего жениха на “вы”.
- Ничего странного, учитывая разницу в возрасте.
- Ты считаешь, что она столь значительна?
- Разумеется! Вы… ты старше моего отца.
- В таком случае, ты должна относиться ко мне с почтением.
- С почтением? Тогда все будут считать меня охотницей за богатством. Я постараюсь убедить гостей, что люблю вас… тебя искренней, страстной любовью!
- Советую не заигрываться с этим, - Люциус выгнул бровь, оценивающим взглядом окидывая собеседницу. Гермиона так и не определила, был ли какой-то скрытый подтекст в его словах.
- К тому же, - продолжил он, - ты превратилась в персону, которая оказалась в центре вымышленного газетчиками любовного треугольника, так что едва ли кто-то поверит, что ты питаешь ко мне какие-то высокие чувства, если твой отец не владелец алмазных приисков. Это высшее общество.
- Какое счастье! – с напускной радостью проговорила Гермиона. – Я-то уж боялась, что придётся выставлять себя полной дурой и любезничать с вами… с тобой.
- Любезничать придётся. Иначе как бы я тебя в невесты выбрал? Все должны решить, будто ты исполняешь любую мою прихоть.
- Что за абсурд? Это главное требование к любовницам богачей?
- Не главное. Но одно из основных. Я не терплю высокомерных, амбициозных и заносчивых леди, заботящихся лишь о своей личной выгоде.
- То есть под стать тебе?
- Мисс Грейнджер, ваша наглость знает пределы? – мужчина внезапно снова перешёл на формальное обращение.
- Мистер Малфой, сейчас вы не мой начальник, а человек, который попросил меня о помощи. Я делаю вам одолжение и, поверьте, не из-за денег или угроз. К вашему сведению, я уже погасила кредит за дом.
- В таком случае, что же вас заставило согласиться на эту поездку?
- Профессиональный интерес. И если вы хотите, чтобы всё прошло гладко, не стоит вести себя со мной, как с одной их ваших любовниц, а уж тем более угрожать увольнением.
- Я удивлён, - в голосе послышались нотки холодности. – И всё же, мисс Грейнджер, прошу вас не переступать черту, ради вашего же блага. Мне прекрасно известно, что запугать вас нелегко, потому предлагаю вам сделку.
- Ещё одну? А выгода для меня найдётся?
- Дело не в выгоде, а в хорошем настроении на ближайшие три дня. Вы относитесь с уважением ко мне, я отвечаю вам тем же. Мы забудем о наших прежних разногласиях и о том, что я ваш начальник, просто сделаем то, ради чего мы приехали в этот замок.
- Вы действительно умеете подстраиваться под любую ситуацию, Люциус. Ещё пять минут назад я была у вас в подчинение, а когда попыталась вырваться вперёд, вы решили выдвинуть равные условия. Что же, я соглашусь на этот ваш мирный договор, но не буду выставлять себя при людях глупой овечкой, которая следует за своим хозяином на незримом поводке.
- В любом случае, мисс Грейнджер, вы затеяли опасную игру, связываясь со мной.
- Я так не думаю, - отозвалась Гермиона, поражаясь своему острому желанию защитить свою гордость. – Я вас не боюсь.
Девушка стоически выдержала пронзающий насквозь взгляд, не имея ни малейшего понятия, о чём может думать этот мужчина, когда вот так смотрит на неё. Конечно, она кривила душой, сказав, что не боится его. Волшебница всегда опасалась Малфоя, она никогда не доверяла ему полностью, не доверится и впредь, но те условия, в которых они сейчас оказались, уравнивали положения мужчины и девушки, превращая их из начальника с подчинённой в деловых партнёров. Хотя в глубине души Гермиона даже немного осознавала своё превосходство, некую власть над жизнью этого мужчины – она та, кто может спасти его от смертельно опасной ситуации, и в этом случае у Люциуса будет перед ней должок. Разумеется, тот факт, что они оба могут погибнуть, девушка не брала в расчёт. За прошедшую ночь она успела уверить себя, что, во что бы то ни стало, справится с суккубом, и эта уверенность придавала волшебнице силу. Вера в себя всегда заставляла людей совершать великие подвиги, граничащие с чудесами.
- Так, где же ты взяла денег, чтобы выплатить кредит? – Люциус снова перешёл на неформальное “ты”.
- Одолжила у Гарри. Я решила продать дом.
- Почему?
- Поверь, лучше тебе не знать об этом!

***

Хэммонд-Касл находился в двух часах езде к западу от Лондона. Возникновение этого величественного строения можно было отнести к эпохе Нормандского завоевания, приблизительно к концу одиннадцатого века. С тех пор к главному зданию были достроены различные башенки, крылья и хозяйственные пристройки. В итоге, Хэммонд-Касл выглядел как многие другие английские замки со столь богатой историей. Нельзя сказать, что смешение различных архитектурных стилей портило общее впечатление от поместья, скорее, наоборот. Можно было проследить не одну историческую эпоху, увидеть, как менялась культура и обычаи. Однако едва ли это место вызывало у Гермионы трепет: после стольких лет учёбы в Хогвартсе, девушка была совершенно уверена, что ни один замок или дворец не сравнится с её школой. К тому же Хогвартс располагался в одном из самых живописных уголков Британии, и предместье Лондона, хоть и весьма впечатляющее, уже не казалось чем-то сказочным. Однако для магглов Хэммонд-Касл казался почти волшебным со своими пышными садами, фигурными фонтанами и роскошными комнатами.
Герцогиня Уитни Хэммонд лично спустилась, чтобы встретить Люциуса. Её улыбка стала ещё шире, когда мужчина представил герцогине “свою невесту”, однако Гермиона уловила в её тоне леденящую неприязнь и разочарование, которое не отразилось в её морщинистом лице. В целом, женщина выглядела глубокой, древней старушкой, немного старомодной, если взглянуть на неё со стороны обычного маггла. Вот среди волшебников Её Светлость вполне бы сошла за “свою”.
- О, так вы та леди из газеты? – определила герцогиня, специально надев очки, чтобы рассмотреть Гермиону с ног до головы. – Я читала, что журналисты окрестили вас современной Золушкой, учитывая ваше положение в обществе…
Гермиона мысленно пожелала долгой жизни всем аристократам вместе взятым. В волшебном мире их не устраивает её положение в обществе потому, что она была рождена в семье магглов, в мире магглов им не нравится, что она всего лишь дочь дантистов. Всё это так называемая благородная кровь! Можно подумать, она автоматически делает человека справедливым, честным и человечным. Жизненный опыт показывает, что всё далеко не так поэтично, как представляют себе сами же представители “голубых” кровей.
- Не верьте журналистам, - Люциус неожиданно вступился за Гермиону, поддерживая статус заботливого жениха. – Положение мисс Грейнджер высоко уже потому, что она моя будущая супруга.
- Да, да, конечно, Люциус, - фальшивая улыбка снова нарисовалась на лице герцогини, делая её похожей на жабу. – В наше время это не столь важно. Наверняка у мисс Грейнджер найдётся масса талантов!
- Можете не сомневаться, - Гермиона могла поклясться, что в голосе мужчины прозвучала скрытая угроза.
Первое, что бросилось в глаза, когда Гермиона вошла в спальню, что им выделили, была огромная кровать. Девушка знала, что кровать в любом случае будет одна, но когда в комнату вошёл Люциус и с совершенно беспечным видом присел на это громадное спальное чудовище, волшебница мгновенно покраснела. Гермиона так и продолжала стоять на месте, словно неприкаянная, а Люциус тем временем стянул через голову тенниску, оставшись в одних джинсах. Волшебница моментально отвернулась, делая вид, что собирается распаковать вещи, однако осознание того, что в одной комнате с ней находится полуголый Люциус Малфой, заставляло сердце выплясывать бешеный ритм. Тело бросило в жар, а внизу живота появилась томительная тяжесть, и всё из-за такой мелочи! Два года сексуального воздержания давали о себе знать.
- Ты собралась вручную всё вывешивать? – поинтересовался Люциус, когда Гермиона открыла шкаф и принялась развешивать платья на вешалки.
- Да, а что? – язык немного заплетался, потому как у Гермионы все усилия уходи на то, чтобы не повернуться и не разглядывать бесстыдно тело своего начальника.
- Почему бы тебе не воспользоваться заклинанием?
- Ох, да, будет быстрее, - согласилась Гермиона, понимая, что успела положить сумочку с волшебной палочкой на кровать.
Девушка, усиленно отводя взгляд от Люциуса, всё равно боковым зрением замечала его оголённый, хорошо сложенный торс, и это заставляло пробуждаться диким инстинктам внутри неё. Гермиона хорошо понимала, что вкупе с тем наваждением, которое преследовало её последнее время, она не сумеет противостоять искушению и, по крайне мере, даст понять Люциусу, какое желание он может пробудить в ней одним лишь невинным жестом. Ведьме казалось, что её сознание снова выходит из-под контроля, а температура стремительно поднимается, сексуальное возбуждение начинало причинять неприятную боль. Гермиона отвернулась, вслепую продолжая движение вперёд. Она делала вид, что рассматривает нечто позади себя, однако Люциус Малфой был не из тех мужчин, кого можно вот так провести. Девушка и не заметила, как он поднялся и сделал шаг навстречу ей, потому она столкнулась с ним в полушаге от кровати, с трудом удержав равновесие. Уже второй раз она вот так натыкается на его, оказываясь в объятиях, правда, прошлый раз Люциус моментально отпустил Гермиону, стоило ей лишь восстановить контроль над собой, однако сейчас он не спешил с этим. Волшебница резко дёрнулась, пытаясь обрести свободу, но мужчина почти вплотную прижимал её к себе.
- Совсем недавно ты заявила, что не боишься меня, - почти шёпотом проговорил он, и Гермиона почувствовала его дыхание на своей шее. Это чувство заставило её поёжиться, однако приятное, до головокружения, чувство затопило всё её существо, сознание поддалось мощному потоку вожделения, которое исходило в данный момент от этого мужчины. Дурманящий запах его тела заставил Гермиону прикрыть глаза и делать глубокие вдохи, словно она не могла насытиться свежим, чистым воздухом после пребывания в удушливом помещении.
- Тебя смущает то, что я не одет?
- Нет… - еле слышно ответила волшебница и для убедительности мотнула головой.
- Не лги мне, - мягко, но властно сказал Люциус, приподняв пальцами подбородок девушки и вынуждая смотреть ему в глаза. К счастью, этот взгляд был словно ушат холодной воды для Гермионы, она сразу почувствовала себя способной к самоконтролю.
- Немного смущает, - проглотив гордость, ответила она. – Не вы, а вся эта ситуация…
Наконец, Люциус отпустил её, ещё несколько мгновений заинтересованно наблюдая, как Гермиона не решается открыть при нём свою сумочку, а потом он, словно потеряв интерес, бросил, что пойдёт примет душ.
Как только дверь в ванную комнату за Малфоем закрылась, девушка облегчённо села на кровать, всё ещё дрожащей рукой вытирая проступивший пот со лба. Никогда не знаешь, в каком настроении окажется этот человек в тот или иной момент! Никогда не угадаешь, каково его настроение, ведь его маска на лице никогда ничего не выражает, он всегда предельно сдержан и холоден, но бывают такие моменты, когда Гермиона не может поверить, что перед ней Люциус собственной персоной. Вот сегодня в машине он вёл себя весьма дружелюбно, даже сделал вид, что его впечатлила речь девушки по поводу того, что она его не боится и согласилась на эту поездку чисто из профессионального интереса. Едва ли всё так, как кажется. Что Люциусу стоило в тот самый момент просто выкинуть её из машины посреди дороги? Можно подумать, её великодушное согласие, почти благородный жест, что-то кардинально меняет в жизни аристократа. А вот он притворился, что идёт на компромисс, но ради чего? Зачем он всё это затеял? Гермиона терялась в догадках.
Девушка начала нащупывать свою сумочку позади себя, однако её рука наткнулась на мягкую ткань мужской тенниски. Гермиона не удержалась от соблазна взять в руки столь приятную материю, а потом, ведомая неподвластному ей инстинкту, прижала футболку к щеке и втянула в себя запах, который сохранился на ткани. Гермиона попыталась понять, какие чувства ассоциируются у неё с этим ароматом. Она прикрыла глаза, пуская в ход свою фантазию, и улыбнулась, представив небольшую уютную комнату, которая освещается лишь посредством догорающего огня, умиротворяюще потрескивающего в камине. На полу расстелен мягкий, пушистый коврик с длинным белым ворсом, приятно ласкающий обнажённую спину. Рядом с ней мужчина, который выглядит почти как Люциус, вот только на его губах играет не свойственная ему улыбка, искренняя, предназначения лишь ей одной. Это тот сладкий момент, когда они оба утомлены после длительных любовных игр, просто наслаждаются присутствием друг друга, невинными, чувственными прикосновениями, проникновенными взглядами и улыбками. Да, именно искренними улыбками, которых так мало в обыденной жизни. А за окном высоко в небе светит полная луна, и большие снежинки, медленно кружась, опускаются на замелю в известном лишь им одним танце. Гермиона отдала бы всю жизнь за одну лишь подобную зиму…
Девушка услышала, как равномерное журчание воды стихло за дверью, и спешно отложила тенниску в сторону, отыскав, наконец, полочку и несколькими заклинаниями разместив всю одежду в шкафу. За несколько мгновений до того, как Люциус вышел из ванной, Гермиона схватила первый попавшийся журнал, что были разложены на журнальном столике, и сделала вид, что полностью поглощена чтением. Если бы Малфой задался целью узнать, что же такое интересное читала его подопечная, он был бы весьма удивлен, обнаружив, что девушка интересуется статистикой матчей по лакроссу.

Короче, Софи! Я всё так же с нетерпением жду!!!

А директор сказала, что я не Божественное вмешательство, а Божественное Помешательство!

Остаток вечера Гермиона ни на шаг не отходила от своего “жениха”, потому как довести Люциуса Малфоя до гнева праведного равнозначно самоубийству. Девушка чувствовала и в его тоне разговора, и в его взглядах, и в движениях, что дело плохо. И хотя на людях он вёл себя учтиво, почти мило, без слов было ясно, что этот невинный танец так просто с рук не сойдёт.
- Ты уже достаточно развлеклась, моя дорогая? – девушка услышала его глубокий голос у себя над ухом.
- Я ещё не хочу спать, - поспешно ответила Гермиона.
От одной мысли остаться в запертой комнате наедине с этим человеком у девушки подгибались колени. К тому же, ей очень не хотелось выслушивать очередную лекцию от начальника, что она подрывает его репутацию, пытаясь наладить свою личную жизнь. Это было бы несправедливо, ведь ничего подобного у Гермионы и в мыслях не было!
- Спать? – усмехнулся Люциус, приподняв брови в наигранном удивлении. – Мы не будем спать, у нас есть дела поважнее.
Гермиона чуть подалась назад, теперь уже с недоверием заглядывая в серые глаза мужчины, пытаясь прочесть его намерения. Что же он имеет в виду? Не может же Малфой в здравом уме желать её, ничем не примечательную и в некоторой степени надоедливую подчинённую! И всё же, кто знает, что этому человеку может прийти в голову? Может, он решил наказать её за то, что она ведёт себя неподобающим образом? Не то, чтобы Гермиону сильно пугала эта мысль, ведь у неё у самой в планах было соблазнение начальника, в целях спасения человечества, разумеется. Подействует ли на суккуба то, что Люциус сам по своей воле овладеет Гермионой? И вообще, а что, если девушка ошиблась? Что, если эта тварь избрала себе иного супруга? Почему она бездействует по отношению к Люциусу?
- Я говорю о цели, по которой мы прибыли сюда, - раздражённо пояснил Люциус, заметив, что мысли Гермионы отправились гулять в свободный полёт.
- Ах, жезл! – девушка даже облегчённо засмеялась. – Да, конечно, мы можем пойти и взглянуть на него.
- Не можем, - отрезал Люциус. – Он находится в греческом зале, куда без позволения хозяйки попасть невозможно.
- Отлично. И что же делать? Просить позволения?
- Как вы проницательны, мисс Грейнджер! – съехидничал Малфой. – Возьми меня за руку и сделай, наконец, счастливое лицо.
Гермиона послушно взялась за локоть мужчины и изобразила на лице счастливую улыбку, которая, скорее, походила на ехидный оскал. Девушка безропотно следовала за своим женихом, не слишком улавливая этот запутанный маршрут, по которому он её вёл. Они то и дело останавливались у каких-то вазочек, картин и бюстов. Люциус постоянно повторял “разве это не прекрасно, дорогая?” на что Гермиона отвечала: “это восхитительно, любимый!”. Наконец, с этим фальшивым осмотром семейных ценностей было покончено, и Люциус, отыскав взглядом Джослин Хэммонд, направился прямиком к ней. Гермиона постаралась сдержать стон возмущения, улыбаясь ещё шире. От этой улыбки у неё уже болели щёки, однако ей не хотелось, чтобы Люциус снова был ею недоволен.
- Леди Хэммонд.
- О, мистер Малфой! Гермиона! Как вам вечер? Всё хорошо? – затараторила Джос.
- Прекрасный приём, - лесть из уст мужчины звучала так естественно, что Гермиона зачарованно слушала, как Люциус расхваливает поместье и его хозяев. – Мы просто поражены вашей коллекцией картин и столь изысканному набору антикварных предметов. Правда, дорогая?
- Ох, я просто в восторге! – Гермиона вовремя поняла, что обращаются к ней, и поддержала игру, уже догадываясь, куда клонит Малфой. – Моне просто восхитителен! А это греческие вазы! Я заметила, что у вас имеется знаменитая напольная ваза, которая ещё более двух тысяч лет назад украшала храм Артемиды в Лакадемоне!* Насколько мне известно, их было две. Вторая ваза считалась божественным даром Аполлона, покровителя муз и искусства в целом. Жаль, что эта ваза была утеряна в истории. Многие учёные полагают, что она всего лишь миф.
- О, моя дорогая Гермиона, я поражена такими знаниями! Однако ты ошибаешься, - Джослин хихикнула. – Ваза вовсе не миф и она не утеряна. Уже много лет обе греческие вазы находятся в нашем доме. Мы не выставляем вторую напоказ, потому как многие ценители искусства готовы убить за право просто увидеть эту редкость! Однако если вы желаете, я могу показать вам вазу.
- Ох, правда? – Гермиона выглядела взволнованной. - Поверить не могу, что она действительно существует! Это был бы лучший подарок для меня, ты ведь не против, дорогой, если мы взглянем на вазу?
- Если для тебя это так важно, - Люциус чуть приподнял руки, как жест, что он сдаётся и готов уступить.
- Что же, тогда прошу за мной, - улыбнулась Джослин и направилась к выходу.
Гермиона почувствовала, как мужчина чуть пожал её руку.
- Я поражён, - шепнул он ей на ухо.
Гермиона благодарно кивнула с царской улыбкой, не удостоив мужчину даже взгляда. Разумеется, она знала всё об этой вазе. И девушке было прекрасно известно, когда были найдены обе античные ценности и обе неразлучно выставлялись на продажу. Если в доме имеется одна ваза, то обязательно должна быть и вторая. Не зря она ведущий искусствовед в компании!
Череда запутанных длинных коридоров упиралась в высокую двойную дубовую дверь, закрытую на кодовый замок. Джослин ловко набрала некую числовую комбинацию, и дверь тихонько отворилась.
Это был самый настоящий греческий зал, сделанный в лучших традициях палладинского особняка. Высокие потолки подпирались строгими колонами ионического ордера, по периметру всей прямоугольной комнаты завораживал своей замысловатой лепниной широкий антаблемент – точно такой же некогда украшал храм Тесея в Афинах. Яркие огни настенных бра отражались в натёртом до блеска мраморном полу. Однако отделка – это меньшее, что поражало воображение любого вошедшего сюда человека. Определённо, герцогиня использовала этот храм в качестве домашней сокровищницы, потому как к традиционным мраморным скульптурам и древнегреческим артефактам примешивались самые различные диковинные вещи древних культур и цивилизаций.
- Я просто поражена, - вполне искренне проговорила Гермиона, которая уже совершенно точно обнаружила несколько ценных магических артефактов, которым не самое лучшее и достойное место в семье магглов.
- Я вас понимаю, - с улыбкой сказала Джослин. На удивление, девушка не пустилась в просторные повествования о том, от какой прабабушки тут что сохранилось, и чем эта самая бабушка отличилась в жизни. – Вот эта ваза.
Гермионе пришлось изобразить неподдельный интерес и посвятить вазе несколько минут детального осмотра, хотя, на самом деле, девушке не терпелось взглянуть на некоторые вещи, которые так и манили своей редкостью и красотой. Люциус же мог себе позволить расхаживать туда-сюда с выражением вежливой скуки на лице. Однако же от Гермионы не ускользнули задорные искорки в его глазах.
- Вы, наверное, многие века копили все эти сокровища, - произнесла Гермиона, оторвавшись от вазы и осматриваясь вокруг.
- О, моя мама просто помешана на всей этой древности. Это она постоянно посещает аукционы, выкупает самые редкие и дорогие коллекции.
- Да, я вижу, - кивнула головой Гермиона и подошла ближе к Люциусу. – Дорогой, помнишь, я тебе рассказывала историю о волшебном браслете Нифиртити? Посмотри, вон там за стеклом.
Люциус неохотно повернул голову в ту сторону, куда указывала Гермиона. И хотя он старался ничем себя не выдать, в его движениях безошибочно угадывался интерес.
- Волшебный? – переспросил он и извиняющимся тоном добавил, глядя на Джослин. – Моя дорогая Гермиона всё никак не вырастет, продолжает верить во всякие сказки!
- А как же без них жить? – спросила Джослин. – Мне, порой, кажется, что джинны, магия, эльфы и тролли вовсе не детские сказки! Я в детстве столько книжек перечитала, что мне всюду чудится волшебство! Например, в этой комнате оно мне становится ближе, когда смотришь на все эти чудеса…
Гермиона и Люциус переглянулись, пока девушка продолжала разглагольствовать по поводу магии. Что Гермиону на самом деле насторожило – Джослин, казалось, знала, о чём говорит. Она повторяла не те мифы и сказки, о которых знает каждый маггл, а самые настоящие факты о магическом сообществе. И то, что она упомянула джина… джин есть демон, знает ли об этом девушка?
- Я даже одно время увлекалась магией. Я отыскала в антикварном магазине книгу самого царя Соломона “72 демона ада” и пыталась вызвать джина, представляете? Правда, ничего не получилось, уж слишком сложно было рисовать все эти круги, руны и заклинания. Но я верю, что это возможно!
- Я, как историк, больше основываюсь на научных фактах, - Гермиона попыталась нарисовать на лице снисходительную улыбку, однако в сознании сработал маленький тревожный колокольчик, заставив волшебницу насторожиться. Простое ли это совпадение?
- Но ты веришь, что браслет Нифиртити может подчинить мужчин женской власти?
- Интересная легенда, но я знаю, что этот браслет принадлежал знаменитой царице, а вот в его чудодейственность верится с трудом, - улыбнулась Гермиона, надеясь, что её слова звучали достаточно убедительно.
- Леди, вы придаёте слишком много значения простой безделушке, - монотонно проговорил Люциус, слегка усмехнувшись. – А вот эта трость мне нравится.
Гермиона оглянулась, ожидая, что это и будет тот самый жезл Исиды, однако трость с наконечником в виде дракона не имела ничего общего со знаменитым артефактом, в этом девушка была уверена совершенно точно.
- Что же тебя так тянет на рептилий, дорогой? – проворковала Гермиона, чуть заметно качнув головой. Люциус послал ей уничтожающий взгляд, но девушка стоически вытерпела его.
- Ты налюбовалась искусством, любимая? День был долгим и тяжёлым, я хочу спать.
- Да, конечно, - паника снова охватила Гермиону – с Люциусом всегда как на пороховой бочке: в один момент ты его не боишься и подтруниваешь над ним, а уже в следующий - покорно ожидаешь свой приговор. Похоже, Малфой его уже вынес без суда и следствия, осталось только исполнить.

***
Люциус и Гермиона поднялись в спальню, и стоило только двери закрыться, как фальшивые улыбки моментально исчезли с их лиц. Девушка чувствовала, что катастрофически устала от фарса, от такого Люциуса – совсем незнакомого и искусственного. По крайней мере, за закрытой дверью нет смысла притворяться, и если Гермиона вызовет его гнев, то тут же об этом узнает, а не будет весь вечер теряться в догадках и опасаться вот этого самого момента.
- Мисс Грейнджер, неужели я вам не ясно дал понять, что не хочу видеть вас в компании Стивена Колвила? Это была сущая глупость сбежать от Джослин, в то время как вы должны были налаживать с ней контакт.
- Простите? – ощетинилась Гермиона. – Налаживать контакт? Откуда мне было знать, что я должна втереться в доверие к этой болтливой занозе? Вы хоть бы сказали об этом!
- Какой же вы ещё ребёнок, мисс Грейнджер!
- Зато вы у нас умудренный опытом старец! Каждый раз, когда вы называете меня “дорогая”, у меня зубы сводит! Неужели нельзя обойтись без этого?
- Рыбка моя вам больше нравится? – Люциус чуть наклонил голову вбок и выгнул бровь.
- Не разводите тут зверинец! – зашипела Гермиона. – Я сыта по горло этим вечером! И не знаю, известно ли вам, но мы совершенно зря сюда приехали! Та трость не посох Исиды, обычная бесполезная палка, вроде вашей.
Люциус ухмыльнулся, отставляя свою трость в сторону. Гермиона ожидала от мужчины ответной реакции, однако он, так ничего и не ответив, начал снимать пиджак своего безупречного фрака. Девушка, забыв о стеснении, смотрела, как белая рубашка плотно облегает его мощное тело. Впрочем, Гермиона уже видела сегодня этого мужчину без одежды, однако мысль, что ей предстоит оказаться с ним в одной постели, заставляло тело томно вздрагивать.
- Тот браслет на самом деле магический артефакт? – спросил Малфой.
- Да, - Гермиона отвернулась и скинула с ног туфли, которые успела возненавидеть за вечер – они сидели на ноге всё равно, что колодки. – На самом деле, там полно разных волшебных штук, есть даже тёмные артефакты. Удивительно, как некоторые из них до сих пор не подорвали дом.
- Магглы не могут активировать магию, скрытую в этих вещах, - поучительно ответил Люциус.
- Вам не показалось странным, что Джослин так много знает о мире магии?
- Она начитанная и образованная молодая леди, наверняка ей в жизни попадались книги из нашего мира.
- Вам она нравится?
- Кто?
- Джослин.
- Весьма соблазнительная особа. Кстати, вы с ней похожи.
- Обе соблазнительные? – Гермиона и не заметила, как в её голосе появился игривый тон. Слова вырвались раньше, чем она успела их обдумать. Люциус развернулся, чтобы глянуть на девушку.
- Обе надоедливые.
- Я так и знала, что вы скажете гадость, - волшебница уже привыкла не обижаться на Малфоя за его колкость. – Я в душ.
- Только не сидите там два часа, я действительно хочу спать.
- Я быстро, - пообещала Гермиона и скрылась за дверью, заперев её не только на замок, но и заклинанием.

***

Пока мылся Люциус, Гермиона отыскала самую консервативную пижаму в клетку, которая застёгивалась чуть ли не под горло. Огромная кровать позволяла не опасаться, что во время сна между ними произойдёт, какой бы то ни было, телесный контакт. Девушка мудро решила, что пока лучше держаться от Люциуса подальше, потому как она в его присутствии неизменно думала о сексе, а пока ещё рано приступать к исполнению плана “Б”, сначала нужно попробовать вычислить суккуба и избавиться от неё иными способами.
Гермиона попыталась уснуть, пока Малфой не вернулся, однако, поворочавшись несколько раз на месте, волшебница поняла, что без должного допинга не уснёт, потому, тихонько ворча себе под нос, она поднялась с кровати и отыскала в сумочке “Сноходцев”. Уже удобно устроившись на кровати, подтянув одеяло до подбородка, Гермиона погрузилась в чтение.
Книга в основном повествовала о том, чем разнились Сноходцы и Жрицы. Если первые – это просто одарённые волшебники, способные видеть сны, то Жрицы Приапа были обучены пользоваться своим даром, могли управлять снами и использовать их против своих врагов. К сожалению, в книге не говорилось ни слова о том, как можно использовать дар, потому Гермиона перевернула несколько страниц и перешла к разделу о Боевых Чародеях.
Тут всё гораздо сложнее. Чародей хоть и обладает даром, но сам, без посредника, использовать его не может. Разумеется, как волшебник, он ничем не уступает в магической силе иным волшебным созданиям, вот только для его особой стороны дара, которая призвана противостоять силам Хаоса, Боевому Чародею необходим проводник – магический артефакт. Волшебная палочка это тоже проводник, но он нейтральный, и все его функции назначаются непосредственно волшебником, который владеет палочкой. Артефакты же для Боевого Чародея создавались уже изначально запрограммированные на вызов определенной магии. Суть в том, что если чужая волшебная палочка попадает к другому хозяину, она всё равно будет работать, пусть и не так хорошо, но артефакты Боевого Чародея никто не может использовать кроме него самого.
Гермиона перевернула страницу, туда, где были изображены боевые артефакты чародея. Все они были созданы, дабы обострить четыре основных элемента боевой мощи, и ассоциировались с животными. Талисман и изображение гепарда теоретически призван сделать Чародея самым быстрым, чёрная мантия со знаком змеи придавала мудрость, золотые наручни с гравировкой орла – зоркость, а жезл…
Гермиона чуть не выронила книжку от неожиданности. На последней картинке жезл с наконечником в виде дракона был исключительно похож на тот, что они сегодня видели в греческом зале. После детального осмотрения волшебница пришла к выводу, что она не ошиблась. Каким образом столь ценный артефакт затерялся среди общего хлама герцогини Хэммонд? Почему Люциус решил, что это жезл Исиды? Ничего, совершенно ничего общего у них не было.
Наконец, вода в ванной комнате стихла, и у девушки было не более двадцати секунд убрать книгу в сумку. Уже откинувшись обратно на подушки, волшебница мысленно отругала себя за столь ребяческое поведение – можно подумать, она тут преступление совершила, ведь нет ничего странного и удивительного в том, что она решила почитать книжку перед сном.
Люциус вышел из ванной в длинном белом халате и кинул на Гермиону скептический взгляд. Из-под одеяла виднелась только её голова, а большие карие глаза бегали из стороны в сторону, старательно избегая встречаться с Малфоем. Мужчина лишь передёрнул плечами и, скинув халат, лёг в постель. Тот факт, что он был обнажён, заставил Гермиону покраснеть, резко отвернуться и подвинуться к краю так, что при малейшем неудачном движении она могла оказаться на полу.
- Ты спишь со включенным светом? – спросил Люциус после нескольких минут гробового молчания.
- Нет, - еле слышно ответила девушка и потянулась, чтобы выключить ночник.
Из-за насыщенных событий сегодняшнего вечера Гермиона совершенно забыла о тех опасностях, что поджидают её во сне. Девушка едва не застонала, понимая, что если не поспит сегодня, то завтра будет выглядеть хуже инфернала. Недолго думая, молодая волшебница потянулась за палочкой и наложила несколько охранных чар на двери и окна невербально, надеясь, что Люциусу не понадобиться ночью никуда выходить. Суккуба это, конечно, не остановит, но, по крайней мере, Гермиона узнает, что в спальне посторонние. И уж совсем на крайний случай девушка устроила рядом с собой сумочку, наличие топора в которой позволяло чувствовать себя уверенней.
Однако уснуть ей не позволяли мысли иного характера. Рядом с ней, в одной кровати, лежал голый мужчина, который уже достаточно длительно время будоражил её рассудок и воображение. Сколько раз за последний месяц она просыпалась, выкрикивая его имя и будучи уверенной, что то сладостное чувство она испытала только благодаря ему! От одной мысли, каково было бы коснуться его, оказаться в его объятиях наяву, внизу живота возникала томительная тяжесть. Ох, и почему он не спит в пижаме? Может, Люциус нарочно решил позабавить с ней таким способом, ведь ему известно, что у Гермионы не было мужчины почти два года! Ему будет не до смеха, если она сорвётся с цепи…
Девушка не заметила, как провалилась в сон, и, на удивление, сновидение было совсем уж не страшное или кровавое. Гермиона откинула одеяло в сторону и ненароком раскрыла Люциуса. Яркий лунный свет, пробивавшийся сквозь тонкую щель массивных портьер, осветил его обнажённое тело, от вида которого у волшебницы побежали мурашки по коже. Мужчина определённо был хорошо сложен, а для своего возраста он вообще выглядел, как вечно молодой Апполон. Его мощная грудь равномерно вздымалась при вдохах, а лицо казалось таким умиротворённым и совершенным, что лёгкая улыбка тронула губы девушки. Ей нестерпимо захотелось прикоснуться к нему, почувствовать, как его сердце будет биться под её ладонью.
Гермиона робко и осторожно прикоснулась к его щеке тыльной стороной ладони. Лицо мужчины оказалось гладко выбритым, отчего прикосновение стало ещё приятнее. Девушка, медленно передвигая пальчиками, переместила к шее, а затем к груди. Казалось, что кожа Люциуса – это самый мягкий шёлк в мире, настолько чувственными оказались прикосновения к нему. Гермиона начала нерешительно водить пальцами по его груди, повторяя и исследуя каждый изгиб его торса. Девушка обвела его твёрдый соски подушечками пальцев, неосознанно покусывая губы. Ей так не терпелось пойти дальше, опустить руку ниже, что кружилась голова от желания! Но волшебница вдруг вспомнила, что у неё есть цель. Она проснулась среди ночи не для того, чтобы наслаждаться телом этого мужчины, нет! Ей нужно спешить, пока ещё есть время и шанс что-то спасти!
Ведомая острым предчувствием опасности, девушка соскользнула с кровати. Почему она сама без одежды? Наверное, во сне ей стало жарко, и она разделась. Но нельзя же выходить из комнаты в таком виде! Гермиона осмотрелась по сторонам и заметила на кресле аккуратно сложенную белоснежную рубашку своего начальника. То, что нужно – она может послужить волшебнице халатом. Девушка застёгивала пуговицы, наслаждаясь запахом Люциуса. Это было всё равно, что чувствовать на себе его руки или губы, поэтому сожаление, что пришлось остановить любовную игру, немного притупилось.
Гермиона с трудом отвлеклась от этих приятный ощущений, которые сводили её с ума. Сейчас не время предаваться чувствам, обуревавшим её, нет! Никто не должен знать, что она на самом деле чувствует к Люциусу, нужно подавлять все эмоции даже перед самой собой! А сейчас пора заняться делом.
Девушка сняла охранные чары, которые наложила на спальню, и тихонько приоткрыла дверь. В коридоре повсюду были расставлены ночники, красноватый свет которых превращал замок в загадочное и мистическое место. Удостоверившись, что никого поблизости нет, Гермиона, словно кошка, протиснулась сквозь щель и прикрыла за собой дверь.
Она неслышно пробиралась по коридорам, внимательно прислушиваясь к каждому шороху или звуку в замке. Было очень тихо, с трудом верилось, что в гостевом крыле размещены более сотни человек. Гермиона миновала парадную лестницу, опасаясь, что там легко может наткнуться на гостей или даже хозяев, а ей необходимо оставаться незамеченной. Девушка была хорошо знакома с замковой архитектурой – всякая древность это её хлеб, её работа! Потому отыскать лестницу для прислуги оказалось достаточно легко. Если она наткнётся на кого-то из обслуживающего персонала, то легко сможет соврать, что заблудилась. Хотя, хотелось бы избежать и этого, потому Гермиона постаралась как можно скорее покинуть служебные помещения. Спустившись на первый этаж, Гермиона оказалась в полнейшей темноте. Здесь уже не висели светильники на стенах, и не было ни единого ночника. Ничего не оставалось делать, кроме как освещать себе путь палочкой. Девушка успела пожалеть, что у неё нет карты этого замка, вроде карты Мародёров. Тогда всё было бы легко и просто, однако, что жалеть о невозможном?
Волшебница несколько раз свернула не туда, куда надо, и попадала в тупики, потому, чтобы добраться до греческой комнаты, понадобилось больше времени, чем она рассчитывала. Тем не менее, она была здесь, оставалось дело за малым. Обыкновенная “Alohomora” легко справилась с кодовым замком, и Гермиона с замирающим от волнения сердцем скользнула внутрь. Несколько мгновений она не решалась снова осветить себе путь палочкой – девушка не могла отделаться от чувства, что она здесь одна. Волшебница приняла боевую позицию, прошептав “Lumos”. К счастью, обострённое чувство тревоги всего лишь сыграло с ней злую шутку. В просторном зале кроме Гермионы никого не было. Впрочем, недостаток света постоянно создавал иллюзию, что из тени за ней наблюдают. Мраморные изваяния античных богов сейчас казались живыми, но затаившимися врагами, которые выжидают, пока незваная гостья потеряет концентрацию. Гермиона старалась не думать об этом, пока пробиралась между постаментами к большому костяному комоду, где нынче вечером Люциус показал ей жезл. Девушке нужно было убедиться, что это не простое совпадение. Она была уверена, она знала! Нужно было только увидеть своими глазами…
Всё, что Гермиона искала, оказалось там, где она и ожидала. Жезл Боевого Чародея мерцал золотистым сиянием, рядом с ним в стеклянной шкатулке лежал ритуальный кинжал с рукояткой, украшенной драгоценными камнями. Тот самый, которым демоница убивает свои жертвы. Девушка уже было потянулась к шкатулке, однако почувствовала покалывание в руке – кинжал окружён очень опасной магией, прикосновение с которой может убить. Гермиона решила отыскать что-нибудь тяжёлое, чтобы разбить стекло, она направила палочку в сторону и прямо перед собой увидела человека. Девушка, взвизгнув, подпрыгнула от неожиданности. Она уже сделала замах, чтобы использовать палочку, но вовремя опомнилась – перед ней стоял Люциус Малфой собственной персоной.
Вся иллюзия сна исчезла. Гермиона с ужасом осознала, что не спит. Мало того, она неосознанно пробралась в греческий зал, ведомая непонятным инстинктом. А теперь вот Малфой застал её на месте преступления. А что, собственно, он сам тут делает?
- Решили прогуляться? – спросил он, удостоверившись, что Гермиона не закричит и не упадёт в обморок.
- Какого дракла вы тут делаете? – зашипела девушка, сердце которой ещё не вернулось на место. – Я чуть не скончалась!
- Я заметил, - спокойно ответил Люциус. – Почему вы в моей рубашке?
- Это всё, что вас интересует? – удивилась Гермиона.
- Причина, по которой вы здесь, мне известна.
- Неужели? – девушка выгнула бровь. – Вот только не надо думать, что меня интересует чужие ценности!
- Разумеется, нет. Вы пришли за моим жезлом.
- Вашим?!
- Жезл Боевого Чародея.
- Так вы знаете?!!
- Мисс Грейнджер, не стоит так кричать, вы же не хотите встретиться с суккубом раньше времени?
- Вам всё известно?!
- Вы меня плохо слышите, или смысл моих слов до вас не доходит? – Люциус окинул девушку убийственным взглядом. – Прекратите кричать. Я прекрасно знаю о суккубе, мне известно, кто я и кто вы. По какой причине, иначе, я бы притащил вас сюда?
- Вы знаете, кто суккуб? – мысли в голове крутились с немыслимой скоростью, но Гермионе удалось зацепиться за одну из них. Девушка по-прежнему не была уверена, что она не спит. Она уже не могла определить, где реальность, а где сон – всё смешалось.
- Разумеется. Герцогиня Хэммонд.
- Что?!
- Мисс Грейнджер, вы начинаете меня раздражать!
- Но почему, ради всего святого, вы не покончили с ней до сих пор?
- Решил избавиться от потенциальных соперников, - хмыкнул Малфой, - не смотрите так на меня, вы же знаете, что это не так просто!
- Я ничего не понимаю, - Гермиона помассировала виски, почувствовав приступ головной боли.
- Нам бы лучше убраться отсюда, - сказал Малфой, - демоница скоро вернётся с охоты, и ей понадобится её кинжал.
Мужчина снял с держателя жезл, который изверг сноп золотистых искр, стоило только Люциусу прикоснуться к нему.
- Значит, вы действительно Боевой Чародей? – Гермиона была немного оглушена и поражена происходящим.
- Разве вы не знали?
- Откуда? Я догадывалась, у меня было такое чувство, но я не могла знать наверняка.
- Вы же Сноходец, - Малфой осуждающе глянул на девушку. – Неужели вы не чувствуете связь между нами?
- Что вы называете связью? – нахмурилась девушка.
- Ничего существенного, - усмехнулся мужчина в ответ и махнул рукой. – Пойдёмте.
- А кинжал?! Давайте его заберём.
- Вы с ума сошли? Мы ещё не готовы к встрече с этой тварью.
- Но она заметит, что жезла нет! Неужели она не догадается, у кого он?
- Она не знает, что я Боевой Чародей.
- Вот тут вы не правы! Я видела во сне, что она знает! Мало того, она избрала вас своим супругом!
Люциус сосредоточил всё своё внимание на девушке, тщательно изучая её лицо.
- Вы в этом уверены?
- Абсолютно.
- Что же, это всё меняет. Пойдёмте, здесь не место об этом говорить.
- Так что делать с жезлом?!
Люциус на какой-то момент показался отстранённо-задумчивым, затем он ударил жезлом по полу, и на держателе появилась точная копия артефакта.
- Вам же нельзя пользоваться магией!
- Поверьте, моя дорогая, эту магию аврорат засечь не может, - весело ответил Малфой, радуясь, что снова может чувствовать внутри себя этот энергетический поток. Как же ему этого не хватало!
- Зато я могу! – возмутилась Гермиона.
- И что, побежите докладывать своему дружку Поттеру?
- Пока мы не расправимся с суккубом, я не против, чтобы вы использовали магию…
- Как это мило с вашей стороны, - Малфой склонил голову в шутливом поклоне. - А теперь идёмте! Если мы задержимся ещё на минуту, то здесь станет очень жарко.
Люциус зашагал вперёд, и Гермионе ничего не оставалось, кроме как покорно следовать за ним. Пока мужчина был рядом, ей не нужно было ни о чём думать. Он сам проверял путь, подавал знаки, а девушка лишь выполняла указания. Это отвлечение позволило ей задуматься – получается, когда она проснулась, то на самом деле бесстыдно глазела на обнажённое тело своего начальника, трогала его, и, что самое важное, испытывала от этого удовольствие! А как насчёт того чувства, что она собиралась скрыть от самой себя? Может, это всего лишь та связь, о которой говорил Малфой? Значит ли это, что он испытывает то же самое по отношению к ней? Ох, чёрт, он наверняка притворялся, что спит, когда она изучала его тело!
Девушка густо покраснела, радуясь, что Люциус не видит её лица. Лучше бы это был сон! Но независимость сознания давала Гермионе неоспоримый знак, что она уже давно не спит. Очевидно, её способности перешли на новый уровень. Она не видела суккуба, но зато она почувствовала, что опасность кроется именно в этом доме, она каким-то образом узнала, что в греческой комнате находится ритуальный кинжал, да ещё и Люциусу помогла жезл добыть. Сам бы он не справился с кодовым замком.
Гермиона облегчённо выдохнула, оказавшись в своей спальне. Она уже не стесняясь наложила охранные чары на дверь.
- Это не остановит демоницу, если она захочет пробраться сюда, - хмыкнул Люциус, с интересом осматривая жезл.
- У меня к вам есть вопросы.
- Удивительно!
- Как вы узнали, что я Сноходец? – Гермиона оставила без внимания его ехидство. - Я сама в этом не была уверена.
- В тот день, когда я зашёл к вам в кабинет, а у вас был приступ неконтролируемого возбуждения. Появилась связь.
- Что ещё за связь?!
- Я начал чувствовать, что с вами происходит. Ваше эмоциональное состояние.
- Лично я ничего не чувствую, - сказала Гермиона и начала расхаживать по комнате, лихорадочно размышляя. Люциус присел в кресло и закинул ногу на ногу. Казалось, он совершенно не заинтересован в происходящем, но девушка знала, что это не так. Может, это связь? Но она далеко не всегда знает, что чувствует этот человек, просто догадывается на уровне подсознания.
- Наверное, это потому, что я не Жрица, - решила она. – Я не знаю, как обращаться со своим даром. Эти сны окончательно измотали меня.
- Я до сих пор удивлён, как вы не сошли с ума, - совершенно серьёзно сказал Малфой. – Многие сноходцы теряли рассудок из-за своих снов. Некоторые сновидения были настолько реальными, что волшебники погибали от боли или от разрыва сердца. Надо отдать вам должное, у вас железные нервы.
- Вам кажется. А как вы узнали, что герцогиня – суккуб?
- Вы мне об этом сказали, - как ни в чём не бывало, ответил Люциус.
- Простите? Кажется, я упустила этот момент! Как я могла сказать то, чего сама не знаю?
- Неуютно себя чувствуете, когда чего-то не знаете или понимаете?
- Вы можете ответить на вопрос?
- Это магия Сноходца, мисс Грейнджер. Вы передали мне эту информацию во сне. Как вы верно отметили, вы не посвящены в Жрицы Приапа, потому не можете контролировать этот процесс, соответственно и не запоминаете эту часть снов.
- Понятно, - Гермиона кивнула. – А почему вы не знали, что суккуб охотится за вами?
- Я был уверен, что этой твари нужен Колвил. Потому, кстати, и не спешил его спасать.
Девушка фыркнула.
- Что же, вы знаете, что делать?
- Нужно собрать все артефакты Боевого Чародея, - Люциус подтвердил догадку девушки.
- Что у вас есть кроме жезла?
- Всё.
- Всё? – Гермиона снова нахмурилась, чувствуя раздражение, что информацию приходится клещами вытягивать. – Так чего мы ждём? Давайте убьём её!
- Мне нужна ваша помощь.
- Я в вашем распоряжении, - нетерпеливо ответила Гермиона. – Если вы не заметили, я давно готова действовать.
- Вам тоже необходимы некоторые артефакты. Об этом вы, я полагаю, не знаете?
- О, Мерлин! – девушка резко села на кровать. – Костюм Жрицы!
- Да, костюм Жрицы. Он помогает вам быть неуязвимой для магии суккуба. По сути, это даже компенсирует отсутствие умений с вашей стороны.
- А что я должна сделать? – спросила Гермиона с надеждой.
- Бросить вызов суккубу можете только вы. А затем призвать мою помощь, иначе магию не пробудить.
- И без костюма никак?
- Нет, вы умрёте раньше, чем успеете заглянуть демонице в глаза, - Люциус поднялся с места, вытянул из комода сверток и бросил его Гермионе.
Девушка развернула обёртку и обнаружила свой собственный заколдованный костюм.
- Ничего не выйдет, - обречённо проговорила она.
- Что вы имеете в виду? – угрожающе спросил Малфой.
- Это ненастоящий костюм. Вы ведь взяли его из хранилища?
- Ненастоящий? – от его тона Гермионе стало жутко. – А где же тогда облачение Жрицы Приапа?
- Его украла демоница, - еле слышно ответила девушка, коря себя за трусость. Ей хотелось спрятаться от этого осуждающего взгляда.
- Вы же мне сказали, что она украла копию!
- Я сама так думала. В ту ночь она напала на меня в доме, я не знала, почему она меня не убила. Только потом обнаружила, что она подменила костюм!
Девушка встретила взгляд начальника, не осмеливаясь отвести глаза. Если он заметит в них глубочайшее раскаяние, может, всё ещё обойдётся. Хотя едва ли Люциуса может это тронуть!
- Вы просто идиотка! Вы хотя бы понимаете, что это значит?
- Но ведь есть иной способ избавиться от суккуба! – Гермиона не хотела об этом говорить, но раз нет другого выхода…
- И какой же? – Малфой выразительно посмотрел на смущённую девушку.
- Вы же знаете, как волшебники древности избавлялись от суккубов? – спросила она. – Вы должны знать об истинном назначении Жриц!
- Мне это неизвестно, - Люциус продолжал выжидательно смотреть на волшебницу. Гермиона тяжело вздохнула. Было бы проще, если бы не пришлось произносить это вслух.
- Только Жрицы могли соблазнить избранного суккубом мужчину. Когда его семя изливалось в Сноходца, ревность убивала демоницу.
- Интересно, - Гермионе не понравилась улыбка, которая появилась на лице Малфоя. – Что же, действуйте.
Девушка потупилась, чувствуя, как вспотели её ладони.
- Я не…
- Мисс Грейнджер, стоит ли мне напомнить, что от вашей решимости зависят многие жизни?
- И что мне делать?
Люциус усмехнулся и поднялся с кресла. Весь его самодовольный вид говорил о том, что он жаждет предстоящего представления.
- Пока вы только пробуждаете во мне желание вернуться ко сну. Но, возможно, вам удастся заинтересовать меня.
Гермиона прикусила губу, не решаясь пошевелиться. Люциус продолжал:
- Возможно, мне стоит притвориться спящим? Так у вас появляется больше смелости.
- Вы можете не усложнять всё? – взмолилась Гермиона. – Мне и так нелегко!
- Со Стивеном вы вели себя смелее и откровеннее, - отметил Люциус.
- Вас это беспокоит? – резко ответила девушка на выпад.
- Ну, что вы! Меня интересует, почему по отношению ко мне вы испытываете такую робость?
- Неужели это неясно? – Гермиона поднялась с кровати и уставилась на Люциуса. – Вы намного старше меня, вы мой начальник, к тому же, я вас на дух не переношу! Стоит ли мне вернуться в прошлое и вспомнить все ваши деяния, направленные, чтобы уничтожить меня и моих друзей?
- Как же вы злопамятны, - Люциус покачал головой. – Что же, это ваше решение. А теперь, простите, если вы ничего не собираетесь предпринимать, я отправляюсь спать.
Девушка озадачено наблюдала за мужчиной.
- А как же суккуб?
- Я пока не заметил, чтобы достопочтенная герцогиня проявляла ко мне нездоровый интерес, так что время у нас есть, - Малфой отвернулся на бок. – Спокойной ночи.