Глава 1

Шестой год обучения в Хогвартсе. Гермиона всегда с радостью переступала порог школы, но в этот год её сердце отчего-то беспокоилось.
Почему? Всё будет хорошо, всё как обычно…
- Эй, ты чего? - Гарри заботливо коснулся её плеча. - Ты какая-то обеспокоенная, что-то…?
-Нет, нет, Гарри, - поспешила оборвать его Гермиона. - Всё хорошо… - и даже выдавила из себя милую улыбку.
Ей показалось странным то, что он спросил ее об этом. Ведь Гарри редко беспокоился о чувствах других людей, а особенно об её чувствах.
Гарри, Рон, Джинни - все думали, что, если бы не кровь и плоть, которую можно осязать, то Гермиона была бы абсолютным роботом.
«Почему именно такая? Меня ничего не трогает...» - думала про себя Гермиона. Война, Вол-де-Морт возродился - самое время быть роботом. Быть вещью полезной, чтобы помогать другим.
Гарри, Рону…
- Миона? - позвал Рон.
Она обернулась к нему с вопрошающей улыбкой.
- Мы собираемся зайти к Хагриду после праздничного ужина, пойдёшь с нами?
Сколько же в этом его вопросе было теплоты. И как она сейчас его любила… Может быть, в другое время и нет, но сейчас…
Только потому, что именно сейчас его никто не заменит. Никто не выдернет ее из этих сомнений об их дружбе, которые липкой паутиной опутывали ее порой, - только он. Только он этим своим недалеким : «Пойдёшь с нами?»
- Конечно, пойду, – тепло ответила она. Пожалуй, даже слишком тепло, потому что Рон немного покраснел и отвел глаза.
- Ну… Тогда… - он смущенно посмотрел на нее, - увидимся…?
- Конечно,- Гермиона уже поднималась по лестнице.
Ученики шли на ужин. Гарри и до середины холла добежать не успел, как его уже обступила гриффиндорская команда по квиддичу и просто друзья. Они что-то бурно расспрашивали, размахивая руками, дружно хохотали…
Гермиона засмотрелась на эту светлую картину и на миг почувствовала себя летучей мышкой, которая не может дождаться момента, когда сможет спрятаться в своих тёмных крылышках.
В этом было что-то мазохистское, но Гермиона не могла оторвать взгляд от того зрелища, что доставляло ей столько одиночества…
БАМ!
Гермиона налетела на что-то большое и твердое.
Кребб.
Уродливый толстый слизеринец с чавканьем жевал большое яблоко, остановившись прямо посередине лестницы.
Ему-то ничего, а вот Гермиона покачнулась и чуть не слетела со ступеньки.
Сзади кто-то поддержал за плечи.
- Смотри куда прёшь, грязнокровка! – с набитым ртом прочавкал Кребб.
- Кребб, ты читаешь мои мысли. Плагиатор, - заметил холодный спокойный голос над самым ухом.
Можно было и не оборачиваться. Без сомнений, сзади стоял Малфой, и слишком близко стоял. И лап своих с плеч Гермионы убирать, похоже, не собирался.
Гермиона с омерзением стряхнула с себя его холодные ладони (ещё снобизмом заразит!) и молча продолжила подниматься по лестнице, обойдя здоровый шкаф в лице Кребба.
Слова Малфоя ее ничуть не трогали, как и он сам, как и его дружки.
Так уж сложилось - отражение чувства ненависти есть отдельный комплекс жизни, от которого Гермиона уже давно абстрагировалась.
Она была умна, и знала и понимала многое, но всё равно хотела знать больше. Гермиона не мыслила и дня без пробежки глазами по новым страницам – это был её маленький смысл жизни.
Поэтому её это не трогало. А вот Малфоя бесило. Раньше она шипела ему в ответ, придумывала что-то гадкое.
Но теперь она опустила глаза в пол, и с неприязнью, будто проходила мимо мусорных баков, поспешила сбежать.
Не хватало еще, чтобы она показала свою злость. Она ничего не скажет в ответ.
Она даже не удосужилась взглянуть, как изменилось лицо её заклятого врага. На его презрительную ухмылку, растянутую на лице специально для неё…
Гермиона поднималась по лестнице пролет за пролетом. Чем выше, тем меньше встречалось учеников.
Еще в поезде она предупредила Гарри и Рона, что не пойдёт на праздничный ужин, потому что не в состоянии выдержать весь этот шум. У нее так болит голова. Ещё бы, ведь последнюю ночь дома Гермиона совсем не спала. Была такая гроза, что от раскатов грома она содрогалась.
Примерно в час ночи, в самый разгар грозы, она вышла на веранду позади дома. Легла на деревянный подмосток и пролежала там под проливным дождём всю ночь.
Сумасшедшая, а что, если бы кто-нибудь увидел? Точно бы в психушку сдали.
Но никто такого от неё не ожидал, потому никто и не удосужился проверить её в своей комнате.
Гермиона пролежала так всю ночь, не в состоянии уснуть, мокрая даже больше, чем насквозь. Когда к пяти утра дождь превратился в ледяной туман, он потихоньку начал опускаться на землю. Лежа в этой в стопроцентной влажности, Гермиона поняла, что до этого самого момента вообще не спала, а просто находилась в оцепенении.
Она поднялась. Кожа, после пяти часов беспрерывного дождя, кажется, вообще потеряла способность высыхать.
Волосы стали очень тяжелыми.
По сравнению с дождём, немного тёплый душ казался самой приятной вещью на свете. Гермиона сушила волосы необычайно долго. Раньше они разлетались пушистыми волнами, а теперь словно слиплись тяжелыми толстыми комьями.
Наконец волосы стали сухими. Но почему они остались такими же тяжелыми!?
Взглянув в зеркало, Гермиона застыла.
В солнечном сплетении словно застряла холодная ледышка, прошел жар по всему телу, словно тебе сообщили, что у тебя опасная болезнь. И ты так боишься, что целых четыре секунды чувствуешь отчаянное желание бежать, биться головой о стенку... Потом это проходит. Четыре секунды.
Волосы, что раньше напоминали сбитый пух, словно у залежавшейся куклы Барби, теперь длинными тёмными лентами лежали на плечах. Тяжелые и ровные, они явно потемнели, но всё ещё сильно отливали каштановым.
- Дьявол! – непроизвольно вырвалось у нее. Гермиона в испуге зажала себе рот -
так натурально и зло прозвучало это из уст девушки в зеркале. Такая светлая кожа. Волосы закрывали часть лица, из-за тёмных лент волос сверкали карие глаза.
Она схватила шампунь с полки. Что за чёрт!?
Нет…Обычный, тот же, что и всегда. Неужели дождевая вода их так выровняла? В любом случае, это непременно пройдет, да, конечно! Природа сделает своё, они скоро снова станут нормальными… А пока сделаем изменения не такими заметными.
Гермиона скрутила волосы на затылке, сколола их парой шпилек.
Получилось слишком аккуратно, и выдавала челка – ровная, гладкая, сверкающая.
Гермиона зачесала её назад. Немного взъерошила волосы сверху, чтоб торчали петухи.
О! Почти как обычно. Только они всё равно стали темнее.
Не страшно, такой мелочи никто не заметит.
И вправду, только один Рон и подметил:
- Ты что, волосы покрасила? Кажется, они стали немного темнее.
- Мне что, по-твоему, больше заняться нечем?!
Снова напала на него, не сдержалась, а ведь он всего лишь поинтересовался.
Он стал таким милым, это немного непривычно. В каждое обращение он вкладывает столько внимания, что немного перебарщивает, но Гермионе хватало ума понять, что он имеет ввиду.
Ещё два пролета, и она будет в своей спальне. И почему у Гермионы не было отдельной спальни!? Лаванда и Парвати порой раздражали не на шутку.
И от них было ну никуда не деться, разве что в библиотеку… Да и там тоже не всегда тихо и спокойно.
Последний пролёт.
- Эй, грязнокровка!
Ему не нужно было кричать. Его неприятный для Гермионы голос был бы услышан, будь Малфой хоть у самого подножья лестницы.
А впрочем, она всё равно не оглянулась.
Но остановилась. Он поднялся специально за ней? Или ,может, у него на этаже ещё какие-то дела?..
Малфой стоял и молчал, не озвучивая своего вопроса, ожидая, пока она повернётся.
«Бесит!»
Гермиона повернулась на месте, скептически вскинув бровь.
Малфой оперся на перила, ухмыльнулся. Это значит, что его разговор будет совершенно несерьезен, он просто хочет сказать какую-нибудь очередную гадость.
И всё же Гермиона задержалась ещё на несколько секунд, чтобы оценить его изменения.
Он стал выше, волосы короткие, но не очень, немного длиннее, чем у Гарри. Светлая чёлка упала на глаза. Скучающая ухмылка.
Новоприобретение вызвало недоверие - правое ухо было проколото, но не мочка, а хрящик сверху, двумя серебряными клёпками.
Мочка левого - обычной серьгой, камень, без сомнения, изумруд.
«Похорошел, грызун подопытный! Что приперся!?»
Но внешне Гермиона оставалась спокойной, она просто стояла и молчала.
А Драко просто взрывался изнутри:
«Ну почему она молчит!? Стерва, как же я ненавижу тебя, если бы не лень было пробежать пролет, придушил бы на месте… Ну, спроси… Спроси : «Что надо, Малфой?» Что же с ней стало!? Пока не услышу её голос, не пойму…»
- Грейнджер, а что ж ты одна, без своих дружков дебилов? А… знаю! Поттер, наверное, трахает своих фанаток, а Уизли подметает двор!? А как же ты? Почему без своих старых книжонок, и где же твоя вшивая причёска, грязнокровка, неужто ты сменила имидж?
Она всё не отвечала, на лице как будто застыла маска, глаза ничего не выражают.
Гермиона развернулась и продолжила подниматься.
«Ну что за сучка! Да как она может так спокойно реагировать?!…»
- Стой! Сначала верни то, что у меня взяла!
Ха-ха! Наконец-то. Маска, которая до этого момента была её лицом, дрогнула.
Но всё-таки она молчала.
- И что же такое, что принадлежит слизеринскому хорьку, могло мне понадобиться? - от её вкрадчивого голоса у Драко мурашки поползли по коже. Всё-таки она изменилась. Посмелела. Ну ничего, Малфой и слизеринцы непременно выбьют из неё эту спесь. Потерпи, грязнокровочка…
- Посмотри в карманах, - хитро сверкнул серыми глазами Драко.
Гермиона насторожилась. Ведь там могло быть всё что угодно! От самодельной взрывчатки до ящерицы или скорпиона, или ещё чего поинтересней.
Тщательно скрывая опаску, Гермиона осторожно сунула руку в правый карман мантии. Пусто.
С ещё большим страхом она нащупала в левом что-то маленькое и прохладное.
Достала изящную серебряную запонку. Ах, ну конечно! Кому ещё присущ этот пафос и бравада!? Носить в школу запонки из драгоценных металлов? Разве что напыщенным ублюдкам!
Гермиона думала об этом, когда смотрела на невинное украшение.
А Драко читал всё это словно с белого листа.
Он уже стоял ступенькой ниже неё.
Зачем он подошел так близко???
Но Гермиона не показывала испуг. Только отвращение.
Безмолвно протянула ему запонку.
Он не взял. Драко уже просто бесила эта игра. Тихие и спокойные, как роботы. Она заставляла его плясать под свою дудку…
- Ну уж нет. Ты брала, ты и одевай!
- Что? - словно щелкнул предохранитель в пистолете. Она сейчас его ударит - так она на него посмотрела.
- Мне такие пакости и даром не нужны, это принадлежит отбросу общества!
- А как она тогда попала к тебе в карман?
Спокойствие, насмешка. Ведь сам прекрасно знает, грызун чертов…
- Это ты мне скажи, ведь это ты клал на меня свои лапы минутами раньше!
И вправду. Он придержал её, чтобы она не упала.
- Ах да… Прости, в следующий раз удостоверюсь, чтобы ты раскроила себе свою мудреную башку о ступеньки! Давай одевай, быстро!
- Попроси об этом своих шлюшек! – прошипела Гермиона и развернулась, чтобы уйти, но Драко схватил её за локоть.
- Я сказал, одевай!
Вкрадчиво, слишком близко. Что ему нужно, что ему от нее нужно?! Что затеял этот хорек!?
«Да, без сомнений, запонка соскользнула к ней в карман, когда он поддержал её!»
Не вырывается, бесполезно. Чтобы Малфой не сделал ещё больнее, а то и так останутся синяки на предплечье.
Драко поднял руку запястьем вверх.
Гермиона раскрутила запонку. У Драко было ощущение, что сейчас ему будут делать прививку. У Гермионы было абсолютно стерильное выражение лица - похоже, её совсем не волновало, что сейчас она прикоснется к врагу. Она чуть отогнула рукав его мантии. Показалась жемчужно-белая рубашка.
Раздраженно цыкнув, она подняла его руку выше, коснувшись её.
Драко стоял не шелохнувшись, разглядывал её опущенные ресницы, видел, как дрожит её чёлка от его дыхания.
Руки у неё не дрожали, в отличие от Пенси, или Сары, или Джессики, или всех тех девушек, которых он просил сделать что-то подобное. У них всегда дрожали руки, потели ладони…
Грязнокровка же спокойно старалась закончить неприятную мелочь.
Ни сказав, ни «всё», ни «готово!», она закончила и, развернувшись на каблуках, зашагала в свою гостиную.
Драко ненамного ей уступил. Не прождав и двух секунд, он заторопился прочь.
«Вот и поговорили!» - раздраженно думала Гермиона.
«Что случилось с грязнокровкой? Её как контузило, девчонка как в прострации!»
Драко не успел дойти до конца коридора, как на него, подобно злому моллюску, налетела Пенси Паркинсон и подняла на него свои умильные глазки-пуговки.
Драко стало не по себе. Сейчас это чудище скажет : «Поцелуй меня!» ( он даже на мгновение представил себе ее голос), и он обязательно превратится в хорька! Ооо, нет, это мы уже проходили…
- Хехе…. Привет, Пенс! Ммм… Как здоровье?
Ой, нет, не то! Ей же не семьдесят, надо спросить что-то типа… «Как дела? » Да, точно!
- То есть, как дела?! – он выкрикнул это с такой радостью, словно вспомнил ответ на вопрос : «Где ты живёшь?». «Умник чёртов!» - выругался про себя Драко.
«Хм… Интересно, неужто Грейнджер и вправду причисляет ВОТ ЭТО к доблестному составу моих шлюшек? Точно поехала девочка… А плевать! Ещё целый год времени над ней издеваться!» - сладко размышлял Драко, с опаской поглядывая на обиженного моллюска.

- Уже полчаса прошло после окончания ужина, где она? - обеспокоенно спросил Рон.
- Не знаю. Сказала что пойдет, передохнет.
- Лаванда сказала, что в спальне её нет, но она там была - чемодан раскрыт.
- Может, она нас не дождалась и пошла к Хагриду одна? - предположил Гарри.
- Точно, наверное, она так и сделала! Пойдём, а то уже поздно, Филч поймает - отшлёпает. Старый педофил!
- А что, бывали случаи? – хихикнул Гарри.
- А то! - кивнул со знанием дела Рон.
- А ты почём знаешь? - хитро ухмыльнулся Гарри.
Рон такой тугодум….
- Дурак! - дошло до того, наконец, и Гарри получил подзатыльник

-Хагрид, привет! - заулыбался Рон.
- А Гермиона у тебя? - забеспокоился Гарри.
- Не, ребят, не заходила.
Ребята переглянулись.
- Успокойся! - не помогло. Голубые глаза Рона метались, чуть ли не в панике, - Она, наверное, пошла в библиотеку,
- Точно, - успокоился Рон.
- Не переживай, наверное, она забыла, что мы договорились, и засиделась там. Не переживай! Ну не в Запретный лес же она пошла?! - ухмыльнулся Гарри.
Конечно, нет. Скорее ад замёрзнет дважды, чем дорогая сердцу всезнайка сделает что-то настолько непредсказуемое…

Семь утра.
- Чёртов Снейп, чтоб тебя, с твоими заданиями вместе! - ругался Драко, торопливо топая по виадуку. Из виадука хорошо проглядывался внешний двор перед запретным лесом.
Край глаза выхватил что-то чёрное на светлой зеленой лужайке.
Драко остановился и присмотрелся. Мантия.
Это человек!
Драко заторопился, а перед самой целью замешкался. Наверное, это уже труп.
Ночью какая-нибудь тварь из запретного леса расправилась, а потом притащила тело ученика сюда.
«Хочу ли я видеть, что с ним?»
Любопытство победило.
Драко подошел поближе и опустился на колени.
Мантия вздымалась - дышит, слава Богу!
Человек лежал лицом вниз. Судя по длинным - немного ниже плеч, тёмным волосам - девушка.
Отлично, это вызывало интерес.
Осторожно взяв за плечи - она была вся мокрая до нитки! - он перевернул её и, подтянув, положил её голову себе на колени.
Он убрал волосы с ее лица и пожалел об этом трижды.
Эта была Грейнджер! Чёртова покладистая заучка, мегахорошая девочка. Мисс Я-такая-безупречная-что-белые-стены-рядом-со-мной-сереют-от-зависти лежала сейчас у него на коленях. Вся мокрая, еле дышала и крепко спала.
«И что теперь с тобой делать?»
Драко осенило, что сейчас у него на руках лежит такой компромат на дом Гриффиндор, что он мысленно поблагодарил Снейпа и, скрестив пальцы, пообещал больше не называть его утопленной вороной.
«У меня на руках…» - Драко так и завис с этой мыслью.
Она когда-то его ударила. Тогда она была как теперь. Не была такой забитой и замкнутой. Словно дикий звереныш, загнанный в угол и шипящий оттуда на всех. В тот момент она не была такой.
Как и вчера. Стала другая, непредсказуемая.
Драко поймал себя на том, что прикасается к её лицу.
«Она такая горячая! Может, у неё жар!? Нужно скорей в больничное крыло» - думал Драко уже на пороге. Он перекинул Гермиону через плечо, словно тряпичную куклу, и, придерживая её рукой, заспешил через виадук в замок.
Малфой совсем не беспокоился, что его кто-то увидит.
Было только семь утра - даже если кто-то и бродит в такую рань, это явно не его знакомые.
Драко ногой распахнул дверь больничного крыла.
Мадам Помфри, мирно спящая, подскочила и свалилась под стол.
- Простите, пожалуйста, я непременно поиграю с вами в прятки, но не сейчас, мадам Помфри. Так что будьте добры, вылезьте оттуда!
- Мистер Малфой! Вы с ума сошли! Вы что так кричите, кто вас учил так врываться!?
- Она вся горит, я нашел её без сознания, - сказал Драко и аккуратно положил Гермиону на одну из коек.
Он нечаянно коснулся её носом. Её кожа обожгла Драко, но ещё на секунду он передумал подниматься.
- Мисс Грейнджер! Мерлин! Что с ней!?
- Это вы мне скажите, - спокойно заметил Драко.
- А почему она вся мокрая? - спросила мадам Помфри уже из дальнего кабинета.
- Не знаю, когда я нашел её, она уже была вся мокрая.
- Ладно, всё! Уходите, мистер Малфой, я о ней позабочусь! - сказала мадам Помфри.
-А! Мадам Помфри, пожалуйста, не говорите ей, что это я её сюда принёс, если она спросит. Ладно? - медсестра озадаченно взглянула на Драко.
- Как скажете, мистер Малфой, - пообещала она.
Как только дверь больничного крыла захлопнулась, Драко хитро ухмыльнулся:
- Ну ладно, грязнокровочка! Тебя ждёт веселенькая новость!

«Что он ей сказал?» - раздражался Рон, Лаванда трепала его и что-то обиженно блеяла. – «Как же бесит! И не сбежать никак! Бесхарактерный дурак!» - ругал себя Рон, но ничего поделать не мог.
«Он специально сказал в семь» - думала Гермиона, садясь на своё место. Всё было отточено до автоматизма - зайти, упасть на своё место, достать книги, писать.
А теперь все эти странные движения повторяло тело. А разум словно смотрел дурацкий фильм со стороны и не мог ничего поделать.
Как будто проснулась, как будто вышла из комы. Слышала каждое слово профессора и понимала его. Как будто впервые.
Но больше всего ее мучила жажда. Она сидела с таким усталым взглядом, что заботливый Рон даже поинтересовался о её самочувствии.
Гермиона уверила его, что всё хорошо, что всё нормально. Но с такой силой вцеплялась в парту ногтями, что под партой наверняка остались следы. Гермиона была уверена, что смогла бы осушить ведро воды, не меньше.
День длился вечность. Гермиона после каждой пары пила столько воды, что, казалось, вот-вот лопнет. Жажда не унималась.
Вошла в библиотеку на десять минут позже (кто не порядочный, тот не опаздывает!)), вся мокрая - пила неосторожно.
Народу было немало. В запретную секцию доступ у немногих, так что вряд ли там так же людно. Чем ближе вечер, тем менее людно.
Запретная секция. Отлично, а тут вообще никого нет. Малфоя тоже.
Может, он ушел? Лучше бы ушел!
«Как же мне тревожно!» - Гермиона зашла за высокий стеллаж, сжала кулаки и попрыгала на месте – может быть, поможет.
Не помогло. Только волосы придется заново собирать - они рассыпались по плечам как шелковые нити.
Что же с ними делать? Обстричь что ли и сказать, что так и было?..
«Хе-хе, а мысль интересная! Сегодня же займусь, если, конечно, меня опять не унесет по неведомым делам в лес, или на дно озера, или ещё куда…»
- Что так долго, ты, нечисть! - Малфой стоял на три книжных стеллажа вперед. Его не было видно, но зато было хорошо слышно.
«Ну надо же, как удачно встал! Вот так и поговорим. Только бы рожу твою поганую не видеть!»
Нет ответа.
- Ты хоть помнишь, что с тобой ночью-то было, а, грязнокровка?
- Нет.
- А до того?
- Твоё какое дело?!
- А такое! Ты в курсе, что проклята?
Замерла, молчит. Неужто испугалась?
- И что тебе с того?
- Хочу знать, кто и зачем пытался меня проклясть!
- Ты-то тут причем?!.. – она не успела договорить, как Малфой выскочил из-за ее спины, с силой толкнул ее на стеллаж и уперся руками по обе стороны от её головы.
- Запонка, моя! На ней и было проклятие! - его так бесило это её новоприобретение - спокойствие и равнодушие. Да, конечно, гриффиндорка и раньше имела эти качества, но только не по отношению к ним, к нему. Не жизнь была Драко без этой вражды и закаляющих ссор, которые Грейнджер пыталась заменить малодушным спокойствием.
- На ней был сильный сглаз, с тобой могло произойти всё что угодно! Это проклятие опасности. Она должно было притянуть несчастья. Странно, что ты вообще жива! - фыркнул он.
Она не двигалась. Даже её эти странные новые волосы!
«Что она с ними сделала? Такие ровные, тяжелые, блестящие…» Драко чуть не умер на месте от желания прикоснуться к ним.
Но она всё еще не шевелилась. Секунда, две, три…
Если бы она не была такой тёплой ( а Драко стоял достаточно близко, чтобы чувствовать это), он смог бы поклясться, что она мраморная статуя.
- Нет.
Слишком тихо.
- Что?
Она повернулась так быстро, что Драко чуть не задохнулся от близости. «Надеюсь, не заметила». Но она посмотрела ему в самые глаза. Двойной удар по самообладанию.
- Что слышал! Нет. Это не имеет никакого отношения к запонке, это началось раньше, ещё когда я была дома…Со мной что-то странное…
Ха! А ведь могла ему рассказать! Даже если он и вздумает кому пересказать, кто ему поверит!? Кто поверит в то, что он и вправду знает что-то о грязнокровке? Это будет несмешная шутка.
- Ещё когда я была дома, я не могла нормально спать… потом эти провалы в памяти, необъяснимые поступки…
- И волосы.
- Что?
- Что с волосами?
- Не знаю. Просто так, они стали такими, – она с ненавистью дернула себя за прядь.
- А вчера пошла в запретный лес. Сама по себе, не помню зачем… и эта книга…
- Что за книга? - он отстранился, сил не было стоять так близко.
- Не знаю. Какая-то «Санадрин». Нашла вчера её здесь, а теперь её нет. После того, как прочла, я пошла в лес.
Гермиона с опаской посмотрела в окно. Темнело. А что будет теперь, этой ночью? Может, кто-то в неё вселился, и она одержима?
Он видел в её глазах панику.
А она злилась на себя за это, ведь это его трижды не касается!
- В общем, тебя это никак не касается. Если узнаешь, кто тебя проклял, тыкни в него пальчиком, я хочу сказать ему большое человеческое… Ай!
Со злостью он схватил её за волосы на затылке и резко дёрнул назад – так, чтобы она запрокинула голову.
«Интересно, а если её укусить, эта тонкая кожа сразу порвется, или придется приложить… »
Пришлось больно прикусить беспокойный язычок, иначе было не удержаться…
- Ты моя должница, я почти не сомневаюсь, что меня пытался проклясть кто-то из ваших! Если, конечно, это не ты сама, - прошипел он ей в самое лицо, зло, по-змеиному.
Чувства страха и холода были чем-то новым в её чувственном мире. Когда она просыпалась, чтобы снова потерять память и стать чем-то одержимой. Уж лучше бы этого не было.
Лучше забвение, чем хаос. Да?..
«Или нет?»
- И не смей мне хамить, а то прибью тебя на месте и скажу, что так и было. Я узнаю, кто из вас пытался меня проклясть, а запонка была проклята, я это точно знаю!
- Откуда?! - она попыталась вырваться из его хватки, но он не отпускал.
- После тебя к ней прикоснулась Паркинсон. Она поскользнулась на ступеньках, потом на неё упал стеллаж с книгами - Гойл попал заклятием… А потом муляж запонки сгорел. Может, это ты сама его и подменила?! Ну, говори!
- Нет, нет! Я не меняла, это не я! - задёргалась она.
«Господи! Вот сейчас он достанет палочку, приставит его к такому уязвимому горлу и просто проткнёт, даже заклинания не понадобится!..» Но Малфой молчал, не двигался. И не сводил затуманенных глаз с ее оголенной шеи.
«Хорошо, что она не видит», - хищно подумал Драко.
Кто из них был кровожаднее сейчас : тот, кто был в себе и понимал свои желания, или тот, кто умирал от жажды, вызванной как будто искусственно, и вода тут, кажется, не помогала?….
Она осторожно подняла руку и разжала его пальцы.
«И что это я так обмяк?» - зло спросил себя Драко, но сделать ничего не мог. Когда она его коснулась, он чуть не умер от нежности в третий раз за сегодня.
Зачем она стояла так близко, такая недосягаемая, неприступная? Убить её за это мало!

- Миона, ты здесь? - Рон шагал быстро, заглядывая в промежутки между стеллажами.
Малфой отошел на приличное расстояние.
- Гермиона, ты здесь!
Ну надо же! Сколько радости в голосе, как будто полжизни не виделись!
Хотя, в этот раз это, пожалуй, взаимно…
- А ты тут что забыл, грызун крашеный!? - на ровном месте ощетинился Рон. Вполне нормальная, природная реакция.
-А твоё ли дело, уродец вшивый? - бросил Драко, направляясь к выходу из запретной части.
- Слизняк к тебе приставал? - поинтересовался Рон. Кажется, ему не терпелось влезть в очередную драку.
И почему-то только теперь Гермиона поняла, насколько он недалекий и тупой. В чём смысл этого. Так вот почему она всегда старалась не обращать внимания на слизиренцев. Вот почему всегда сдерживала друзей.
И почему глупый слизеринец впервые в жизни поступил так мудро? Рассудительно. Взял и ушел. Как король Лир, который взял и умер. Просто, и нет ничего умней, чем просто взять и сделать.
А, впрочем, эта большая редкость для такой мрази, как Драко. И даже сомневаться не приходится. Его будущие поступки с лихвой покроют это маленькое отступление.
- Нет, нет. Как обычно, явился попортить атмосферу своим присутствием.
- Правда?
«Странно», - подумал Рон, но вслух не сказал.
- Что ты тут сидишь одна? Пошли, поможешь мне с домашним заданием по истории магии! – потащил он ее к выходу из библиотеки за ручку, как маленькую.
Когда Гермиона входила в библиотеку, она кинула сумку на свободный стол. Рон остановился, чтобы забрать её.
Холодок по спине.
Гермиона оглянулась.
Да, он не ушел. Стоял за стеллажом и держал раскрытую книгу. Подняв холодные стальные глаза, он вскинул брови.
«Мы ещё не закончили» - прочла она по его губам.
Но Рон уже тащил девушку в гостиную.

Вау. Кажется, целых три часа она была снова в себе, обычной зубрилкой, нечувствительной к окружающему миру.
А теперь была открытой раной. Реагировала на всё, всё слышала. Жар одолевал.
Парвати и Лаванда, как назло, гуляют где-то. А она одна стоит за закрытой дверью, прижавшись к ней спиной.
Во сколько это случилось вчера? Часов восемь, начало девятого… Этот порог она уже переступила. Но лучше ей всё же не становится.
Тревога, мелкая дрожь. Стоять на месте было невыносимо, нужно было бежать, нестись…
«Охота съесть кого-нибудь, даже не знаю, кого. Или хотя бы укусить кого-нибудь! Чёрт, надо было Малфоя укусить, но, наверное, он пакостный на вкус… Зато его не жалко!»
Гермиона лежала на спине на кровати и чувствовала себя трупом. Вчера было лучше. Хоть и нельзя вспомнить, что было, с чего всё началось...
«Если я доживу до завтра, то точно состригу волосы! Какие же они тяжелые! Неужто так и умру?»

«Нет. Видать, не судьба!.. Только радоваться ли этому, или пока рано?»
Жар спал, но тело было всё липкое от высохшего пота. Гермиона так и уснула в мантии, лёжа на застеленной кровати.
Лаванда и Парвати тихо сопели, сладко нежась в постелях. Ещё бы, пол шестого утра.
«Хоть бы разбудили, чтоб разделась! Я была такой бледной, несмотря на жар, можно даже было поинтересоваться, как я себя чувствую! Лицемерки недоделанные!»
Лихорадка спала, а жажда нет. Она стала не так жечь горло и мозги, зато превратила Гермиону в странное озлобленное существо, требующее мести всем и вся.
«Начнём с этих двух дурищ…»
Гермиона зашла в ванну и хлопнула дверью так, что с полочки упал стаканчик с зубными щётками.
Снаружи раздался писк - похоже, кто-то свалился с кровати.
- Господи, в чём дело!?
Крики снаружи доставляли странное извращенное удовольствие…
Хихикая, Гермиона пробормотала:
- Не поминайте имя Господа всуе, дети мои….
Она открыла ледяную воду, потому что хотела сделать себе больно. Зачем нужна чувствительность, если ты ей не пользуешься?
Гермиона вскрикнула от холода и еще несколько секунд задыхалась, стоя под ледяной водой, потом вцепилась в душ и замерла.
«Нет…уже руки немеют, больше не могу!»
Открыла наконец горячую воду.
Она долго и тщательно чистила зубы - не могла избавиться от странного привкуса металла на языке. Очень было похоже на кровь. Но наверняка она сказать не могла. Привкус был назойливым, но не таким сильным.
Девушка посмотрела на себя в зеркало.
Волосы, такие мокрые, что казались чёрными, и глаза стали как будто ярче. Кожа бледная--бледная. Наверное, она простудилась. Отчего такой бледный оттенок, ещё раз такую лихорадку пережить?
Не проще ли сразу кремация?
Ну что ж. Как и обещала себе, Гермиона достала из зеркального шкафчика ножницы и намотала на пальцы прядь мокрых волос.
«Думала, что это будет сложнее…»
Хоть они и не были достаточно длинными, сантиметров на восемь ниже плеч, должно же было быть хоть какое-то чувство сожаления?
Или нет?
«Нету, ну и фиг с ним!» - с глупой улыбкой подумала Гермиона, жесточайшим образом остригая мокрые волосы.
Обстригла так, чтобы они были выше плеч сантиметров на пять и примерно на одном уровне.
Присмотрелась и сделала себе ещё и густую ровную чёлку, благо объём это позволял.
Высушив палочкой волосы, Гермиона порадовалась результату. Теперь, при случае, она могла почти полностью скрыть лицо тёмными волосами, а густой чёлкой - глаза. Это делало её лицо скрытным и хищным.
И всё-таки глаза слишком светлые, это немного раздражало…
Без зазрения совести она взяла косметичку Лаванды.
Хмыкнув, спустила тушь в унитаз.
Чёрные тени, сверху тонкая полоска, и еле заметно растушевала под самыми ресницами.
Опять чувство извращенного удовольствия.
Так любит краситься её соседка, готесса, когда по вечерам собирается на «прогулку».
Соседка, конечно, выглядит куда более зловеще, но определенное сходство приобрелось.
Гермиона выскочила из ванной, даже не потрудившись положить косметичку обратно в шкаф, она так и осталась валяться на полу.
Волосы казались светлыми и сверкающими по сравнению с глазами. Они, наоборот, были без блеска, прикрытые тёмными ресницами, и, хоть и были светло-карими, казались абсолютно чёрными.
Парвати так и застыла с расческой над головой. Лаванда хмурилась, как будто Гермиона делала что-то из ряда вон выходящее.
«Хе-хе! Это она ещё не видела, что с её косметичкой!» Она улыбнулась так зловеще, что черти бы обзавидовались. Только пластмассовых клыков не хватает, а так в любую сатанинскую секту с руками загребут.
Выкинув из шкафа свитер, она достала чистую мантию. Одевалась так, словно спешила.
Надоела эта гробовая тишина, заведующие трупы.
И, не потрудившись закрыть дверь, бросила:
- Пусть проветрится, а то душно…- хихикнула и вприпрыжку ускакала прочь.
Гермиона, шумно прыгая по ступенькам и коридорам, будила портреты.
Ворвалась в библиотеку.
Сначала была мысль посбрасывать книги с полок, но она передумала.
«Санадрин... Что это, интересно, за чертовщина такая? Санадрин…Может, о ней что-то есть?»
Даже не глядя, Гермиона выхватила с полки книгу о проклятиях. Столько раз она ей пользовалась, что практически выучила наизусть.
Швырнула на стол рядом со своей сумкой.
- С….с, с, с… - девушка искала нужную букву. - А! вот же она! - отодвинула нужный ящик. - Санадрин….
Книги с таким названием не числилось, зато была парочка книг, где это слово упоминалось.
«Магглы, связанные с волшебством» и «Загадочные смерти волшебников».
Она нашла их обе.
Обе были в обычной секции.
- «Загадочные смерти волшебников», милое название, – Гермиона погладила книгу по корешку.
Истории о смерти тревожили, вселяли любопытство.
«Санадрин, Скандинавская графиня, погибла от линчевания целой общиной волшебников за изобретение страшного проклятия, которое имеет вирусоподобный характер. Передается от человека волшебнику. Человек может быть его носителем, но не подозревать об этом и никогда об этом не узнать. Считается, что «Проклятие Санадрин» - подарок ей от самого Сатаны, так как она участвовала в его изобретении карты Тавро и ритуалах с человеческими жертвами. Санадрин испробовала проклятие на себе и жила так до самого своего убийства. Рецепт его пропал. Последний случай проклятия был замечен в Италии, в 1913 году. Пострадало четыре волшебника. Около 20 магглов. Зараженные проклятием волшебники были устранены...» - И это всё?!
А что это за проклятие, как оно действует?
Гермиона держала в дрожащих руках другую книгу.
«Как страшно, а вдруг я проклята этим заклятием!?»
Она открыла вторую книгу, вопреки онемевшим от страха пальцам.
«Санадрин. Девушка - маггл, Скандинавская графиня 18 века. Чтобы отомстить своему любовнику-волшебнику, использовала тёмные ритуалы, не имеющие ничего общего с обычной магией и волшебством. Изобрела проклятие, рецепт к которому в данное время утерян.
Проклятие имеет необычное происхождение. Считается…» - так, бла, бла, бла, это мы всё уже слышали. Так, а вот это что-то новенькое:
«…отравилась сама. Проклятие вызывает галлюцинации и провалы в памяти. Человек не помнит, что он делал и что с ним было. Из зараженных никто не смог рассказать, что происходило с ними. По истечении двух недель волшебник становится неуязвимым и неуправляемым. Проявляются способности к левитации, управлению четырьмя стихиями и другие явления. Для поддержания жизни волшебник пьёт человеческую и животную кровь. Противоядия на сегодняшний день нет. Зачастую проклятые волшебники погибают сами, их сила обретает сущность и убивает их изнутри, когда волшебник начинает сопротивляться.
Графиня Санадрин прокляла саму себя, совершив предобряды и тёмные мессы, необходимые для полноценного действия проклятия, и обрела силу. Перебив два Английских графства (около 7 тысяч человек), она пропала без вести. Рецепт и дневник графини Санадрин утерян по сей день».
- Конец! Бабы рыдают, мужики давятся попкорном, - хихикнула Гермиона.
Ну надо же, всё оказалось не так страшно, стоило переживать!
«Чтобы стать взбесившимся монстром, нужно пройти тёмные обряды, о которых я вообще ничего не знаю, а потом ещё и кровь пить!? Ну уж нет! Это не для меня!» - думала Гермиона. - «Я уж точно никаких обрядов не совершала!»

- О, Господи!
- Нет, это всего лишь я, - улыбнулась Гермиона.
- Что с твоими волосами!?
Гарри и Рон просто диву давались. Один лишь Невилл одобрительно улыбнулся и сказал: «Отлично выглядишь, Гермиона». Она ослепительно ему улыбнулась.
- Ничего, просто захотелось сменить причёску.
- Охотно верю, но зачем!? И почему так резко? Ты какая-то… - промямлил Рон.
- Какая!? – она резко повернулась к нему, взглянула потемневшими злыми глазами.
- Тёмная, - передёрнул он острым плечом.
«Темная. В точку попал»
- Глупость какая! - в этом была вся она. В одной этой фразе. Рон немного успокоился.
«И всё-таки она всё та же…»
В соседнем ряду, на две парты назад, сидели Пенси Паркинсон, с забинтованной головой, и Малфой.
Он несколько удивлённо поглядывал на парту Гермионы и Невилла.
«Если она прикасалась к запонке, то почему с ней ничего не случилось? Не могло же заклятие пожалеть ее лишь потому, что она и так уже проклята?! Глупость какая…»
- Пенс, не слюнявь брюки! – попросил Драко : Паркинсон дёргала его за коленку, пытаясь привлечь внимание.
«Интересно, что на ней за проклятие? Она так странно себя ведет… А друзья её хоть в курсе? Кажется, она превращается в какое-то странное существо…»
- Да что такое, Пенс!?
Она показала под парту.
Кто-то забыл книгу. Малфой открыл её. Она была такая странная, облицована корой березы. На обложке только маленькая надпись, гласившая : «Sanadrin».
Открыл – пустые страницы… хм, на растопку только такое. Наверное, просто чья-то новая записная книжка. Бросил в сумку, может, пригодится.

Вечером Гермиона вернулась в свою комнату. Вчерашнее состояние казалось отдыхом в райском саду по сравнению с адским пламенем, в котором горело её тело. Нет, в этот раз сердце определённо не выдержит без движения.
Она не хотела никого беспокоить, потому и не сказала ничего ни Гарри, ни Рону, да и был бы в этом смысл?
В гостиной ещё было людно, но никто не заметил маленькую тёмную мышку в плащике.
В коридорах уже никого не было. Темно, но она даже не задумалась о том, чтобы посветить палочкой.
Темнота такая приятная и прохладная, стоит ли её нарушать освещением? Гермиона неслась сквозь мрак так быстро, что, когда налетела на человека, решила, что это стена.
Врезалась, упала и больше не поднималась.

Испуг, удар, стук падающего тела, тишина. Он зажег палочку.
Она лежала на каменном полу, разметав по нему тёмные ровные волосы. Бледная, с тёмными закрытыми глазами. Не шевелилась.
Он нагнулся к самым ее губам.
Нет, дышит. В отключке. Малфой вздохнул с облегчением. За убийство грязнокровки его по головке не погладят.
Бросить её здесь был вариант соблазнительный, но …может, позвать кого-нибудь?
Может, оттащить её к гриффиндорцам? Больно уж много чести!
В больничное крыло? Да, несомненно, это лучший вариант!
Драко уверенно поднял её. Снова, только теперь не перекинул через плечо, а поднял на руки, как принцессу. Так было удобней следить за ее состоянием. А вдруг проснется, что тогда? Прикинуться одуванчиком и сказать, что он ей вовсе не помогал, а нёс закапывать в лес?
Ладно уж, когда она проснется, тогда и поговорим.
В больничном крыле всё ещё никого не было.
- В чём дело? Опять??? – запрыгала мадам Помфри.
- Она очень бледная.
- Да, друг мой, анемия - штука пакостная… – покачала головой медсестра. – Положите её пока на свободное место, я за микстурой…. – и скрылась в кабинете.
Драко осторожно положил Гермиону, снова, как позавчера. Теперь он даже через плащ чувствовал, как она горела. Похоже, металась в жару. Такая бледная. При такой-то лихорадке! Точно проклятие…
Он поймал себя на том, что завис над её лицом и тихо вдыхает её ровное дыхание.
Драко поспешил подняться:
«А вот это уже плохо!»
Отпрянул так, словно это она его за голову сама схватила, и нечаянно налетел на ширму от соседней койки.
- Всё в порядке, мистер Малфой? – послышалось из кабинета.
- А.. ага, – как можно небрежнее бросил Драко.
Он беспокойно прикоснулся к холодной, в отличие от его горячего уха, серёжке в хрящике.
«Какое эта дрянь имеет право таким нахальным образом притягивать его, этим своим видом!?» Он развернулся, так гневно, словно хотел ударить. А ведь хотел!
«Этими своими шелковыми волосами… Плотно сжатыми веками… ресницы как два пёрышка... Этой своей кожей… чистой и ровной, как из мрамора, и губы.…Чуть пухлые, изящно изогнутые, ммм…» Драко колебался, его ли это мысли, боролся с отчаянным желанием оглянуться, словно кто-то следит, а он тут совершает преступление крови.
«И кто её такую придумал? Она не может быть обычной зубрилкой! Она будто злая актриса, которая притворялась, чтобы втереться в доверие. А сейчас снимет парик и окажется кем-то другим…»
- Кажется,…кажется, я хочу к тебе прикоснуться?
«Я вслух это сказал!?» - «Ой нет, не так!»
«Это что, я сказал!?» - «Да, вот так лучше…»
- Угу, точно – хочу! – «Да, точно, - я сказал»
Хрупкие пальцы, тонкие вены, бледность. Она притягивала взгляд, словно мёртвое тело. Драко коснулся пальцем её носа с таким выражением лица, словно она снежный человек, а не гриффиндорка.
И вдруг успокоился. Совсем остыл. Опустил руку, и выражение лица разгладилось. Просто он знал, что ему нужно.
Опять пришлось поднять руку, что бы чуть-чуть повернуть её голову:
- Ты никогда об этом не узнаешь, – пообещал он бессознательной Гермионе.
«Может быть, и не узнает».
Он чувствовал себя мазохистом и просто балдел от этого. Волнами накатывал экстаз, ведь Драко растягивал себе удовольствие.
Он просто касался своим носом её. Близко-близко.
Близко-близко к ней. Больше никогда не будет так, как сейчас.
Но сейчас он чувствовал её ровное тихое дыхание на своих губах. Её губы были немного приоткрыты.
Как жалко, что она не могла ответить, а если бы и могла, то вряд ли бы ответила.
Убить её мало за то, что она не может его оттолкнуть, вскрикнуть : «Что ты делаешь, подонок!», или что-то вроде того… Она может только безмолвно лежать и позволить сделать с ней всё, что он захочет.
Он уже коснулся её, или это тепло от близости дыхания? Нет? Ну, тогда ещё чуть-чуть…
Драко нагнулся и захватил её пухлые губы, раскрыв рот так, словно хотел её съесть или укусить, как минимум.
Он порадовался тому, что додумался встать на колени, а не то свалился бы от странного чувства в солнечном сплетении.
Какое долгое движение губами.
Её губы были такими тёплыми и мягкими. Теперь ещё и влажными. Скользнул и сомкнул свои губы, словно запечатав её. Мало этого, это было так больно, это чувство в солнечном сплетении, но отчаянно хотелось его повторить.
Тогда он чуть повернул голову в бок. Снова губами мягко прикусил её.
Касаясь губ, он дотронулся языком до её язычка. Неглубоко, но этого хватило, чтобы распробовать, какая она на вкус, запомнить, как чувство острой боли от пореза, тепло и мягкость её замершего языка и губ, их влажность.
«Хватит, пора прекращать!» В ужасе от своего поступка он схватился за край простыни и сжимал её всё это время.
Он пытался заставить себя прекратить, но всё повторял свой односторонний поцелуй. Он касался её губ ещё, и снова, но теперь только нижней губы.
Драко боролся с отчаянным желанием укусить её до крови. Но нельзя, ведь тогда она наверняка проснётся!
«Да какое она вообще имеет право так блаженно спать?! Когда он тут кончается от одного только прикосновения… мерзкое существо! Искусал бы тебя до смерти…!»
Драко вскочил и выбежал из больничного крыла, как из плена.
« Ненавижу её!»
Плохой Драко, нехороший… Теперь он будет себя наказывать, сам…

* * *
И зачем она так рано проснулась!? Дура что ли?..
И всё-таки подорвалась с кровати, как на пожар. Ни сказав, ни “здрасьте”, ни “до-свидания”, Гермиона вылетела из больничного крыла.
Злая, взвинченная.
Опять - двадцать пять!
Опять обморок, опять Малфой приволок…
Но на этот раз она хоть запомнила, как это случилось…и потеряла сознание не где-то в лесу, а в тёплом школьном коридоре…
Гермиона взлетела по лестнице и остановилась перед самым портретом.
Она вдруг поняла, что чувствует себя более чем замечательно, просто здорово! Лицо дышало свежестью.
Если не считать лёгкой ломоты в ступнях, словно от бега, и губ, которые немного опухли и всё время почему-то пересыхали, то перед гостиной Гриффиндор стоял самый здоровый и радостный человек Хогвартса.
- Ты чего это вся светишься, звезда? - хихикнул Финниган, выходя из гостиной. Он тащил за собой Дина и Невилла. Причем второго грубейшим образом тащил за подол мантии, так что Невилл пятился задом.
- Привет, Гермиона! - просиял Невилл.
- Привет, Невилл, день замечательный, правда? – она засияла ещё ярче.
- Это с какой стороны посмотреть… С моей - аналогично, а вот со стороны Невилла - сомневаюсь, - хихикнул Финниган. – Да, ботаник!?
Дин тоже засмеялся.
- Увидимся, Гермионочка, - пропел Финниган.
Никого уже не было в гостиной, все сбежали на завтрак. Да и Гермиона-то зашла на скорую руку переодеться…
Она быстро забежала в большой зал.
Гарри и Рон перепугано на неё взглянули.
«Ну вот, опять эти две лохудры прочистили им мозги», - подумала она и со злостью взглянула на забитых Лаванду и Парвати.
- Ты опять не ночевала в комнате!? - протрещал Рон, зло сверкнув глазами. Словно ревнивый муж.
- Что значит опять!? Это был первый раз!
- Ой ли…
- Знаешь что!? Где хочу - там и ночую. И вообще мне было плохо, поэтому я была в больничном крыле. Мог бы хоть поинтересоваться!
- Ой, а что с тобой случилось!? - тут же заботливо вмешался Гарри
- Да ничего особенного, просто упала в обморок от анемии.
- Анемия ? - переспросил Рон. - Но ты выглядишь такой…
- Полнокровной, - подсказал Гарри.
- Однако, как видишь, мадам Помфри постаралась! - развела руками Гермиона и улыбнулась.
Рон остался недоволен и продолжил обиженно грызть тост.
«Ха, думает, что я раскаиваюсь и что это меня волнует? Не в этот раз…»
- Ронни, ты в Хогсмит собираешься? - кокетливо спросила Лаванда.
- Ммм…Да, может быть, - это прозвучало как «Отвяжись, а то покусаю!».
Лаванда отстала.
А вот Гарри отнюдь не стеснялся заигрывать с Джинни, которая без зазрения совести заглядывала ему в глаза со своими, вроде как невинными, предложениями «Прогуляться» или «Показать ей пару финтов на метле после пары »
Гермиона съела маленький бутербродик с мясом и выпила вишневого сока. Графин с ним так красиво блестел на солнце, кроваво-красный, холодный... Замечательный напиток, почему она раньше его не любила? Гермиона залпом выпила второй бокал, поставила его на стол, бросила:
- Пойду в библиотеку забегу,- и убежала.

Малфой допивал свой горький кофе, когда Грейнджер поднялась со своего места и, так же стремительно, как вошла, вылетела из большого зала.
Он поставил чашку на стол, расплеснув немного её содержимого.
- Драко, ты куда? - спросил Забини.
- Забыл кое-что в комнате, сейчас вернусь.
Миллисента испуганно вскинула глаза. Наверное, подумала, что сейчас он пойдёт к Снейпу.
Драко успокаивающе покачал головой.
Его вдруг осенило, как дубиной по голове. Он трижды вспомнил, что такое «Санадрин».
Санадрин - надпись на книге. И почему сразу не вспомнил?! А ещё раньше это сказала Грейнджер. Это именно та книга, которую она видела.
- Грейнджер! - закричал он весь коридор.
Она молча развернулась, снова скептически изогнула бровь.
- Шевели ногами и топай сюда, я не могу орать на весь коридор!
- А кто гарантирует, что ты сделал прививки от бешенства?
- Ну, если ты не хочешь узнать, кто тебя проклял, можешь катиться на все четыре стороны. И, кстати, в следующий раз я брошу тебя в коридоре или где ты там ещё соизволишь отключиться, и оставлю тебя Филчу, - бросил Драко.
Ни один мускул на её лице не дрогнул, она спокойно пошла ему навстречу. И подошла так близко, что между ними остался хорошо если метр.
На таком маленьком расстоянии от него сейчас стоял его анти-аналог. Его минус, его полная противоположность. Слишком близко…Перед глазами всё поплыло. Ночь назад он целовал её, облизывал эти её губы, касался их. А сейчас она стоит такая надменная и не знает об этом.
«И пусть остаётся в блаженном неведении, до каких-то пор…»
Драко зло ухмыльнулся, хищно, как положено заклятому врагу.
Она даже немного оробела - вау! Нужно делать это почаще, такая сильная эмоция, всё-таки она не окончательно бесчувственна.
- Ну? Поведай же мне тайну! - попросила она.
- А что мне за это будет? – не столько игриво, сколько цинично пропел Драко.
- Скажем, твои глаза останутся в твоём черепе, и я их не выцарапаю.
- Не катит, будешь должна мне желание. Что прикажу, то и сделаешь, идёт?
«Как в детском садике, но слишком уж удобная возможность, чтобы её упускать».
- Ладно, извращенец чёртов, выкладывай! – она даже глазом не моргнула.
«Хм…Извращенец! А ведь и правда, я же могу ей что-то извращенное загадать… Ммм… скажем, связать ей руки и завязать глаза, заманить в кабинет для зелий и заставить её… Интересно, ей понравится, если я усажу её на парту и… Мда. Таки устами грязнокровки глаголет истина - я извращенец. Думаю, как бы растлить гадкую грязнокровку, врага по крови, умыслам и факультетам.
Но пора сворачивать разыгравшуюся фантазию. Хоть и велико искушение взглянуть на реакцию девчонки, если она вдруг заметит, как я завелся»
- Булстроуд рассказала. У нас Джессика в кому впала, а до того она пыталась меня проклясть и использовала для этого что-то явно связанное с тем именем, что ты назвала в библиотеке. А вчера я нашел эту самую книгу, она у меня. Но она пустая, так что не знаю, как ты могла её читать…И почему это проклятие Джесс попало в тебя, когда предназначалось мне?
- Наверное, проклятие Санадрин, когда она призывала его, плохо сконцентрировалось, а подсознание запросто могло подсунуть мой образ по ошибке. Впрочем, неудивительно… - сказала Гермиона. Книги, которые она нашла в библиотеке, оказалась небесполезными.
- «Достойный и ненавистный», - пробормотал Драко.
- Да. И, видимо, заклятие сочло тебя не таким достойным…
- А почему не таким ненавистным!?
- Потому что ты даже проклятия Санадрин не стоишь, грызун.
- Не заткнёшь пасть - я тебя ударю, - рыкнул Драко.
В коридоре начали появляться ученики, которые отправлялись на уроки.
Драко остыл.
- Ладно. Принеси мне эту книгу, пожалуйста. Она мне нужна.
- Но не раньше третьей пары, она у нас, кстати, смежная, - бросил Драко, уходя в сторону подземелий.

«Как же меня, однако, раздражает этот слизеринец. Интересно, если я в бессознательном состоянии нечаянно ему сонную артерию прокушу, кто-нибудь будет ругаться?» - мрачно думала Гермиона, сидя на третьей паре.
Рон всё дулся и потому отсел к Лаванде с Парвати. А вместо него с Гарри мирно чирикала Парвати, сидя на месте Рона. - Ты заткнешься сегодня!? Я ни черта не слышу! - рыкнула Гермиона на неё.
Парвати так и осталась с разинутым ртом. Испуг на лице, выдаваемый за негодование, оставался на нём ещё долго.
Но болтать она больше не решалась.
Гарри смотрел на Гермиону очень подозрительно, словно искал подвох в бесхитростной фразе.
Он взглянул на парту слизеринцев.
Холодный взгляд Малфоя был хорошо заметен на фоне его серых одноклассников.
Он гадко ухмыльнулся и презрительно наморщил нос.
«И что он сюда всё время пялится? Опять какую-то пакость для меня задумал?» - подумал Гарри.
Разумеется, откуда же ему знать, что Драко не сводил глаз с Грейнджер. Ел её глазами, следил за каждым её движением, за малейшей реакцией, за каждым взмахом ресниц.
Сначала ради опыта - как продвигается проклятие? - а потом уже просто не мог себя пересилить, и то и дело бросал жадные взгляды. Животные, кровожадные.
Она была достаточно сексуальна своей недоступностью, чтобы убить её.
«В порыве страсти, прижав к холодной стене, царапать мягкую кожу…»
Это что, и вправду он подумал!? Нет, ну садистские наклонности Драко, конечно, за собой замечал, но что б тягу к какой-то страшной лохматой грязнокровке?!
Да даже будь он под кайфом, вряд ли он на такое решится!!
Или, может, кайфа не понадобится?…
- … на этом можете быть свободны. И, мисс Грейнджер, проследите, пожалуйста, что бы мистер Долгопупс больше не использовал сегодня палочку и благополучно дополз до больничного крыла.
- Да, профессор, - буркнула Гермиона проигнорировала просьбу, скинув Невила на Рона, и одной из первых вылетела из класса.
Гарри, после недолгих раздумий, бросился догонять подругу.
С ней что-то не так, нельзя так малодушно закрыть на это глаза!

Но, когда он выбежал в шумный коридор, то обнаружил в нём кого угодно, только не её. Как она успела так быстро сбежать, плутовка?! Как знала…
Гарри ещё раз огляделся и, проигнорировав писки Парвати, отправился в гостиную Гриффиндора.
Гермиона с интересом следила за его удаляющейся спиной. Она стояла за дверью, специально, чтобы её трудно было заметить.
Последним из класса выплыл Малфой.
Его дружки слизеринцы давно разбежались, поэтому он не торопился.
Молча, зайдя за дверь («Ха! Словно знал, где я прячусь… Я разочарована!»), он протянул ей книгу в белой обложке.
Она смотрела на неё как на нечто с другой планеты. Стеклянным немигающим взглядом, словно кукла.
Драко засомневался и чуть отдалил руку с книгой:
- Эм… Грейнджер, приём! Ты в себе? - опасливо спросил он.
«Это она, она, ОНА!! Она ввела меня в это состояние, после неё начались необъяснимые поступки, галлюцинации, потеря аппетита, жажда, странные сны… Я больше не прикоснусь к ней!»
- Дай сюда! – она выдернула книгу из его рук. Скользнула мимо него, коснулась плечом, сильно, словно специально. Но отнюдь.
Но быстро смыться всезнайке не удалось.
Малфой успел перехватить ее за талию.
Гермиона опешила от такой несусветной наглости. Однако, она и сделать ничего не успела, как Драко уже отдёрнул её назад к стене.
Она больно стукнулась головой, закрыла глаза от боли и чуть сползла вниз.
Драко нависал над ней, словно серая скала, прижимая за плечи к стене.
- Пока ты не скажешь, что с тобой сейчас происходит, ненормальная, я не смогу тебе помочь! – вспылил Драко.
- А мне и не надо…
- А тебя и не спрашивают! Пока не снимем проклятие, Джессика не очнётся. Её состояние – плата за то, что проклятие действует!
Драко замолчал, его глаза блуждали по лицу Гермионы, и от этого радужка казалась переливающейся. Как расплавленная ртуть.
Он увидел, что сделал ей больно. Заботливо (правда, еще не понимая, что он делает) провел рукой по её макушке, коснулся пальцами ушибленного места.
Она посмотрела на него так, словно он сейчас сделал что-то типа балетного па.
Драко убрал руку, и вторую тоже. Отвел глаза в сторону и продолжил говорить, как ни в чём не бывало.
Ну, или почти…
- Ты должна мне сказать, что происходит с тобой и что было с тобой той ночью. От тебя зависит жизнь человека.
- Не знаю. Не знаю, что было. Я ничего не помню. Только очень болели ноги и мышцы. Словно долго бежала. Сегодня ночью опять.
- Откуда ты знаешь?
- Знаю, и всё. Меня так мучает эта странная жажда… так что если сегодня я не получу то, что меня успокоит, я умру, – она говорила так спокойно. Глаза пустые как зеркальца. И в глубине ничего не было, только стекляшки.
- Сегодня вечером я приду в библиотеку в одиннадцать часов. Если тебе нужно знать, как будет действовать проклятие, приходи. И ещё кое-что. В прошлый раз я, кажется, выпрыгнула из окна…
- Что?! Третий этаж! Как ты…
- Я не уверена. Но помню, что это было. Так что, готовься к крутым поворотам и к походу в Запретный лес, – сказала Гермиона. Теперь она спокойно прошла мимо него, и он больше не посмел к ней прикоснуться или задержать.

Весь день как в тумане.
Гермиона не открывала книгу. Кончики пальцев обжигало холодом, а в животе творился такой переворот, что, казалось, её сейчас вывернет наизнанку. Наверное, это для того, чтобы у нее и желания не возникало трогать книгу до наступления сумерек.
В половину десятого Гермиона спустилась в гостиную.
На диване сидел Гарри. Гостиная ещё не опустела.
Жестом он попросил присесть рядом с ним. Молча села на краешек дивана, с видом «Я тут ни при чём».
-Что? – она потупилась.
- А ничего! Что с тобой, ты странно себя ведешь?! Озлобилась, пропадаешь где-то, не ночуешь в комнате. Выясняется, что у тебя ещё и что-то со здоровьем, и… что ты сделала со своими волосами!?
- Нет. Я такая же, как обычно, нигде не пропадаю, как всегда, занимаюсь уроками, и ночую я у себя. Подумаешь, пару раз к мадам Помфри на огонек заглянула, что, это уже трагедия?! И волосы я просто постригла… тебе что, не нравится? – пытаясь изобразить из себя дурочку, переиграла. Обычная Гермиона так себя не вела. Так что пришлось прикрыть ротик - всё-таки говорить прежней интонацией было всё сложней.
- Нет, что ты! Тебе, кстати, так очень хорошо, – робко заметил Гарри, - но не в том дело. Ты можешь мне рассказать, я всегда поддержу тебя, что бы ни произошло, не важно, что случилось! Ну? – он выжидающе посмотрел на нее.
Терзаясь сомнениями, Гермиона смотрела в глаза Гарри. Светло-зелёные. В них отражался огонек камина, так, что они, словно, слезились.
А ведь… Может, он и лицемер, истерик, в чем-то эгоист… но всё же они столько вместе пережили… И ему не всё равно, он волнуется! Он друг, друг…
Сидя рядом с ним, сейчас, Гермиона пыталась решить вопрос, от которого, возможно, будет зависеть вся ее жизнь.
Рассказать Гарри и, соответственно, всем остальным, или положиться на путь, к которому ведет проклятие?..
- Нет, Гарри, – Гермиона покачала головой. – Всё хорошо, у меня просто так бывает… хочется что-то поменять. Что-то вроде инстинкта – жажда к перемене мест и обстоятельств. Так что, не волнуйся, пожалуйста. А анемия пройдёт. Мадам Помфри дала мне очень неплохую микстуру, – она так нагло и просто врала ему прямо в глаза, и ведь ни один мускул на лице не дрогнул. А раньше она совершенно не умела врать…
Гарри устало вздохнул.
Надо же, неужто он такой наивный? Или он за столько лет привык беспрекословно ей доверять?
Ну а как ей не доверять, когда она такая надежная, такая предсказуемая, самая порядочная и рассудительно-правильная умница?
Гермиона выходила из гостиной с чистым сердцем человека, который в жизни не соврет своему лучшему другу.
«Терять нечего…»

У вас когда-нибудь было такое чувство: когда ты сидишь на месте и ничего не делаешь, и вроде бы ничего и не должен, но тебя терзает чувство, что что-то важное происходит без тебя?..
Тревога и смятение : надо куда-то бежать, что же я сижу, когда там такое!?
Если да, то вы поймете, о чём она сейчас думает.
Гермиону уже чуть ли не подташнивало от этого неприятного, неугомонного чувства. На ее коленях скорее всего останутся красные следы от ногтей – так она впивалась в кожу.
Но она должна была дождаться Малфоя, она обещала ему!..
Но если он не явится через десять минут, она непременно откроет книгу без него....
Гермиона никогда не испытывала ломки – ведь у неё не было вредных привычек, кроме нынешней, конечно.
А сейчас, пожалуй, это была самая настоящая ломка.
Она обреченно вздохнула и, чтобы время длилось хоть немного быстрее, попробовала себя занять. Собрала свои непослушные шелковистые волосы в хвост на затылке, хотела написать что-нибудь, но только потянулась к сумке, как вспомнила – в ней же книга! Нет. Ещё немного, и Гермиона непременно порвёт её на части от желания пролистать ещё раз.
Пять минут спустя она всё же схватила сумку, да с таким рвением, что сломала молнию.
«К чёрту хорька!»
Достала книгу – она была ледяная. Обложка покрылась инеем, словно книга лежала в морозилке. Гермиона с хрустом открыла обледеневшую книгу, медленно растягивая удовольствие.
Первая страница пустая.
На второй предисловие.
На третьей один маленький абзац.
- Эй! Ты обещала без меня не открывать! – закричал слизеринец, входя в библиотеку.
- Ничего я тебе не обещала. И вообще это не твоё дело… - отстранённо сказала Гермиона.
Перевернула страницу.
Свежие чернила, они немного пошли трещинами от холода.
Большая ровная Пентаграмма с множеством символов и значков.
Драко стало страшно.
Гермиона так впилась ногтями в стол, что, казалось, либо её ногти потрескаются, либо стол развалится.
Но ещё сильнее она впивалась взглядом в книгу, словно пыталась наизусть запомнить заковыристый рисунок.
«Три дня – три жертвы для графини» - так было написано на соседней странице.
Драко стоял чуть поодаль, боясь приблизиться.
«Вот теперь она точно сошла с ума. Такое чувство, что сейчас набросится…».
И вдруг она встала.
Просто поднялась со стула. Драко же от этого простого жеста подскочил.
- Что?- спросила она его раздраженно.
- Ничего, – поспешно сказал Драко.
- Тогда брысь с дороги! – прошипела она.
Малфой приподнял брови.
- Мне тебя что, связать? Куда собралась, психопатка!?
- Не твоё собачье … - она гордо прошагала мимо.
Она прошла достаточно близко, чтобы он мог разглядеть её лицо даже в таком полумраке. Увидев же, Драко просто ужаснулся.
В карих глазах пропали зрачки, осталась лишь одна пустая тёмная радужка. Выглядело жутко – словно героиня фильма ужасов.
Она явно не в себе.
Драко молча пошел за ней.
Гермиона будто летела по коридорам. Когда она проходила мимо гобеленов, некоторые из них беспокойно вздымались вверх, словно от сильного порыва ветра.
Драко с удивлением обнаружил, что она направлялась вовсе не к главным воротам. Она шла на первый этаж, в коридор, который упирался в глухую стену. Зато в нем было много больших пыльных витражей, через которые ничего не было видно.
Гермиона остановилась напротив одного из таких витражей. В принципе, она почти ничего и не сделала, только повернулась, но витраж вылетел с грохотом и ледяным потоком воздуха наружу.
Драко даже голову руками закрыл.
- С ума сошла?! Что ты вытворяешь!?! Филч же сейчас прибежит! – крикнул он ей.
Бесстрастная кукла с пустыми, в прямом смысле слова, глазами посмотрела на него абсолютно непонимающе.
Драко проверил палочку в кармане. Если понадобится - он её оглушит без зазрения совести.
Гермиона вспорхнула на раму с грацией балерины и исчезла за её пределами.
Драко поспешил выбраться за ней.
Целых два метра лететь! И, всё-таки, пожалуй, это было самое близкое к земле место. Земля вокруг Хогвартса была неровная, за исключением квиддичного поля. С наружной стороны замка овраги и впадины, так что получалось, что это возвышение - самое удачное место для прыжков из окна.
Грейнджер уверенно топала вдаль. И явно по направлению в Запретный лес.
- Эй, ты что!? Куда ты идёшь, жить надоело!? – крикнул Драко.
Но нет. Она уверенно прошла сквозь деревья и пропала в темноте.
«Я не могу пойти туда за ней. Это опасно… но ведь ей тоже опасно туда ходить,» - подумал Драко, продираясь через кустарник.
Гермионы всё не было видно, а ведь он уже перешел на бег.
Вдруг он заметил на ветке что-то длинное и тёмное. Стянул, лёгкая мантия мягко опустилась Драко на руки.
«Зачем она сняла мантию? Осенний вечер на тепло особо не расточителен…» - он взял её мантию с собой.
Вон она! Благодаря белой блузке Драко ее, наконец, заметил. Она всё так же шла вперед. Кустарники и деревья вокруг нее были такими черными, словно они обгорели на сильном пожаре.
Её волосы странно вздымались вверх, как будто Гермиона находилась под водой, а они плавали вокруг её лица.
Спотыкаясь, Драко бежал за ней, и, догнав, хотел остановить, но стоило ему лишь протянуть руку, как ее обдало таким жаром, что на секунду ладонь покраснела. Он вскрикнул на весь лес от боли.
На кончиках пальцев точно останется ожог.
Черт… Если он пойдет дальше, то рискует не вернуться, Хогвартса-то уже не видно!
И всё же он пошел за ней, осторожно, держась чуть поодаль.
Через пять минут ходу по непроходимой чаще Гермиона вышла на странную пустую полянку, усеянную голубоватыми цветами. Они все светились и словно дрожали. Травяной ковер странно светился благодаря этим колокольчикам.
Драко не выходил, стоя за деревом.
Какие-то мелкие твари мелькали в темноте деревьев.
«Феи», – догадался Драко.
Гермиона стояла посреди опушки, словно каменное изваяние. Маленькие феи подлетели очень близко ней, и вдруг она резко схватила одну из них, да так сильно, что только чудом умудрилась не раздавить.
Писк, феи разлетелись. Кажется, Гермиона что-то сказала фее, а та ей что-то ответила, но Драко не расслышал. Он был слишком далеко.
Из-за деревьев боязливо вышли две девушки, совсем молоденькие, хотя было очень трудно определить их возраст на глаз.
Одна была в голубоватой длинной рубахе, вся мокрая, на голове венок, - в общем, одета была явно не по погоде. Но это совсем не смущало ни ее, ни её подружку, которая, хоть и было сухой, но тоже была в какой-то рубахе с большим венком на голове, который травой, словно челкой, немного прикрывал ее глаза.
- Пожалуйста, оставь её, добрая королева! – умоляюще раздалось эхо. Голос у одной из девушек был тихий-тихий и исходил словно из-за деревьев, а не из её уст.
Драко невольно оглянулся.
Гермиона отпустила маленькую фею, и та скорее унеслась прочь.
Вторая девушка подбежала к Гермионе и схватила её за руку, как и первая.
Они потащили ее в чащу, на этот раз бегом.
Драко выругался, он готов был покусать этих двух…
«А кто это кстати? Дриады, или ещё какие духи лесные? Может русалки, вторая-то мокрая была… да, очень похожи….»
Он резко затормозил, но опоздал и чуть не задохнулся от резкого холода. Малфой оказался по щиколотку в прозрачной воде. Стоял на самом берегу лесного озера, оно было очень широким и прямо-таки ледяным. Даже в ботинках Драко это очень быстро почувствовал и поспешно выбежал из него.
По озеру одиноко плавала лодка, в ней были люди в венках, человека три. На берегу сидела ещё одна девушка, опустив ноги в воду, а рядом был ребенок, вцепившийся в ее руку. Мальчик лет четырех, не больше.
«Неужели все они утопленники?» - с ужасом думал Драко, смотря на русалок.
Никто не обращал на него внимания, кроме этого самого мальчика. Сверкающими зелеными глазами он вглядывался в лицо Драко, словно что-то в нём искал.
Но Малфой отвлёкся.
Гермиона вошла в воду поодаль от него, за руки её вели две русалки.
«Что они собираются с ней делать?!» - он уже достал палочку и был готов разнести всех тут в пух и прах и выудить её из этой подозрительной компании.
Не пришлось.
Одна из девушек отплыла в сторону и прицепилась к лодке.
Драко ослепило глаза ярким лунным светом.
Почему так ярко? Он зажмурился, потом приоткрыл глаза и посмотрел наверх – наверняка это не луна! Гермиона стояла по пояс в воде напротив русалки. В отличие от застывшей Гермионы, русалка дрожала. Лунная дорожка странно светилась вокруг них. Драко обошел озеро с другой стороны.
Пентаграмма! Вот во что складывались эти странные очертания лунного света на воде!
Чёткие ровные углы рисунка, как это получилось?
Гермиона взяла русалку за плечи и прижалась к ее губам.
Драко так и застыл на месте.
«Что она вытворяет?..»
Секунда, две…
Малыш на берегу отвернулся и уткнулся девушке в бок.
Драко захотелось сделать то же самое, ведь русалка явно задыхалась, она вдруг начала вырываться, бить руками по воде. Венок на её голове осыпался, хрупкое тельце бил озноб.
Но это не мешало Гермионе продолжать свой удушающий поцелуй.
Драко словно стоял по колено в ледяной воде, как его морозило! И дело было вовсе не в промокших ботинках, ему было холодно и страшно, и по коже бегали мурашки от ужаса.
Он знал это чувство. И ненавидел себя за то, что знал его.
Так он чувствовал себя каждый раз, когда наблюдал, как пожиратели мучают магглов и полукровок.
В такие моменты он был готов жизнь отдать, чтобы только сделаться хоть на процент менее чувствительным. Потерять способность к сочувствию и сопереживанию. Избавиться от этого, как от удушающей пелены, которая закрывает рот и нос.
Но то, что это делала Грейнджер, словно по-новому заставляло его почувствовать это отвращение и ужас к убийствам и мучениям. Ведь это делала она,
Гермиона – человек, который никогда не посмеет совершить такое!
Русалка безмолвно обмякла и повисла на руках у Гермионы. Она была ещё жива – веки её чуть трепетали. Но глаза были пустыми - ни радужки, ни зрачка, только светло-зеленые погасшие фонарики. Она стала почти прозрачной – Гермиона выпила её почти до дна. Вытянула всю её силу, но почему же она остановилась? Зачем оставила существу её возможность быть?
Она наконец-то отпустила русалку. Та тут же пошла ко дну. Из лодки выпрыгнули русалки и нырнули под воду. Больше они не всплывали.
Драко оглянулся. Девушка, которая сидела на берегу, тоже пропала. Но рядом с Драко стоял маленький мальчик.
Теперь, когда он стоял так близко, Драко смог увидеть, что кожа мальчика казалась светло-голубой, а глаза были словно зеленые аквариумы с жидкостью внутри.
Мальчик поманил его пальцем, прося наклониться.
Драко, не долго думая (а зря! Вдруг укусит!) наклонился.
- Не давай ей своей крови. Она не добрая королева! – прошептал ребенок.
Ледяное дыхание и голос, похожий на эхо.
Мальчик вприпрыжку побежал в озеро и скрылся в нём.
Драко с ужасом посмотрел на Гермиону. Или на то, что с ней сделало проклятие.
Она стояла по пояс в воде, ее волосы, словно темные змеи, вились над головой.
Глаза горели бешеным золотым светом, щеки заливал ало-красный румянец, она дышала тяжело и часто.
Пентаграмма вокруг неё ещё горела своим зловещим лунным светом, поэтому Драко не рискнул к ней подойти - мало ли что?
Она развернулась и пошла к берегу.
Пентаграмма тут же начала тускнеть, пока вовсе не пропала. На губах Гермионы блестела кровь, смешанная с чем-то блестящим, похожим на крупицы алмаза..
Пустые глаза смотрели вдаль. Она молча прошла мимо.
Драко снова побежал за ней. Она выходила из леса.
Шла медленно, роняя на траву крупные капли воды, а иногда и крови. Он уже начал сомневаться, что она знает, куда идет. Или эта дрянь, что в неё вселилась, знает?.. Все же через двадцать минут она вышла к берегу тёмного озера с противоположной стороны от Хогвартса.
Гермиона рухнула на землю как подкошенная. Малфой поднял её, прижимая к себе. Даже через мокрую холодную блузку и его мантию он чувствовал, как горит её кожа.
Он прошел по берегу подальше от замка и устроился под большим толстым дубом, с обратной его стороны, чтобы никто не смог заметить странную компанию.
Драко притянул Гермиону к себе и укутал её же мантией.
«Я сделаю тебя прежней, непременно! Не потому, что я так хочу оживить Джесс, ну, и это тоже, но… Должно же быть в этом мире хоть что-то более или менее надежное!? Если это будешь не ты, то кто же еще…никто...»
Он так и уснул с этой тревожной мыслью.
Гермиона мерно дышала ему в губы своим раскаленным дыханием. Иногда Драко становилось даже больно от этого тепла. Её обмякшие руки лежали у него на талии - это он её так положил.
Сколько прошло времени с того раза, как она, предположительно, была в лесу? Три дня. Он нашел её утром три дня назад Теперь три дня она снова туда не пойдёт, а что потом? Что она сделает потом? Кого решит выпить ещё? Как избавить её от этой жажды, и что ей даст эта сила ?
Непонятно…

Ты словно заблудилась в адском лабиринте, и за каждым поворотом ещё жарче, чем в предыдущем…
Губы пересохли, тело бьет озноб, от биения сердца содрогается все тело…
Кажется, это запоздалая реакция на поцелуй. Или так работает взрывная комбинация ссоры с лучшими друзьями и поцелуя с врагом?
Как-то неправильно, всё должно быть наоборот!
Наконец-то она залезла под тёплый душ. Очень долго втирала в кожу гель для душа - никак было не избавиться от запаха водорослей.
Опомнилась Гермиона только тогда, когда поняла, что двадцать с лишним минут просто стоит, не двигаясь, под горячей водой.
«Ну, хватит! Перестань об этом думать, не такой уж и приятный был этот поцелуй! Он был грубым, жестким… неоправданным, сексуальным…глубоким…А ну заткнись, молчи, молчи!!» - прикрикнула она на свои же мысли, сидя в душе на полу и держась за голову.
«Неужели мне никогда не забыть этого!?»
Похоже на то, ведь по истечению пары часов стало только хуже…

Отсидела историю магии. В голове ничего не было, кроме образов и воспоминаний о прикосновениях… И зачем она всё время это вспоминает!?
Ведь каждый раз, когда она воспроизводит это в своей памяти, в солнечном сплетении словно что-то проворачивается, сильная нега волной разливается по всему телу, да так сильно, что хочется согнуться пополам.
Это были почти болезненные ощущения, но Гермиона всё равно их повторяла.
С каждым разом Гермионе казалось, что, если Малфой ещё раз вздумает прижать её где-нибудь, то её сердце вряд ли это выдержит.
Почему именно он!? В Хогвартсе что, мало придурков!?
Но сложнее всего было не подавать виду за ужином. (На обед Гермиона не ходила).
Пенси не отцеплялась от Малфоя, без конца теребя его руку и что-то спрашивая. Драко отвечал невпопад.
- Драко, а что ты делал сегодня?
- Ничего.
- Ты такой бледный, ты не заболел?
- Нет.
- А почему ты так тяжело дышишь, у тебя жар?
- Нет.
- А почему тебя не было на завтраке?
- Нет.
-Драко?..
- Нет.
Он так и сидел с пустым взглядом. Необдуманно набивал рот всем, что лежало у него на тарелке, иногда даже забывал, что это нужно жевать.
Соленые огурцы смешивал с ореховой пастой, вообще смешивал сладкое с соленым и не обращал на это внимания.
Он не смотрел на неё, а просто сидел, усталый, с прикрытыми веками.
А вот Гермиона наоборот, пробегала глазами по слизеринскому столу чаще, чем следовало.
Это совсем не нравилось Рону.
вроде Паркинсон для Драко.
Только тот относился к Паркинсон несерьезно, порой даже зло.
А Гермиона Рона любила, ведь они столько пережили вместе.
- Гермиона, как ты себя чувствуешь?
- Здорово.
- Обещай мне кое-что.
- Смотря что, - с опаской взглянула она на Рона.
- Сначала обещай, - попросил Рон. Он не давил и не угрожал. Ну как ему откажешь? Он ведь никогда не попросит что-то невероятное или сложное, или неприятное для неё.
- Ладно, что?
- Ты не пойдёшь сегодня в библиотеку.
«Я не попала туда между занятиями, и мне кровь из носа нужно узнать больше о проклятии Санадрин. А главное - как от него избавиться…»
- Ладно. Сегодня сразу пойду в гостиную, - пообещала Гермиона.
Рон просиял, ласково улыбнулся.
Гарри смотрел на это с опаской. Он очень боялся, что между его друзьями что-то больше, чем дружба. Это очень, очень опасные игры. Отношения рушатся так же мгновенно, как и создаются. А после этого остаются неловкость, обиды, недопонимания, размолвки…
Бывшие парочки редко остаются друзьями…
Этого Гарри боялся.
Гермиона поняла эти его опасения и зло ухмыльнулась.
«Знал бы ты, с кем я играю, был бы счастлив, если бы я была с Роном!»
Гарри вопрошающе взглянул на её саркастическую гримасу.
Она покачала головой : «Нет, ничего…»
Зашли после ужина к Хагриду. Полувеликан рассказывал, что еле вылечил маленькую лесную фею, которой переломали ребра.
Гарри с Роном поражались, как он сделал это с такими-то большими ручищами? Но Хагрид продемонстрировал им маленький мешочек с розовой пылью, который подарила ему фея.
Пыль слетает с её крылышек, когда она летает. После соскоба с рога единорога, пыльца фей самая чистая и светлая магия.
Гермиона чувствовала себя не в своей тарелке, когда полувеликан рассказывал о покалеченной фее. Почему-то об этом было так неприятно слушать…
«Может, просто потому что очень жалко?» - размышляла она.
А Драко в это время достал книгу о тёмных проклятиях и читал её с таким живым интересом, словно это были сказки братьев Гримм.
«…чем сильнее действие проклятья, тем сильнее будет отдача. Почти все проклятия имеют способ избавления от них. Однако не каждому проклятию он известен.
У магов-изобретателей VXI-VXII веков считалось правильным избавиться от контрзаклятия или надежно спрятать его…»
Драко уже плохо понимал, о чем речь – ему так хотелось спать.
И всё же он хотел разделаться с этим вопросом сегодня.
Есть у «Проклятия Санадрин» контрзаклятие или нет!?
Он открыл оглавление:
- Санадрин… Где ты…? Ага, вот! «Проклятие Санадрин».
«Проклятие Санадрин зачастую называют «Дар Санадрин». Имеет достаточно пагубные последствия. Даёт человеку неимоверную силу, границы которой неизвестны до сих пор. Ни один волшебник ещё не смог остаться живым и пройти все этапы инициации.
Все жертвы проклятия Санадрин были убиты до окончания действия проклятия.
Проклятие управляет человеком, подсознательно он начинает охоту на существ или людей, которые необходимы для подпитки его силы.
Волшебник превращается в собирателя, любой ценой добывающего для себя силу. Жертвы проклятия, как правило, погибают…» - Драко положил книгу себе на живот и запрокинул голову на подушку. Глаза просто слипались.
Он решил немного отдохнуть и подумать.
«Значит, та русалка всё же погибла, скорее всего. И через два дня, а может и раньше, как только её второе Я проголодается по энергии, погибнет кто-нибудь ещё…»
Драко сегодня приходил к Джесс. Она выглядела очень плохо. Кожа совсем бледная, тёмные волосы (кстати, прическа чем-то напоминала ту, что теперь у Грейнджер), что раньше были сильными и блестящими, тоже поблекли и ослабли.
Мадам Помфри сказала, что завтра её переведут в больницу Святого Мунго. Нельзя её так оставлять.
Он не заметил, как закрылись его глаза.
Драко начали посещать неяркие сны и образы даже в неглубокой дрёме.
- Ох, Грейнджер… Шиншилла ты бешеная, что же ты со мной делаешь?…
Он так и уснул в гостиной перед камином. Книжка осталась на животе, светлая голова запрокинулась назад. Огонь в камине догорал, медленно погружая гостиную во мрак.

Гермиона босиком стояла в душевой.
В ней было так холодно. Кафель на полу словно ледяной. Пар валит от горячей воды такой, что хоть топор вешай.
Изо рта тоже шел пар. Как же холодно…
Каждая капля, падающая на тело, доставляла неимоверные переживания, контраст холода и жара заставлял задыхаться.
Она очень хотела поднять глаза наверх и посмотреть. Что за шум сзади неё, чьи шаги?
Но не могла, она не могла открыть глаза, как ни старалась. Мышцы не двигались, она еле стояла на ногах.
Провал.
Ощущение чьей-то горячей кожи. Руки на талии. Пальцы тонкие, но сильные, он дышит паром ей прямо на ухо.
- Не переставай меня касаться…
Он сильно толкнул к ее кафельной стене. Гермиона прикусила губу от холода.
Зажата между льдом и пламенем. В отместку она сильно и зло схватила его за волосы, не глядя, выбросила руку вперед, чтобы больно царапнуть его.
Схватил за шею сильно, властно, поднял за подбородок вверх. Он был выше, его лицо перед самым носом. Как он может быть так близко и при этом оставаться почти невидимым?
«Ну же, глаза ведь открыты! Почему я не вижу, кто это?!»
Он уже целует её губы. Так властно, в этом есть что-то знакомое. Что было более влажным : прикосновения языка или вода, текущая по коже?
А, может, всё слилось воедино…
Он вошел в нее, сделав больно. Выдох, ещё раз.
Она вцепилась в его волосы, царапнула ногтями по коже головы. Это просьба:
«Ещё раз!»
Снова толчок. От него Гермиона стукнулась бы о кафель, если бы он не держал её за шею.
Он снова запрокинул её голову, укусил чуть выше ключицы, провел языком вдоль шеи, выше, выше… Для Гермионы эти чувства отдавались воем сирены в голове.
Он продолжал, но чувства слабли. Больше его прикосновения не имели таких сильных отголосков в ее теле.
Гермиона старалась запомнить. Но всё, что она могла - чувствовать. Видела она лишь изредка его волосы, когда он наклонялся, чтобы коснуться языком её шеи.
Чувствовала, как он зарывается носом в ее волосы, от этого мурашки пробегали по коже.
Внизу - воронка воды, уходящей в слив. Выше - рука, упирающаяся в кафель рядом с её плечом.
Её рука скользила по этому кафелю вниз и вверх, не в состоянии сдержать одуряющие ощущения в теле.
Ещё выше - свет. Слабый - лампа почти перегорела - но её свет казался слишком ярким, он раздражал глаза.
Гермиона уже почти не чувствовала его прикосновений.
- Нет! Нет, не останавливайся… Я почти не чувствую, не переставай касаться меня!..
- Не перестану… - пообещал он, дыша ей прямо в губы. Каждое движение она повторяла, чтобы быть прямо напротив его губ. Словно они дышали одной нитью воздуха.
«Я знаю, я знаю твой голос… знаю... знаю…»

Я знаю… - повторил Драко.
Перед глазами мелькали яркие пятна, из-за них глаза никак не могли привыкнуть к темноте.
Шея затекла и сильно ныла.
Драко провел по ней пальцами и почувствовал что-то мокрое и тёплое.
Кровь. От четырех глубоких царапин. Правда, кровь сочилась только из одной, особенно глубокой.
- Чтоб меня черти … - через рубашку проступила ещё пара кровавых следов. Заглянул за ворот - ничего себе! Обнаружились ещё четыре глубокие царапины.
- Поспал, называется…
Только теперь он заметил, что дыхание сбитое, как будто всю ночь он куда-то бежал.
«Будет мне наука, спать надо там, где положено!» - подумал Драко и, перехватив книжку под корешок, поплелся к себе в комнату.
Ввалился в спальню, разбудив Блейза.
- Драко, ты что, тронулся?! Ты где был?
- Уснул в гостиной. Забей… - прошипел Драко.
Блейз так и сделал.
Драко лёг в постель, но уснуть, разумеется, не смог - сердцу не прикажешь, а оно металось в груди как ненормальное. Стучало прямо-таки с усердием дятла-трудоголика.
«Это был сон?.. Или нет? Как я мог оказаться и здесь, и там? А откуда тогда следы? Интересно, на ней они тоже остались? И что ещё более интересно: на ней, это на ком?.. »

Гермиона проснулась, почувствовав, что задыхается.
Она думала, что задыхается от пара, а на самом деле оказалось, что она просто перевернулась и уткнулась носом в подушку. Дышать, естественно, стало нечем.
- М-ммм!! – промычала она в подушку, прежде чем вздохнуть.
Приподнялась на руках, тяжело дыша.
Через не задернутые шторы проступал тёмно-синий свет близкого рассвета.
На подушке кровь. Встала и пошла в ванную.
Обычно, смотрясь утром или ночью в зеркало, ужасалась - лицо кажется таким бледным из-за отхлынувшей от него крови, или по какой-то другой причине. Но не теперь.
Щеки горят ало-красным, нижняя губа прокушена, из неё идёт кровь. Глаза блестят бешеным огнем.
Всё тело горит, кажется, она вспотела.
Надо бы в душ.
Мысль о душе приостановила.
«Что это было? Это… было?»
Гермиона повернула ручку крана.
Душевая их спальни была совсем не такой, как во сне. Та была большая, с синим кафелем, в ней было несколько кабинок со стеклянными дверьми. Реальная же душевая была немного меньше и была выложена бежевым кафелем. И в ней было гораздо теплее.
После сна прохладная вода казалась более чем реальной. Сон больше напоминал галлюцинацию.
На шее остались засосы, пара из них даже болели как синяки.
«Ничего себе глюки! А если в следующий раз меня во сне покалечат, что тогда?»
Излишнее приближение к реальности пугало Гермиону. Такого с ней ещё не было…
Она высушила волосы на скорую руку. Про себя отметила, что они больше не такие шелковистые. Более того: они стали гораздо светлее, словно цвет вымылся, и пошли крупными волнами, отчего получились короткие озорные кудряшки. Гермионе это не понравилось. В сочетании с её чуть вздернутым носом её лицо казалось несерьезным. Но ничего не поделаешь, пошла так.
Рон пил кофе в гостиной, перед ним были разложены конспекты.
Гермиона удивилась – она не давала ему своих конспектов.
- Привет! – Рон радостно улыбался, заглядывая ей в глаза.
- А где ты взял конспекты?
- Лаванда дала, тебя же всё время не было, а у нас сегодня тест по Защите от тёмных искусств, ты не забыла?
- Да, да, я помню…
- Ронни, ты закончил? – раздался голос Лаванды. Гермиона её разбудила, вот она и вышла.
«Это моя игрушка, лапы прочь, ты, курица!» - зло подумала Гермиона. Хотя мало ли у неё проблем с парнями? Можно, пожалуй, и уступить этот бой?..
Лаванда прошла мимо, бросив убийственный взгляд на Гермиону.
- Ладно, схожу на завтрак, пожалуй.
- И я!… - вскочил было Рон, но Лаванда толкнула его обратно на стул. Надо же, сколько нахальства!
- Мы пока ещё позанимаемся, - сказала за него Лаванда.
- Увидимся на занятии, - бросила Гермиона.
Закрывая за собой портрет, она услышала раздраженную реплику Лаванды:
- Что опять с её волосами???
Ответа она не услышала, да, в принципе, ей было всё равно. Что может такого умного ответить Рон, если даже она сама не знает, что с её волосами?!
На лестнице Гермиона столкнулась с Паркинсон. Просто рассадник ревнивых подружек! Ну эта-то, в отличие от Лаванды, всегда нахальная страусиха. У Лаванды всё же бывают редкие минуты озарения, когда с ней можно нормально разговаривать… Но всё же слово ‘можно’ не всегда означает ‘приятно’.
- Привет, грязнокровочка! А что ж мы в гордом одиночестве, да ещё в такую рань? А с башкой что опять, вчера был запой и ты не успела их уложить?
«Игнор…»
- Ты что, плохо слышишь, сучка?! Отвечай, когда с тобой чистокровные разговаривают! - она подбежала к Гермионе, которая не сбавляла шагу, и толкнула её в спину. Сильно. Гермионе, чтобы не упасть, пришлось схватиться за перила.
Она развернулась.
«Еще немного, и я, пожалуй, пущу её пятаком считать ступеньки».
- Пенс, умоляю тебя, близко к этому чучелу не подходи! Чёрт знает, что там водится в её гнезде, которое она называет волосами. Потом рук не отмоешь …- раздался ленивый протяжный голос. Драко стоял и в открытую ухмылялся, каждое его слово доставляло ему неимоверное удовольствие.
«Какая же она глупая… Вот сейчас она начнёт злиться. Тряхнёт своей шевелюрой, и на её лице отразится гордость и фраза «Не обращаю на вас внимания!».
Всё это стоило того, чтобы Драко пошел отпинал младшего Криви, отобрал у него фотоаппарат и снял это её выражение лица на камеру.
Да вот только пришлось обломаться.
Гермионе даже в голову не могло прийти, что он мстит за что-то или говорит эти слова не просто так. Её посетило такое чувство правильности происходящего, что было неизвестно, кто удовлетворён больше.
Лицо стало спокойным и отрешенным.
Здорово! Словно и не было того злосчастного поцелуя!
Как будто камень свалился с души Гермионы, приземлившись прямо на многострадальную голову Драко.
Глянула так, словно проходила мимо куста репейника, чьё существование никоем образом не трогало её судьбу.
Круче чем игнор, Драко молча задохнулся от негодования.
«Что за реакция!? Ведь ты не ожидала, что я снова так отнесусь к тебе! Ты не могла этого предвидеть! Но если тебе это нравится, я тебя проучу, мисс Я-всё-знаю-наперед!».
Пенси взяла его под руку.
«Ах да! Совсем забыли о моллюске!»
В этот момет, Гермиона тихо смылась за кулисы.
- Ты на завтрак? – невинно захлопала наклеенными ресницами Паркинсон.
«Нет блин, ромашки иду собирать, веночек сплести хочу!»
- Мм… ага.
- Тогда пойдём. А что это ты в такую рань поднялся? – пыталась заигрывать Пенси. А зря. Драко и без того было страшно находиться в ее обществе.
- Бессонница. А ты?
- Сова разбудила. Родители прислали посылку, а потом я не смогла уснуть.
Они вошли в Большой зал.
В нём была всё та же Грейнджер ( пила кофе и читала «Ежедневный пророк» ) и группка первокурсников из Когтеврана.
Драко обреченно уселся на скамью перед столом. Пенси вызвала домовых (в такую рань столы ещё не были накрыты, так что можно было только призвать домовика из кухни и попросить у него что-нибудь) и заказала у них яичницу с беконом.
Драко скопировал Гермиону. Бессознательно, конечно.
Он пил очень горький кофе и не отрывал взгляда от Грейнджер.
«Интересно, если бы ей приснилось что-то подобное, что бы она сделала?»

«Хорошо, что никто не может узнать, что мне снится!» - радовалась про себя Гермиона. И всё же ее раздражало, что Малфой следит за ней.
Что ему опять нужно? Гермиона гневно отложила газету и подняла на Драко полный огня взгляд. Словно смотреть, с его стороны, было преступлением.
Драко кивнул в сторону выхода из Большого зала.
Гермиона понимала всё с полувзгляда. Даже если бы он не кивнул, она и так догадалась бы, что он хочет сказать.
И всё же она помедлила выходить за ним.
- Мпф... Драко, ты куда? - прошамкала с набитым ртом Пенси.
- Есть дела, - бросил он и поспешил скрыться, пока она не доела.
Гермиона, подождав немного, последовала за ним.

- Чего тебе? - холодно, но для такой ситуации максимум спокойно, спросила она.
- Я нашел кое-что по твоему проклятию. Интересно?
- Где книга?
- Какая книга? - Драко обиделся, что её не заинтересовала его находка.
- Книга Санадрин, конечно!
- У меня, я забрал её тогда.
- Держи её пока у себя, но как только понадобится, ты отдашь её мне.
Он ничего не ответил на это. Ну конечно отдаст. Куда он денется?
- Так что ты там узнал?
- В общем, у твоего проклятия всё же есть способ его снять. Ты просто не должна заканчивать инициацию. Она заключается в четырех энергетических жертвах, которых проклятый выбирает сам. Их будет всего четыре. После каждой жертвы сила будет расти, и тебе будет легче справляться с энергетической жаждой. Значит, просто нельзя дать тебе совершить четвертую охоту. Будем надеяться, что тебе хватит выдержки предотвратить третью.
Но если инициация завершится, сила поглотит тебя. Но до этого момента ещё никто не доживал, всех устраняли. Так что я даже не знаю, что будет с тобой в этом случае…
- Боюсь, что в этом случае мне будет уже всё равно, - хмыкнула Гермиона.
- У тебя была одна жертва…
- Но я уже чувствую гораздо больше свободы. Перерывы между нарастаниями жажды в энергии составляют примерно…
- Три дня, - ответил Драко.
- Значит, до завершения инициации у меня есть девять дней. Минус один, восемь. Успею выкуриться, - небрежно сказала Гермиона и развернулась, чтобы уйти.
Он не стал её останавливать. Очень хотел, но он не имел на то никакого права.
- Без фокусов, грязнокровка, - грустно сказал Драко.
Она не обернулась.

«Господи, дай мне силы! Ну почему, зачем это стало иметь для меня значение именно сейчас?! Неужели я возвращаюсь?»
Прозрение опять накатывало смертельным цунами, чувства словно усилились в несколько тысяч раз. Незначительное переживание могло оказаться шоком.
А всё, что делала Гермиона, казалось ей таким странным и неестественным, словно ей приходится притворяться самой собой.
Опять!
Это уже было!
И это плохо кончится... Это первый признак. Словно симптомы болезни.
Дальше жажда, неоправданные желания, галлюцинации (как недавно выяснилось), и, наконец, обморок с провалами в памяти.
Но на этот раз Гермиона была готова. Она знала, как распределить своё время, пока находилась в здравом (относительно) уме.

- Гарри.
- Вот ты где! - обрадовался Гарри. Он сидел в гостиной и нехотя листал учебник по Зельям.
- Гарри, я тебе соврала.
- Ты о чём? - не понял Гарри, хлопая глазами.
- На меня наложили проклятие, и теперь каждые три дня я убиваю кого-нибудь.
Она сказала это так просто, словно сообщила ему прогноз погоды. Ну не дурочка?!
- Кто тебе дал эту гадость? Ты что, не знаешь, что нельзя пить что попало, а ну, выплюнь каку… - начал издеваться Гарри.
- Я серьезно!
Пришлось рассказать ему всё (упуская маленькие подробности) два раза. С первого раза он попросил «ещё раз, пожалуйста».
Зачем она передумала и решила ему всё рассказать? Да из обычного чувства страха. К чёрту чистые геройские помыслы «так будет лучше» или «не хочу доставлять им проблемы»! Это удел героев мелодрам. Кстати они, как правило, кончают плохо. А она должна обезопасить себя, если вдруг что-то случится. Кто-то действительно надежный должен об этом знать.
- Почему ты раньше молчала?! Ты что себе думаешь?! - закричал на нее Гарри. Он был шокирован. - Боже мой, и что теперь делать!? Нужно искать контрзаклятие!
- Я узнала всё об этом проклятии. Я уже сказала, что если смогу удержаться от четвертого жертвоприношения, инициация останется незаконченной и проклятие потеряет силу. Но ни у кого ещё не получалось…
- Потому что никто не пробовал! А мы не просто попробуем, мы любой ценой предотвратим инициацию. И я не собираюсь ждать до крайнего случая, я собираюсь предотвратить третью жертву.
- Это невозможно, зов слишком силен…
- Тогда как ты можешь утверждать, что воздержишься от четвертой жертвы!?
- Никак. Я полагаюсь на себя, я чувствую, что стала сильнее, эта сила со второй жертвой станет не только пассивной и подсознательной. Она станет физической. Клин клином, с помощью неё же я собираюсь обуздать проклятие…
- Сумасшедшая… - покачал головой Гарри.
- Да пойми же, у меня нет другого выхода! - воскликнула Гермиона.
- Я верю тебе. Ты это или не ты, под проклятием или нет, я тебе доверяю и, конечно, помогу. Но почему так поздно!? Почему лишь после первого убийства ты мне об этом говоришь?! Ты мне не доверяешь? - спросил Гарри, в его глазах загорелся страх.
- Нет, что ты! Просто я не хотела тебя впутывать. Думала, что это так… не имеет значения,- отмахнулась Гермиона.
- Ты не хочешь рассказать Макгонагал или ещё кому-нибудь?
- Нет.
- Ясно, - он даже не спросил, почему. За это она его и любила. За то, что ненавязчив. Он не любит, когда навязываются ему, и сам не навязывается... В этом они были гармоничны.
Или... кажется, она поторопилась.
- Значит так, теперь ты под моим личным контролем. Сейчас мы пойдём к Снейпу на урок, а потом в гостиную. И если я не буду знать где ты в течение часа, найму дементоров за тобой по пятам ходить, ясно!?
- Не перегибай, Гарри. Я же не оборотень! Хотя определенное сходство…. В общем, обострение будет только завтра вечером, а до того времени самое страшное, что может со мной случиться, это обморок! – попыталась успокоить его Гермиона.
Гарри недоверчиво смотрел на неё.
- У нас ёщё полчаса, схожу пока в библиотеку.
Гарри всё так же укоризненно не сводил с неё взгляда.
- Иди, жду тебя в классе.
Улыбнулась ему и столкнулась с Роном, который тоже её сначала не заметил.
В его руку вцепилась Лаванда, Рон аккуратно пытался отцепить её от себя.
- Ну, Ронни, ну пойдём! – надувала губки Лаванда.
- Гермиона, ты куда?
Она не ответила. То ли не хотела, то ли не знала, не был ли этот его вопрос риторическим…
Шла по коридору. В свою библиотеку. Хоть она и проводила там всё время в гордом одиночестве, но было в этом месте уже что-то родное, полюбившееся. Как своя комната.
- Эй, Гойл, глянь! Грязнокровка! – прохрюкал до боли знакомый, неприятный голос.
«Мда… Только вот в мою комнату не заходят всякого рода моральные уроды».
- Круто, а я думал фейс-контроль шваль не пропускает.
- Ха-ха, да, всё-таки, это публичное место… - гыгыкал Кребб.
- А вам кто дорогу в библиотеку показал? Или вы случайно перепутали с туалетом?
- А тебе никто тявкать права не давал, малявка!
- Тебя спросить забыла, – буркнула Гермиона и пошла вдоль стеллажей дальше.
Тяжелая рука легла на её плечо. Гермиону с силой развернули. Она еле устояла на ногах, опасно покачнувшись.
- За хамство мы можем и попрактиковать домашнее задание по Защите от тёмных искусств! Да, Гойл?
- Точно, Кребб, на бобрах не жалко.
Бугаи достали палочки.
«Если он сможет в меня хотя бы прицелиться, пять баллов за то Слизерину!» - с иронией подумала Гермиона.
Драко стоял позади неё, прислонившись к стене. Он только что подкрался, собственно, он за ней и пришел, но она пока его не заметила.
Спокойно он пронаблюдал стычку с Креббом и Гойлом. А когда парни достали палочки, даже в предвкушении рот открыл – интересно, что они сделают?
Ему нравилось смотреть, как они её донимают, от этого веяло холодом и отрешенностью. Драко это очень нравилось. Он облачался в этот мороз как в меха. Окружал себя людьми с таким характером, вещами холодного цвета, поступками, граничащими с бездушием. Это же здорово! И он не собирался позволять никому разрушить каким-то зыбким теплом его прохладное спокойное королевство. Стоит ли оно того? И всё же, это тепло его беспокоило. Драко тревожился.
Он собирался смотреть, не вмешиваясь. Что же будет дальше?
Хотя в глубине души он понимал – гриффиндорке палец в рот не клади.
- Как насчёт электростатического заклятия (Заклятие пропускает через тело слабый заряд электрического тока)? Начнём с него, пожалуй, – Кребб направил палочку на Гермиону.
- Электриом! – вкрадчиво сказал слизеринец.
Палочка затрещала. Секунда – и из неё вылетела синяя искра и понеслась точно к лицу Гермионы.
Она просто подставила руку, и искра в миг разлетелась ярко-голубыми бабочками.
- Что … э… – Гойл и Кребб ошарашено смотрели на пустые руки Гермионы – палочки в них не было.
Гермиона отрешенно смотрела на бабочек, бившихся о стекла закрытых окон.
- Что за чёрт!? – воскликнул Кребб. Вскинул палочку, чтобы произнести ещё одно заклинание, но…
Она взглянула на него пустыми карими глазами. Кребб застыл.
То ли испугался, то ли просто не мог пошевелиться.
Судя по тому, как он затрясся и посинел, дышать он тоже не мог.
Палочка в его руке ходила ходуном. Глаза метались в ужасе.
- Кребб, эй, Кребб, ты чего? – не услышав ответа, Гойл стал трясти товарища.

Тот стоял как мраморная статуя.
- Эй, эй! Ты что делаешь!? – заорал на Гермиону Гойл. Достал палочку.
- Круцио! – прошипел он. Ух ты, как размахнулся!
Неужто больше на ум ничего не пришло!?
Но в этот раз заклание достигло цели.
Зрительный контакт прервался, Гермиона зажмурилась и упала на пол. Безмолвно выгнувшись, в болезненной судороге она перекатилась на живот.
Но секунда в адском пламени кончилась, и она снова приподнялась на локтях.
У Кребба изо рта пошла вода. Откуда-то у него был полный рот воды, он не мог разжать его. Вода лилась из его рта и носа .
Кребб хватался за горло, задыхался и отплёвывался.
По полу прокатилось шипение – словно эхом, появившийся ниоткуда устрашающий звук.
Хотя он имел источник. Он исходил изо рта Гермионы.
Вместе с шипением ее волосы, которые снова начали темнеть, начали вздыматься вверх. Они, словно щупальца медузы под водой, медленно взлетали и так же медленно опускались.
А вот теперь и Гойла затрясло. Он не замер, а дергался из стороны в сторону, оттягивал воротник мантии, дышал тяжело и шумно. Пока дыхание не превратилось в сип, он помышлял о побеге. Теперь же… Он упал как подкошенный и начал, словно в агонии, биться на полу
Его кожа заметно покраснела, руки тряслись. Гойл вдруг начал истерически орать и царапать ногтями кожу на лице и голове, из царапины на щеке пошла кровь.
Гойл открыл рот – из него повалил серый тяжелый дым…
А вот это уже был перебор.
Драко начало мутить. Он собирался посмотреть на линчевание грязнокровки, а не на сожжение заживо, изнутри, своего однокурсника.
Драко рванулся вперед, сграбастал Гермиону как мешок с картошкой и уволок прочь по коридору.

Глава 9
Ввалившись в пустой класс, он швырнул её на пол.
- Ауч… – прошипела Гермиона.
«И откуда он только взялся!? Как жаль, что я не могла сопротивляться, так хотелось убить хоть одного…» - мечтала она.
Драко присел возле неё.
Она лежала на спине, глубоко дыша, и была совершенно спокойной. Можно было даже сказать, что она выглядела довольной.
- Ты, живодёрка, ты меня слышишь!? Ты что, опять не в себе?! – он грубо схватил её за волосы и дернул, запрокинув ее голову назад.
Гермиона вцепилась в его руку, пытаясь облегчить хватку.
- А! Отпусти, мне больно!
Он тут же её выпустил.
«Нет, она в себе. Глаза не пустые, волосы, конечно, потемнели, но глаза такие же горящие, с отблеском нахальства».
-Ты хоть понимаешь, что делаешь? – тихо спросил Драко.
Гермиона смотрела на него снизу вверх.
- Что ты сейчас делала, ты понимала, это было не бессознательно… - это был не вопрос, а утверждение. Малфой, пятясь к двери, смотрел на Гермиону как на дикое и очень опасное животное.
Она не кивала и не отвечала ему, просто смотрела исподлобья, чуть сузив глаза.
- Ты опасна. Тебя нужно под арест…
- Да скорее тебя распнут на кресте, чем меня под арест посадят.
- Кребб и Гойл…
- Никто им не поверит. Кроме того, у меня есть железное алиби, – ухмыльнулась Гермиона.
Драко нахмурился.
- Моя палочка осталась в гостиной. Гарри уже наверняка её нашел и сейчас на всех парах летит её мне отдать.
- Что ты сейчас сделала? – вкрадчиво спросил Драко.
- Пыталась утопить Кребба и сжечь Гойла.
- Каким таким образом у тебя это вышло без палочки!? – вдруг заорал на нее Драко. Мир под его ногами только что перевернулся, а он словно не уследил за переменой событий и завис вверх тормашками. Грязнокровка без палочки убивает чистокровного просто взглядом! Такого мира Драко не хотел.
- Мне не нужна палочка. Я пользуюсь энергией, которая поступает извне. Она двухтипная – холодная и горячая, это её единственное различие. На вкус она одинаково тёмная. Нужно же её куда-то девать, а она меня уже несколько часов мучила!
Драко злился и бесился.
Глаза его горели холодом и ненавистью, светлые, с отблесками негодования в зрачках.
Она же, наоборот, смотрела на него с непониманием. Невинная овечка.
«А что такого?» - вопрошал её взгляд.
Он зло зарычал, как дикий зверь, одним движением рванул её с пола и толкнул на стол, стоящий позади.
Гермиона ничего не понимала, она была0 словно под действием наркотика и сопротивлялась очень слабо. Ведь к эйфории и удовлетворению от использования такого могущества добавилась ещё и нега от его прикосновений.
Он, конечно, просто хотел её наказать, но не бить же её! А палочку использовать не додумался…
Драко впился в её губы, сильно и жестко засасывая их, стараясь сделать ей больно.
Через её мягкие расслабленные губы несложно было прорваться языком в её рот.
Он так глубоко ласкал ее языком, что рисковал задушить.
Она толкала его руками в грудь, дёргалась, выворачивалась, но всё тщетно.
От этого Драко только ещё больше заводился, ведь каждый раз она неосознанно касалась его. От этого в движениях Драко, кроме грубой силы и принуждения, проскакивали странные порывистые движения.
Он схватил её руки и сжал их за запястья у Гермионы за спиной.
Теперь он был к ней максимально близко. Он оторвался от её губ, но всё ещё касался её носа своим.
Как странно, что она не кричала, а только тихо задыхалась ему в губы.
Тогда он просто провел языком по её раскрытым губам. Она повернула лицо, и он прошелся языком по её скуле.
Он обхватил её лицо ладонью, снова повернув к себе. Она открыла глаза. Драко вспомнил, что она может, и чуть испугался. Но она смотрела на него своими горящими словно угли, тёмными глазами.
Ничего не происходило. Она хотела знать, что он хочет сказать.
- Ты будешь наказана. Не смей трогать чистокровных, дрянь. Слышишь меня!?
Ну зачем же так грубо?..
Гермиона мгновенно поникла, злость в её глазах потухла, уступив место отрешенности.
«Что!? Нет, нет, не смей…. Вернись, вернись сейчас же!!» - но в руках Драко уже была бездушная опустевшая кукла. Ей было всё равно.
Он продолжил с ещё большим напором терзать её тело. Сжал её запястья до хруста, схватил другой рукой за шею и снова начал целовать, пытаясь расшевелить ее.
Ноль эмоций. Тогда Драко пошел на крайние меры. Он спустился языком по ее щеке и дальше к шее, оставив влажную дорожку
Укусил за шею. Кажется, она что-то сказала, или просто вздохнула, Драко не расслышал.
Снова закрыл глаза и опять укусил, теперь уже чуть выше. Укусил сильно, но не слишком, чтобы не прокусить тонкую кожу.
Да! Она двигается! Высвободила одну руку (Драко немного ослабил хватку), схватила его за волосы, пытаясь оттянуть его от себя. Он одним движением скинул её руку со своих волос.
Опять целовал в губы….
«Боже, когда же это кончится!?» - вопрошала Гермиона про себя, она словно только что проснулась.
Теперь она вырывалась всерьез и что-то возмущенно мычала в его губы.
Он же в ответ вдохнул воздуха через нос и наклонил голову в другую сторону, не отрываясь от её губ.
Рывок – он оторвался. Зарычав, схватил её за ворот рубашки и рванул в разные стороны. Три верхние пуговицы с треском разлетелись в разные стороны.
Драко застыл, держа её за рубашку.
На ключице, плечах и в самом низу шеи были сильные засосы.
Он со страхом осторожно заглянул за её плечо – чуть выше лопатки были такие же следы.
Она смотрела на него с непониманием. Что он на этот раз выдумал?
Как же Гермиона сейчас его боялась!
- Так это был не сон? – осторожно спросил он, да так тихо, что она еле расслышала. Хотя сам Малфой отважно смотрел ей прямо в глаза.
- М… Сомневаюсь, хоть я и проснулась в своей кровати…
- Я тоже. То есть, не совсем! То есть, проснулся там же, где уснул! – запутался Драко.
- Так это ты!?.. – Гермиона чуть не задохнулась. Несмотря на то, что её тело томилось от странных ощущений до этого, сейчас она чувствовала себя куском льда в кипятке. Таяла от смущения, была готова провалиться сквозь землю, что угодно! А может, просто убить его на месте?
- А это ты, – кивнул он. – Почему мы оба это видели?
- Не знаю, я не знаю! – завертела головой Гермиона. Как это было ужасно, никогда она не чувствовала себя такой смущенной и всё бы отдала за то, чтобы этого не было! Она была с Драко Малфоем, в душе! И что там было, в таком реальном сне! Хоть он уже и рассеивался, но он оставил за собой воспоминания и пару следов на коже.
- Что с тобой? – спросил Малфой, увидев, что она закрыла лицо руками. Он снова надел на её плечи рубашку.
- Эй? – тихо спросил Драко и наклонился к ее лицу.
Осторожно отнял ее руки от лица. Гермиона старательно отводила глаза, её щеки так и пылали.
- Ты…ты что, стесняешься?! – пораженно ухмыльнулся Драко.
Он был слишком близко к её губам. Осталось лишь чуть-чуть приблизиться, и что уж там, он сделал это.
Простое прикосновение, с широко распахнутыми глазами, зрительный контакт с двух сантиметров.
Опять она чувствовала его губы, такие мягкие и лёгкие. Что он делает, он не имеет права! Такое прикосновение было выше её сил, это слишком личное…
- Нет! – закричала Гермиона, чуть толкнула его в грудь и из ее рук пошла светло-голубая тонкая струя воды.
Тонкая, но Драко от ее мощи отлетел на метра три. После чего шмякнулся на деревянный пол спиной.
Возле уха Драко прошелестела мантия Гермионы. Хлопнула дверь.
- Дьявол! – закрыл глаза Драко. Ну и реакция, и что он так волнуется, это же просто сон…
«Интересно, Кребб с Гойлом доползли до больничного крыла? - Драко с трудом поднялся. – Ну вот, кажется, пара кончилась... Что же делать с моей головой? Зачем мне нужно именно это, самое недосягаемое именно для меня!?..»
Именно поэтому. Потому что это его личная противоположность.

Гермиона тихо, но быстро шла по коридору. Гарри наверняка волнуется, да и Рон тоже.
«Интересно, Гарри догадался, что лучше бы Рону не говорить об этом всём?»
Да, так и есть.
Гарри с укором смотрит на неё и, кажется, сейчас закатит скандал.
- Гарри, прости! Уснула в библиотеке. Я сегодня очень плохо спала, – пожаловалась Гермиона. (Даже более чем плохо!)
Похоже, на этот раз он не был сильно обеспокоен и поэтому ограничился тем, что покачал головой, мол, «чтобы больше такого не было!», и устроился в кресле. К нему тут же подлетела Джинни, и, хоть Гарри и пытался читать книгу по квиддичу, она всё время отвлекала его расспросами.
Гермиона сидела на диванчике перед камином, Рон рядом листал журнал.
«Лучше б домашнюю работу сделали!» - раздраженно подумала Гермиона.
Огонь дышал теплом, от него клонило в сон.
«А может ну его, это проклятие, пусть остается? С ним не так уж и плохо. Если после первой жертвы я получаю контроль над двумя стихиями, то могу представить, что со мной будет потом. Есть, конечно, и минусы – жажда, да и энергию некуда девать… Придется уйти из школы и скрываться ото всех, но при мне будет моя сила.
Может, я бы смогла справиться с Волдемортом?.. Но я уже решила, окончательно. Я избавлюсь от этого, если есть способ. Проклятие опасно для моей жизни и разума, под его влиянием я становлюсь безумной…»
Гермиона уже клевала носом. Рон незаметно поглядывал на неё.
Сейчас её разум был как никогда чистым и не одурманенным лишними примесями.
Не вызывала странных мыслей и желаний жажда, которая ещё не стала такой сильной, и не мучила неиспользованная энергия, которая до того доставляла боль, бродя по крови.
Она даже сумела абстрагироваться от этого ужасного происшествия, связанного с небезызвестным слизеринцем.
Вспомнив об этом, Гермиона чуть покраснела и раздраженно вздохнула.
«И что он себе думает, извращенец чертов?! Эх, жаль, что истратила столько силы на бабуинов, если б не поторопилась, хватило бы и на Малфоя. Губы болят, останется синяк от его укуса на шее… Но хуже всего, что он был там! В этом сне! Он о нём знает! Похоже, это тоже одна из особенностей моего новоприобретения - скакать по чужим снам. Или это был мой сон? Но тогда как он туда попал?.. Непонятно».
Гермиона задремала. Рон перестал притворяться, что читает журнал. Теперь он мог спокойно рассматривать её профиль. Кудряшек больше не было, волосы чуть-чуть завивались на кончиках, они заметно потемнели.
«Что с тобой стало?» - вздохнул Рон и убрал прядь волос с её щеки.
«Завтра я спрошу у тебя… обязательно скажу, что чувствую, и спрошу…»
- Подумай, что ты мне ответишь… - прошептал он на ушко спящей Гермионе и осторожно коснулся губами ее щеки.

Через несколько часов Гермиону разбудил Гарри, который собирался сходить погулять. Явно не в одиночестве - за спиной маячила младшая Уизли.
Он сказал ей, что, раз уж она так устала, пусть идёт спать пораньше.
Гермиона не стала спорить, подмигнула Джинни и отправилась в спальню. К сожалению, ее там ждал ещё один сюрприз.
Лаванда сидела на её кровати с решительным видом.
- Послушай, он тебе нужен?
- Ты действительно хочешь знать ответ?
- Ты изменилась. Стала такой скрытной и извращенно хитрой! Ты что, под кайфом!?
Мда, Лаванда явно нарывалась на жесткий прессинг. Но Гермионе хватило ума промолчать, что произвело на Лаванду ещё больший эффект.
- Ладно. Я хочу завтра предложить Рону встречаться. Ты права, мне совершенно не нужно знать, что ты об этом думаешь. Но не вздумай встать у меня на пути! Прямая угроза. Без притворств и увиливаний.
Гермиона бы оценила это по достоинству, если бы Лаванда не переборщила с наглостью.
- Идёт. Только убери свой зад с моей кровати, боюсь, раздавишь её…- буркнула Гермиона и ушла в ванную.
Лаванда дар речи потеряла. Вот уж и подумать не могла, что зубрила знает такие слова! Точно что-то принимает…

Когда Гермиона вернулась, Лаванды уже и след простыл. Рон был в гостиной, когда Гермиона уходила, жевал чипсы и читал конспекты Лаванды. Наверное, эта курица снова отправилась ему докучать…
Суббота. Всю ночь Гермиона прометалась в жару, словно из ада вернулась, даже глаза слезились от лихорадки.
Но утром всё стало нормально. Вчерашние события потеряли такое сильное воздействие на настроение, но вдруг резко нахлынули воспоминания.
«Хочу, чтобы этого не было. Ненавижу тебя, Драко Малфой. И себя ненавижу за то, что помню каждое твоё прикосновение, хоть и была как в тумане. Но я помню это так, словно это произошло только что!…»
От мыслей Гермиона сжала виски пальцами.
В Хогсмит.
Может, ребята ещё не ушли? Хотя уже довольно поздно…
Она поспешила собраться. Немного похолодало, и поэтому пришлось взять с собой куртку.
Палочка лежала на тумбочке. Она всегда была её вещью, только её. Вещь, к которой никто не смел прикасаться, ведь она как полноправная хозяйка имела с ней особенную связь.
Теперь она не её. Чужая…
Гермиона стояла в дверях и смотрела на собственную палочку как на мёртвое тело. Да, теперь это труп, и только потому, что он потерял хозяйку.
Разум был затуманен жаждой. Может, сейчас опасно находиться среди людей!? Но это так распаляло… Они ходят вокруг тебя, такие глупые, беззаботные, и не знают, что она может со всеми с ними сделать одним только взглядом….
Палочка не осталась на тумбочке. Теперь бесполезный кусочек дерева покоился в боковом кармане джинсов Гермионы.
Нет, Гарри и Рон ждали её. Рядом вилась Джинни:
- Гарри, а перед тем, как зайдём в «Три метлы», давай заскочим…
- Ну что так долго!? - Гарри её совсем не слушал.
- Не знала, что вы будете меня ждать, - улыбнулась Гермиона.
Гарри и Джинни пошли вперед.
- Твои волосы опять потемнели, - грустно заключил Рон.
-А? Да… Может быть, - рассеянно ответила Гермиона.
- Слушай, Джинни собирается отвести Гарри в сувенирную лавку. Мм… и пока они там будут, ты не хочешь зайти …
- Ронни! – раздался визг Лаванды.
«О! Святая корова, спасена! Кажется, намечалось романтическое свидание, и лучший друг рисковал быть закусанным до полусмерти. Всё-таки это была плохая идея…»
Лаванда сходу заговорила Рона и увлекла его вперед.
- А, но я… - оборачивался Рон.
«До свидания, мой герой…» - злорадно подумала Гермиона
«Последние двенадцать часов в здравом уме. Дальше - борьба с инстинктами чудовища, которое во мне поселилось. Охота, галлюцинации, провалы в памяти… Санадрин. Книга Санадрин. Что будет в ней сегодня… Дьявол! Малфой, она у него, и без него не обойтись, чтоб его, грызуна….»
Кто-то сильно толкнул ее плечом. Больно. Гермиона покачнулась и гневно обернулась.
Гляди-ка, явился, не запылился.
Прошел мимо, как ни в чем не бывало, обдав холодом безразличного презрения.
«Чёрт! Теперь придется ловить его в Хогмсите!» - раздраженно подумала Гермиона.
Малфой удалялся в сторону деревни с компашкой слизеринцев.
Паркинсон обернулась и показала ей язык.
«Боже, и кто придумал слизеринцев!?»

Хоть Гермиона и сказала Гарри «не волнуйся», но сама она на месте усидеть не могла от переживаний.
Почему, почему время тянется так медленно?! Или дело в истоме и жажде? Опять ведь вся мокрая, наверное, за последние три часа литра три выпила…
Гермиона писала домашнюю работу по нумерологии. От цифр уже двоилось в глазах, но задача, с которой она всё никак не могла справиться, стала спасением для больного разума.
Цифры заняли примерно пятьдесят процентов мыслей, над примером пришлось хорошенько подумать. Это заняло какое-то время.
Уже без двадцати восемь.
- Миона. - Рон робко попытался привлечь ее внимание.
- Да? - Она была немного раздражена.
- Послушай, я знаю, это может показаться неожиданным… Но я хочу пригласить тебя погулять.
- Мы же только сегодня были в Хогсмите, - отмахнулась Гермиона. Ну надо же хоть иногда прикидываться дурочкой!
- Нет, я не о том. Не нужно в Хогсмит, просто к озеру, я хочу с тобой поговорить.
- Ну ладно, как скажешь.
- Вообще-то я хотел сделать это сегодня… Ты куда? - удивился Рон.
-Я? В библиотеку.
- Так поздно!?
- Ну да. Не могу справиться с одной задачей…- Гермиона почти не соврала.

Без десяти она уже была в библиотеке.
На этот раз он поступил умнее и пришел раньше.
Мадам Пинс ещё не ушла и гневно поглядывала на Драко, который нагло сидел на подоконнике, болтая ногами.
Увидев Гермиону, он ухмыльнулся.
Спрыгнул с подоконника и вышел из библиотеки. В его руках были зажаты две книги: одна светлая в березовой коре, другая же в бордовой обложке, совсем новая.
«Санадрин! Вот она! Отдай, отдай!…» - кусала губы Гермиона.
Чтобы впасть в состояние полного отключения от реальности, нужно только взять книгу… Дальше всё пойдет само…
Драко рассматривал слепую одержимость в её глазах.
Он молча поманил её книгой, и она покорно пошла за ним до самого холла.
Словно дрессированная крыса за игроком на свирели.
Но вдруг держать обложку стало невыносимо. Сначала это было лишь лёгкое покалывание в кончиках пальцев, потом оно превратилось в жжение. В какой-то момент Драко просто выронил книгу от боли. Обложка из дерева стала словно раскаленный металл.
Гермиона подошла и легко подняла книгу с пола, с укором в остекленевших глазах прошла мимо Драко и пошла по коридору, который выходил во внутренний двор, а оттуда на виадук.
Что ж, пока это входило в планы Драко.
Гермиона шла быстро, словно спешила. Вокруг её руки, в которой была зажата книга, воздух расплывался как от бензиновых паров. Наверное, от жара.
Она уже идёт по виадуку, это то, что надо!
Малфой побежал за ней, выхватил из ее рук как уголь почерневшую книгу и швырнул её вниз с виадука в пропасть.
Гермиона среагировала моментально, словно кобра. Она успела рвануться к стене и по пояс свеситься с края виадука.
Драко не знал, что случилось там, за тем краем. Увидел только вспышку света, которая озарила её лицо и взметнула её волосы.
Так же резко она развернулась.
Драко дёрнулся назад и, оступившись, ударился о колонну головой.
Ее глаза были чёрными, словно там был один лишь расплывшийся зрачок, и теперь в глазницах были две жемчужно-черные бусины. Они отражали неясный лунный свет и свет факелов на стене виадука, но это не делало их более живыми или менее мистическими.
Словно что-то пришло с того света и теперь с негодованием смотрело именно на него.
Драко усомнился в беспроигрышном варианте.
Он думал, что если избавиться от книги, можно избавиться и от проблемы. Пока Гермиона не прочитает книгу, с ней ничего не случится, а значит, нужно только избавиться от книги…
Драко поразила простота этой идеи, и потому он даже подумать не успел о последствии.
Но теперь у него было на это время, когда он, прижатый к колонне, ловил исчезающий из лёгких воздух.
Гермиона вскинула руку; вокруг горла Драко образовалось ледяное кольцо, приросшее к стене и расползающееся по ней инеем и снежными узорами, словно паутиной.
Кольцо утолщалось, Драко кряхтел и задыхался. Сквозь ледяную боль он тщетно пытался раздавить и сломать лед вокруг своей шеи, царапал руки об острый, ледяной выступ.
Пытался кричать.
И вдруг Гермиона сжала пальцы в кулак.
Лед с болезненным треском раскрошился вокруг горла Драко.
Наконец-то у него прорезался голос, и Драко закричал от боли на весь виадук.
Пока он откашливался и растирал шею - несколько осколков оцарапали горло - Гермиона уже скользящей походкой летела через внешний двор дальше к лесу.
Драко сполз по стене. Идти за ней, или уже нет смысла?..
«Почему же так, она ведь не могла успеть её открыть?! Или могла?… когда книга летела, она могла случайно развернуться…»
Он так и остался сидеть у стены виадука.
Просидел час, пока не увидел между деревьями вспышку ослепительного, выжигающего света.
«Опять кого-то лишили сил. Снова на кого-то напала…»
Злость накатила на Драко неожиданно, как цунами в засуху.
Он рванул с места и сломя голову понесся по сырой траве к лесу.
Ноги увязали в сырой почве, и пару раз Драко чуть не упал. Хоть он и бежал наобум в темноту, но он не сомневался в том, что бежит в правильном направлении.
Это оказалось дальше, чем предполагал Малфой.
Он вылетел на пустошь. Глаза ослепил огонь, вокруг был один только жар.
Очень маленькая поляна, странно впалая, словно котел. В центре лежал здоровенный камень, плоский, как плита.
Вокруг полыхали столбы пламени.
От жара у Драко появилась испарина на лбу, и всё-таки он подошел ближе.
Столбы пламени оказались человеческими силуэтами.
Если бы их кожа не излучала ярко-оранжевое пламя, то существа вполне бы сошли за людей.
Вот только глаза их были точно такими же черными бусинами, как у Гермионы.
Она стояла на каменном столе, у её ног на камне лежала нимфа огня. Теперь - просто пустая оболочка.
Её смуглая кожа казалась побледневшей.
Потрескавшиеся губы приоткрыты, насыщенно-алого цвета волосы разметались по камню.
Чёрные бусины-глаза широко открыты, ресницы подрагивают, она судорожно дышит. Кожа её не излучает пламени, но вокруг неё воздух всё же расплывается, как от бензиновых паров.
Зато Гермиона возвышалась над своей жертвой с победоносным видом.
Глаза её всё ещё были чёрными, но теперь её кожа словно светилась. Она перестала быть такой бледной.
Вся в поту, волосы вздымаются вверх, то ли от ветра, то ли ещё от чего.
Вокруг эхом разносился шепот и скорбное:
«Арио… Арио…!»
Два пылающих силуэта подплыли к столу и стянули с него потухшую нимфу.
Она безжизненно, особенно по сравнению с дышащей жизнью, держащей ее нимфой, висела у неё на руках.
«Зачем они это делают? Почему ей это разрешено!?»
Нимфу уносили прочь, огненная делегация удалялась.
А Гермиона спустилась с каменного стола и шагнула во мрак леса.
Драко ринулся за ней.
Ну конечно! Мог бы и догадаться - она вывела его всё к тому же лесному озеру.
Когда Гермиона зашла в ледяную воду, вода вокруг нее зашипела и начала испаряться.
Её волосы наконец перестали вздыматься вверх словно языки черного пламени, глаза устало закрылись, и она с головой погрузилась в воду.
В этот момент Драко впервые посетила серьезная мысль об её убийстве.
Грейнджер. Похоже, она даже и не думает сопротивляться своему проклятию.
А если исцелить ее не удастся, остается только…

* * *
Гермиона сидела на паре и с усилием слушала преподавателя. К сожалению, как бы она ни вслушивалась в содержание, в её разуме всё это сливалось в сплошное «бла бла бла…»
«Малфой сказал, что всё кончено. Он избавился от «Санадрин». Странно, что моё второе «я» это позволило, да ещё и оставило его в живых. Значит ли это, что проклятия больше нет? Я чувствую себя великолепно, но до того было точно так же…»
Больше всего Гермиона боялась неопределенности. Осталась ли та сила, которую она заполучила благодаря проклятию, или нет?
А ещё больше она опасалась проверять это. А что, если да? Тогда всё бессмысленно... Используй она эту силу, и она начнёт попросту разъедать Гермиону изнутри. Снова.
Так что вот уже несколько часов Гермиона разрывалась между вариантами.
И всё же настроение у нее было хуже некуда. Образовалась странная пустота внутри, как от потери очень ценной вещи. Что-то такое важное незаметно исчезло. А неприятнее всего было осознавать, что Гермиона не понимала, что именно исчезло.
Всю пару она просидела, накручивая короткий локон на палец, с затуманенным грустным взглядом, изредка вздыхая.
Рон с тоской смотрел на эту картину. У Гермионы явно были секреты, о которых он не знал, которые занимали сейчас все её мысли. И он не мог с этим ничего поделать, как бы ни буравил её взглядом. Сколько перед ней ни маячил. От этого он казался себе таким жалким…
- Гермиона, - прошипел Гарри. Рон ещё больше расстроился, он ведь первым хотел с ней заговорить.
- Что?
- Как себя чувствуешь?
- Нормально.
- Ты уверена, что всё кончено?
- Да! – Соврала, плохо получилось, но правду она всё равно не скажет. - Я избавилась от книги. Больше ничего не будет. И моя проклинательница пришла в себя, значит всё!
- Ой ли! – с сомнением протянул Гарри. Он очень пристально за ней наблюдал с самого утра, волновался. Даже Джинни ревновала и волком поглядывала на Гермиону.
Поэтому по возможности приходилось прятаться от Гарри, да и от Джинни с Роном заодно.
От Джинни, потому что при каждой встрече её, кажется, подмывало повыдергивать Гермионе волосы.
А от Рона потому, что он всё пытался завести какой-то странный, несуразный разговор. Но ограничивался : «Мм… Я тут… в общем…Подумал и ... я…» - и в общем всё. Это порядком раздражало.
Несмотря на все внешние раздражители, Гермиона вела себя тихо и спокойно. Была чуть ли не счастлива оттого, что не чувствует жажды или желание испробовать на ком-нибудь свои силы. Уже отсутствие этого поднимало настроение.
И всё-таки то, что она так легко отделалась от проклятия, вселяло беспокойство. Не могло быть всё так просто…
Зелья со Снейпом и слизеринцами. Убойная комбинация! Ну что поделаешь.
Мысль «не обращай внимания» вернулась на законное место. Гермиона чувствовала себя самой собой.
«Раздражители… + 1!» - устало подумала Гермиона, поглядывая на Малфоя.
Он изредка кидал на неё холодные взгляды, полные презрения.
Рядом с ним вились Пенси и недавно выписанная Джессика. Остальные слизеринцы чуть поодаль.
Его рука лежала у миниатюрной Джессики Гросс на талии.
«Как типично!» - улыбалась про себя Гермиона.
Джессика была для него, пожалуй, идеальной парой. Гермиона ещё раз убедилась – всё, что он делал, было только для Джессики. Больше ничего не имело значения. Его замечательная, чистокровная девушка. Они станут с ней идеальной парой. Просто хоть на выставку самых нахальных чистокровных аристократов отправляй. Вымирающий вид, всё-таки…
И он так тепло смотрел в её глаза, касался её носа своим. Она иногда поправляла светлые пряди его волос.
Нет ничего лучше, чем когда всё становится на свои места.
Она ещё раз убедилась, что всё, что было между ними, - нелепая случайность. Ещё пара недель, и смутные воспоминания останутся навсегда погребенными в памяти.
«И пусть будет секретом для меня и для Малфоя, что я помню его первый, мой поцелуй…» Только в тот раз она получала самое чувственное удовольствие. «И никогда он об этом не узнает… грызун!»
Спокойная снаружи, холодная внутри, она зашла в класс. Прижимая к груди учебники ( закрытая поза), села с гриффиндорцами.
Хорошо, что вернулась.

Драко её мнения не разделял.
Он словно только что вспомнил, как её ненавидит. Его бесило всё в ней. Снаружи и внутри.
От кончика носа до кончиков пальцев ног. Её кожа и кровь, каждая повадка и движение.
Запуганный, зажатый, её мир клином сходился на учёбе и знаниях, не цепляя ни коим образом второстепенные области отношений, красоты, эмоций…
Да кому они нужны, если и без них проблем хватает!?..
И всё-таки он никак не мог её понять. За то и ненавидел.
Смотрел на неё с такой ненавистью и холодом одновременно, что со стороны можно было подумать, что на Гермионе лежит смертный грех.
Как он её терпеть не мог… но только и думал об удачной возможности, чтобы прижать её где-нибудь к стенке.
Чтобы, задыхаясь в поцелуях, пробовать её, пока её вкус не врежется в память, как вкус лимонной кислоты.
От таких фантазий пальцы Драко иногда судорожно сжимались на талии Джессики.
Неизвестно как что расценивала это Джессика, но она стала всё чаще игриво чмокать Драко то в нос, то в губы, то просто прикасаться к его лицу.
Зайдя в класс, он сел так, чтобы одновременно отдалить себя от приставаний Гросс, хоть ненадолго, и занять удобную позицию для наблюдения за грязнокровкой.
В кабинете Снейпа было как всегда сыровато и прохладно, всё-таки, кабинет находился под землей.
Соскучившись по дневному свету, Драко уставился на тусклые светильники - хоть какой-то источник света!
«А ведь это странно, что всё вышло так просто… А может, ничего и не вышло?.. Может, она всё ещё под проклятием? Но Джесс очнулась, а это весомый признак…»
Какое ужасное чувство, его нужно непременно подавить... И всё же Драко за неё волновался, он беспокоился о Гермионе. Она обернулась. Ещё бы, сейчас его свирепый взгляд наверное почти осязаем.
И сквозь холодность и безразличие она не услышит:
«Хочу тебя защитить! Почему ты не моя?…»

Пялится опять, глаза сузил, отвращение на лице…
Она ответила тем же, а потом безразлично повернулась в другую сторону.
Она забыла, а он всё не может. Но Малфою придется смириться с тем, что было, и вырезать это из памяти. И всё будет по-старому…
Снейп буравил взглядом класс, как обычно. Ничего хорошего это не предвещало.
- Скажите мне, мистер Уизли, что вы будете делать, если я, например, решу наслать на Вас заклятие медленного сна? Или, скажем, отравлю вас зельем истощения?
Рон молчал.
«Это угроза или тонкий намёк?»
- Отлично, мистер Уизли, - всё так же вкрадчиво похвалил Снейп, - минус десять очков Гриффиндору.
Гарри цыкнул.
- Кажется, мистер Поттер знает ответ на этот вопрос? - приблизился к Гарри Снейп.
- Применю контрзаклятие.
- Ну надо же, прогресс на лицо! А какое, если не секрет? - начал издеваться Снейп.
Несдержанный Гарри передернулся от злости.
Молчание в ответ.
- Ещё минус пять баллов Гриффиндору за жалкую попытку.
Гермиона тянула руку.
Теперь уже цыкнул Малфой.
- Мисс Гросс, не подскажете мистеру Поттеру и мистеру Уизли, как нам справиться с такими проклятиями медленного действия, как эти?
- Если проклятия медленного действия проявляются не сразу, против них почти все контрзаклятия бездейственны. Но можно применить осветляющее зелье. Если выпить его, то оно сразу очистит от заклятий или ядов медленного действия, если, конечно, прошло не больше половины назначенного срока, отпущенного для действия заклятия или яда.
- Замечательно, мисс Гросс! Десять баллов Слизерину. Сегодня мы будем готовить очищающее зелье, но пить его не будем. В очищающие зелья опускают небольшие предметы из золота или серебра, мягких металлов. Предмет напитается зельем, и, если вас проклянут медленным заклятием или отравят, то этот предмет непременно даст вам об этом знать.
Ингредиенты на доске, и запомните: любая неточность превратит ваше зелье очищения в зелье истощения, что отразится не только на ваших отметках, - предупредил Снейп и вышел из класса.
Разделились по парам. Гермиона с Невилом, Гарри с Роном.
Пока Гермиона доставала зелья из шкафа, к нему подошли Гросс и Паркинсон.
- Пошевеливайся, грязнокровка.
- Не знала, кстати, что мочалки носят на голове, - добавила Гросс, - Воронье гнездо мне нравилось больше.
Чёрт, никак не могла найти перья птицы Алабу, это так некстати…
- Кстати, что-то грязнокровочка подозрительно молчаливая. Джесс, знаешь, что в прошлый раз пыталась выкинуть эта гадина?
Джессика ухмыльнулась и, заправив тёмные волосы за ухо, покачала головой.
- Эта гриффиндорская шлюшка мне угрожала! - пожаловалась Пенси.
- Ты серьезно!? - притворно не поверила Джесс.
«О! Вот, ну наконец-то, они такого ярко-голубого цвета, эти перья. А никак не могла найти!» - обрадовалась Гермиона и попыталась поскорее уйти, но всё-таки Гросс толкнула её плечом, да так, что Гермиона чуть не отлетела обратно на шкафчик.
Гермиона среагировала моментально. В душе царило спокойствие, а руки делали что-то невероятное.
Словно во сне, словно всё происходило в фильме, который ты смотришь в полудреме …

Драко вцепился в парту. Он почти радовался происходящему.
Увидел, как Джессика толкнула Грейнджер плечом.
Та развернулась к ней всем корпусом, на секунду даже кудряшки разлетелись вокруг её лица.
Гермиона схватила Джессику за волосы на затылке, быстро развернувшись, и с силой треснула ее носом о дверцу шкафа. Раздался такой оглушающий грохот, что в классе тут же воцарилась мертвая тишина.
Гриффиндорские девчонки и Невилл от ужаса позажимали ладошками рты.
Джесс, испачкав кровью дверцу шкафчика, тут же повалилась на пол. Странно, что сознание не потеряла, на силу удара Гермиона не поскупилась.
Пенси тут же кинулась к ней, пытаясь убрать её руки от лица. Но та только визжала и дергалась (наверное, от боли), не отнимая рук от лица.
«Снейп сейчас вернется!» - это была первая здравая мысль, которая посетила Гермиону.
Дальше было банальное : «Боже мой! Что я наделала, зачем?! Как это случилось, глупая Гермиона… что теперь будет!? Покалечить слизеринскую ученицу! Бежать, бежать!! А то убьют прямо в этом чертовом подземелье без суда и следствия…»
Гермиона выбежала из класса.
По пути ее посетили радостные догадки. Несмотря на неоправданное нападение на слизеринку (а ведь раньше она умела держать себя в руках. Но раньше слизеринцы не часто прибегали к физическому контакту, может в этом дело?), ее вдохновляло то, что она не прибегла ни к каким потусторонним способностям, которые объявились вследствие проклятия. То, что они не проявились, - хороший знак.
Вылетев из подземелий, она немного сбавила ход и услышала сзади шаги.
Запыхавшийся Гарри захватил с собой её сумку.
- Ты что, с ума сошла!? – с негодованием воскликнул Гарри, впрочем, со счастливейшей улыбкой восхищения на лице. - Что там случилось!? Ты просто зверь, теперь тебя все слизеринские стервы будут десятой дорогой обходить! Ты же ей нос сломала!
-Знаю, знаю… я не хотела, так получилось…
- Она тебя задела, я видел, - мирно сказал Гарри, кладя руку ей на плечо.
- Снейп теперь башку оторвет, - расстроилась Гермиона и опустила голову.
- Не страшно, я заступлюсь, скажу, что тоже участвовал! Да и Рон тоже заступится. Пусть снимает себе баллы, если ему от того легче! - ухмыльнулся Гарри. - Гросс зато получила по нахальной роже. Эх, жалко малфоевский пятак заценить не успел, там наверняка было на что посмотреть… - раздосадованно покачал головой Гарри.
«Ах, ну кто тебя за язык тянул!? Я забыла о нём на целых три минуты!..»

Да, на что посмотреть и вправду было.
Бледные губы Драко образовали изумленное «о». Он не мог сдвинуться с места. Грязнокровка дала прикурить Джессике! Вот это номер!
«Чёрт возьми, Джесс, а ведь ты получила по заслугам! В общем-то, сама и виновата, нечего было Грейнджер проклинать!»
Всё-таки он подошел поднимать Джессику с пола. Всё её лицо было в крови, кажется, Грейнджер сломала ей нос.
Снейп, хоть и с опозданием, но примчался.
Даже не заметив пропажи двоих учеников, он бросился осматривать Джессику.
Даже не стал спрашивать, кто это сделал, потом он всё равно узнает. У гриффиндорцев «доброжелателей» много…
- Когда я вернусь, а случится это через семь минут, если хоть что-то будет не так, и хоть чьё-то зелье будет не готово, - тут он взглянул на и без того до полусмерти перепуганного Невилла, - я очень не завидую ему.
И увел скулящую от боли Джессику в медкрыло.
Драко с неохотой продолжил готовить своё зелье. Сосредоточиться было сложно, особенно под взволнованное шушуканье гриффиндорцев.
Драко тихо радовался, что не увидит Джессику ещё день. Везет ей на разного рода травмы… Омрачала ситуацию Пенси, которая в отсутствии официальной подружки Драко возобновит приставания.
Вот уже, поглядывает жадным взглядом, бешеный моллюск…
Зелье готово.
Драко аккуратно снял две серебряные клёпки с хрящика уха (то, что надо!) и обе опустил в котел с кипящим зельем.
Оно тут же окрасилось в серебристый цвет, и кипяток покрылся тонкой кромкой льда.
Достал - ничего с сережками не произошло, всё то же серебро, только теперь холодное.
Одел клепки обратно на ухо и стал ждать окончания урока.
«Интересно, а проклятие Санадрин относится к проклятиям замедленного действия, или оно вообще ни к чему не относится?…»

- Мисс Грейнджер, вы понимаете, чем это чревато!? Вы напали на ученицу! Причём опуститься, простите, до мордобоя! - негодовала профессор Макгонагал.
Как только она поймала их в одном из коридоров прямо перед обедом, она даже не стала отводить Гарри и Гермиону в свой кабинет.
Устроила промывку мозгов прямо в коридоре.
- Простите, профессор. Я не хотела. Понимаете, Гросс меня толкнула, а я так повернулась, и она…
-Прекратите эти оправдания, мисс Грейнджер, вы не маленькая. И если нарушителями порядка и дисциплины в классах были в основном учащиеся Слизерина, то теперь к ним подключаются и гриффиндорцы! - Макгонагал была расстроена, даже не зла, а просто расстроена. - От кого от кого, а от Вас я этого не ожидала, мисс…
- Профессор, Гросс сама виновата. Она получила по заслугам. И если Вы накажете Гермиону, то я буду отбывать наказание вместе с ней. Но в следующий раз поступлю не лучше, чем поступила Гермиона.
- Не угрожайте мне, мистер Поттер, - разозлилась Макгонагал. Гарри присмирел. - Я вовсе не собираюсь Вас наказывать, потому что уверена в репутации мисс Грейнджер и могу ей доверять. Поэтому для всех Вы официально наказаны, но не практически. Расценивайте это как мою личную лояльность.
Но чтобы кровопролитие было в первый и последний раз! Иначе в следующий раз наказание будет крайне ощутимым, уж я об этом позабочусь! - пригрозила Макгонагал. И последовала дальше в сторону подземелий.
- Ух, легко отделались, - выдохнул Гарри.
- Из-за тебя чуть второй раз не вляпались, ты зачем Макгонагал нахамил!? Угрожать ей стал… - пожурила его Гермиона.
- А что мне было делать!? Она как будто не знает, что они первые лезут!
- И вправду детский сад... В этот раз я выдержки проявить не смогла, а значит, тоже виновата. Пора бы уже привыкнуть! – ругала она себя.
- Нечего к такому привыкать! Ты вообще, что говоришь такое!? Они заслуживают именно мордобоя, шакалы мерзопакостные…
- Ладно, ладно. Успокойся, - осадила Гарри Гермиона. Уж больно громко он распинался, а ведь они уже вошли в Большой зал.
Ненароком она бросила взгляд на слизеринский стол.
Вот теперь стало ещё страшней : во вражеском окопе все сидели угрюмые и мрачные. Словно что-то затевали, не обмениваясь при этом ни словом, зло буравили взглядами Гриффиндорский стол.
Малфой сидел с холодным отрешенным взглядом, глядя в пустоту, порой от скуки проливая на стол капельки тыквенного сока из стакана.
«Вот это эффект! Интересно, что они со мной сделают за малфоевскую подружку? Неужто устроят тёмную где-нибудь? Или просто натравят на меня Паркинсон?» - Гермионе стало не по себе.
Всё же она решила особо не искать приключений на свою, кхм, голову и не ходить одной по коридорам.
И сама же изменила своему обещанию, отправившись в пять часов вечера в библиотеку.
И почему она так долго не занималась домашним заданием? В последнее время она только делала вид, что делает уроки.
«И что, нельзя было действительно делать задания!? А не только притворяться?» - вопрошала Гермиона у своего второго «я».
Просидев в библиотеке около трёх часов, она и думать забыла, что пора бы и в гостиную.
- Так и знала, что ты здесь! - Пенси Паркинсон, прислонившись к стеллажу, разглядывала её презрительным взглядом.
«Всё-таки решили просто натравить Паркинсон и не париться…»
Паркинсон молча достала палочку.
Отлично! Мадам Пинс соизволила отлучиться. Скорее всего, Паркинсон уже тут давно, и только и ждала момента.
- Сейчас ты мне за всё ответишь, сучка…
Она размахнулась и ударила Гермиону по лицу ладонью. Да так, что стул вместе с ней перевернулся назад, и Гермиона упала.
Щека пылала, упавшие на неё локоны раздражали стремительно красневшую кожу. Откинув стул, Гермиона вскинула голову и поднялась.
Полностью отдавшись воли ситуации, она собиралась зажмуриться и ждать счастливой развязки.
Он появился внезапно, впрочем, как всегда. Мастер появления в нужный момент, Гудини недоделанный…
- Пенс! - Паркинсон уже направила палочку на Гермиону. - Мне кажется, что мы должны отплатить ей той же монетой. Я имею в виду, рукоприкладством, - кровожадно ухмыльнулся Драко, глядя Пенси в глаза.
И как он не боялся ей так откровенно врать, так уверенно???
Паркинсон оценила жажду мести и решила передать свою жертву на растерзание однокурснику.
Молча опустила палочку.
Драко рывком поднял за локоть Гермиону, толкнул вперед из библиотеки.
Неохотно и оступаясь, Гермиона всё же пошла.
Морщась от боли, она попросила ослабить хватку на руке.
- Отпусти меня, я сама пойду! - попросила она, довольно резко тряхнув рукой.
Он всё тащил её по коридору в сторону свободных классов. Их обычно использовал профессор Флитвик.
Он не отпускал, вплоть до момента, когда толкнул её в пустой класс, захлопнув двери.
«Боже мой, он сейчас меня убьет! Достанет палочку и, даже не используя заклинания, просто проткнёт мне ей грудную клетку!!» - запаниковала Гермиона, ища глазами путь отступления.
Глаза Малфоя светились искренней ненавистью. Негодование читалось и в его грубых, порывистых движениях, когда он вел её по коридору и закрывал двери.
- Идиотка! Ты знаешь, что она собиралась с тобой сделать!?! Ты могла остаться без глаза или даже руки! Тебя собирались покалечить!! - завопил Малфой. Попытавшись успокоиться, закрыв на секунду глаза, Драко продолжил:
- Какого чёрта ты поперлась в библиотеку одна, если прекрасно знала о том, что собираются на тебя напасть!?
Она молчала, испуганно вперившись в него остекленевшим взглядом.
«Куда более мне интересно, что ты собираешься со мной сделать!?» - думала она, но спросить не смела.
- Её же только что выписали! Не могла дать по роже Пенси!?– Зачем он так кричит, к чему так яростно распинается? – С чего вдруг было ввязываться в драку сейчас!? Что, чистой крови давно не проливала!? Знаешь, что за это бывает!? Хотя ты, небось, о чистой крови только в книжках читала, придурочная! – орал Драко. Он готов был её прибить на месте, но за что, сам не знал. Словно она виновата перед ним во всех смертных грехах. Драко злился, ведь он так испугался за неё, но не мог себе в этом признаться, и от того раздражался ещё больше.
«Ах, ну конечно! Мы же обидели его чистокровную сучку, его маленькую подружку!».
Эта мысль прозвучала вслух, хоть и немного искаженными словами, но сохранив свой едкий смысл:
- Ах, вот оно что! Простите, что посмела тронуть лично отобранную Вами для себя чистокровную самочку, принц! В следующий раз выберу кого-нибудь не столь важного для Вашей персоны, – сказала Гермиона.
А что ей терять? Силы больше нет, и если он вздумает сейчас попрактиковать на ней заклятия, то ей уже никуда не деться. А так хоть нервишки ему попортит…
- Я предупреждал тебя, дрянь, не лезь к чистокровным! – рявкнул он. Своими тихими, ровными словами она словно острыми когтями медленно и с удовольствием располосовала его самолюбие.
Так и не поднималась с пола. Как он её швырнул, так и оставалась, и даже не подумала привстать.
Драко бесило не только это (но и это тоже), каждая секунда её взгляда его раздражала. В дрожь бросало от каждого её порывистого вздоха.
Бросившись к ней, он в момент поставил её на ноги, чтобы так же резко швырнуть на стол.
Она сопротивлялась, но не сильно : он действовал слишком резко, чтобы успеть опомниться. Снова дёрнул её на край стола, рывком усадив, схватил руки и свёл за ее спиной, тем самым намертво прижимая к себе.
Освободив одну руку, он схватил ее за мягкие кудряшки-локоны, которыми Гермиона уже попала Драко пару раз в глаза, пока мотала головой, чтобы скрыться от его лица.
Зарычав, он остановил эту её истерику и попытки вырваться, когда напал на её губы жадным поцелуем.
Это даже поцелуем сложно-то назвать. Это доставляло боль, он почти кусал её.
Она всё ещё пыталась мотать головой, но Драко сжал ладонью её подбородок.
Гермиона не чувствовала его губ. Всё, что она ощущала, были яростные движения – попытки сделать как можно больнее, попытки прокусить её тонкую кожу.
Драко продолжал душить её губами, пока его щеку не обожгло что-то тёплое.
Он оторвался так резко, что она ненароком подалась вперед и сделала вздох у самых его губ.
На его щеках были её слёзы. На её ресницах тоже блестели маленькие капельки, на щеках и скулах – мокрые дорожки.
Держа её за спину, он почувствовал, как она содрогается от смеха. И вдруг запрокинула голову, рассмеявшись громко и заливисто, а по щекам текли новые порции слез.
- И почему я? За что я? – вопрошала она, глядя в потолок.
«И вправду... а почему мне нужна именно ты, зачем я хочу к тебе прикасаться!?»
- За то, что ты мне нужна, – наконец сказал ей Драко.
Она опустила заплаканное лицо к нему, посмотрела в самые глаза.
И не испугалась, надо же!
Он стёр с её лица слезы.
Слишком нежно положил пальцы на ее шею, Гермиону даже встряхнуло от новых ощущений. Она замолчала, боясь дышать.
Он приближался так медленно, словно спрашивая разрешение на прикосновение. Хотя их и без того разделяло всего сантиметров семь ( она всё ещё сидела прижатая к нему на столе), он спрашивал разрешение на поцелуй!
Она и не разрешала вовсе, она просто не шевелилась. Расслабленная и обмякшая.
Драко коснулся ее губами так мягко, что она чуть не запрокинула голову назад от бессилия.
Когда он касался языком мягко и расслабленно, он казался таким нежным...
Тоже хотелось попробовать его, коснуться.
«Интересно, получилось или нет?..»
Он наклонил голову в другую сторону, заставив ее задыхаться от близости вечную секунду, перед тем, как снова мягко коснуться влажными разомкнутыми губами.
То, что он рванул на ней рубашку, не вызвало со стороны Гермионы никакой реакции, он мог сейчас хоть хлопушки над её головой взрывать, никакого эффекта не получил бы.
Гермиона была одурманена, опьянена, почти в трансе. Казалось, из этого состояния ее не сможет вывести даже боль.
И уж точно никто не заставит её убрать пальцы с его шелковистых волос.
Словно не в себе была. Как умная собака - всё понимаю, но сказать ничего не могу.
Вот так и Гермиона, полная противоречивых желаний, делала что-то странное, то, что явно делать была не должна.
Губы соприкасались осторожно и беспрерывно.
Галстук и без того был ослаблен, а Гермиона и вовсе стянула его с шеи Драко.
Он оторвался от её губ; чуть наклонил голову, соприкасаясь с её лбом, чтобы посмотреть, как она, не торопясь, двумя пальцами расстегивает пуговицы на его рубашке.
Одну, вторую… третью…
«Она специально так тормозит!?» - Драко уже задыхался.
Четвёртую…
От нетерпения он закрыл глаза, его колотило.
Игриво лизнул кончик её носа, спустил две лямки от бюстгальтера на плечи.
Начал покусывать тонкую кожу плеч. Потихоньку поднимался к шее, покусывания превращались в поцелуи, а потом и просто стали касаниями языка.
Драко обжигал тяжелым дыханием, словно паром. Вечность прошла, прежде чем он опять вернулся к её губам.
Поцелуй стал глубже и раскованнее, но не утратил лёгкой нежности.
Снова влажными губами коснулся её скулы.
- Мм… – Острое ощущение обожгло память.
- Déjà vu ? – хриплым голосом спросил Драко
- Jamais vu , – тихо ответила Гермиона.
«Наверное, если это случится, он успокоится. И я успокоюсь, и всё будет по-старому…» - малодушно размышляла Гермиона, неторопливо расстегивая ремень на его брюках.
Одной рукой она продолжала гладить его волосы, и всё же сложно было оставаться равнодушной. Сердце отдавалось звоном гонга в висках.
Он зашел слишком далеко, своей нежностью чуть ли не лез под кожу.
Драко содрогнулся снова, когда почувствовал её прикосновение на стратегически опасном месте на его теле.
Но останавливать её он не собирался.
Продолжая впиваться губами в её шею, он всё сильнее прижимал её к себе, чтобы запомнить это чувство. Тепло, когда он ощущает каждый её вздох как свой.
Она в очередной раз провела рукой по его волосам и коснулась горячего уха. Ненароком задела серебряные клёпки в хрящике уха.
Ну, вот и всё.
«Почему она остановилась? Причём не просто затормозила, а повисла на руках. И руку не убрала с пояса… заводит ещё больше!»
Голову положила ему на плечо, может, просто обнимает? Но как-то больно уж безвольно…
- Гермиона? - позвал Драко. – Эй, Грейнджер!?
Он подёргал её за руку. Она не отреагировала.
Тогда он взял её за плечи и отстранил от себя, чтобы, наконец, убедиться, что она без сознания.
«Ну почему сейчас!?» - вздохнул Драко и, закусив губу, с трудом выкинул из головы все трепещущие мысли о предстоящем занятии. Тело оказалось успокоить куда сложнее, дыхание всё не восстанавливалось.
А вот Гермиона была не просто без чувств, с ней явно творилось что-то нехорошее.
Из её носа медленно шла ярко-алая кровь.
Заметив это, Драко запаниковал.
Стёр кровь и попробовал подергать Гермиону, чтобы она пришла в сознание.
Ничего, она еле дышала, голова безжизненно запрокинулась назад.
Обреченно выдохнув, он одел на неё рубашку. При этом чувствовал себя ужасно. Он привык девчонок раздевать, а тут был первый опыт в одевании. Причём без особого энтузиазма, сложно было касаться её, зная, что она не узнает.
Ведь можно делать всё что угодно, да?
Но что толку? Теперь она просто манекен, и он позаботится о том, чтобы она пришла в чувство.
Подхватил её на руки. Когда уже собирался покинуть класс, задумался и перекинул однокурсницу через плечо.
Интересно, что бы подумали слизеринцы или гриффиндорцы (да вообще-то все!), если бы увидели, как он торжественно, словно принцессу, на руках несет её в больничное крыло?

- Мистер Малфой! Это опять Вы! Мне кажется, я должна сообщить профессору Макгонагал о странных обмороках мисс Грейнджер. Сколько это может продолжаться!?.. – негодовала мадам Помфри.
- Вы меня спрашиваете!? Сообщайте кому хотите, только боюсь, Вы зря потревожите профессора.
- В таком случае, я оставляю мисс Грейнджер здесь, пока она не пройдёт полное обследование… - сказала мадам Помфри.
Драко снова аккуратно опустил Гермиону на больничную койку.
- Ваше дело, мне плевать! – бросил он.
С Малфоя не сводила взгляд Джессика, которая сидела у окна на своей койке, с распухшим носом.
На её лице читалось : «Нежели твоих рук дело?». Но спросить вслух не могла, ведь тогда она подставит его.
«Невероятно, хватает мозгов промолчать!» - удивлялся Драко. И, вопреки ожиданиям Джессики, быстро покинул медкабинет.
«И почему я об этом раньше не подумал? Да, так и должно быть, всё правильно, всё хорошо! Теперь она останется в больничном крыле, а значит, мне будет проще держать себя в руках! Веду себя в последнее время неподобающе… Чуть было не соблазнил грязнокровку!!
А теперь свои станут думать, что это я её так проучил. Чёрт! А ведь на ней засосы остались наверняка…»
- Ммм… - Вспомнив о том, с каким чувством и желанием он оставлял эти засосы на её шее, Драко опять почувствовал острое возбуждение.
- Драко! – позвал кто-то.
Две четверокурсницы решили пофлиртовать. Интересно, что у них на уме…
Только не Драко, ему было отнюдь неинтересно.
Чтобы не уснуть (нужно было доделать домашнюю работу по Защите От Тёмных Искусств), он остался в гостиной. Но ничего не мог с собой поделать, и через каждые две минуты зависал, словно сломанная кукла, с пустым взглядом в пространство.
Он то и дело тяжело вздыхал, бледная кожа заметно порозовела на щеках, словно при лихорадке.
- Драко?
Под предлогом помочь им решить алгоритм девчонки просто хотели поиграть.
Драко взглянул на них истомленным взглядом, измученными жаждой и томлением глазами. Словно от смущения покрасневшие щеки добавляли образу прелести.
Девчонки так и растаяли и слова вымолвить больше не смогли, хотя уже подошли к нему с раскрытой тетрадью. Так и любовались его лихорадкой, пока Драко досадливым хриплым голосом не сказал:
- Отстаньте… не до вас…
И, окончательно оставив попытки заниматься уроками, уставился в стену.
Глубокий страдающий вздох. Он рисовал себе картины, которых лишился, и, хоть оно и к лучшему, но всё с большим негодованием спрашивал себя: «почему это случилось!?»
«Всё же было в порядке, и вдруг она просто…» - По привычке коснулся пальцами клёпки в ухе. Серебро похолодело, стало, словно кусок льда.
Драко быстро снял сережку, на его ладонь опустилось украшение, до того отлитое из чистого серебра. Теперь оно стало золотым. Без сомнения, серебряная клёпка превратилась в золотую!
Снял вторую.
А вторая осталась точно такой же. И, в отличие от первой, была тёплой от температуры тела.
«Я опустил в котел обе клёпки. Если она к ним притронулась, неужели это от них такая реакция!? Но почему тогда вторая осталась такой же и никак не изменилась? А может, она успела коснуться только одной? Тогда всё сходится!
И упала в обморок??? Ничего себе реакция! Несмотря на то, что Снейп никогда особой добротой не отличался, обморок и кровотечение уже перебор! Завтра спрошу, как это его зелье действует… и… выживет ли Грейнджер?»
Вздохнул.
- Малфой, говорят, ты грязнокровку отделал, – с ухмылкой бросил Забини. Драко содрогнулся.
- В смысле, отделал? – насторожился он. Слово-то весьма двоякое …
- Ну, в смысле, послал в нокаут! - радовался Блейз.
- Пенси её толкнула, а потом я добавил. Типа того… - не задумываясь соврал Драко. Думал же он о совершенно противоположном, отчего его щеки ещё больше раскраснелись.
«Но если зелье так среагировало на неё… значит, она ещё проклята! Она всё ещё под действием проклятия Санадрин!! Но книгу я выбросил… тогда что случится с ней послезавтра?..»

Déjà vu – (с фр.) однажды виденное.
Jamais vu – (с фр.) никогда не виденное. Состояние, когда человек в привычной обстановке чувствует, что он здесь никогда не был. Противоположное от déjà vu — уже виденное.

В пять часов утра пришло болезненное осознание, что она не смыкала глаз с двенадцати ночи, с тех пор, как пришла в сознание.
Не спала? Или казалось, что спала? И вообще находилась в странном забытье, словно оглушенная. Без мыслей и чувств...
Только теперь она очнулась, в пять утра.
Голова тяжелая, губы пересохли. Гермиона поднялась с кровати. Недалеко мирно сопела Джессика. Опухоли уже не было, но её нос всё ещё имел синеватый оттенок.
Интересно, когда она уснула? И как она отреагировала на такое соседство? Наверное, истерила и возмущалась, что ей нельзя находиться с такой нечистью в одном помещении, или что-то в этом роде.
Рядом со стулом лежал сиреневый атласный халатик Гермионы. Наверное, заботливый Гарри приволок.
Кстати, это плохой знак, значит, в больничном крыле она надолго.
Прошагала к окну; закат только-только подавал признаки своего появления. Прикоснулась ладонями к холодному окну. Осень давала о себе знать, сегодня заметно похолодало. Висели тяжелые синие, словно акварель, тучи – будет дождь.
Жалко, что окно не открывается…
Недалеко от избушки Хагрида, у самого леса, маячила тень.
Явно человеческий силуэт. Он отнюдь не казался маленьким и миниатюрным, потому что это была женщина в огромной пышной юбке.
В сероватой светлеющей дымке полумрака она была слишком расплывчатой.
На женщине была такая одежда, как будто она сбежала из XVII – XVIII века, пышное платье с рукавами-фонариками и кринолином.
Приглядевшись, стало понятно, что она не одна.
В нескольких шагах от неё стоит фигурка чуть пониже. Не разглядеть, девушка это или парень - фигура укутана в чёрный плащ. Кажется, они разговаривали.
Начинался дождь, редкие капли застучали по подоконнику, а фигурки всё не расходились. Гермиона уж начала думать, может они и не живые вовсе? Может, Хагрид каких-то чучел притащил, мало ли для чего?
Сомнения развеялись, когда фигура в плаще подошла на шаг к женщине в платье. Поклонилась низко-низко и через секунду, так и не разогнувшись, обратилась в чёрный дым, который моментально рассеялся.
«Это не трансгрессия… Какой-то странный вид перемещения… Интересно, что это было?».
Дождь усиливался, всё настойчивее рычал гром. Молния. Не сильная.
Фигурка повернула голову, точно в направлении окна, где сидела Гермиона.
Поклясться могла, что женщина смотрит именно сюда. Но такого не могло быть - на эту стороны выходят десятки окон, и все они сейчас тёмные, в них ничего нельзя разглядеть.
И всё-таки она смотрела именно сюда.
Её длинные, по пояс, светлые волосы начали промокать, юбка тоже блестела от дождя.
Молния. В этот раз яркая, Гермиона даже зажмурилась, а когда открыла глаза, женщина пропала.
Гермиона старательно искала глазами - куда успела юркнуть фигурка? Но вокруг было пусто.
Молния снова прорезала сумрак обжигающим светом. Гермиона отпрянула от окна и собиралась снова перебраться на кровать, но застыла.
Капли на стекле огибали запотевшие очертания каким-то символом. Гермиона вгляделась …
Буквы, кажется!
«Ч.. Чи..й… кр… чис й…кр..ви…»
«Чистой крови», - требовала надпись по ту сторону окна.
Нервы на пределе, если кто-то сейчас зайдет в комнату, Гермиона сорвется в крик.
А тут молния, и целое мгновение она видела образ - лицо женщины с бледной кожей и такими же бледного цвета волосами. Голубые глаза, неяркие, они еле выделялись на бледном лице. Они навсегда врезались в зрительную память Гермионы. Женщина требовательно смотрела на неё целую секунду с той стороны окна.
За время, пока набирала воздух в окаменевшие от ужаса лёгкие, чтобы завопить, Гермиона успела разглядеть отпечаток руки на холодном стекле.
Наверное, весь этаж слышал ее вопль.
С душераздирающего : «ААААААААААА!» началось утро для мадам Помфри и Джессики Гросс.

- Привет, - улыбнулся Гарри. Рон, шаркая ножкой словно смущенный пятиклассник, стоял рядом.
- Привет, - ответила хмурая Гермиона.
- Ну ладно тебе, не дуйся! – попросил Рон. - Мадам Помфри права, тебе нужно пройти обследования, ты опять какая-то бледная. Она сказала, что вчера у тебя кровь из носа шла, а сегодня утром ты всех разбудила криком…
- Да знаю, знаю. Но это не повод мне торчать тут целую неделю! - протестовала Гермиона.
Её волосы снова потемнели и стали ровней, поэтому она собрала их в небрежный пучок на макушке, непослушные гладкие пряди все время падали на глаза, выбиваясь из него.
- Рон, сбегай, пожалуйста, принеси ей работу от Макгонагал, чтобы она не дулась,- улыбнулся Гарри. - Я оставил её в гостиной на шахматном столе.
- Я мигом! - пообещал Рон и выскочил из больничного крыла.
- А теперь скажи мне, что случилось? Вчера мы приходили к тебе, а ты была без сознания. И никто нам сказать не может, почему ты упала в обморок. Это ведь не из-за того, о чём я думаю… Ты же сказала, что всё кончено, что проклятия больше нет! - зашептал Гарри. Джессика недалеко от них принимала завершающие её лечение зелья.
- По-моему, я её видела.
- Кого? - не понял Гарри.
- Санадрин, - прошептала Гермиона. - Вчера, она была здесь! Недалеко от замка. Она оставила послание, приказ.
- Как, совой что ли отправила? - не поверил Гарри.
- Да нет же, на стекле. Я видела надпись с той стороны окна.
- Но окно не открывается здесь…
- А это только подтверждает, что я не сошла с ума, но надпись действительно была с той стороны.
- Что было написано?
- «Чистой крови».
- Ты думаешь, это указка к действию?
- Да. Что-то типа инструкции к следующему жертвоприношению. Но раньше их показывала её книга и выдавала перед самой охотой. Но теперь она приказала за день, и прислала ко мне этот свой дух, или призрака, или фантома… Уж не знаю, что это было… - замялась Гермиона.
- То зелье… Которое мы делали на уроке у Снейпа, ты не пробовала его?
- Нет. Но думаю, что если бы оно и могло помочь, то уже поздно.
- Что значит поздно!? И слышать не хочу такого, завтра принесу тебе это зелье, - пообещал Гарри и погладил Гермиону по угрюмо опущенной голове. - И ещё, постарайся не наделать глупостей, ладно? – Он с опаской взглянул на Гросс.
- Ладно.
- Я на завтрак, догоняй, - бросил Гарри Рону, который вернулся с папкой пергаментов в руках.
- Вот, держи, - лучезарно улыбнулся запыхавшийся Рон.
«Ну, хоть что-то остаётся на своих местах!» - тоже улыбнулась Гермиона.
- Вы с Гарри что-то от меня скрываете, жуки?! - укоризненно покачал головой Рон. - Но если не хотите говорить, наверное, мне знать не нужно, так?
- Не в этом дело, Рон. Просто это неважно, не забивай голову…
Он присел на кровать и так серьезно посмотрел, что у нее сжалось сердце.
«Он же не собирается мне признаваться!? Да ладно, ни за что не поверю…»
- Неважно, что там происходит, только ты, пожалуйста, береги себя! И что бы ни случилось, всегда рассчитывай на меня, - тихо сказал он и заботливо заправил ей за ушко выбившуюся прядь волос.
А потом просто ушел, напоследок тепло улыбнувшись.
Кто бы мог подумать, что он знает, что ей сейчас нужно!?
Никто не мог, а он доставил столько нежности и тепла простой заботой. И всё-таки друзья - удивительные существа!
Не то, что некоторые…

«Та-ак, а этот лис общипанный, что тут забыл?!» - ревниво думал Драко, спокойно наблюдая, как Рон касается её волос. Спокойно снаружи - внутри же всё клокотало.
Смерил его брезгливым взглядом, гордость аристократов. Прошагал мимо неё.
«Сидит вся такая тёплая, улыбается,… Чтоб тебя!»
- Ну, как дела? - спросил Драко у Джессики, которая улыбалась именно ему, и уж куда более лучезарно.
- Могу идти. Пошли отсюда, а то меня, кажется, уже тошнит от присутствия этой грязи. Уж лучше умереть от потери крови, чем пробыть всю ночь в одной комнате с этой ненормальной.
«И зачем говорить так громко? Как будто мне плохо слышен её мерзкий голос…» - разозлилась Гермиона.
Гросс вылила на Гермиону ещё три ведра грязи за те две минуты, пока собиралась.
- А ты знаешь, что эта идиотка отмочила сегодня утром!? Заорала на весь Хогвартс, ей, видите ли, кошмар приснился! И как с ней в одной комнате люди живут. Хотя, это же гриффиндорцы, они там все полоумные…- ну наконец-то они скрылись за дверьми.
Гермиона вздохнула с облегчением. До поры до времени…

Драко метался по своей комнате, словно тигр в клетке.
Как же он мучился от колебаний!
Она нужна ему, нужна как никто на свете! Но он может быть с кем угодно на свете, только не с ней! Никто его не поймёт, никто из тех, кого он знает, и кто знает его. Даже он сам будет себя осуждать и отторгать до последнего… Так неужели, нет выхода?!
А что случится, если он сейчас отдастся своим чувствам? Она примет его вот таким, открытого, с простым предложением : «Не могу без тебя»?
И вдруг он перестал метаться и упал на кровать.
Захлестнула нежность от этих чувств. Драко внутренне боялся, что сейчас кто-то войдёт и увидит, как он тихо млеет от своих собственных мыслей. А он себе рассказывал, как он обожает эту ненормальную девчонку.
Ужасно глупо, но он не мог остановиться! От скрипа двери он дернулся так, как будто сейчас делал что-то совершенно нелепое, например, пел в расческу перед зеркалом. И когда кто-то вошел, переборщил с рвением сделать непринужденный вид.
Блейз увидел, как Драко резко сел в кровати и, дёрнув челкой, прикрыл глаза.
- Ты чего? – настороженно спросил Забини.
- Ничего, - так же настороженно ответил Драко.
- А где Джессика?
- А я почём знаю! Я за ней хвостиком не хожу… - бросил Драко.
- Вообще-то она тебя искала, правда уже давно... Сказала, что ты на неё накричал и ушел. Ты чего это? Уж не думаешь ли ты сменить принцессу?
-А твоё ли это дело? - отмахнулся Драко и вышел из спальни.
Джесс сидела в гостиной и листала книгу. Его книгу.
«Яды - быстрые и медленные».
Сначала Драко хотел разозлиться, и уже пошел было срывать свои противоречивые эмоции на недалекой подружке, но остановился.
Где-то здесь разгадка этого. Это тревожило память
«Медленные яды и проклятия… зелье… Это из-за него она вырубилась. Может быть потому, что проклятие захватило её почти полностью? Она прошла ровно половину инициации, ещё две жертвы, и она либо не жилец, либо… либо вообще неизвестно что! Во что она может обратиться? Что с ней сделает эта сила? Вряд ли даст ей контроль над собой, скорее сила просто отберет её тело...
Так может попробовать напоить её тем зельем? Хоть это и простовато…И всё же всё гениальное просто! Может быть, ещё не поздно…» - С этой мыслью в затуманенных глазах Драко отрешенно прошел мимо надутой Джессики. Она попыталась привлечь его внимание, но с пустым взглядом он вышел прочь из гостиной.
- Профессор!
- Мистер Малфой, так громко кричать не обязательно.
-У вас есть правильное очищающее зелье?
- Разумеется, все мои зелья правильные. Я не имею привычки хранить у себя жалкие пародии на тыквенный сок ваших однокурсников.
- Можно его у Вас попросить?
- Зачем оно Вам? - подозрительно спросил Снейп.
- Меня вроде как прокляли. И я хочу проверить, так ли это. Ну а даже если нет, так на меня уже несколько раз пытались порчу наслать, и боюсь, что не в последний раз…Какая будет реакция, если меня и вправду прокляли?
- Всё зависит от проклятия. Обычно вещь, которую Вы опустили в зелье, меняет текстуру или цвет. Но если проклятие сильное, зелье может дать отдачу. Случались и летальные исходы. Флакон из синего стекла на полке. Будьте с ним осторожны…
Драко взял флакон, вышел из кабинета и направился к выходу из подземелья. В коридоре было светло и тепло, особенно по сравнению с подземельями.
Студенты спешили на уроки, весело и громко переговариваясь.
И тут Драко словно налетел на невидимую стену. Замер как вкопанный с оттенком отрезвляющего ужаса на лице.
Решительность и уверенность выветрились из него в момент.
«А что, собственно, я ей скажу? «Выпей это, дорогая»? А если она не захочет, влить ей зелье в рот насильно? При честном народе это будет выглядеть более чем странно. Даже если и объяснить Поттеру, «зачем» это. Он в лучшем случае не поверит. А так, скорее всего, начнёт вызывать на дуэль да скалиться, псих чёртов… И вообще, я не то что не обязан, я не имею права помогать ей, им… Значит, пока Грейнджер ведет себя спокойно и держится гриффиндорцев, мне к ней путь заказан!» - заключил для себя Драко.
- Драко? Ты чего? – на него испуганно смотрела Миллисента.
Ну да, он ведь всё ещё просто стоит посреди коридора, уставившись мутными от мыслей глазами в пустоту.
- Милли, скажи мне, что за ритуал делала Джессика, когда накладывала проклятие. Ты знаешь? - он повернулся к ней.
Миллисента раскаянно захлопала ресницами:
- Прости, Драко, но я почти ничего не знаю. Меня тогда там не было…
- Что именно ты хочешь узнать? - Джессика бесшумно подошла сзади.
- Хочу знать, с чего началось проклятие?
- Нужно было призвать Санадрин.
- И?
- Для этого нужна сильная энергетическая жертва, например, волшебная палочка. Но я не смогла отдать ей свою палочку. Её нужно было сжечь в котле в синем пламени! И я... Я не смогла. Но половина ритуала уже была сделана, и тогда… я попробовала капнуть в котел своей крови. – опустила взгляд Джессика.
«Идиотка… Вот почему она впала в кому! Так, а каким образом она сумела из неё выйти?! Непонятно… »
- Ты хоть понимаешь, что так просто не отделаешься, если ты дала своей крови этой Санадрин?! Теперь у проклятой есть с тобой постоянная связь! И в кому ты впала только поэтому. Только… только как ты проснулась? - вслух размышлял Драко. Миллисента и Джессика озадаченно переглянулись.
Вдруг Джессика вскинула глаза и ярким заинтересованным взглядом впилась в его лицо:
- «У проклятой»? Так значит это «она»! Кто она, она из Слизерина!?
- Нет, не слизеринка, - Джесс вздохнула с облегчением, от слизеринцев непременно последует расплата за такой промах. Сравниться в мстительности и злопамятности со слизеринцами не может никто. Разве что гриффиндорцы. Но те обычно делают это благими путями. Слизеринцы же за свою обиду положат под ноги вся и всех.
- Скажи, кто это?
Драко равнодушно перевел на неё серебристые глаза:
- Не твоего ума дела, - монотонно протянул он и двинулся на урок.
«Незачем тебе знать об этом. Вряд ли ты обрадуешься особо сильно, даже несмотря на то, что пострадала грязнокровка. Неужели ты опустишься настолько низко, чтобы радоваться такому? А, может, стоило бы проверить?..»
Драко волновался. С Гросс его уже окрестили идеальной парой. Чистокровные, из уважаемых семей, аристократическая династия...
Да вот только Драко такая перспектива не радовала.
Пафос чистокровных спадёт и сдуется, случись даже незначительная перемена. А тут война! Драко было некуда деваться, но всё же уходить с корнями в моральные устои своих предков ему тоже не улыбалось.
В принципе, ничто не могло бы помешать Драко сменить пассию. И выбрать кандидатуру он мог любую, но вот только не ту, что хотел.
Это остужало сердце.
Она сидела на подоконнике, как обычно со своим невидящим взглядом уставившись в конспект, очень внимательно.
Веки устало полуопущены, локоны грустно обвисли и немного потемнели. Переливаясь блеском, сквозь волосы просвечивало дневное солнце.
Чуть поодаль шептались Патил и Браун. То и дело бросая заинтересованные взгляды на Драко, иногда даже закусывая губы.
До Драко дошло не сразу, но всё-таки он понял, что, наверное, сейчас казался истомленным, поэтому гриффиндорки так вожделенно на него поглядывали. Они единственные, кто пришел за двадцать минут до урока.
А Малфой грустно думал, и чего Парвати с Браун в гостиной не сиделось?
Он уже даже не обманывал себя. Он поговорил бы с Гермионой насчёт зелья, если бы никого не было. Всё, что Драко хотел сейчас, - прикасаться к ней, чего бы оно не стоило.
Но пришлось обломаться. Эта мысль отчётливее прозвучала в голове, когда на горизонте появились Поттер и Уизли.

- Ну всё, в медпункт зайдёшь сам, надеюсь, до кровати доползешь?
За что она так его провоцировала?
- Хм… дай подумать…
- Я так больше не могу.
- Что? - удивился Драко. - Что ты сказала?
Она так резко свернула за угол, сейчас или никогда, пора бы всё решить.
- Почему ты не хочешь понять, как это опасно? Сама уже себя не понимаю. Я тебя не понимаю… Эта Санадрин и провалы в памяти, и ты… Я уже не знаю, что хуже! И даже если с одним обойдется… то что делать со вторым и…
- Тсс….- Драко закончил это её излияние чувств и тревог, просто прижав палец к её губам. - Позаботься о первом, а я разберусь со вторым. И когда ты завтра придёшь… - Он обнял её и дальше уже шептал ей на ушко. - …Я хочу, чтобы ты ответила, что между нами, идёт?
Гермиона озадаченно кивнула:
- Ладно, теперь иди, - сказала Гермиона.
- Нет, постой, ещё раз... - попросил Малфой и удержал её за плечо. Опять подошел так близко, что касался её носом.
- Ещё один раз?..
Гермиона сама поцеловала его, тепло и раскованно, без сомнений. Драко успел только языком коснуться её губ, как она вдруг отстранилась, но недостаточно далеко.
Драко так и замер с приоткрытыми губами, ловя её дыхание.
Нежелание двигаться, чтобы не развеять сладкую негу.
- Очнись, принц, тебе пора в палату!- позвала его Гермиона и, чмокнув его в нос, сбежала вниз по лестнице.

И теперь, когда всё так запутанно и странно, а за углом её ждет большая проблема, именно сейчас… Может, больше никогда так не будет, может, в следующую минуту всё изменится, но именно в этот момент так хотелось жить. Хотелось быть, несмотря на все проблемы. Чтобы было так, как есть, оно того стоит…

Глава 15
- Это правда? - Посреди коридора стоял Гарри, на щеке у него ссадина (кого-то это напоминает…).
И кто его сюда прислал? Лаванда? Точно, эта белобрысая курица постаралась… Следила, наверное, и встретила его по дороге. Только зачем ей это нужно?
Гарри не сводил с Гермионы взгляда.
А что она могла сказать? Даже оправдаться у нее нет ни сил, ни возможности…
- Скажи мне, что случилось вчера ночью, непосредственно перед тем, как ты опять загремела в больничное крыло.
- Ничего. Паркинсон хотела напасть на меня, а Малфой сказал, что сам разберется и просто увел меня. - Хоть пока и не врала, но Гермиона уже чувствовала себя предательницей. Конечно, ему ведь не понять... Гарри даже и не подумает почувствовать себя виноватым за то, что в сложной ситуации о ней позаботился враг, а не друг детства.
«Ну что же ты, осуждай, я жду…»
- А потом что случилось, после того, как он тебя увел?
- Ничего, просто пока я шла в гостиную, я…
- Упала в обморок? А он тебя и пальцем не тронул? Скажи мне правду. Всё, о чём я сейчас думаю, так это что с тобой происходит. И… ммм... – Гарри зажмурился и сжал виски пальцами. - Неважно, что ты мне сейчас скажешь. Но умоляю, скажи правду, потому что я привык тебе верить, и ещё раз поверю… Что у тебя с Драко Малфоем? - Наконец спросил Гарри, и в готовности к самому худшему сжал зубы.
- Помнишь, когда я вернулась утром?.. Так вот всю ночь, пока я была без сознания, Малфой был со мной. И потом, когда я пыталась разобраться с проклятием, он мне помогал.
- Почему? – спросил Гарри. – Он что… - Всё-таки не смог высказать свою догадку.
Но Гермиона поняла, что он хочет предположить.
- Нет, нет, Гарри, не поэтому, - улыбнулась она. - Гросс. Это же её рук дело. Поэтому у нас образовалась связь, и она впала в кому. Мы думали, что это отдача от проклятия, расплата. Ты же знаешь, что Джессика - малфоевская пассия. Значит, чтобы она проснулась, нужно было либо снять проклятие, либо… м…
- Избавиться от объекта проклятия, - подсказал Гарри.
- Именно. Но, как видишь, Джессика Гросс цветет и пахнет, все счастливы, и всё кончено. А парочка незначительных моментов просто останется за кадром. Мы всё выяснили. - Бессовестно врала Гермиона. Как же хорошо это у нее в последнее время получалось.
Собственные слова для нее стали открытием.
«Вот это да! А ведь правду говорю… Всё это было ради Джессики. А что теперь? Теперь он просто хочет поиграть, скорее всего, для него это азартная игра в опасность. Но хочу ли я в ней участвовать? Меня не спросили, как всегда…»
Гарри помолчал и сказал:
- Ладно. Но если он снова будет к тебе лезть, скажи мне. Надавать Малфою по роже всегда приятно и полезно! – Он усмехнулся. - Хоть и не бесплатно…
- Что Макгонагал?
- Наказала, конечно… Две недели теперь переписывать названия контрольных работ в журнал по Заклинаниям - профессору Флитвику помогать.
- Прости, это всё из-за меня…
- Да не, не виновата ты, – улыбнулся Гарри. - Хорошо, что это была Макгонагал, а не Снейп, ведь это уже второе покушение на слизеринцев!
- И мы второй раз отделываемся малой кровью.
- Как сказать! – пожаловался Гарри. – Урок кончится через пять минут, давай подождём Рона в коридоре.
Гермиона молча согласилась.
До ужина ещё целый час. Поэтому они вместе отправились в библиотеку.
Гарри пришлось оставить друзей - за ним явилась Джинни. Рон с лёгким укором взглянул на неё, но вдруг посмотрел на Гермиону и, пока Джинни не уволокла Гарри окончательно, сидел, чуть улыбаясь сам себе.
Когда поднял взгляд на неё, то понял, что бесперспективно пытаться раскрутить Гермиону на хоть какое-то подобие романтики.
Её вид Рона опечалил.
Она сидела, упершись взглядом в книгу. Выглядела при этом такой истомлённой, словно сидела под палящим солнцем. Тяжелые блестящие локоны немного повисли и стали просто волнами под собственной тяжестью. Подперши голову рукой, Гермиона то и дело вздыхала.
- Ну что с тобой такое? – печально спросил Рон.
- Ты о чём? – Она одарила его пустым и тяжелым взглядом.
- Ты другая, что с тобой случилось?
Гермиона расплылась в улыбке.
«Какой он милый, когда грустит! Губки надул, реснички опустил… похож на плюшевую лисичку!»
- Что? – смутился Рон. - Ты чего улыбаешься?
- Ничего, просто ты смешной. Всё нормально, правда, просто мне пришлось немного, мм… измениться.
- Мне так не нравится! Я хочу тебя неизменённую обратно! – насупился Рон.
Опять засмеялась.
На шестом ведь курсе, а ведет себя как ребенок!
- Не судьба Рон, дальше будет хуже. И, кстати, я думала тебе не нравилась та зубрила. У нас из-за этого, помнится, даже скандал был, разве нет? Так что ты должен радоваться, что у меня новые интересы…
- Если бы только интересы... Такое чувство, что мои друзья собирают бомбу массового поражения. И всё это прямо у меня под носом, а я узнаю об этом только тогда, когда она взорвется! Я даже твою манеру речи не узнаю! – Рон опять начал злиться.
«А может он не такой уж и дурак? «Манеру речи», ну надо же, такие сложные слова знает, но всё же заботится, переживает, как мило!» - Налюбоваться на него не могла.
Рон обиженно вздохнул.
Гермиона подалась вперед и чмокнула Рона в нос.
До него дошло лишь через две секунды. Рон поднял голову, а его щеки, и без того в веснушках, обрели нежно-розовый оттенок. Но хоть и поднял голову, глаза выше её губ поднять не смог.
Гермионе стало не по себе.
«Блин, кажется, это был перебор! Что это за безумный взгляд!? О Мерлин, нашли вечное счастье на того, кто придумал столы! Ибо, если бы не стол, что нас разделяет…»
Он бы точно съел её на месте - так жадно смотрел на её губы.
«Ну где Лаванда, когда она так нужна!?»
- Гермиона, ммм… давай мы… - Не-а судьба…
- Гермиона! – Вздрогнули оба.
- Я за нее, - ответила Гермиона спокойно, хотя на самом деле готова была расцеловать Парвати за то, что спасла ее от опасной ситуации.
- Тебя зовут, – сказала Парвати. Взгляд у нее был совершенно непонимающий, словно она хотела спросить Гермиону о чём-то.
- Прости, не жди, я ещё в башню забегу перед ужином, - бросила Гермиона Рону. Он в свою очередь вопросительно смотрел на Парвати.
Но спросил: «Кто её позвал?» только тогда, когда Гермиона вышла из библиотеки.

Гермионе пришлось пройти прямо по коридору, и у самого поворота она встретила Блейза Забини.
- Это ты, да? – задал он вопрос в лоб.
- Ты о чём? – холодно спросила Гермиона.
- Малфой ходит как обкуренный уже неделю, это ведь из-за тебя? У тебя с ним что-то было? – Прищурил тёмные глаза Блейз.
Опасность Блейза Забини заключалась не только в том, что он чересчур наблюдательный и неплохо анализирует, а в том, что он в каком-то смысле был Terra Incognita.
Тёмная лошадка, он появился в поле зрения совсем недавно, когда Малфою надоело водиться с Креббом и Гойлом.
Если о Малфое и его гориллах гриффиндорцы знали всё, то о Блейзе Забини было известно лишь то, что он чистокровный, лучший друг Драко Малфоя, и на этом всё.
Блейз непредсказуемый. Конечно, ничего хорошего от него ожидать не приходится. Но вот что именно от него ожидать, непонятно…
- Ты не к той обратился, я не имею никакого отношения к Драко Малфою! - бросила Гермиона и уже развернулась по направлению к гриффиндорской башне, как Блейз сказал:
- Гросс наслала на тебя проклятие. Она должна была проклясть Драко, а попала в тебя. Я всё знаю, и знаю, что Малфой тебя защищает, и что помогал тебе снять проклятие…
«Да ни черта ты не знаешь…»
- Он делал это, потому что от этого зависела жизнь Гросс, и это ещё не повод думать, что между нами что-то…
- «Зависела»? Вот только не говори мне, что проклятие снято, ни за что не поверю! - ухмыльнулся Блейз. Гермиона снова повернулась к нему.
За окном собирались тёмные тучи. Странно, только час назад было так солнечно…
- Откуда ты знаешь?
- Насчёт проклятия? Я с ним неплохо знаком, по симптомам догадался. А насчет остального пришлось выпытывать у Драко, как раз накануне… Я сказал, что помочь могу, и поэтому он рассказал, что случилось, - Самодовольно улыбался Блейз.
- Послушай, что бы там ни произошло, между мной и Малфоем ничего не было, нет и не будет!
- А у него на этот счёт другие соображения.
«Опасно, как опасно… Я дала слово, что вернусь, а теперь собираюсь сбежать от себя… И откуда во мне эта смелость - делать что-то настолько опрометчивое? И неоправданное… Драко Малфой, а стоишь ли ты такого риска?..»
- Это не тебе решать! - продолжил Забини. – Уж если Драко решил, что ты будешь его – так тому и бывать. Драко идёт на кардинальные меры и несерьезных решений не принимает, а значит, всё делает правильно. Он всё сделает за тебя, только не давай задний ход и постарайся ему не мешать…
Гермиона должна была разозлиться, но чуть не растаяла от слов Забини. Он о ней заботится… «стать его»… Малфой сильный и решительный, он может всё, он защитит…
Она просто млела от этих мыслей.
- А теперь расскажи мне всё с самого начала и желательно по порядку. Мне нужно знать, что с тобой было, и как далеко ты прошла инициацию.
- Ну, саму охоту я не помню… в меня словно что-то вселялось…
- То, о чём ты не помнишь, мне уже рассказал Драко. Мне этого мало.
Блейз залез на подоконник и внимательно выслушал Гермиону с видом врача-психотерапевта со стажем.
- Значит, завтра будет третья охота, так? Хорошо. То есть не очень хорошо. Я слышал о версии Драко дать тебе очищающее зелье. Да, это может сработать. Хотя когда я столкнулся с этим проклятием, я использовал кое-что другое. Очищающее зелье поможет, но оно запросто может тебя убить, поэтому принять тебе его придется в самый пик действия проклятия. Чтобы действие зелья пошло на уничтожение твоей второй сущности, а не тебя самой. Значит, завтра...
- Завтра!? Но это опасно, я за себя не отвечаю, я не могу себя контролировать, когда я… Ну…
- Не важно! Об этом мы с Драко позаботимся, - заверил ее Блейз. – Всё, что ты должна сделать, так это в семь часов вечера прийти на первый этаж, в третий класс, там обычно Нумерология проходит, кажется…
- Зачем так рано? Обычно я начинаю терять контроль над собой уже после восьми.
- Нет, ты находишься под полным контролем проклятия с 18:06. Тебе может казаться, что всё нормально, но каждые третьи сутки оно забирает твоё тело в своё личное пользование. Это своего образа контракт - ты проклятию даешь тело, оно тебе - силу.
В самом начале инициации проклятие не имеет столько силы, и ему требуются вспомогательные вещи. В твоём случае подсунули книгу, в которой были знаки, такие же, какие рисовала Джессика, когда накладывала проклятие. То есть, каждый раз, когда ты открывала книгу, проклятие как бы обновлялось. Драко избавился от книги, но поздно - она тебе больше не нужна. Проклятие достаточно сильное, чтобы распоряжаться твоим телом, а теперь ещё и силой.
В общем, если опоздаешь, последствия могут быть…
-Ясно, ясно. Не позже шести я приду туда, обещаю. Мне нужно идти на ужин, друзья ждут.
Блейз презрительно ухмыльнулся и тихо спросил:
- Он просил тебя зайти завтра утром, ты помнишь?
- Да, да… - Гермиона покраснела до корней волос.
Они молча разошлись, словно и не разговаривали.
Нельзя назвать его другом или человеком, которому можно было довериться, вовсе нет. Зато, в отличие от того же Малфоя, в нём не было этого негодования, постоянной спортивной злости по отношению к гриффиндорцам, и не только. Не было в нём и острой холодности, так же присущей Драко Малфою. Когда от одного взгляда кровь в жилах стынет и мурашке по коже бегут...
Забини был нейтральным ко всему, он даже как-то мудро, спокойно относился к происходящему вокруг.
Человек, не ищущий причин завязывать ссору. Вот такая тёмная лошадка…

Гермиона зашла в Большой зал. Там было мало народу, ученики только подтягивались.
Гарри озабоченно постукивал пальцами по столу, нервничая.
- Ну наконец-то! А Рон где?
- Не знаю, я ушла раньше. - Гермиона плюхнулась на скамейку рядом с Гарри.
Тучи сгущались. Тихо прорычал гром, а может, показалось? Темнело, пахло скорым дождём.
Малфоя не было, конечно же. Блейза тоже, наверное, он пошел к Драко.
- Всё в порядке? – спросил Гарри.
- Да. Перед дождём так душно, правда?
- А по-моему наоборот, прохладно… - Пожал плечами Гарри.
Без энтузиазма, наколов на вилку картошку, Гермиона разглядывала окружающих.
Было о чём подумать, но она не могла ввести себя в состояние задумчивости. Зрение было ясным, в сознании чуть ли не звенело от пустоты.
Встретилась глазами с Лавандой. Та трусливо захлопала ресницами, потом быстро взглянула на Гарри и обратно на Гермиону.
«О нет, курица ты крашеная, не в этот раз!». Жестами показывать не стала, но зло ухмыльнулась (если бы это видел Малфой - в суд бы подал за плагиат) и прищурила глаза. «Ну попадись ты мне в тёмном переулке…»
Хе-хе, а ведь они в одной спальне живут. И можно так случайненько, мимо проходя, подушечкой её хлоп! С минутку подергается, но ничего, зато свободное место будет, да и в хозяйстве пригодится…
- Миона! – В третий раз позвал ее Рон.
- Чего? – Надо же, и не заметила, как он пришел.
- Ты уже битый час эту картошку ковыряешь! Или ешь, или пошли с нами.
- Куда?
- Мы потренироваться с Гарри думали, да, капитан? – Рон усмехнулся. - Через пару недель матч со слизеринцами.
«Слизеринцы! И кто тебя за язык тянул?»
- Нет, Рон, вы идите, а я, пожалуй, отдохну, что-то не очень хорошо себя чувствую… - Вздохнула Гермиона и оттянула ворот рубашки. Ребята, позвав с собой ещё нескольких представителей гриффиндорской команды по квиддичу, отправились на поле отрабатывать технику.
Она выпила уже целый графин сока, но всё тщетно – жажда не покидала ее. Гермиона сидела как на иголках. Словно душили изнутри, ее распирало странное чувство.
Казалось, что если просидит ещё хоть минуту – взорвется, нужно непременно бежать, делать что-то, лететь куда-то, прикладывать силу... А вот руки и ноги отказывались делать что-либо вообще, в конечностях ощущалась слабость. Такое может быть одновременно? Дьявольские ощущения…
Конечно, она не заметила, как Гросс, Булстроуд и Паркинсон, как заведенные, одновременно поднялись и вышли вслед за Гермионой.
Через каждый шаг она вздрагивала как от разряда тока, по телу разливался жар. Чтобы не упасть на пол и не биться в конвульсиях прямо в коридоре, ей пришлось ввалиться в первый попавшийся туалет.
Там какая-то первогодка мыла бледные ручки, у неё были длинные золотистые волосы и очень умное личико для такой малышки.
Она пугливо посмотрела на Гермиону, та зашипела на нее не своим голосом:
- Брысь отсюда! – Девочка бросилась наутек. И правильно сделала.
Единственное желание, которое билось пульсом в голове Гермионы, было перегрызть этому ребенку её тоненькую шейку. От боли и жара она ненавидела всё вокруг себя, каждую частичку этого места, чтобы оно всё пропало прямо сейчас!!
Гермиона сползла по стенке и осела на пол.
Дверь открылась.
Она зажмурилась.

- Да… и вправду словно святая… - Гром гремел всё чаще, оглушая раскатами.
Тихо капала вода.
- Осторожно, миледи! Вы промочите ваше платье!
- Взгляни на неё, малыш, какая она чистая…снаружи и внутри… кто сказал, что она была грязной? Кого волнует кровь?
А эта их внутренняя чистота, посмотри, к чему она привела... Сделать из уважаемого чистокровного мага жалкого грязного убийцу, который собственными руками убивает школьницу в туалете... Смотри, как легко сделать из одного другое…
- Миледи, новая королева слишком слабая, её тело не выдержит такого. И я слышу, что она…
- Что, малыш?
- Она тёмная. Она злая королева!
- Ты ведь не винишь в этом меня? - Санадрин чуть наклонила голову, её золотистые волосы скользнули по плечу.
Совсем маленький мальчик с кожей странного оттенка, он словно просвечивал. Смущенно зашаркал босой ножкой по мокрому полу.
- Конечно нет! Миледи была светлой королевой! - поклялся мальчик.
Санадрин ухмыльнулась бледными губами. Она подошла к окну. Дождь всё не начинался, но гром гремел, чуть ли не без остановки.
Санадрин оглядела себя в оконном отражении.
Как же она любила своё тело! Как же скучала по нему! Ей не нравилась эта бесплотность, которая была лишь её фантомом. Даже не призраком. Не важно, какая это будет жизнь, другая или та же...
Она вернет её обратно.
- С чего всё началось, тем всё и закончится… Вставай, мой ангел. Ты не должна это так оставить...

Гермиона поняла, что стоит на ногах, только когда почувствовала резкую боль в спине, чуть выше лопаток. Она содрогнулась и еле устояла на ногах.
«Какая красивая! До умопомрачения прекрасная… Ни одна вейла бы не сравнилась с ней…»
В её бледном лице не было ни одного изъяна, длинные золотистые волосы переливались на свету при малейшем движении.
Она точно не человек, ведь её тело немного просвечивает, но она твёрдо стоит на ногах, а вовсе не плавает вокруг словно призрак.
- Не знаю, за что тебя прокляли и в чём ты провинилась, но я явилась впервые. Ведь это особый случай. Ни один смертный не осмеливался подписать со мной контракт собственной кровью. Это дало мне силы вырваться оттуда.
- Оттуда?
- Оттуда, куда уходят после смерти. Не лезь за ту грань, твое время еще не пришло. Но пока я здесь, я прослежу за тем, чтобы больше мне туда не возвращаться. Пока я с тобой, тебе туда тоже не обязательно спешить... – Санадрин усмехнулась.
- Санадрин, я хочу избавиться от этого проклятия! Это же ты, да!? Твоё имя Санадрин!
- Освободи меня, и будешь свободна. Я даже могу избавить тебя от силы, хоть она и по праву твоя! - Наклонила голову Санадрин.
Мальчик, встав на цыпочки, закрыл кран, из которого звонко капала вода.
- Завтра всё это закончится кровью чистокровного. С них всё началось. Они убили меня, чистокровные. Это была их миссия, их гордость! Таким бесславно и спокойно убить меня… Чистокровные, они всегда охотились за мной. Ведь я не имела права добиться такого высокого статуса, будучи полукровкой…
Но подожди, мой ангел, ты станешь свободной. А я избавлю волшебный мир от этой грязи в образе чистокровных…- пообещала Санадрин, улыбнувшись.
Гром. Окно разбилось вдребезги, окатив Санадрин осколками. Её волосы взвились вверх от ледяного порыва ветра, обнажив белоснежную шею.
- Иди, мой ангел, закончи инициацию чистой кровью! - крикнула сквозь ветер Санадрин.
Её шелковое пышное платье намокло снизу. Лёгкие верхние слои юбок развевались на ветру. Санадрин пропала, растворилась черной дымкой.
-Я не верю тебе, тёмная королева! - пробубнил маленький мальчик и проскользнул в окно.
Гермиона вскрикнула и бросилась к окну. Уже далеко она увидела маленькую детскую фигурку, бегущую к лесу.
«Не могу сказать ни слова. Лёгкие словно горят…»
Она попробовала ещё что-то сказать, но голос совсем осип. В лёгких и горле была вода. Волосы мокрые, глаза щиплет, на языке очень неприятный привкус, словно она наглоталась мыла.
Подошла к зеркалу, умылась. Лицо болело, из носа шла кровь, губа рассечена.
- Что со мной было? - спросила она у зеркала.
Ответ получила тут же.
В её памяти промелькнули удары о воду, крики и мат Булстроуд, пинки Гросс, и мыло, щипавшее кожу.
«Ко мне посмели прикоснуться…» - билось в голове.
Мёртвое тело на полу. Не дышит, лежит с открытыми глазами, холодная и мокрая.
К горлу подступила тошнота. Кажется, сейчас стошнит!
Склонилась над раковиной, всё тело дрожит, сердце бьется как-то неровно.
«Где они? Хочу их убить!»
Она снова подняла глаза на зеркало и вдруг подскочила от испуга. Из зеркала на неё смотрело нечто.
-Ч.. Что это? – Гермиона подняла кончики своих волос. Волосы стали иссиня – чёрными и намного длиннее плеч. Но это были цветочки по сравнению с лицом.
Губы и кожа побледнели, глаза, наоборот, светятся, словно в черепной коробке установили лазеры. Сами глаза стали полностью черными, словно зрачки расплылись, скрыв всю радужку и белок. Остались только две черные жемчужины, излучая ледяной белый свет – блики освещения.
Гермиона коснулась руками лица – на щеках остались кровавые следы.
Что это?
Её лёгкие и спина так горели, что на такую мелочь, как порезы на ладонях, тело даже не реагировало болью.
Хлюп, хлюп.
Она застыла в немом ужасе.
«Да что может быть хуже?! Со мной уже случилось всё самое ужасное... я обратилась в монстра… так что…»
- ААААА!! – Гермиона завизжала. Может, кто-нибудь услышит и придёт, и этот кошмар развеется?!
Истошный крик прервал звон бьющегося стекла.
Когда она развернулась на звук хлюпанья, сзади что-то задело зеркало, превратив его в большие осколки на полу и в раковине
«Почему спина так болит?..» - Она опасливо повела лопаткой, и над её ухом тут же взметнулось огромное черное полотно.
Инстинктивно нагнулась и втянула голову в плечи.
Потом поняла, открыла глаза – ничего не происходило?
Крыло! Исполинское чёрное крыло возвышалось над её головой.
«Нет, нет, нет!.. Это не моё!!..» - проследив взглядом, Гермиона поняла : пара огромных мокрых крыльев с чёрными перьями торчали из её окровавленной спины. Одежда на спине разодрана, всё в крови. Это они доставляли такую боль!
Крылья чуть вздрагивали в такт дыханию.
Она чуть выгнула спину, и крылья тут же взметнулись вверх, словно чёрные паруса, попутно сбив со стен ещё пару зеркал.
- ММ!!! – Гермиона закусила губу и рухнула как подкошенная на кафельный пол. Её спина захрустела от тяжести, движение крыльями приносило неимоверную боль.
«Вставай, мой ангел, ты закончишь тем, с чего всё началось…» - Это была последняя мысль, которую она помнила.
С тех пор всё происходящее с её телом было уже не по её инициативе.
Крылья вспыхнули чёрной дымкой за спиной Гермионы и чёрной пылью втянулись в два тонких пореза на спине.
Существо тихо и аккуратно проследовало в комнату Гермионы Грейнджер.
По дороге никто даже не замечал подмены, никто не обращал внимания на опущенные черные глаза, или на неопрятно собранные волосы, чтобы хоть немного скрыть их новую длину. Мало кто обратил внимание даже на кровь на рубашке, разве что в гостиной Гриффиндора забеспокоились. Но никто ни о чём не спросил. Хорошие детки!
Рухнув на ее кровать, существо спрашивало её:
«Завтра будет лучше, значит, подождем до завтра?»
«Подождём. А вдруг мне понравится быть тобой, существо?»
«Обязательно понравится… Подожди до завтра…»

Она проснулась и поморщилась от омерзения. Ненавистный дневной свет бил прямо в глаза.
Соседки уже ушли на завтрак. Гермиона подошла и с остервенением задернула шторы.
Всё тело было неприятно липким, а волосы сбились и торчали в разные стороны.
«Что со мной было? Не помню, как пришла в комнату, вообще мало что помню… «
Засмотрелась в зеркале.
В памяти быстро-быстро промелькнули оглушающие кадры.
Вода, кафельный пол, кровь, мокрые чёрные перья…
Это было или нет?
И что это было?
Распустила неаккуратный пучок волос. Они рассыпались темными с бронзовым отливом лентами.
Гермиона ошарашено взяла прядь за кончик – когда они успели так отрасти!? И снова потемнели…
Только стоя под тёплой водой, она поняла, что очень болят ладони – на них ряд коротеньких порезов.
От ногтей, кажется…
Жар, темнота, боль в спине, - всё это билось в памяти словно отрывки из фильма ужасов.
Спина и сейчас очень ныла. Гермиона попыталась достать пальцами до лопаток и вдруг почувствовала на спине что-то странное.
В панике она выскочила из душа. В запотевшем зеркале отражалась спина, на которой можно было разглядеть два тонких ровных шрама, на самых лопатках. Не очень длинных, сантиметров по восемь.
Гермиона замерла.
«Разве я уже оделась? Когда я успела уложить волосы?» - Застыла, так и не застегнув пуговицу на рубашке.
Волосы с одной стороны были убраны заколкой. Когда она это сделала? Гермиона готова была поклясться, что не делала этого (Кстати, заколка торжественно свистнута у Лаванды) !
А есть ли разница? Всё неважно…
«Неплохо бы подкрепиться... Хотя энергии хоть отбавляй. По деревьям лазать можно…»
Но сегодня есть дела куда более существенные.
Нужно избавиться от Джессики Гросс. Она всё равно уже не жилец! Гросс, конечно, даже не знает, что она всё ещё запасной резерв энергии, в случае чего.
Кроме того, она провинилась. Посмела поднять руку…
- На моего ангела? – прошептала на ухо Санадрин, гладя Гермиону по волосам прозрачной тонкой рукой. В зеркале она не отражалась, ведь она всего лишь фантом. Но она собиралась снова обрести способность отражаться в зеркале, и не только…
Гермиона, или то, что раньше звали Гермионой, стояла у зеркала и внимательно слушала хозяйку проклятия.
Ее руки так и застыли у пуговички на рубашке. Глаза почернели и опустели.
- Ты избавишься от неё, если захочешь, и от её подружек тоже... А к ночи принесешь мне ещё чистой крови, благородной, самой лучшей! – велела Санадрин, и фантом растворился в тёмной комнате.

- Миона? Ты как? – взволнованно спросил Рон.
- А?
- Ты как спустилась, так ни слова не сказала. Сидишь какая-то пустая…
- Опять придумал себе что-то? Надоел, – буркнула Гермиона.
Гарри хихикнул:
- Смирись, она просто поменялась. Кстати, мне нравится эта твоя причёска…
- Ага.
Джинни, прищурившись, взглянула на неё.
«О, только тебя вот мне и не хватает, кошка мартовская…»
- А чем вызвана такая бурная смена обстоятельств, никак влюбилась? – Хитро спросила Джинни.
«Подставить решила перед Гарри и Роном…». Несмотря на непринужденную позу, Джинни явно нервничала. Гарри держался от неё на расстоянии.
- Перемены в моей жизни не зависят от парней, я на этом не помешана, - устало протянула Гермиона, уязвив Джинни.
- Вот, учись у мудрой Гермионы! – попенял сестре Рон.
Джинни цыкнула и отвернулась.
- А вы, почему не на завтраке? – спросила Гермиона, не обратив внимания на Джинни.
- Мы уже там были, а ты беги, ещё успеешь!

В Большом зале почти никого не было. Когтевранцы, у которых вот-вот должна была начаться тренировка по квиддичу, бодро что-то обсуждали.
За столом слизеринцев были только Кребб с Гойлом. Один спал, упершись лбом в стол, другой довольно трескал бутерброды.
«Эти три мрази чистокровные уже сбежали…как жаль... Ничего, у нас с ними сегодня зелья, там и встретимся…»
Гермиона выхлебала почти графин вишневого сока и съела тост. Поняла, что поторопилась. Есть вроде и не хотелось, зато очень хотелось пить. И минут через семь она почувствовала сильную тошноту.
Как может один маленький тост так застрять в горле??
В приступе тошноты она поспешила до ближайшей уборной.
И её всё-таки вырвало. Прополаскивая рот водой, Гермиона огляделась.
А ведь это тот самый туалет.
«Что-то здесь со мной было вчера? Что? Меня убили?.. Но ни в волшебном мире, ни в мире человеческом нет средства, которое может оживлять мёртвых. Либо я не умирала, либо это из области чего-то другого, не мира магии и не человеческого мира. Что-то третье, чертовщина какая-то?..»
Окно так и осталось выбитым. Зеркала тоже побиты, осколки поблескивают в неясном холодном свете.
Небо было хмурым со вчерашнего дня. Гроза кромсала небеса всю ночь напролет, но дождя так и не было.
Неужто со вчера тут так никого и не было? Так странно…
Зная, что здесь мёртвое тело, они даже не удосужились никого позвать. Интересно, хорошо ли слизеринкам спалось?
Кто-то осторожно приоткрыл дверь. Умывальники стояли посередине комнаты, прислоненные к толстой колонне. Гермиона стояла за ней. Гросс, Булстроуд и Паркинсон тихо и опасливо ступали по стеклам.
Все с белыми каменными лицами; в покрасневших глазах застыл ужас и пустота.
- Где она? – проблеяла Паркинсон.
- Не знаю. Наверное, кто-то увидел и доложил деканам. Тело забрали... – Таким же бесцветным голосом ответила Гросс.
Булстроуд, похоже, потеряла дар речи, она просто молча тряслась и жалась к стене.
- М - мм!!!! – промычала она. Ну точно потеряла!! Надо же!
Хотя удивляться нечему. Убить человека и после этого прыгать по кочкам, собирать цветочки? Надо быть законченным маньяком, чтобы чувствовать себя нормально после убийства.
Вжимаясь в стену, Миллисента продолжала издавать нечленораздельные звуки, глядя вперед со страшным выражением лица.
Паркинсон испуганно визжала, прыгая вокруг неё:
- Что, что такое?? Что с тобой!?
Гросс сжала зубы от страха, она поняла, что Миллисента что-то увидела, но смотреть туда не хотела. Казалось, она еле сдерживается от крика.
Паркинсон медленно повернулась в ту сторону, куда смотрела Миллисента, и просто молча свалилась в обморок. На холодный, весь в осколках пол, осела и Миллисента.
- Может, ты всё же посмотришь на своё творение? Это же ты меня прокляла, да?
Гермиона наполовину выглянула из-за колонны с раковинами и ухмыльнулась самой зловещей улыбкой маньяка из триллеров.
А Гросс не растерялась, хоть и не ожидала этого. Она рванула обратно к двери словно спринтер с первым разрядом, не задумываясь ни о чём лишнем.
Порывом ветра Джессику чуть не сшибло с ног перед самой дверью, которая захлопнулась от этого ветра с оглушительным треском.
Гросс оскользнулась, но устояла.
На дверь упала тень.
В кармане Джессики загорелась её собственная палочка, опалив ей бок и испортив мантию. Горящий обломок пришлось, обпекая пальцы торопливо выкинуть.
Шагов не было слышно, только свист ветра. И странный звук, будто что-то скользило по кафельным стенам.
Гросс повернулась, ведь когда враг сзади, это гораздо страшнее. Уж лучше стоять к нему лицом, каким бы ужасным он ни был.
Задохнувшись от страха, Джессика вместо вопля ужаса издала только невнятный хрип.
Перед ней зависло нечто. От Гермионы Грейнджер осталось одно название, а ЭТО, даже закрыв глаза, сложно было назвать человеком.
Маленькая и хрупкая, но по сторонам от нее простирались исполинские крепкие крылья с чёрными блестящими перьями. Взмахи были какими-то замедленными, от ветра этих взмахов её почерневшие длинные волосы всё время взлетали вверх, словно дышали вместе с ней.
Она зависла где-то в метре от пола, задевая огромными крыльями стены и смахивая со стен зеркала. Черные перья разлетались в разные стороны.
Глаза на бледном лице горели чёрными огнями.
Гермиона подалась немного вперед и чуть было не задела маховыми перьями лицо Джессики.
Та ахнула и шлёпнулась на пол.
- Ну что, грязная чистокровка, хочешь что-то сказать напоследок?
- Конечно, – тихо сказала Гросс, опустив глаза. - Демоны должны гореть в аду! – И с душераздирающим воплем бросилась на Гермиону.
Гросс схватила ее за крыло и попыталась потянуть его на себя, чтобы вывернуть. Сломать бы она не смогла, оно было слишком крепким.
Гермиона не удержалась, и обе упали на пол. Гросс проехалась ногтями по крылу, выдрав клок чёрных перьев.
За что тут же была схвачена за шею.
Помогая себе крыльями, Гермиона, держа одной рукой вырывающуюся Гросс, поднялась. Сначала на ноги. Гросс была выше её, и чтобы она не доставала ногами до земли, пришлось подняться в воздух.
Джессика кряхтела и дёргалась, в глазах полопались капилляры.
Глядя на агонию Джессики, человеческое «я» вселяло мысль о том, чтобы сразу сломать девчонке шею, не наслаждаясь её удушьем.
Дилемма отступила на второй план, когда Булстроуд попала чем-то Гермионе по голове, кажется, швырнула книгой. Только потом она догадалась достать палочку.
Но палочку Миллисенты постигла та же участь, что и палочку Гросс, - она вспыхнула у неё в руке.
Меткая сучка!
Этого хватило, чтобы Гермиона выпустила Гросс, и та повалилась на пол.
Гермиона тихо опустилась, чуть сложив за спиной чёрные крылья.
Миллисента сумасшедшими глазами смотрела на Гермиону.
- Девочки, - вздохнула Гермиона и схватила Миллисенту за волосы. Спокойно и без особых усилий она потащила её за волосы по полу. Булстроуд кричала, пыталась перехватить руку Гермионы или хоть привстать на ноги, Гермиона не давала ей такой возможности. – Вам что, мамочки в детстве не рассказывали, что нельзя связываться с оккультизмом? Нельзя играться со старыми проклятыми книгами и ни в коем случае нельзя обращаться за помощью к мёртвым неотомщенным ведьмам?..
Миллисента кричала. Гермиона толкнула её перед окном на пол.
- Залезай на подоконник, уродское создание! - вкрадчиво сказала она, зловеще расправив крылья, чтобы жертве некуда было отступать.
Миллисента ревела и просила не убивать её. Наверное, весь Хогвартс слышал её крики.
А сзади билась о дверь Гросс.
Игнорируя попытки Джессики сбежать, Гермиона издевалась:
- Ах да, кажется, я знаю, чему вас учила мамочка! Наверное, вас в детстве натаскивали убивать и мучить полукровок? Грязно расправляться над магглами? Топить их, душить, использовать на них запретные заклятия, да? Наверное, у вас большой в этом опыт, девочки? Залезай на подоконник…
- Не надо, пожалуйста! – ревела Миллисента.
- Когда ты топила меня в раковине, словно щенка, ты не спрашивала…
- Умоляю...
- Надоела, - вздохнула Гермиона и, схватив Миллисенту за волосы, перекинула её через окно. Та тихо ухнула вниз. Только потом воздух разрезал душераздирающий вопль.
Джессика рыдала и резала ногтями деревянную дверь.
- Что ты хочешь?? – проревела она. - Скажи мне, ЧТОО!?
- За свои поступки надо отвечать. И ты ответишь…
Крылья Гермионы разлетались в разные стороны как паруса, чёрные как ночь. Не пропуская воздух, она надвигалась на Джессику словно неизбежное чёрное проклятие.
- Встань. - Ни за что нельзя было сказать, что этот голос принадлежал молоденькой девушке. Зловещий потусторонний голос, ледяной и беспрекословный.
Всхлипывая, Гросс поднялась и встала перед ней.
На её шее были синяки.
Гермиона притянула Джессику за шею и припала к ее губам.
Гросс такого поворота явно не ожидала, но смиренно старалась не дёргаться, а когда начала, было уже поздно.
Только когда тебе не хватает воздуха, ты понимаешь, как сильно любишь дышать.
Джессика больше не хотела ни жить, ни дышать. Да даже если б ей и представилась такая возможность, сил у нее на это больше не было. В гробовой прохладной тишине, с глухим стуком, чуть хлюпнув о мокрый пол, она упала. Выпитая до полусмерти.
Что за манера, оставлять маленький кусочек? Просто расточительство, особенно в сравнении с тем, кому этот маленький кусочек жизненной силы мог бы подарить целую жизнь.
Она оставляла его в потухающем теле.
Джессика Гросс с окровавленными губами и белоснежным лицом лежала на полу. Недалеко от неё, чуть более полнокровная, валялась Пенси Паркинсон. Но она хоть дышала нормально.
Джессика же делала слабые вздохи каждые пять секунд, и то с трудом.
Зато Гермиона дышала словно за двоих. Энергии в ней было явно много, и она задыхалась от мощи и кислорода, которые переполняли её.
Возбужденная, пышущая силами и здоровьем, она стояла над Гросс и смотрела перед собой.
Крылья в последний раз взметнулись в стороны и вспыхнули черной дымкой.
Чёрная пыль втянулась в порезы на спине уже лежащей на полу без сознания девочки.

- Что делать, профессор? – спрашивал взъёрошенный когтевранец-пятикурсник. У женского туалета собралась небольшая группа старшекурсников, которые спохватились и позвали Макгонагал.
Ребята слышали крики, и когда дверь оказалась запертой наглухо, они приняли решение её вынести.
Из-за двери раздавались крики, вопли, рыдания, в какой-то момент даже показалось, что кто-то в отчаянии царапал ногтями по двери.
Бомбарда не оказала на дверь никакого эффекта. Разве что парень, который применил заклятие, получил сильный удар током. Заклятие сначала словно впиталось в дверь, а через секунду обдало синеватой искристой волной всех, кто стоял близко к двери. Больше всего досталось именно применившему Бомбарду. Его сотрясало судорогами, когда заряд уже ушел в землю.
Больше с Бомбардой никто не рисковал.
И вдруг за дверью всё стихло.

Как всегда с обалдевшими глазами младший Криви прибежал к Гарри, даже не успев полностью выяснить, что случилось.
- Гарри, Гарри, там, на втором этаже, там Гермиона, кажется…
- Что, где, кто сказал?
- Там, в женском туалете какая-то перепалка и крики…
- Что с Гермионой, Мерлин тебя поимей, ты сказать нормально можешь!? – Гарри тут же запаниковал и вскочил с кресла.
- Нет, никто не знает, по-моему, они дверь открыть не могут!
- Тогда откуда ты знаешь, что там Гермиона? – спросил взволнованный Рон, он услышал, о чём кричал Гарри.
- Я.. слышал её голос. Он был какой-то странный, но я не мог ошибиться… - уверенно, но тихо проблеял Криви.
Гарри чуть не снес портрет, пока выбегал на лестницу.
Когда они с Роном прибежали к двери, всё уже было тихо. Только группа студентов и бледная Макгонагал стояли в метре от двери ровным полукругом. Было чувство, что оттуда вот-вот выпрыгнет бешеная собака, и народ приготовился ко всему.
Тишина. Только сбившееся дыхание гриффиндорцев.
- Что там происходит? Почему вы стоите, что там!?!? – нервно воскликнул Гарри.
Все молчали. Профессор Макгонагал растерянно взглянула на него.
- Поттер, успокойтесь. Паникой вы не поможете. Вероятно, мисс Грейнджер в туалете, но мы не можем ни открыть дверь, ни выбить...
- А…
- Ни Бомбарда, ни Алохомора не помогают, мало того, от этого пострадали ученики.
Гарри растерянно посмотрел на дверь. Дверь как дверь. Что значит «пострадали ученики»?
И тем не менее, пока он подходил к двери, никто ни слова не сказал.
Тишина стояла мертвецкая, и Гарри немного волновался.
Взялся за ручку – ничего.
Поворот – щелчок. Дверь поддалась. Приоткрыл на небольшую щелку; заглянул и открыл дверь уже смелее.
- Хреново вы старались её открыть, - тихо нахамил Гарри.
В помещении было прохладно. Окно выбито. Капала вода. Тишина, даже дыхания не слышно.
Трое лежали на полу.
Паркинсон у стены на спине.
Гросс в какой-то неестественной позе на боку с откинутой назад головой.
Гермиона лежала ближе к раковинам на спине, руки повернуты ладонями вверх. Святая, ей-богу! Тёмные волосы разметались вокруг, щеки горели румянцем.
- А догадаться подёргать дверь ума не хватило!? – Рон запаниковал, когда увидел Гермиону на полу.
- Мы даже выбить её пытались! – разозлился когтевранец.
- Тогда почему он так запросто её открыл!? – Тоже разозлился Рон, заходя вслед за Гарри в туалет.
Разумеется, оба сразу побежали к Гермионе. Им и дела не было до слизеринок.
- Профессор, сердце вот-вот остановится, пульс еле слышен, но какой-то редкий! – сказал один из когтевранцев, проверив пульс у Гросс.
- Кайл, пожалуйста, отнесите её в больничное крыло. Справитесь? – спросила Макгонагал.
Кайл ухмыльнулся, дёрнув внушительных размеров плечом:
- Разумеется, - пообещал он и, подхватив Гросс на руки, понёс слизеринку в медпункт.
- А что с Паркинсон?
- Похоже на шок, или что-то вроде того. Мы её быстро в чувство привели, но она словно одичала, странно себя ведет. – Один из когтевранцев покосился на прижавшуюся к стенке Паркинсон. Пара его одногруппников пытались выяснить у нее, что случилось. Но Паркинсон, похоже, забыла, как говорить, не то, что сказать, что случилось
Гермиона пришла в себя быстро.
Гарри приподнял её и осторожно подёргал.
Её ресницы дрогнули, глаза открылись.
- Мм... – прохрипела она, в недоумении разглядывая обеспокоенные лица друзей. – Что?… АааааААААА! АА! А! – Она закричала так, что чуть голос не сорвала. Прямо в руках у Гарри Гермиона сжалась и содрогнулась.
- Что такое? Что!?!?! – Заметался Гарри.
- П.. плечо! Больно!! – прохрипела Гермиона.

Очень осторожно ее повели в больничное крыло. Идти Гермиона могла, да всё у нее было целым, но в спину словно воткнули стальные шипы.
Разорвав на ней рубашку, мадам Помфри осмотрела спину Гермионы.
- Мерлин! Как это странно… - сказала она, нахмурившись.
- Что там!? – раздался голос Гарри из-за ширмы.
- Как это случилось, мисс Грейнджер!? – Мадам Помфри проигнорировала вопрос.
Гарри не выдержал и отдернул ширму. На белоснежной спине Гермионы, в области правой лопатки, был здоровый кровоподтек. И сама лопатка как-то странно торчала.
- Мистер Поттер, что Вы себе позволяете?! ВЫЙДИТЕ СЕЙЧАС ЖЕ!!!
- Что это?
Мадам Помфри разъяренно вздохнула.
- Лопатка вывернута. Это очень странно, ведь чтобы сделать такое, нужно взяться за саму лопатку и дернуть ее вверх. А кость там довольно толстая, и это почти невозможно, кость так сложно ухватить… Как это случилось, мисс Грейнджер?
- Я не помню… Ааа!! – Она опять закричала, когда медсестра прикоснулась к поврежденной спине.
- Выйдите, сейчас же! – зло воскликнула мадам Помфри.

Перед глазами плясали яркие огоньки. Всё вокруг наполнилось красками и жизнью, словно она смотрела на мир через калейдоскоп. Энергия билась по телу, сердце словно пыталось проделать дырку в грудной клетке своим бешеным ритмом.
Ужасно хотелось расправить крылья, но она знала, что тело не выдержит. Как только она сложит крылья и станет человеком, она умрет от боли.
«Где Малфой?»
Пустое больничное крыло, только мадам Помфри всё носится туда-сюда, мажет чем-то израненное плечо.
Она обещала прийти к нему, но не пришла. На то были причины! Да как бы там ни было, не мог же он обидеться, он не имеет на то право!
«К тому же, он должен радоваться, что так вышло… Ведь я хотела прийти к нему, чтобы сказать, что ничего не выйдет. Что всё будет как раньше, ведь мы не можем быть вместе! Имена Драко и Гермиона вообще не должны стоять в одном предложении... Интересно, что бы он сделал?..»
- Ауч!
- Больно? Потерпите…
«Садомазохистка, бедные мои крылышки…
Будет ли у меня ещё шанс сказать ему об этом? А может, он уже и сам всё понял…
Может быть, он спал сегодня ночью на этой самой кровати?»
Сердце пропустило такт.
«А всё-таки это здорово, хотеть кого-то. Сильно, действительно хотеть, даже зная, что не получишь этого. Это знание только сильнее возбуждает… Крови хочется…» - Мутными глазами она взглянула на мадам Помфри.
«Фу, не этой, посвежее какой-нибудь! А может, убить его? Просто, ничего не объяснять, а убить? Тогда двух зайцев сразу. Хозяйка велела принести чистой крови, благородной. А у кого, как не у слизеринского принца, самая благородная кровь? Хм… Кажется, жребий брошен!»
- Мадам Помфри, а Малфоя уже отпустили?
- Да, он совсем недавно ушел.
- Хм… а когда Вы сможете отпустить меня?
- Ну, вообще-то было бы неплохо тебе ночь тут посидеть. Но я могу залатать вывих за пару часов, если у тебя важные уроки сегодня…
- Смертельно важные, дьявольски необходимые! – Заверила ее Гермиона.

- Она ничего не говорит?
- Нет.
- Она не ранена?
- Нет, ничего, даже синяков нет, похоже к ней не прикоснулись, – сказал когтевранец Макгонагал.
- Мисс Паркинсон, скажите хоть что-нибудь, что здесь случилось!?
Паркинсон сжала дрожащие губы, слёзы на её глазах не просыхали, она кивнула на окно.
Один из когтевранцев как раз выглядывал в него.
- Джейсон, что там? – спросил его однокурсник.
Джейсон развернулся с побледневшим лицом и перепуганными глазами.
- Профессор, там… там труп.

Драко умывался ледяной водой. Он взглянул на себя в зеркало. Серые глаза блестели чистотой, светлая челка намокла.
И чего ей не хватает? И чем он, такой вот чистый и светлый, ей не угодил??
Ну и что, что внутри он полон самых грязных извращенных идей и помыслов, не все же они, касаются её, и далеко не все воплощаются в жизнь. (Ну, почти не все…)
Что сделал не так?
Не пришла. Да в принципе и ладно, далеко не убежит. Вот только после бессонной ночи мыслей и фантазий он готов был обрушить всю свою нежность и желание любить даже на Блейза. Который, к его счастью, тоже где-то запропастился…
При воспоминании о немногочисленных глубоких поцелуях от солнечного сплетения по телу разлилась теплая волна. Такая сильная, что, если бы Драко не держался за раковину, скатился бы от нежности на пол.
Она, такая тёплая и мягкая, проводила губами по его губам, клала прохладные пальцы ему на шею…
- Ммм! – Драко захрипел и прислонился лбом к зеркалу. Хотя, если бы сейчас Гермиона была в его руках…. вряд ли бы он был таким же спокойным и медленным, как в тот раз. Истерзал бы её поцелуями...и прикосновениями...
Она ещё не его, а он уже так мается без неё! Что же делать?..
- Что мне делать?..– вслух спросил Драко.
- Скушай рюмочку огненного виски, дружок. Тебе полезно будет, – невесело откликнулся Блейз.
- С чего вдруг? – Драко отцепился от раковины.
- Твоя маленькая грязнокровка отправила на тот свет Булстроуд.
- Что?? Как?! Грейнджер, нет! Быть того не может... ОТКУДА ТЫ ЗНАЕШЬ!?!? – заорал в панике Драко. Утро и так не задалось, а теперь ещё и трупы пошли… денек обещает быть не из обыденных!
- Булстроуд нашли во внешнем дворе. Как раз под окном женского туалета. Там сегодня утром перепалка была. Грейнджер, Миллисента, Джессика и Паркинсон. Булстроуд раскроила себе черепную коробку. Говорят, что когда ее нашли, ее сердце ещё не остановилось. Не знаю, может и вытянут, её сразу в больницу Святого Мунго отправили. Кстати, Гросс досталось не меньше. Она почти полностью обескровлена. Я видел ее, когда её несли. Трупы, и те пожизнерадостнее выглядят. Тоже, кстати, отправили в св. Мунго. Бледная как снег, все конечности атрофировались, так что не знаю, выкарабкается ли? Проще всего, конечно, отделалась Паркинсон, но тоже не за даром. У неё шок. И, кажется, она потеряла дар речи.
Драко смотрел на Забини остекленевшими глазами.
Забини засомневался, понял ли Драко хоть слово.
«Самое страшное, значит, напоследок оставил, садомаза хренов!?» - Драко умирал от беспокойства.
- Ну!? Скажи уже, что с ней!?
- Да что с ней может быть!? Всё с ней в порядке! Сам подумай: если все остальные покалечены, то кто к этому лапку приложил!? Правильно, проклятая сумасшедшая девчонка, которой некуда девать лишний запас сверхъестественной энергии!
- Ты не можешь это утверждать, ты же не знаешь, что там случилось…
- Драко, не обманывай себя! Ты знаешь, что там случилось! Трое наших решили устроить тёмную и напоролись на эту дикую кошку, хотя она теперь не кошка. Знаешь, там весь туалет в каких-то черных перьях. На вороньи похожи.
«Перья…»
- Иссиня – чёрные. Драко, это её перья! Её тело не выдерживает такого количества сил, оно пустило их, чтобы хоть как-то помогать телу, трансформировать его! Иначе её просто разорвет на части. А силе того не надо, она как джинн – без лампы не может, но может всё!
- Что ты несешь??? Крылья!? И как она тогда, интересно, по школе ходит!? С двумя огромными тяжелыми крыльями, задевая гобелены и снося картины со стен!? Быть того не может!
- Ты не понимаешь. Это происходит в пик нарастания энергии, появляются крылья, чтобы энергия хоть куда-то уходила. Когда Гермиона человек, она попросту не умеет их расправлять. Поэтому она вот так просто может выдавать себя за нормального человека… Только, почему это случилось сейчас? Я думал, что такая активность энергии будет нарастать уже в самом конце инициации, но… если с Грейнджер уже сейчас такое творится, то что ж потом-то будет?
- Я должен её видеть. Где она?
- В больничном крыле.
- Почему?
- Понятия не имею, – бросил Блейз вслед уже убегающему Драко.

- Нет уж, мистер Малфой! Вам придется подождать несколько часов, пока я не вылечу мисс Грейнджер.
- Но!..
- Меня не интересует ничего, даже если это проблемы вселенского масштаба! – фыркнула мадам Помфри и всё-таки не пустила Драко в больничное крыло.
Ничего не поделаешь, пришлось ему идти на урок…

Драко сидел на Трансфигурации с когтевранцами. Прошло пятнадцать минут, а он готов был уже биться головой об парту от изнеможения.
- Перестань дёргаться, мегера баллы поснимает! – спокойно сказал Блейз.
«Как он может быть таким спокойным!? Ах, ну да! Она ведь не имеет для него никакого значения, кроме, конечно, врачебного интереса. Нет, у Блейза интерес к Гермионе скорее как у волшебника-испытателя к подопытному кролику… И что там делает этот глупый кролик?.. Покусать его так охота…»
- Ммм... отпустите меня… - прокряхтел неслышно Драко.
- …говорят, она совершила самоубийство…
- Да ладно? Это из-за этого парня?
- Скорее всего… – шептались когтевранки за партой впереди.
Когтевранцы не могут держать язык за зубами, уж слишком много знают. Видимо, мозги не выдерживают.
«Интересно, какой придурок такое сказал? Чтобы слизеринка совершила самоубийство!? Да ещё и из-за парня!? Пфф…Даже на подсознательном уровне слизеринцы слишком любят свою жизнь, чтобы совершить самоубийство. Интересно, что там с Булстроуд? И что еще более интересно - ГДЕ МОЯ ГРЯЗНОКРОВКА!?!?» - Драко уронил голову на стол.
- Перестань, Драко… – начал было Блейз, но Макгонагалл его опередила:
- Мистер Малфой, если Вам кажется, что мой урок не достоин Вашего внимания, то я могу разрешить Вам покинуть класс, но это будет стоить Слизерину двадцать баллов!
- Простите, профессор.
- Проявите хоть немного уважения и перестаньте ёрзать!
В точку! Пока он тут сидит, с Гермионой творится чёрт знает что! Какие мысли роятся в её больном, затуманенном чужеродными силами, разуме? А ведь это всё может ей навредить. Она не контролирует свое тело, ей неважно, что с ней произойдёт, потому что это разные вещи. Энергии не важно, что будет с её носителем. Пусть даже она его разрушит - энергии ничего не будет. Ну и как оставить эту бомбу замедленного (но внезапного) действия одну?
Драко занервничал ещё больше.
- Успокойся немедленно! – зашипел Блейз. - Ничего не случится, пока не наступит 18.06!
- Ничего?! А потасовка в туалете, по-твоему, тоже «ничего»!?
- Они её спровоцировали, это случайность. К тому же, если она раскрывала крылья, она будет восстанавливаться часа три как минимум, прежде чем снова их использовать. Или вообще использовать силу. Так что пока будь спокоен… - сказал Забини.
Блейз вгляделся в неспокойное лицо друга. Хмыкнул.
- И что ты в ней нашел? Не верю, что это с тобой…
Драко ничего не ответил. Конечно! А что он может сказать, «Сам не знаю»? Такого быть не может. Великий и ужасный Драко Малфой всегда знает, что делает. Даже если он делает что-то опасное и противоречащее правилам. Даже если он целуется в коридоре с гриффиндоркой, крутит с ней роман – за этим непременно должна стоять логически обоснованная цель. Не в этот раз.
А сказать: «Когда она меня касается, это словно доза наркотиков…» - это перебор. Блейз, конечно, ничего не скажет, потому что его это не волнует, но не факт, что он поймёт Драко.
Оставалось молчать.
«Как объяснить себя?.. Как это случилось, неужели я виноват? Не могу жалеть об этом, не хочу, не могу и не буду… Потому что мне это нравится...»
И вправду, он получал самое извращенное на свете удовольствие, когда касался её. Касался открыто, распущенно, губами или кончиками пальцев. И боялся подумать, сколько получит удовольствия, если займется с ней сексом. Ох… как бы не умереть от нежности. Почему он раньше не получал от этого столько удовольствия? Может потому, что это было можно. А теперь нельзя, но он всё равно возьмет то, что хочет. Он слишком тщательно, словно по песчинкам, собирал её доверие, чтобы оставить её теперь. Да хоть луна на землю упади, он не отступится…
- Ты знаешь, это очень странно...
- Что именно?
- То, что такая активность именно сейчас. Ещё слишком рано для этого, такого не может быть, что-то не так… Скажи, а ты уверен, что это третье жертвоприношение?
- Ну да! Она так сказала, по крайней мере… – У Драко уже садился голос от перешептывания, но он теперь беспокоился ещё больше, и понять, к чему ведет Блейз, хотел именно сейчас!
- Мне надо подумать, – заключил Блейз и задумался до конца урока.

Она сидела на диване и ждала конца урока. Ей удалось сбежать от мадам Помфри уже через полчаса, она пообещала ей, что не будет много двигаться.
Но Гермиона на месте не могла спокойно усидеть от тревожных мыслей. Она обещала ему прийти. Но ведь его там уже не было, когда она пришла, а стоит ли искать его теперь? Да и зачем? Может, тот странный случай в коридоре просто её очередная галлюцинация? Помнится, в одной из таких Малфой уже принимал участие…
А хватит ли сил вести себя так, словно и не было этих поцелуев, тяжелого дыхания и истекающих нежностью прикосновений, теплоты губ?..
- Ммм… – Ей пришлось спрятать раскрасневшееся лицо в спинку дивана.
Мысли и тревога разрывали изнутри. Не только из-за Малфоя; она дождаться не могла, когда же она снова очнется в непонятном для неё месте. Словно после приступа амнезии.
Это происходит внезапно. И хорошо, как правило, не заканчивается…
- Как ты? На тебе лица нет. Бледная такая…- вздохнул Рон, присев рядом на диван и глядя Гермиону как на смертельно больного.
- Посмотрел бы я на тебя, если бы тебе так спину покалечили… Как ты? - спросил Гермиону Гарри. Они только что вернулись с урока. И не они одни, в гостиной стало шумно.
Только сейчас Гермиона поняла, что любое резкое движение головой отзывается давлением в висках.
- Не очень… озноб и голова болит…
- Может, вернешься в больничное крыло?
- Нет! – наотрез отказалась Гермиона, уж слишком велика опасность встретиться там с Малфоем, до которого уже непременно дошел слушок, где её можно найти. – Мне там ещё хуже, там душно и скучно.
- Ты можешь идти на урок?
- Может, не надо? Посиди в спальне…
- Да, пожалуй надо предупредить Макгонагалл, что меня не будет на уроках… А потом пойду, отлежусь.
- Сама дойдёшь, или тебя проводить? – заботливо спросил Рон.
«Упаси тебя Мерлин! А если Малфой попадется…!?»
- Не волнуйся, сама дойду! - Как-то грубо прозвучало, ну да ладно! Не умрёт.
Так, а теперь огородами, чтобы ненароком не столкнуться со слизеринцами...

- Профессор, это правда? Булстроуд, она?.. - спросил Драко у Макгонагалл.
- Мы ещё ничего не знаем, Булстроуд была в очень тяжелом состоянии, когда мы её отправляли. Неизвестно … - Тяжело было Макгонагалл говорить это про ученика, но другого выхода не было. – Выживет ли она, будет известно через двадцать минут, когда её подлатают. А сведения будут идти ещё как минимум с полчаса. Мистер Малфой, вам придется подождать не менее получаса…
У Драко разве что руки не дрожали от тревоги. Хотя, собственно, поздновато было дёргаться. Гермиона уже сделала всё, что могла, и если Миллисента умрёт, будет ли это дело рук Грейнджер?
Безусловно, но даже если ему удастся с этим смириться, нужно ещё позаботиться о том, чтоб об этом не узнали другие…
Драко в задумчивости уставился в одну точку.
- Мистер Малфой, Вы что-то знаете о том, что там произошло, да? – спросила Макгонагалл.
- Нет, я не знаю… просто догадки.
Ну ничего себе дурак! Чуть всю контору не спалил…
- Професс… ор… – закончила Гермиона уже тихо, в замешательстве глядя на Малфоя.
«А вот и Фигаро, виновник торжества… Хотя уж больно беспечно она выглядит для убийцы. Словно сама о том не знает...»
Хоть кожа и побледнела, но на щеках сильный румянец, словно она возбуждена.
Ну не скажет же он ей, в самом деле: «Пойдем, выйдем!»? Но догадается сама…
Ни проронив ни слова больше, Драко с глазами ледяной скульптуры отрешенно прошагал мимо, спрятав руки в карманы. А то, чего доброго, коснется её ! Ведь пальцы уже дрожали от желания хотя бы вскользь, хотя бы нечаянно почувствовать хоть краешек её мантии…

«Что он тут делает? Неужели остался проконсультироваться на счёт домашней работы? Ни за что не поверю. Лицо серьезное, он всё знает…»
Когда Драко с каменным выражением лица прошагал мимо, стало ясно – в коридоре светит разбор полетов. И не только насчёт потасовки в уборной, а ещё и за то, что не пришла к нему утром в больничное крыло.
Поэтому она так тянула с этим одним предложением.
- Эмм… Профессор, я не могу сегодня быть на уроках. Меня отпустили из больничного крыла, но я обещала, что буду лежать…
- Конечно, мисс Грейнджер, можете отдыхать, – с ходу разрешила Макгонагалл.
- Эм…
- Вы ещё что-то хотели, мисс Грейнджер?
Замялась, и придумать-то нечего, и лишнего как бы не сказать…
- А что с Гросс, Булстроуд и Паркинсон?
- Это вы мне скажите, мисс Грейнджер. Что там такого произошло, что мисс Булстроуд выпала из окна… – Гермиона зажала рот рукой. «Мерлин! Неужели это я сделала, нет, нет.. быть не может..» Началась тихая бессловесная паника. А Макгонагалл продолжала вещать последние новости – …Джессика Гросс почти полностью обескровлена, а мисс Паркинсон потеряла дар речи от шока.
«Мамочки, мамочки… это не я, не я..!»
- О-они жива? – Голос Гермионы немного осип, она запнулась.
- Живы, пока что. Скажите мне, что там произошло!? – настойчиво спросила Макгонагалл.
- Я не помню, я ничего не помню! Знаю только, что сначала они меня побили, а потом… потом я потеряла сознание, и всё это было уже без меня…
- Может ли быть так, что там был кто-то пятый?
«Монстр в моём теле!? Существо с огромными чёрными крыльями, которое выпило всю энергию у девушки, словно дементор... Это была я, и Миллисента выбросилась в окно тоже по моей указке? Так и сказать. Вариант, но даже если поверят, меня станут судить. Так к чему лишнее разглагольствования?..»
- Я не знаю. Я была без сознания, и перед тем, как захлопнулась дверь… мог ли туда кто-нибудь войти? И когда Вы её открыли…
- Кроме Вас в уборной никого не было. Трансгрессировать нельзя, испариться тоже, но могли воспользоваться окном. Левитация не очень распространена, и я не могу ссылаться на тёмную магию, потому что способы левитации разрешены, но осуществить их практически невозможно.
«Чем дальше в лес…»
- Профессор, я пойду. Я не очень хорошо себя чувствую… - Уж лучше разборки с Малфоем, чем слушать размышления Макгонагалл.
- Конечно, конечно... – задумчиво сказала профессор.
Коридор пустой. Гермиона пошла быстро и не оглядываясь. Может, он и вправду ушел? Да, как же…
С каждым шагом дыхание становилось всё чаще. Как это возбуждающе приятно, знать об этом. Знать и в то же время умирать от неведения, что именно тебя ждёт за углом, ведь оно ждёт тебя обязательно…
БАХ! По мозгам, по чувствам, когда он вот так выскакивает из-за угла.
Шагнул резко навстречу, из-за угла, словно маньяк.
Он делает это из принципа, или это просто доставляет ему удовольствие?
Приблизился вплотную и остановился нос к носу.
Она испугалась, знала, что ждёт её там, и всё равно испугалась…
Слишком близко, слишком резко, СЛИШКОМ БЛИЗКО!
Его язык хищно скользнул по зубам. Она заметила это. Он пока обходился без рукоприкладства, но еле-еле сдерживался.
«Так и будем задыхаться от близости?»
«ДА… Хочу на это твою вечность, чтобы вот так стоять и греться…»
- Ты не пришла. – Ну надо же, как это спокойно прозвучало, даже с лёгким холодом.
«Молодец, Драко, хороший мальчик! Морозься, как показал случай, это полезно…» - Хвалил себя.
- Были другие дела. – Это прозвучало более тепло. Ну уж простите, нет малфоевского навыка зобмораживать словами и взглядами, ей всю жизнь приходилось быть теплокровной.
- Да, наслышан. – Драко ответил, словно его это не волновало.
- Интересует? – «Как ты сейчас ко мне относишься?..»
- Может быть. – «А ты как думаешь? Злюсь, конечно! Будешь наказана…»
По коридору прошли болтающие пуффендуйки-второкурсницы. Пришлось отойти друг от друга хотя бы на шаг.
Драко сразу почувствовал холод коридора и огорченно вздохнул. Как только они прошли, Малфой развернул Гермиону силой и тихо приказал:
- Топай! – Он подтолкнул ее вперед.
- Что? – Она возмутилась. - Ещё чего!
- Если будешь плохо себя вести, наложу Империус! – пригрозил Драко.
Да что с ним такое?!
Он втолкнул ее в первый же свободный класс.
- Эй, да что ты вытворяешь!? – разозлилась Гермиона.
- Кто ты!? Ты не она! Говори, что там произошло сегодня утром!? – Он кричал.
Что оно с ней сделало!? Её волосы, глаза, даже это чрезмерное спокойствие и пустота в движениях!. Он ненавидел эти её новые качества. Потому что это не её, это не Гермионы Грейнджер.
- Что ты делаешь!? Это я, опомнись!
«Ты должна вспомнить, или это не ты! Стань одним…»
- Стань одним целым с этим, ты знаешь, что происходило… Это была ты, пусть и с дьявольской силой в твоей крови, это всё ещё ты… Что произошло с Джессикой, Миллисентой и Паркинсон? - Драко нервничал, доставая палочку. Он уже это делал, он использовал это заклинание. Но не так, не на человеке, которого обожает...
- Скажи мне. Ты должна стать с этим одним целым. Пока ты не вспомнишь, мне придется тебе помочь. – Он направил на неё палочку. После этого более мазохистским поступком станет разве что ходьба по раскалённому металлу…
- Драко, что ты делаешь?! Я не помню ничего, это была не я… - Как это было страшно, ни сбежать, ни подойти. Только она, он и…
- Круцио!

«Почему у неё такие пустые глаза? Куда она смотрит?» - испуганно подумал Драко. Каждые две секунды его терзала одна и та же мысль. Постоянная, она была словно чем-то новым каждый раз. Мысль - а не перегнул ли он палку?
Драко проследил за её взглядом. Опустевшими расширенными глазами она смотрела в потолок.
Кажется, не просчитался. Это сработало! Он поверить не мог в свою удачу.
Если клин вышибают клином, то так он пытался заставить её вспомнить, что случилось с ней в те моменты, которые она не помнит. Если это удастся однажды, последующие разы проблемой не станут…
- Гермиона?
Она не отвечала, только чуть подрагивали ресницы.
Гермиона снова вспоминала, как воздух болезненно наполняет её лёгкие, после того как не был там целых две минуты. Болезненную судорогу по телу. Удар сердца. Такой тяжелый, такой беспокойный. Снова почувствовать свою горячую кровь, которая согревала остывающее тело. Ненавидеть своё тело.
Разлетающиеся чёрные перья, покорные вздрагивания тела её жертвы. Она избавилась от обнаглевшей подружки жертвы, просто выкинув ее в окно.
Она шла и зло ухмылялась окружающим. Потом тихо зашла в комнату и просто легла спать...

Драко испугался, когда она судорожно царапнула пол ногтями, часто задышала и приподнялась на руках. Она словно смотрела фильм ужасов, который транслировали на потолке.
- Гермиона? – опасливо спросил Драко. Она открыла губы, словно собиралась что-то сказать, повернула голову. – Что ты помнишь, ты можешь сказать мне?
Она приподнялась на локтях, а потом села на колени.
- Они меня убили. Утопили… меня… – слабым голосом сказала она себе.
«Неужели, она врёт!? Нет способа, чтобы вернуть человека к жизни, после того, как он уже умер…»
- Чего уставился?! – Ого! Вот эта перемена слагаемых! Что за голос, обозленный, шипящий!
Она выставила вперед руку. Драко знал, что ничего хорошего это ему не сулит, но с места сдвинуться не смог.
Гермиона вскинула ладонь. От руки разошлась тугая, почти прозрачная волна.
Драко и вскрикнуть не успел, как его отбросило назад на стену.
Когда сполз на пол, то понял, что ударился головой об угол какой-то картины.
- Ауч! – Голова снова закружилась. А ведь он только после сотрясения мозга оправился!
- За что!? – крикнула она ему.
Драко отвлекся от раны на голове.
Вот это да! Она всё понимает! Она сделала это осознанно!
- Ты только что осознанно использовала силу!? – Он поднялся и быстро подошел к ней.
- Не подходи ко мне! – Не вставая с пола, Гермиона поползла назад. – Ты сумасшедший маньяк! Придурок, уйди от меня! – Теперь она полностью осознавала, что может сделать, но пока что не имела на то возможности. Не было сил даже на то, чтобы подняться. А если она сделает еще хоть что-нибудь типа использования чужой энергии, то ее тело, наверное, попросту рассыплется…
- Стой, стой… - Драко попытался поймать её. Она уползла от него и спряталась под учительским столом.
- Гермиона! – Пришлось наклоняться за ней. Уже приложив силу, он вытащил её из-под стола. Она вела себя как ребенок, но очень злилась, очень!
Он прижал её к столу, поставил руки по обе стороны от неё, чтобы отрезать пути к отступлению. Не тут-то было - Гермиона продолжала выворачиваться.
Чтобы ударить его коленом, ей не хватало расстояния - он стоял к ней слишком близко. А вот кулаком в живот ещё можно было попытаться. И получилось.
- Мм! – Драко от боли уткнулся ей в плечо лицом. Гермиона хоть немного утолила жажду мести, хотя за Круцио его прибить мало!
- Ррр… Глупая грязнокровка! – Драко разозлился. Схватил её и рывком развернул лицом к столу, прижав за плечи.
- А! – Гермиона ударилась лбом о стол. Шишка будет…
Он свел её руки за спиной, наклонился к ней. Его дыхание, порывистое, частое, обжигало кожу, оно было близко-близко, у самого уха…
- Ты можешь не брыкаться хоть минуту!? Если будешь так плохо себя вести, мне придётся тебя наказать!
- А Круцио, по-твоему, было поощрением!?
- Это я сделал для твоей же пользы! Ты должна заставить своё сознание контролировать обе сущности, чтобы твои чёртовы мозги не атрофировались полностью, когда она захватывает твоё тело!
Притихла. Кажется, теперь начинала понимать. Да! Ведь она всё знала, всё понимала с самого начала. Но была словно не в себе, а потом происходящее превратилось в размытую дымку в уголках памяти.
- Неужели не было другого заклятия!? – Гермиона попыталась наступить ему на ногу, чтобы, наконец, он отпустил ее. Драко увернулся.
- Не было! Ничто не принесет такого болевого шока, как Круцио! - воскликнул он.
Гермиона вздохнула.
- Отпусти меня.
А вот с этим Драко помедлил. Ему нравилось так стоять. Её это, похоже, смущало, а вот его заводило. Ещё бы! Опустив голову вниз, она ещё ни разу не находилась в такой беззащитной позе. Стоять, согнувшись над столом…
- Пусти! – Оттолкнула его.
Обижена, конечно! Ничто не может оправдать такие методы, как Круцио.
- В 7 я буду в кабинете нумерологии. Я не опоздаю, - бросила она ему и быстро пересекла кабинет, собиралась как можно быстрее покинуть его.
Как же жестоко она ошибалась! Что он с ней сделал!? Эта боль, причинённая Круцио, будет преследовать её в мыслях ещё несколько дней…
- Стой, стой… Куда ты?
Драко загородил собой дверь.
- В гостиную! Меня отпустили с уроков по причине нездоровья, а ты меня ещё и истязаешь! Брысь с дороги, изверг, лицемер чёртов!
Ох, как же он это ненавидел! Он чувствовал себя униженным на все сто.
- Ну извини меня! Извини, так надо было! Прости...
Она отвела взгляд. Прощать не хотелось, а придется!
Ангельский взгляд, несчастное выражение лица и его глаза-омуты, серебряные как гладь озера в пасмурную погоду. Он, словно сетями, пытался поймать ее взглядом. Тоже мне, жертва обстоятельств!
- Ну? Посмотри на меня… - Просьба, уже вслух. Наглеж!
Он обхватил её лицо ладонями. Гермиона смотрела на него уже не таким острым взглядом, но всё равно ещё настороженно.
Хоть его глаза и блуждали по её лицу, но его взгляд был спокойным и затуманенным. Нетерпимость выдавал только его язык, который он всё время прикусывал.
Обычно, перед тем как коснуться губами, он забывал, с кем он, и что будет дальше… Всё было словно во сне.
Но не в этот раз. В этот раз ему доставляло двойное удовольствие одна лишь мысль о том, с кем он это делает, и насколько это опасно.
Поэтому он не закрывал глаза. Удерживал её взгляд.
Для Драко время не остановилось. Обычно оно легко и просто летело вперёд еще быстрее. Но теперь каждая секунда была тяжелой, долгой; тиканье стрелок на наручных часах казалось таким громким.
Просто потому что он вглядывался в её тёмные глаза. Как в тёмной комнате, где, чем сильнее стараешься хоть что-то разглядеть, тем ближе становится темнота.
Он медленно и неотвратимо приближался, не отводил взгляда. Коснулся её носа и замер.
«Интересно, она чувствует то же, что и я? Или ещё осталось желание увернуться?» - И он давал ей такую возможность, хоть и с трудом. От биения сердца, которое отдавалось по всему телу, чуть подрагивала его чёлка.
Гермиона выдохнула ему в губы.
Он ухмыльнулся. Снова заглянул ей в глаза.
«Зачем он это делает? Кажется, я задыхаюсь…» - Лихорадочные мысли.
Он чуть приблизился, чтобы, наконец, коснуться её губ. Она осторожно их разомкнула.
Драко захватил губами её нижнюю губу, а потом снова обе. Она неосознанно коснулась его кончиком языка. Драко шире раскрыл губы и, не отрываясь, судорожно вздохнул, как заядлый наркоман, затянувшийся кальяном.
- Рр.. Перестань! – вскрикнула Гермиона.
«Перестань дразнить!»
Она смахнула его руки, схватила Драко за шею и поменялась с ним местами, прижав его за шею к двери.
- Ха-ха… - Он хрипло хихикнул. Чмокнул ее в нос, потом в губы. Быстро и порывисто, даже в таком положении, схваченный за шею, он мог её дразнить.
Прижал ее к себе за талию, крепко, безоговорочно. И глубоко и открыто поцеловал ее. Сплетаясь с её языком властно, развязно, сильнее прижимаясь влажными губами.
- Мх.. – Гермиона притянула его за рубашку к себе.
Вдруг он в момент развернул её и толкнул на парту. Наклонился вместе с ней.
- Ай! – Гермиона уткнулась в парту лбом. – Мм…
- Что? – Задиристо спросил её на ушко.
- Мне так не нравится! – Это, пожалуй, слишком развращенно для такого новичка, как она.
- Хм…– Драко лишь сильнее прижал ее к себе, обхватив одной рукой немного выше живота, а другой подняв её голову за шею. Так он мог касаться губами её щеки. - Зато это нравится мне…- Он сильнее прижался к её бедру, чтобы она чувствовала, насколько это ему нравится…
Закрыв глаза и размокнув губы, она пыталась восстановить дыхание.
Он поцеловал её в уголок губ, чуть прикусил мочку уха, а дальше провел по шее языком, до самой ключицы.
- Хм.. мм…- Возразить сил не было, а Драко тем временем выправил ее рубашку из юбки и скользнул ладонью под блузку. Поднимаясь выше, его пальцы чуть дрожали.
- У тебя слишком гладкая кожа… - Горячо шептал он, снова облизнув ей ушко. - Конечно, как ей не быть гладкой, в этом месте никто чужой к ней не прикасался... И выше… - Он поднялся ладонью выше. - И здесь тоже никто не прикасался… Как к принцессе, неприкосновенной, чистой…
«Не то, что кожа Сары или Джессики, к которым прикасались миллионы раз, самыми извращенными способами. Но не к этой, не к такой как она….»
Драко вытащил руку из-под блузки и начал подниматься ладонью уже с колена, проскальзывая под юбку.
- Что… - Она выдохнула. Драко остановился на полпути, чтобы она смогла хотя бы договорить.
Но она задыхалась. Облизнувшись, снова попыталась сказать.
- Говори, моя маленькая, что ты хотела сказать? – Он поцеловал ее в висок.
- Что… будет потом? После? Ты... – Рукой, которой он держал её за шею, он засунул палец ей в рот, словно придерживая им язык.
- Потом ты будешь только моя... Не волнуйся, я тебя не отпущу, это слишком хорошо, чтобы просто так тебя оставить… - Драко чуть шевельнул пальцем у неё во рту. Ему очень нравилось чувствовать её язык, такой мягкий нежный и влажный
Его вторая рука поднималась выше, специально растягивая муки удовольствия.
- Я… тебя.. я… - Это оказалось сложнее, чем думал Драко, и всё-таки он попытался сказать это в первый раз.
Она вдруг всхлипнула и взяла его за руку, палец которой он положил ей на язык.
- Не надо.
- Что?
Она развернулась и, посмотрев ему в глаза , грустно повторила:
- Не надо. Если скажешь, то уже не сможешь ничего вернуть. Для меня это важное слово. И… если ты так скажешь, мне и вправду придется…
- Я согласен. Пусть будет всё что угодно. И какие бы последствия это не повлекло, оно того стоит. Я скажу…
Опустив глаза , Гермиона вздохнула:
- Тогда тебе придется продолжить… - Смутилась.
- Хм… – Он улыбнулся и снова коснулся её губ, тяжело дыша, сплетаясь с её языком. Провел по её губам кончикам языка. - Я тебя л…
- ДРАКО! - Драко и Гермиона так и застыли. Железной хваткой он вцепился в её горло.
- Мм.. аа.. Драко, полегче… – прошептала Гермиона.
- О! – Понял, что его пальцы сдавили её шею. Опомнился, отпустил, снова взглянул на неё. - Прости, пожалуйста…
Он поднял её со стола.
- Драко, я очень не хотел тебе мешать, но Снейп рвёт и мечет - тебя ищет. И у меня к тебе есть одно очень важное дело! – Вроде голос Блейза… Драко немного успокоился.
- Успокойся, это Забини. Всё хорошо… - Но Гермиона уже успела испугаться, кровь еще не отхлынула от ее щек.
Драко взглянул на неё, смущенную и такую милую, невинную… Словно школьница, которую застукали в момент, когда она красила губы маминой помадой.
Он поцеловал её в нос, в губы. Улыбнулся.
- Алохомора. – Блейз приоткрыл двери. - Драко, я понимаю, что твоя душа жаждёт романтики, а попа приключений (ты, кстати, их уже нашел!), но из-за тебя может влететь мне. Тут слизеринцы-пятикурсники околачиваются, прямо за дверью.
«ЧЁРТ! Надеюсь, они не слышали!» - в панике подумала Гермиона.
- Не волнуйся. Подожди с минуту, а потом выйдешь, – успокоил ее Драко. Он не стеснялся гладить её по плечу при Блейзе. А того это нисколько не волновало.
Забини приветствующее усмехнулся Гермионе. Она робко улыбнулась ему в ответ.
- Догоняй! Растлитель малолетних… - буркнул Блез, уже выходя.
- Что такое? – Она нахмурилась.
- Что-то случится. Что-то плохое… Мне так тревожно, словно это что-то уже происходит передо мной, и я не могу ничего поделать.
- Не волнуйся, мы справимся с этим. Что бы ни случилось, теперь это моя забота. Так что расслабься…- Он уже отошел от неё, но вдруг вернулся. – Да, кстати…мы ещё вернемся к нашему «разговору»… - пригрозил Драко ей на ушко и поцеловал в висок.
Гермиона осталась одна в классе.
- ММММММММММ!!!!!! – Сжала голову руками. Мир перевернулся! Она собирается быть с ним, и это стоит предательства. Это действительно то, что надо…
И ведь она уже согласилась, она шла на это с широко открытыми глазами. Она не боялась сделать это, и не чувствовала за это вину.
Что-то тревожило другое. Что-то, словно туча, нависло над головой. И если от Драко Малфоя можно спрятаться в чулане, от себя нельзя спрятаться нигде…

- Ты бы галстук поправил, - хмыкнул Блейз.
Драко с негодованием посмотрел на него.
- Я, кажется, догадался, что было с Джессикой.
Драко нахмурился.
- Она ведь неправильно наложила проклятие. Капнула в котел своей крови, да? Получается, процесс пошел, но в полную силу проклятие действовать не смогло. Видимо, в этот момент она и выдернула Санадрин. Получив, как по почте, немножко крови, Санадрин высунула свой нос наружу – ей хватило на это энергии. Но этот маленький запас энергии начал иссякать, и тогда она решила ещё разок поэксплуатировать Джессику, но, боюсь, в этот раз не собственноручно…
- Что!? Но когда она успела? Перед тем как Джессика впала в кому…
- А вот тут и я застрял! – Блейз кивнул. - Если у Грейнджер алиби, то как это случилось?
Драко запутался окончательно.
- Блин, лучше б ты этого не говорил. Теперь я вообще ни хрена не понимаю! – помотал головой Драко. Они уже дошли до кабинета Снейпа. Блейз пожал плечами и пошел дальше по коридору.
- Эй! А что надо Снейпу?
- Сам спроси… - расплывчато бросил Блейз.
Драко пригладил немного взъерошенную светлую челку и постарался сделать из своего томного выражения лица «морозильник».
Снейп стоял, прислонившись к столу и скрестив руки на груди.
- Мистер Малфой, позвольте поинтересоваться, где Вы изволили шататься, когда урок уже вот-вот начался?
- Мм… Я заходил в библиотеку. На минуточку.
- Тогда, простите за навязчивость, я поинтересуюсь у Вас ещё кое о чём… – издевательски протянул Снейп. Ничего хорошего это не сулило… - Для чего Вы попросили у меня Очищающее зелье несколько дней назад? – Профессор пристально посмотрел Драко в глаза, словно улавливая каждую мысль подобно детектору лжи.
- Профессор, я же, кажется, Вам уже объяснял…
- Сегодня, как ни странно, с той же просьбой ко мне обратился мистер Поттер. И использовал он ту же отговорку, мистер Малфой, что и Вы. Уж ума не приложу, какие «благие цели» могут вас объединять, но, может, вы придумаете что-нибудь новенькое?
Драко даже и не подумал отходить от намеченного плана. Он следовал принципу «я был на рыбалке, а не где-то ещё, даже если у вас есть на то доказательства, улики, фотографии»…
- Профессор, так сложилось, что я мало интересуюсь делами Поттера. – «Хотя хотел бы я знать, что задумало наше «золотко». Если это то, что я думаю, то я затолкаю его очки ему же в нос, и никаких штрафных очков на это не пожалею!» - Но когда я просил Вас о зелье, я говорил правду. Кстати, я его уже использовал.
- Неужели? И есть результат?
- Да, профессор! На меня и вправду пытались наложить проклятие. Но я вовремя это обнаружил, и не без помощи зелья мне удалось избежать последствий
Придумал не сходя с места, а что делать?
- Мм… и что именно это было за проклятие? И кто наложил его на Вас? Пожалуй, не лишним будет наказать виновника… - уже миролюбиво сказал Снейп. И именно когда он клюнул, у Драко закончилась фантазия. Кого бы так обвинить, чтоб себя обезопасить? Неосторожный шаг обернется вскрытием ложной информации, и Драко непременно влетит.
Потому он пока стоял и молчал.
- Ну? Кто это, Драко?
Неприлично затянувшуюся паузу нарушил звук открывающийся двери.
- Профессор Снейп? Можно?
- Заходите.
В кабинет зашел Блейз и со спокойным, уверенным лицом встал рядом с Драко, у которого уже начиналась паника.
- Профессор, вот эта штука. – Блейз положил Снейпу на стол почерневшую, словно вытащенную из костра, запонку. - Вот на неё Джессика Гросс и наложила проклятие.
Черт, точно! И как он мог забыть!? А ведь и правда, было дело! Запонка есть (и где Блейз её откопал, она же вроде вспыхнула!?), а что возьмешь с Джессики Гросс, которая и без того при смерти?
«Ты гений!» - «Учись, пока жив!» - Переглянулись Драко и Блейз, пока Снейп внимательно рассматривал запонку.
- Однако, действительно странное совпадение, но раз такое дело… то вы свободны, – бросил Снейп.

Выйдя за дверь, Драко выдохнул.
- С тебя огненный виски! – заявил Блейз.
- И коробка шоколадных лягушек, - добавил Драко. – Чёрт, я уже совсем заврался. Думал, раскусит. Почему ты раньше не сказал, что запонка у тебя была!? Я совсем забыл о ней!
- Я тоже забыл о ней!
- Что?
- А то! Благодари судьбу, что я снова догадался, в чём дело. Когда запонка вспыхнула, она не рассыпалась, а лишь обгорела и закатилась под кресло. Потом я как-то её заметил и подобрал. Выкинуть хотел, но забыл. Так и валялась в кармане…
А тут, пока шел, видел, как Поттер с Уизли трепались что-то насчёт Очищающего зелья. Угадай, для кого они его припасли? А кроме как у Снейпа, взять его негде. Значит, получится странное совпадение. Ну я и догадался, что Снейп будет спрашивать, что вы там с Поттером задумали? На ходу придумал безошибочную отмазку, правда, немного опоздал… пришлось подслушать, что ты там ему наплел, ну и выпутывать тебя срочно.
- Ладно, Мастер-по-части-увёрток, а что делать с Поттером? Он же попытается напоить её этим зельем.
- Нужно это предотвратить, ведь они её просто отравят!
- Нужно предупредить Гермиону, хотя она, скорее всего, уже знает. А она знает, что ей нельзя пить зелье до шести?
- Не знаю, я вроде об этом только тебе говорил… - задумался Блейз.
- Дьявол! – Вскрикнули оба.
- Её нужно срочно поймать!
- Нет, лучше избавимся от Поттера и его зелья, – кровожадно предложил Драко. Хотя с большим удовольствием он бы разделался с рыжим поттеровским пёсиком. Уж очень он назойливо крутится вокруг Грейнджер... – Да, однозначно, охота на Поттера! Где у гриффиндорцев урок?
- Я похож на гриффиндорца!? Я почём знаю!? Чёрт, у Грейнджер надо было спросить.
- Поздняк метаться, кто знал? Ладно, ты попробуй выследить Поттера, а я попробую добраться до Грейнджер, - сказал Драко.

Впереди ещё два этажа, а Драко уже запыхался. В коридоре, по которому он шел, было очень тихо. А теперь ещё и темно из-за пасмурной погоды…
Вокруг никого не было. В классе как раз начался урок, который Драко без зазрения совести прогуливал. В середине коридора у окна что-то стояло. Вроде статуя, или что-то из инвентаря.
Драко неспеша подошел. Да это же человек, причем девушка! Правда одета она как-то странно. На ней длинное голубое платье… Такие носили в Средние века. Длинные светлые волосы, но какие-то тусклые, блеклые. И вся она словно просвечивает. Но стоит крепко на ногах, а не плавает туда-сюда как призрак.
Стоит, не шелохнется…
Драко нахмурился.
- Эй! Вы кто? – позвал он.
Девушка повернула к нему лицо. Лучше бы она этого не делала! Драко даже подскочил от ужаса.
Жемчужно-бледное лицо, в святящихся голубых глазах нет зрачков, губы мертвенно-бледные, на щеках блестящие следы от слез.
- Мерлин меня покусай! – Драко достал палочку. Кровавый Барон рядом с этим живым трупом и близко не проползал!
- Я Санадрин, а ты, чистокровное отродье, просто пища… - Она ещё что-то говорила, но всё остальное осталось для Драко по ту стону занавеса. Потому что именно в этот момент со стены сорвался тяжелый щит с гербом Гриффиндора. Он со звоном огрел Малфоя прямо по его светлой макушке. Драко упал.
- Мой маленький тёмный ангел уже принял все мои силы… Под контролем у меня остался только воздух, так что не мог бы ты мне помочь, малыш? - попросила Санадрин своего маленького помощника.
Маленький приспешник поторопился и оттащил Драко за ноги в чулан, заперев там.
- Королева, новая королева стала тёмной? Зачем Вы выбрали её? – досадовал мальчик.
- Каин, я была светлой королевой… посмотри теперь, что со мной… - Санадрин взмахнула рукавами. - Новой королеве суждено всю жизнь страдать от чистокровок, будь они все прокляты! Потому она имеет большое преимущество. Стимул убивать, мстить и сокрушать... И я ей для того не нужна. Она – не мой выбор. Её выбрала сила. Она что-то затевает. Думаю, она хочет получать подпитку вне магического и человеческого мира... И для этого ей нужна хозяйка, чистая и неискушенная. Чтобы иметь доступ к другим силам…
Мальчик непонимающе смотрел на Санадрин:
- Хозяйка, что это за третья сторона? Это то, что Вы положили в основу проклятия? Помощь демонов?
- Да, новая королева собирается стать связью с потусторонним миром. И если того стоит месть чистокровкам, я не стану мешать… - Санадрин растворилась голубоватой дымкой в коридоре, снова оставив его пустым и пасмурным.
Драко тихо лежал без сознания в чулане.

Блейз всё же нашел Рона и Гарри. Друзья шли по коридору, беззаботно болтая, в то время как коварный Забини уже направлялся к ним с намеченным планом.
Якобы задумавшись о чём-то серьезном, он сильно налетел со спины на плечо Гарри. Тот от неожиданности не удержал равновесия и налетел боком на стену. В сумке, которую Гарри нечаянно придавил к стенке, хрустнуло стекло.
Блейз на радостях даже извинился. (Не подумав конечно!)
- Ой, прости, старик! – бросил он с откровенно счастливой усмешкой.
- Ничего, - зло буркнул Гарри, уже осознавая, что случилось с зельем для Гермионы, которое он с таким трудом выудил.
- Чёрт! Вот засранец! - выругался Гарри.
- В чём дело? – спросил Рон.
- Да ничего, из-за этого косоглазого раздавил в сумке кое-что важное!

Дело сделано. Операция прошла успешно. Блейз, радостно присвистывая, скакал в свою гостиную. Он целый час выискивал Поттера, теперь дело за малым! Отыскать Драко и успокоить его.
- Эй, Крэбб, Малфоя не видел?
- Нету его. И на уроке тоже не было.
«А то я без тебя не знаю…» - подумал Блейз.
- А давно его видел?
- Да говорю же, с утра не видел.
«Странно… значит, он не заходил в гостиную.. куда же тогда запропастился?»

Гермиона мирно спала в своей спальне. И все эти несколько часов её мучили долгие сны, в которых она всё время страдала то от жары, то от холода.
Кроме последних пяти минут.
Она опять зашла в эту душевую. Тут было приятно холодно, особенно в сравнении с местами, из которых она только что выбралась.
Не контролируя своё тело, практически ничего не видя, она вслепую подошла к кафельной стене. Прижалась к ледяной стене теплой щекой; изо рта шел пар.
- Ну, где ты? Иди сюда… так холодно…
Наконец-то… большими тёплыми ладонями он согревал ей спину, затем солнечное сплетение…
Второй рукой, как всегда беспощадно грубо, схватил ее за шею.
Сплетаясь с ним языками, она чувствовала в каждом движении что-то новое. Что-то не то… Хотя всё это уже было. Такой же холодный воздух, такие же развращенные поцелуи, и то, как властно он ласкал руками её тело…
И вот оно! Он вдруг схватил её обеими руками за шею и начал давить.
Гермиона судорожно пыталась сделать вздох, но тщетно. Перед глазами был только ледяной кафель и ослепляющая лампочка.
Разум помутился окончательно, легкие резала боль, голова закружилась. Она больше не могла стоять на ногах.
«Я умираю? Так я умираю?»
Он сдавливал горло не сильно, чтобы не сломать шею, но достаточно, чтобы передавить дыхательные пути.
- Д.. дра… - Она безмолвно открывала рот, и, наконец, упала в обморок.
В той же ледяной душевой она стояла полностью одетая, но босиком. Глухое черное платье из шелка. На голову накинут широкий лёгкий капюшон. Длинный подол уже намок, словно она стояла тут давно.
- Видишь, что они сделают с тобой? Неужели ты это заслужила?
- Ещё нет, – ответила она странному человеку. Он стоял рядом, в простой одежде, но сколько она ни вглядывалась в его лицо, она не могла его увидеть.
«Кто ты?»
Человек положил тяжелую ладонь ей на плечо.
- Они все одинаковые. Грязные убийцы. Мы заметили тебя, потому что у тебя есть потенциал, ты должна усовершенствовать магический мир. Если ты согласна принять нашу помощь, просто позови меня, тёмная королева…
Он бесшумно вышел из помещения.
А она не могла оторвать взгляд от мертвого тела.
В жизни Гермиона очень боялась мертвых и всего, что с ними связано. Но взгляда от этого тела оторвать не могла.
Это она? Это медленно остывающее бледное тело, с синяками на шее, с безжизненно бледными губами и раскинутыми руками, - это она?
Теперь она сидела на кровати. После таких кошмаров мир, в котором она жила, казался садом эдемским.
Она не могла понять, когда из «просто плохо» всё стало «совсем хреново»?
Это всё он виноват. Малфой. Он заставил её соображать даже во время этого безумия. И теперь она словно парализована. Может наблюдать за всем этим кошмаром, но сделать ничего не может…
И вдруг она улыбнулась себе.
- Я выбираю его. С тобой сделки не будет, слышишь? Если вам так нужна эта сила – забирайте, но только без меня. Я избавлюсь от твоего проклятия, Санадрин! – сказала Гермиона, уже идя по коридору. - Я не собираюсь становиться вашей тёмной королевой, дьявольские отродья, слышали?!
За то время, что ей оставалось до обращения в существо, она собиралась сделать все, чтобы этот раз был последним, когда это с ней происходит.
Со светлой улыбкой и лёгким сердцем Гермиона шла… навстречу убийце своих надежд…

«Что за чёрт? Почему так темно? Дышать нечем…» - Драко нащупал ручку двери. Вывалившись из чулана, он привел в восторг всех окружающих учеников, которые как раз шумно и весело собирались на обед.
Драко помотал головой, отряхиваясь от пыли, чем ещё больше растрепал легкие волосы.
Взглянув на часы, он понял, что пропустил два урока, и теперь ему светит нагоняй от Снейпа. Да только ничего не остается, кроме как отправиться на обед…
Он, кажется, хотел что-то сделать? Или нет? С ним словно произошел несчастный случай, только Драко совершенно ничего не помнил.
Как кошмарный сон, после которого просыпаешься в холодном поту, а потом тебя мучают неприятные мысли… но что именно приснилось, вспомнить не можешь.
В таком же сумраке находился и Драко, когда он, нахмурившись, шел в Большой зал.
- Драко?..

- Что!? – воскликнул Блейз. - Когда!?
- Да пару часов назад, она даже вещи не успела распаковать, а понеслась искать Драко, – пожала плечами Сара.
Блейз нервно вышагивал по гостиной, его что-то тревожило. Что-то было не так, ничего не совпадало…
И только когда он поднялся в спальню, он замер на пороге как вкопанный.
На тумбочке лежал пергамент. Чьи-то ненужные записи для урока зелий.
Размашистым, но не без изыска, почерком было написано:
- Четвёртый ингредиент – кровь; пятый ингредиент… нет… - Дальше Блейз читать не стал. То, что он прочитал, совпало с тем, о чём он думал.
За те две секунды, что понадобились ему, чтобы развернуться и побежать со всех ног, он с ужасом понял, с какой же сумасшедшей скоростью всё катится к чертям...

Гермиона шла чуть ли не вприпрыжку. Обед ещё не начался, и она хотела поймать Малфоя до того, как он войдёт в Большой зал. Встретиться с ним в коридоре...
Наверное, даже встреться ей по дороге тролль, это вряд ли омрачило бы её настроение сейчас, сегодня.
Всё было почти позади: проклятие, переживания, духовные терзания, сомнения... Всё это почти развеялось, он их развеял.
Маленький злостный враг, её тянуло к нему сильней, чем любую бабочку к самому яркому огоньку.
Наверное, жизнь прекрасна тем, что непредсказуема. И чем стремительней меняются события, тем лучше. Ведь мы тратим меньше времени, а время – чуть ли не единственное, что у нас есть.
Но то, что твоё счастье может в секунду осыпаться на твою голову за один только вздох, не представляла себе даже Гермиона, хотя была готова ко всему на свете.
Шаг, два, - вдох…

- Драко?
Он оглянулся на знакомый голос, хоть это и было весьма неожиданно.
Джессика стояла поодаль от него. В чистой мантии, здоровьем, конечно, не светилась, но на ногах хоть стояла, - и то уже хорошо.
- Что ты тут делаешь? Ты же должна быть в больнице!
- Меня отпустили, после долгих уговоров. Но всего на день, потом я должна вернуться.
- Как ты себя чувствуешь? Мне говорили, что ты при смерти…
- Да так и было. Но ты знаешь, самая дорогая медицина для моей семьи не проблема. А тем более кровь. Я быстро восстанавливаюсь.
- Ясно, так зачем…?
- Драко. - Джессика подошла ближе и взяла Драко за руку. - Я должна кое-что сказать, но сначала пообещай, что теперь мы всегда будем вместе. Что ты всегда будешь со мной, обещай.- Джессика смотрела на него искрящимися от слез глазами. А Драко не прятал глаза, он не имел такой привычки вообще, даже если и был виноват во всех смертных грехах. И не впревый раз ему раздавать пустые обещания, у него в этом был стаж в пол жизни, так что даже бровью не повел, услышав наивное: «Обещай»
Но стоило ли говорить ей сейчас, что он не собирается быть с ней? Это вопрос.
«Пусть потешится иллюзиями, пока не выздоровеет окончательно. А уже потом её ждёт затяжная депрессия, но это будет не проблема, если её здоровье снова станет крепким. Подумаешь – сказать девушке, что буду всегда с ней! Пускай язык поворачивается с трудом, а перед глазами прыгает кое-кто очень назойливый со своими маленькими кудряшками, да всё равно. Ничего не случится, если мы подарим Джессике недельку блаженного неведения…»
- Да, конечно. Я с тобой… - бездушно пообещал Драко, а Джессика бросилась к нему в объятия.
Она обхватила ладонями лицо Драко. Улыбнулась и крепко поцеловала.
«Совесть, прощай! Я устрою тебе пышные похороны…» - думал Драко, медленно сплетаясь языками с будущей бывшей девушкой.

Блейз чуть не покатился по лестнице дважды, но вот он уже вылетел на финишную прямую.
Наконец! Увидел светлую, в прямом смысле этого слова, голову друга.
- Драко! Я понял, я нашел!! Их было не две!! Жертвы уже было три!! – кричал Забини с другого конца коридора. И недоумевал, почему Драко не оборачивается.
- Драко!!! Первой была не нимфа, первой была…

Выдох. Крах, обвал. Потеря пульса.
«Интересно сердце и раньше не билось, подозрительно долгая пауза…»
Ну, вот и встало всё на свои места. Как вдруг всё упростилось. Он стоит и целуется. Просто целуется со своей девушкой, красивой, чистокровной. И имеет на то право. Придурок чёртов.
В голове даже нет мысли типа: «Зачем он это делает?», или: «Почему так случилось?»… И уж тем более никаких наивных: «Может, она его заставила?» или «Что сдесь происходит» … Она же не дурочка из мыльных опер, и так понятно!
Пустота и мазохистская радость. Плечи подрагивают от беззвучного смеха.
Теперь убивать его будет ещё приятнее…
Далекие, еле слышные отголоски здравого смысла просили закрыть глаза руками и среагировать на это ну хоть как-нибудь.
«Ну что же ты стоишь, давай, злись! Круши всё вокруг, расплачься, обижайся, скандаль… ну хоть что-нибудь!..»
Гермиона могла только беззвучно хихикать, тихо-тихо, еле сдерживаясь, чтобы не расхохотаться в голос. Так и стояла, не двигаясь, ждала, пока заметит… на это Драко понадобилось не много и не мало – четыре секунды.
Сам виноват, что теперь она всё понимала. И помыслы о чём-то кровожадном больше не были чем-то из ряда вон выходящим для её разума. Ведь этого никто никогда не услышит, для всех со стороны она всегда будет пай-девочкой. Но что она думает, уже не их дело…
Третья волна накатила так же внезапно, как и две предыдущие. Опять возникла мысль типа: «А что я вообще здесь стою, время теряю? Столько дел, столько дел…»

Она замерла на повороте. Такая красивая. Посветлевшие кудряшки немного растрепались, а в глазах не было ничего. Но теперь они смотрелись как-то не так на ее свежем личике. Словно только что потемнели. Стали похожи на камень обсидиан, с застывшими точками света в зрачках, ужасающе ледяными.
Только он сам-то, зачем застыл как дурак!?
Дурак, дурак!! Бежать некуда и метаться поздно. Сзади Блейз что-то вопит… чтоб его!
«Нет, нет, только не опять… её взгляд стал до боли знакомым. Ухмыльнулась, она смеется?.. Её плечи странно подрагивают, губы она всё время сжимает. Кажется, сейчас расплачется…»
- Всё не так! – прохрипел Драко, он не мог вздохнуть. Сделал жалобное выражение лица, какое делает всегда, когда его девушки плачут. Только слегка подзабыл, что она не его девушка, и что она не похожа ни на одну из них.
И уж тем более, он подумать не мог, что она сможет так громко и радостно расхохотаться на весь коридор, в такой-то странной ситуации.
Драко окатило волной ужаса – если это её настоящий2 смех, то лучше пусть она вообще никогда не смеёться. Жуткий иронический смех, словно над шуткой чёрного юмора.
Блейз перестал пытаться что-то говорить, он как-то скорбно сжал губы и нахмуренно смотрел, как Гермиона заливается.

Пол минуты назад:
- Первой была не нимфа, первой была… - «Ничего себе! Что же этот ловелас опять удумал!?»
Блейз застыл, все мысли вселенской важности выскочили из его головы, теперь там осталась лишь растерянность.
А кто говорил о большой и светлой любви? Завяли помидоры?.. Или Малфой, как всегда, остался верен себе?
Да, собственно, и неважно. Так даже будет лучше, если он не станет распыляться на гриффиндорок, - это опасно и весьма проблематично. Но вот только поздно, он уже доигрался…
Жутковато стало, когда она рассмеялась, громко и звонко. Этот смех был неестественный, чуть ли не потусторонний. Наверное, так смеются умалишенные над какими-нибудь ужасными вещами, над смертью или мертвыми, например.
Но её смех был недолгим. Она открыла глаза, полностью черные, и чуть наклонила голову набок. Стало ясно – она больше не она. Это не человек.
Джессика вцепилась в Драко и расширенными от ужаса глазами воззрилась на Гермиону. Не мудрено, ведь это из-за неё Джессика загремела в больницу…
- Драко, это она! Они мне не поверили, но я её видела… Она сущий дьявол, она пыталась меня убить! У неё... у неё крылья... большие и черные, она… это она напала на нас! – задыхалась Джессика. Драко не реагировал. Он стоял словно зачарованный, не отрывая влюбленных глаз от Гермионы. Блейз тоже внимательно следил, что сделает Гермиона. Она снова наклонила голову, её волосы становились тёмными и распрямлялись.
- Драко! Драко, сделай что-нибудь!.. Мы должны сказать… ты хоть мне веришь!? – отчаянно воскликнула Джессика.
- Нет, - улыбнулся Драко с застывшим взглядом.

Они смотрели друг на друга странно, усмехаясь, коварно, словно что-то затевали. Только Драко пытался разгадать, что задумала Гермиона, а она пыталась намекнуть, ЧТО ему светит.
Друг друга, конечно же, они не понимали. Но вот она развернулась, бросив:
- Всего хорошего… – Весьма многозначительно, и свернула обратно в коридор.
- Прости, я на секундочку… - Драко не без труда отцепил от себя запуганную и обиженную Джессику и рванул за Гермионой.

Гермиона не пыталась сбежать, да и некуда, и всё-таки бежала. Мало что теперь имело значение. До того и после этого… будто такое слово как «смысл» - пустое, да и вообще его не существует. Так что когда она остановилась и вскинула голову, связываясь с третьей стороной, у нее не промелькнуло даже мысли, что это может быть неправильно, даже несмотря на то что третья сторона - сам ад.
- Асмодей, явись мне… я передумала.

Бежал за ней. Вдруг по лицу ударил ледяной ветер, и Драко чуть с ног не сшибло.
- …я передумала. – Раздалось из коридора.
Когда он открыл глаза, Гермиона уже стояла на подоконнике.
Ветер трепал мантию, что лежала на полу.
Её блузка стремительно намокала под брызгами дождя, который, наконец, начался.
Шторм бушевал; по коже побежали мурашки от холода.
Остановился на секунду, но снова бросился вперед.
Хотя и понимал, что поздно.
Её плечи как-то неестественно вздрагивали, ногтями она впивалась в оконную раму.
На том конце коридора раздавались вскрики - видимо, сквозняк был такой, что никто не мог даже войти в коридор. Ветер сшибал с ног.
Драко не сумел сократить расстояние и до пяти метров, как вдруг споткнулся и проехался носом по полу.
В ноги как будто иглы впились.
- А! Не надо! – прокричал Драко в попытках подняться, но боль была невыносима.
Гермиона чуть повернулась. Это её ледяное очарование было таким пустым, что от её взгляда отдавало чуть ли не могильным холодом. Так может смотреть разве что ожившая ледяная статуя.
Глаза полностью черные, как и волосы. Пряди иссиня-черными струями бьются по ветру.
Боль прекратилась; Драко не сводил глаз с изваяния на подоконнике.
Её лицо на секунду приобрело выражение человеческой эмоции, боли.
Гермиона закричала, отрывисто и звонко. Белую рубашку сзади разорвало двумя огромными чёрными крыльями, они, словно два диких зверя, разодрали изнутри её спину и вылетели наружу.
Перья разлетелись по сторонам.
Крылья снова резко взметнулись. Драко, ошарашенный этим зрелищем, отпрянул и снова упал.
«Блейз не соврал! И вправду крылья!» - Это было впервые, когда Драко видел это её новоприобретение.
Сердце болезненно ухнуло вниз. Драко укусил губу до крови и пожалел, что попросил прекратить истязать его.
Это он виноват, что так случилось! Это всё он виноват!! Если ты разыгрываешь представление для одного зрителя, потрудись, чтоб на него не пришёл аншлаг. А он сделал глупость, одну гребаную маленькую глупость. И теперь перед ним стоит не маленькая милая девочка, в которую он влюбился и которую хотел спасти, а злое, бездушное существо со странными физиологическими отклонениями. Неужели всё это только оттого, что она потеряла контроль над эмоциями?! Гермиона просто расстроилась?!
Отчаяние, управляя изнутри, заставило вскочить.
- Драко! Не надо, не подходи! – закричал Блейз откуда-то издалека.
Это Драко не остановило, он поднялся и спокойно зашагал к Гермионе, мечтая только о новом наказании.
Она обернулась. На лице удивление, разделенное на пять безразличий.
Гермиона чуть дёрнула указательным пальцем. Вокруг горла Драко появилось ледяное кольцо, он захрипел и упал на колени. Смерть от удушья не самая приятная, но всё же лучше, чем собственноручная…
- Не лишай себя свежего угощения… - Раздалось из-за спины.
Он и не думает сопротивляться; щелкнув пальцами, Гермиона разбила кольцо.
- Послушался бы ты друга. – Совсем близко.
Драко обернулся. Рядом с ним стоял человек. Просто человек, ничем не примечательный.
Хотя… когда Малфой смотрел на его невыразительное лицо, у него сразу же начинали болеть глаза…
В глаза ему вообще невозможно было смотреть. Еле-еле удавалось разглядеть лишь чёрные как смоль вьющиеся волосы и чуть выдающиеся острые глазные зубы.
Он обошел Драко, который словно примерз к полу, и сдёрнул с подоконника Гермиону. Та шлёпнулась на пол, царапнув маховыми перьями по оконной раме.
Он наклонился и так же просто поставил её на ноги, как марионетку. Пустыми чёрными глазами она уставилась в пустоту, когда он гладил её по голове, словно беспомощную собачку.
- Видишь, Санадрин. Я же говорил тебе, не нам с тобой делить девочку… – сказал человек кому-то слева от Драко.
Сквозняк в коридоре всё не унимался. Другой конец коридора освещали вспышки заклинаний - кто-то пытался успокоить ветер и пройти в коридор, но пока что тщетно.
- Да, это должна была быть моя подопечная! Ты обещал мне, что когда-нибудь проклятие принесет мне вторую жизнь, поэтому я принесла свою жертву! – закричала Санадрин, ветер её ничуть не трогал.
- Ты знала, на что шла, Светлая Королева. Но я не могу тебя не променять, и об этом ты тоже знала. Не прощаюсь… - добавил человек, взмахнув ладонью.
Фантом Санадрин быстро разлетелся по ветру голубоватой дымкой. Она исчезла с удивленным выражением лица.
- Странно, что Королева не радовалась… Ведь, наконец, она получила заслуженный отдых. Хотя, радоваться особо нечему, учитывая то место, куда она попадёт…
- Зачем?.. – промолвила Гермиона.
Драко повергло это в шок – она не потеряла навык речи!
- Зачем ты променял её … на меня? Она так давно была твоей, она принесла тебе столько пользы… разве нет? Асмодей? – безжизненно и без интереса говорила Гермиона. Исполинские крылья как-то поникли и опустились.
- Санадрин привела нам тебя, и в этом её главная заслуга.
Драко поднялся на ноги.
Страх сковывал сердце и движения цепями. Через силу Драко приблизился.
- Кто ты? – спросил он резко.
- Меня называют Асмодей*.
- Отпусти её, что ты собираешься делать с ней?
- Не волнуйся, принц, через несколько часов она вернется тебя навестить… правда, Королева? Хоть жертвы Санадрин нам больше приносить не придется, но чтобы вобрать всю её силу, нужно всё же закончить одну мелочь… - расплывчато объяснял Асмодей Гермионе.
Он перехватил её за талию и потащил, задевая её крыльями раму и подоконник.
Вскочил на него и тут же ухнул вниз.
Драко бросился к окну. Только дождь и гул ветра, да стремительно сгущающаяся мгла из-за туч...
- Что за хрень? Я не понимаю!!! – закричал Драко в окно. Ветер в коридоре стих. Блейз ошарашено оглядывался. – Скажи мне, что происходит!?!? – Он кричал так, чтобы весь Хогвартс слышал.
Да пропади пропадом все эти сложности, пока она была в зоне досягаемости! Пусть бы хоть она в тролля превращалась, а теперь? А что теперь? Теперь она просто встала на подоконник и пропала, ухнула в неизвестность, и как теперь её найти!??!
- Что ты молчишь!?!? Говори!? – Драко кричал уже на Блейза, в горле драло, но он не собирался снижать тон, пока полностью не потеряет голос.
- Пошли отсюда… - бросил Блейз, направляясь вперед по коридору. Вокруг появились возмущенные ученики.
- Что здесь произошло?
- Может кто-то неудачно поколдовал?
- Почему не разрешали подходить к коридору?
- Не знаю…
Они ходят вокруг, такие же, как он, слизеринцы и гриффиндорцы. И расспрашивают друг друга о всяких мелочах и глупостях. А кому-то есть дело, что случилось? Что сейчас происходит с ним, пока он стоит, шокировано бегая глазами по ученикам?
А что важно? Что, собственно, было важно? Его семья, его традиция и чистая кровь? Да чтоб оно всё трижды к чертям катилось!
Слабо верилось, что могли волновать такие мелочи.
Когда он осознаёт свою зависимость так сильно и явно, что лучше б это было неосознанно…
«Просто я не могу жить без неё… и больше никогда не смогу… почему-то…»
Теперь есть только два выхода - либо топиться, либо молиться, чтобы появился хоть малейший шанс снять проклятие. Хотя… это уже не проклятие, а чёрт знает что. Стихийное бедствие!

- Теперь скажи мне, что это был за придурок? И куда он забрал мою личную вещь!?
- Она назвала его «Асмодей», или мне послышалось? – засомневался Блейз.
- Не помню... как-то так… Что это?! Кто это, какого чёрта он появился, я вообще ни черта не понимаю!
- Заткнись и перестань орать, ты мне мешаешь думать! Основа проклятия уходит корнями в сатанизм, Санадрин не была волшебницей. Скорее всего Асмодей это… это…
- Он «оттуда»? – спросил Драко. Он снова начал паниковать, бегал по комнате как ненормальный, подкидывая вверх всё, что не приколочено.
- Успокойся, идиот, сядь! – Толкнул его Блейз.
- Асмодей, говоришь, дьявольский посланник? Или кто он там?
- Да он демон, скорее всего…
- Отлично, я её из-под земли достану... А потом прибью, за то что она его вызвала! Она это сделала специально, я слышал! Вот идиотка…
- Не нужно доставать её. Она сама придёт, он же сказал.
- Почему так случилось? Почему так рано, сегодня должен был быть третий раз!
- Нет, я пытался тебя предупредить, но тебе не терпелось поиграть на нервах у грязнокровки! Зачем нужно было делать это у неё на глазах?! В общем, я пытался сказать, что это не третий случай, это четвёртый! Сегодня будет завершающий этап инициации!
- Что значит завершающий, что за хрень!? Первая была русалка, потом огненная нимфа...
- Нет. Первой была не русалка, а Джессика! Джессика была первой. Она сама говорила. Началось всё гораздо раньше, просто она не помнит, что с ней случилось. А на следующий день Джессику нашли без сознания, в коме. Это она, она была первой жертвой! Мы опоздали, промахнулись на три дня! Понимаешь?? Я же говорил, что что-то не так, я знал! Такой резкий скачок силы не должен быть так рано. Чёрт, как задницей чувствовал, и всё равно прошляпил… Хотя ты сам виноват, ты ж вроде мне говорил...
- Да, так и есть! Джессика только что с больничного, я должен был ей прямо сейчас говорить: «Прости, дорогая, но я променял тебя на грязнокровку!», и Джессику с места отправят в больницу, и меня вместе с ней, только в отделение для психов!
- Тогда прости, друг, но ничем не могу тебе помочь - сам виноват! Через пару часиков Грейнджер хватятся, и теперь молись, чтобы небо упало на землю, а ей взбрело в голову на минутку заскочить в Хогвартс. Потому что если нет - больше ты её не увидишь. Хотя слышать о ней ты будешь часто. А ещё о смертях чистокровных. Если бы Санадрин возродилась, она стала бы вторым Волдемортом, только наоборот. Истреблять она будет чистокровных. А что сделает Грейнджер, я понятия не имею… но боюсь, что далеко от этой программы она не уйдёт. Будем надеться, что она сунется в Хогвартс…
- И что тогда!? Она огромная здоровая птица, которая крушит всё на своём пути и распоряжается невероятными силами, ей даже палочка не нужна! Что мы ей сделаем!?
- Что бы тут ни было замешано, виной всему всё ещё проклятие. Кто бы там в неё не вселился, пока она не завершит инициацию, ей всё ещё можно вернуть её рассудок. И если Грейнджер отважится, может, попробует перебороть проклятие. У неё есть такое полномочие, ведь ни с Санадрин, ни с Асмодеем она сделок не заключала.
Драко, нужно ждать… - заключил Блейз и положил ему руку на плечо.
Драко был весь бледный. На смену инстинкту «Не могу сидеть на месте» пришло «Хочу тихо сдохнуть». Бессилие и апатия…
- Значит, будем ждать…

*Асмодей - http://ru.wikipedia.org/wiki/Асмодей

Глава 22

- Хочешь, я расскажу тебе страшную сказку? Конец у неё не очень хороший, но она интересная. Хочешь? – будничным тоном спросил Асмодей.
- Расскажи…
- Через века легенда сильно размылась и превратилась в несчастливую историю о любви. В которой Санадрин была отвергнута своим любовником… и решила мстить из-за любви... Знаешь, что это? Это полная чушь! Время придумало этой истории странные подробности, а после эти подробности полностью заменили и саму суть. Всё было не так. Это будет наш маленький секрет, я расскажу то, что знаю я…

Любовь не имеет значения, как обычно… из-за неё только хуже! Всё, что важно в её истории, - это месть.

Может быть, если бы она жила не в своём веке, всё было бы проще. Этого бы не случилось наверняка, не было бы таких проблем из-за глупостей типа традиций или устоев…

- Санадрин, ходят слухи, что ты связалась с каким-то странным человеком, – взволнованно сказал ей муж.
- Хм… однако, странно слышать такое от волшебника, - парировала она.
Эрик не виноват, что так получилось. И он не должен был страдать, но так уж вышло...
Граф никогда не был похож на других волшебников, потому и женился на маггле. Только поплатиться за это пришлось жестоко... Смертью единственного сына. Волшебники были против кровосмесительства. Убийство четырёхлетнего ребенка было тому доказательством…

- Я подарю тебе неимоверную силу, такую, что твоё тело выдержит с трудом. Твой сын снова будет с тобой, будет говорить и улыбаться. Взамен позаботься о том, чтобы сила всегда имела владельца и передавалась от человека к человеку… - велел Асмодей Санадрин.

- После смерти Кая и до сегодняшнего дня она никогда не выходила в сад, господин, – уверял слуга графа. Они смотрели, как графиня неспеша собирает большие синие колокольчики. Цветы чуть светились.
- Что за странные цветы? После их появления начали вянуть розы…
- Не знаю, господин, графиня запретила их трогать.

Через три дня в саду нашли трёх полностью обескровленных служанок.
Ещё через три дня Санадрин вовсе пропала. На охотников нападали лесные нимфы, русалки и прочая нежить.
Тогда пришлось послать волшебников, чтобы выяснить, почему лесные жители взбунтовались. Оказалось, что лес теперь запретная территория, и новая Королева велела убивать всех волшебников, ступивших на его границы. Два посла чудом выжили и вернулись в графство, чтобы рассказать об этом.
В совете волшебников разразился скандал. Всё волшебное сообщество было уверено, что это графиня насылает ужас и проклятия на графство.
Якобы после смерти сына она сошла с ума и продала душу дьяволу, и чтобы положить конец несчастиям, нужно снарядить делегацию к «Королеве» и убить её.
Граф Эрик, естественно, готов был разорвать каждого, кто озвучивал такую мысль. И в итоге против графа никто не пошел, до поры до времени...
Через три дня Королева сама явилась в сообщество.
Из сорока шестидесяти членов волшебного сообщества спаслось всего двадцать пять.
Остальная часть сгорела заживо.
Двадцать пять человек успели сбежать еще до того, как все залы захлопнулись изнутри, словно сами собой. Они и рассказывали о нимфах воздуха, которые носились вокруг окон, превращая замок волшебников в капкан.
На глазах у одного из магов произошла смерть одного из приближенных графа. Огненная нимфа, маленькая и юркая словно лисица, проскользнула в закрывающиеся двери, налетев на мага, и в секунду превратила того в обугленный труп.
- Сзади стояла она, графиня! Она сказала: «Не будете ли любезны, закрыть дверь с той стороны?» Дьявольское отродье! И вошла в горящие залы, словно к себе домой! – говорил тот маг.
Полы мгновенно занялись пламенем. Стёкла в окнах плавились от жара, из них бился огонь. Резиденция волшебников превратилась в огромный крематорий.
- Она сгорела в пожаре? – расспрашивали его.
- Нет, к сожалению. Она вышла через минуту, как ни в чем ни бывало. Ещё я видел какого-то странного ребенка. Кожа у него голубоватая, мне даже показалось, что он немного светился… Мальчик подал ей чёрного коня, она уселась на него верхом, словно гусар, и рванула прямо к лесу.
- Скорее всего, тоже лесная нежить...

- Это был Кай, – с пустым взглядом сказал граф.
- Что, господин? - переспросил слуга. Трое слуг вместе с дворецким уже второй час уговаривали графа съесть хоть что-нибудь. А тот словно всё время находился в странном отрешенном состоянии.
- Она оживила Кая… - снова пробормотал он.
- Но, господин, ваш сын утонул. Это был несчастный случай…
- Это был не несчастный случай! – Эрик перевернул стол, одна из служанок вздрогнула. – Это было уже третье покушение на моего сына! И оно оказалось удачным, кто-то из наших заманил его в лес и утопил. Они считали его грязью… существом, недостойным иметь даже каплю волшебной крови в себе! И я надеюсь,… нет, не надеюсь, я заклинаю! Пусть тот, кто сделал это, окажется одним из выживших в пожаре. Так как сгореть заживо - слишком простая смерть для такой нелюди…
Но она… зачем она это сделала? Даже слышать о том, что Санадрин сделала с Каем, было невыносимо больно, а увидеть его таким было подобно адским мукам. Он же теперь всего лишь…
- Нежить.
После пожара графство собрало подмогу со всей Скандинавии, конный отряд лучших магов снарядил экспедицию в лес, к новоиспеченной Королеве.
Все ближайшие графства и городки видели вспышки. Они были яркими словно разряды молний, бьющие из-под земли.
Реки, что проходили через лес, были жёлтыми от трупного яда. Запах горелой плоти чувствовался даже за несколько километров.
Кто бы мог подумать, что лесные обитатели, словно озверев, набросятся на волшебников? Самое страшное, что причинить им вред практически не удавалось.
Русалки заманивали группки волшебников к лесным речкам и озерам и топили их там с беспристрастной жестокостью.
Огненные нимфы в секунды превращали людей в угли десятками.
Наконец, в лесу никого не осталось. Те, кому более или менее повезло, бежали за тридевять земель не останавливаясь. Если и есть ад на земле, то, наверное, это была его уменьшенная копия.
Люди не просто сторонились леса, они бежали даже из городов и графств, что находились поблизости.
Волшебный мир содрогнулся.
Но, казалось бы, самое ужасное впереди, как вдруг повод готовиться к войне отпал сам собой.
Граф Эрик выгнал всех слуг из своего замка и заперся в нём.
Он заколол себя гребнем для волос графини Санадрин прямо в фойе замка.
Королеве донесли об этом тут же. Наверняка её воздушные нимфы…
Через всё графство она неслась на коне, сотрясая улицы безудержным плачем и рыданиями, пока не добралась до графского замка.
Беспечно и просто она шла, не прячась и не скрываясь.
К запертому замку трангсгрессировали всё больше и больше магов. Слух разносился мгновенно. Через три часа у графского замка было более четырёхсот разгневанных, жаждущих мести магов.
Разъяренная толпа взяла замок штурмом, огромные двери из остролиста просто вышибли.
Королева Санадрин так и сидела в фойе на полу, обнимая холодный труп мужа. Она нежно расчёсывала его волосы тем же серебряным гребнем, которым он закололся.
Оглушенная толпа на миг замерла, но волшебники, что были позади, не видели этого зрелища и продолжали наступать.
С Королевой расправились прямо в замке. Каждый хотел оторвать себе кусочек, чтобы хоть немного утолить жажду мести за близких волшебников. Словно собаки, графиню разодрали на куски, от неё практически ничего не осталось…

- Поэтому ты не увидишь здесь её могилы, - сказал Асмодей. Они стояли в фамильном склепе графа Эрика.
- Её здесь нет? – переспросила Гермиона. Она старалась не подавать виду, но какую-то часть сознания немного тревожила мысль, что она поступила неправильно.
Она глупая. Разозлилась на Малфоя и согласилась стать подопечной Асмодея.
«Что же я делаю?..» - «Какая разница – что? Есть ли вообще что-то важное? Важна ли я хоть кому-нибудь? Родители вечно в путешествиях, Гарри и Рон, конечно, будут переживать, но ничего, как-нибудь да переживут. О Малфое даже думать не хочется… Не хочется больше в Хогвартс возвращаться… Он, наверное, сейчас смеется, рассказывая слизеринцам, как облапошил меня словно влюблённую третьекурсницу! Обнимает и ласкает, успокаивает Джессику. Она, бедная, так из-за меня настрадалась… И всё же было глупо со стороны Асмодея привести меня сюда, стоя над их могилами понимаю насколько ничтожны мои проблемы, как они глупы и плёвы»! - Издевалась над собой Гермиона.
Обойдя надгробие графа, она подошла к надгробию поменьше.
Кай
«По сравнению с их трагедией, мои жалкие происшествия – ничто! Совершила ли я ошибку?»
Оглянулась на Асмодея:
- Что теперь? Что мне делать теперь?
- Закончишь инициацию и получишь безграничную силу.
- Асмодей, почему ты и… она… называете меня Тёмной Королевой? За что?..
- Санадрин не была способна на убийство, её приходилось погружать в транс, чтобы она могла мстить. Она об этом просила. Синие колокольчики содержат сильное наркотическое вещество, оно полностью отключает в сознание. Остается только тело, как сосуд с энергией.
А тебе это не нужно. У тебя есть потенциал сам по себе. Ты идеальная, ты замораживаешь страх, нежелание, подавляешь любые чувства, которые тебе мешают. Тебе не нужен стимул, у тебя он уже есть. Ты сама. Они убили тебя, ты помнишь свою смерть? Думаешь, ты стояла бы сейчас здесь, если бы Санадрин не согласилась сделать тебя преемницей? Ты знаешь, а ведь это не впервые. На тебя всегда покушаются чистокровные, такая твоя судьба страдать от них. Это не первый случай, за тобой тянется это как шлейф из прошлых жизней… Но у меня нет полномочий говорить тебе это, так что тсс…
Но после того как чистокровные, те девчонки, тебя убили, уже в этой жизни, твою рука не дрогнет.
Ты больше никогда не побрезгуешь убийством.
«Я знаю. Я помню. Предсмертную агонию… и ещё более болезненное возвращение к жизни…»
- Что скажешь?
- Как мне закончить инициацию? – холодно спросила Гермиона, проведя ладонью по надгробию Кая.

«Да, конечно, всё это неправильно…» - думала Гермиона, неторопливо расчерчивая пентаграммы в огромной тёмной зале. - «Но такова моя судьба…Какая же я глупая – поверила ему! Если всё получится… я вернусь и никогда больше ему не поверю…Раздавлю как слизняка этого грёбаного слизеринского придурка! Его и его факультет…»
- Что ты делаешь, Королева?
- Собираю силу…
- Чью? – поинтересовался Асмодей, стараясь не наступить на расчерченные на полу круги.
- Призываю нимф огня.
- Зачем трудишься? Сказала бы мне, я просто приведу для тебя парочку демонов из низших уровней, тебе их будет более чем достаточно!
- Спасибо, не нужно… Я не привыкла к тёмной энергии, мне нужны лесные нимфы.
- Как хочешь… А зачем тебе столько силы (кстати, твоё тело может столько и не выдержать…)?
- Хочу стереть с лица земли факультет Слизерин и всех его грёбаных обитателей… - спокойно сказала Гермиона, переползая от знака к знаку.
- А как насчёт Хогвартса?
- Он всё-таки alma-mater, так что пусть ещё постоит... денек – другой...
Хоть она и не видела лица Асмодея, но точно могла сказать, что он ухмыляется.
Кто знал, что всё так обернётся?..
Теперь она как Кай из сказки Андерсена… ослепленная дарами, с замерзшим сердцем, в царстве Снежной Королевы… Вот только Герду ждать не приходится…
«Для начала избавимся от клубка этих чистокровных змей, а потом раздавим главного конкурента. Хотя, пожалуй, придется подозвать подмогу, а то с первого раза может и не получиться убить Волдеморта... Он - тварь живучая, но перед демонами никто не устоит, будь он хоть полубог… Гарри обрадуется… Гарри…
Что он подумает? Что он сделает? Хотя теперь уже он ничего сделать не сможет…»
- Тебе пора, Королева. Зови если что…
- Справлюсь сама. – «Кай, помоги мне!»

«Я тебя из-под земли достану! Выкопаю и закопаю обратно!»
Драко злился, не находил себе места. Теперь еще ажиотаж по Хогвартсу поднялся! Грязнокровку кинулись искать, Гриффиндор во главе с Поттером просто буйствовал. Кто-то донес, что Гермиону видели с Малфоем, и теперь все шишки сыпались на него. Мол, это Малфой лапку приложил… Снейп уже допрашивал, и Макгонагалл тоже, остался разве что Дамблдор!
А Драко сидел недалеко от озера за деревом, со стороны леса. Дождь лил как из ведра. Ледяной, беспрерывный, он заполнил весь воздух, и вокруг осталась только вода. Шумело озеро. Гром замедленными раскатами сотрясал не только небеса, но и землю.
Драко думал, что отдал бы всё на свете только за то, чтобы всё было хотя бы как раньше. Когда она презрительно хмыкала и проходила мимо него по коридору. Игнорировала его насмешки… Растворялась в серых буднях его монотонно сверкающей жизни, но была!
Собственно, это должно было случиться, он просто не мог не ощутить к ней интерес. Она слишком запретная территория, чтобы просто так пройти мимо.
Сердце болело. Словно камень, оно давило на грудную клетку… почему такое тяжелое?
По телу разливался жар, руки немного дрожали, когда он приложил ладони к мокрым щекам и в кромешном отчаянии понял – умирает от любви.
«Мерлин мой, сделай так, чтобы я хоть на грамм стал более к ней безразличен!»
Как он давно к ней не прикасался, словно целую вечность!.. И каждая невыносимая секунда делала эту вечность ещё длиннее.
«Как хочу её всю! Всю, до капельки, обнять так, чтобы она задохнулась от сладости. Согреть её, такую холодную, маленькую, как фигурку изо льда, и тогда она узнает, что один раз растаять полностью и безвозвратно гораздо лучше, чем жить долгую и холодную жизнь ледяной скульптурой.
Быть твоим принцем, твоим маленьким, добрым, хорошим, грубым, дерзким, непослушным, каким захочешь… Кем скажешь... Только быть…»
Кружилась голова, может это лихорадка, и он успел просыть от ледяного осеннего дождика?
Драко заставлял себя дышать, и в перерывах среди развращённых фантазий и желаний тепла, в его голове проносилось : «Когда всё стало так хреново? Какого черта, мало на земле таких же? А вдруг таких вообще больше нет? Ой, пни меня Мерлин, как страшно! Нет, быть не может!»
Закусив губу, он пытался избавиться от мыслей вообще, от всех! Не думать ни о чём получилось только три секунды. Пришлось смириться с навязчивыми фантазиями.
Драко отчаянно вздохнул и понял, что больше он не сможет быть никем, кроме как самым нежным. И больше никаким, только самым-самым нежным на свете.
Он пожалел, что не сидел в своей комнате. Ужасно хотелось кого-то любить! Ну, хоть кого-нибудь… В комнате он мог хоть подушку пообнимать (интересно, что сказал бы на то Блейз, хе-хе), а так даже вцепиться не во что…
- Вставай, Офелия! – Блейз пнул его ногой. Ему пришлось кричать, но из-за шума дождя даже его крик был еле слышен. Как он его нашел??? Точно с нечистым дружит!
- Отвали. Не вернусь в Хогвартс, пока не стемнеет, они меня достали. И без этих допросов так хреново, что хоть отравиться…
- Заканчивай себя жалеть, тряпка, сам виноват! – буркнул Блейз и пнул его ещё раз. – К тому же, если будешь и дальше тут торчать, то пропустишь веселое шоу. Она явится за тобой, и если не найдет, то разнесет весь замок, так что советую тебе спрятаться так, чтобы тебя можно было легко найти.

Гарри носился по замку как ненормальный. Гриффиндорская команда по квиддичу тоже подключилась к поиску, они перерыли замок вдоль и поперек. Гарри не мог признаться даже себе, что искал не столько Гермиону, сколько Малфоя. Ведь свято верил, что без морской свинки-переростка явно не обошлось.
- Гарри, в замке её нет, – развел руками Рон.
- Куда, куда она могла деться, не провалилась же сквозь землю!?
Это из-за проклятия, и соплохвосту понятно, но Гермиона сказала, что пик случится только сегодня вечером. А не до того, но время уже близится… Она никогда не уходит просто так, никого не предупредив!
- Я же говорил, с ней что-то не так, она изменилась!
- Рон, заткнись.
Малфой шел по коридору вместе с Блейзом. Забини промок лишь чуть-чуть, а вот Малфоя хоть выжимай. Он был мокрый до нитки и понуро волочил за собой такую же мокрую сумку. Его непроизвольно трясло, лицо даже бледнее, чем обычно. Живой, подстрекательный взгляд стал безразличным и пустым. В общем, Драко походил на неудавшегося самоубийцу.
Гарри быстрым шагом пересек коридор и молча, не дожидаясь пока Малфой поднимет на него глаза, дал ему в нос. Такого поворота событий не ожидал, наверное, даже сам Гарри. Но извиняться за то что «рука сама махнула» точно не собирался.
- Что!? Что ты с ней сделал!? Говори мразь! Ты слишком часто ошивался вокруг неё… - Только Гарри немножко ошибся. Было бы практичнее сначала спросить, а потом бить. Потому что Малфой растянулся на полу без сознания после первого же удара.
Гарри бросился к нему и начал трясти, пытаясь привести в чувство.
- Очнись, придурок! Ты не сдохнешь так просто, пока я не узнаю, что ты с ней сделал!
Блейз пытался оттащить Поттера от Малфоя, но тот мёртвой хваткой вцепился в Драко.
- Поттер… Поттер! Отвали, идиот… он без сознания!! – без толку вопил Забини. А Рон только через несколько секунд догадался предпринять попытку отцепить друга от слизеринца.
Забини надоела эта бестолковая возня, он просто достал палочку и шваркнул Гарри первым же заклинанием, которое пришло ему на ум : «Discardio!» (Немного сильнее Экспеллиармуса)
Гарри подбросило вверх и назад, он даже умудрился перелететь через Рона, не задев его. И приземлился на пол два метра полёта спустя.
Поднялась паника, к Поттеру подбегали гриффиндорцы. И не только.
Пара семикурсников из Слизерина подоспели на помощь к Блейзу.

- Ну что за придурок!? – ругался Блейз всю дорогу до больничного крыла…

- Сара! Где Джессика? – громко спросил Блейз.
- Не знаю, уехала уже, наверное …
- Чёрт бы её подрал! Мне нужна твоя помощь.
- Блейз, давай не сегодня, у меня контрольная завтра по зельям…
- Малфой может погибнуть.
- Что? – Сара оживилась. Информация о том, что она ему не просто однокурсница, высветилась на её лице.
- Помощь нужна, и чем больше народу, тем лучше…
- Да в чём дело-то, толком сказать можешь? – Сара паниковала.
- В общем, одна взбесившаяся ведьма собирается сегодня его прикончить.
- Что!? Почему Снейпу не скажете, какого чёрта вообще..?
- Ты поверишь мне, если я скажу тебе, что это Гермиона Грейнджер с факультета Гриффиндор?
- Что за чушь? Это мышь грязнокровная не посмеет даже подойти к Драко! – уверенно заявила Сара.
- Твоя дражайшая подружка её прокляла, и теперь грязнокровке снесло крышу… Короче, ты согласна или нет? Если согласишься, то я покажу тебе, на что способна одна маленькая грязнокровная девчонка… ты этого просто ещё не видела!
- Ладно… что делать надо? – нехотя согласилась Сара… процентов на шестьдесят из любопытства.

Темно и тихо. Драко стал ненавидеть это сочетание, ведь с недавних пор оно напоминало ему о чём-то неотвратимом.
Он стоял возле лестницы перед больничным крылом.
В окно уже светила луна, воздух вокруг был тёплым.
- Гермиона? – Даже в сумраке он не мог ошибиться. Её маленькая фигурка осторожно приоткрыла дверь больничного и крыла и юркнула туда.
Конечно, он побежал за ней и попытался открыть дверь. Дверь не поддалась. Вроде не заперта, но кто-то держит её изнутри.
Недолго думая, хоть и глупо стучаться ночью в больничное крыло, тем более здоровому человеку, он всё же постучался.
- Кто там? – послышался обиженный голос по ту сторону двери.
- Мм… Это Драко. Гермиона, открой, пожалуйста… – попросил он очень осторожно, словно умалишенного, что грыз дуло револьвера.
- Зачем?
- Я хочу с тобой поговорить.
- А я не хочу с тобой поговорить! – ответила она резко.
- Тогда можно мне хотя бы посмотреть на тебя? – опасливо спросил Драко.
- Я не витрина с мётлами, нечего на меня смотреть!
- Я только одним глазком, ну, пожалуйста… - Словно за дверью маленький ребенок.
Она устало вздохнула.
Драко среагировал, как только щелкнул замок, но всё-таки дождался, пока она выглянет.
Со всей силы он дёрнул дверь на себя, так что Гермиона даже от ручки отцепиться не успела и вылетела из больничного крыла вместе с дверью.
Драко зашел в медпункт, а потом затащил туда и Гермиону, заслонил дверь собой, преграждая все пути к отступлению.
- Чего тебе надо от меня!? Пошел вон, ненавижу слизеринцев… вы все... вы все… – Её голос слабел от страха. Драко надвигался на неё медленным шагом, неотвратимо, решительно, нарочито медленно. Как голодный удав на хомячка.
Конечно, он что-то сделает ей, с таким-то взглядом, как у маньяка-убийцы!
- Не подходи! – Достала палочку как-то судорожно.
Драко молчал специально, всё наступая.
- Я.. закричу... – почти шепотом сказала Гермиона, хотя уже направляла на него палочку.
Драко громко выдохнул, не хватало воли сковывать свои движения, и он набросился на неё с хищным рыком.
Гермиона успела только звонко взвизгнуть, и крик тут же оборвался, она зажмурилась. И прижала руки вместе с палочкой к лицу, закрываясь.
- Вот идиотка… - вздохнул Драко, очень крепко её обнимая.
Она только недоуменно моргала, крепко-накрепко сжатая в объятиях.
- Что.. что… то… что ты делаешь!? – От недоумения она даже заикаться начала.
- Зачем, зачем ты это сделала!? - вопрошал Драко, всё крепче сжимая её. Её плечи немного хрустнули.
- А.. больно! – тихо сказала Гермиона. – Отпусти меня, я не понимаю, о чём ты…
- Ты предпочла обратиться в демона, чем остаться … со мной?
Гермиона подняла на него голову, и он увидел её шокированный взгляд.
- Малфой, у тебя крыша уехала … совсем? Ты что несешь.. в какого демона.. с … с тобой? Да отпусти же ты! – Она начала выкручиваться сильнее.
Драко тоже задумался, что что-то не так. Отпустил её и отошел на шаг назад.
Лунного света было мало, чтобы хорошо рассмотреть её. И всё-таки было видно, что она абсолютно нормальная, не такая как была … а собственно когда?
Вчера, сегодня, может месяц назад?.. Она стала другой. Словно он и не знал её никогда. А ведь и правда - не знал…
Она стояла перед ним всё с тем же испуганным взглядом, словно перед психом, от которого можно ожидать всего.
Совсем другая. Она совсем другая! Такой он не видел её с первого дня нового учебного года. Волосы длинные, сбившиеся и пышные, глаза совсем светлые, без резких чёрных теней, живые и яркие. А не те пустые бусины как у плюшевого медведя.
Сбившись на секунду с дыхания, Драко понял, что не знает её. Когда захотел её в первый раз, не в сексуальном плане, а вообще как вещь, подумал: «Хочу эту вещь, просто чтобы на ней висел ярлык «Вещь Драко. Кто тронет - нос оторву!», она уже была не она.
«Мерлин меня отлупи!… Я люблю другую её! Я люблю её под проклятием… Как же так получилось!?» - Драко прижал пальцы к губам, ужас понимания в его глазах втягивал в себя всё больше паники, как чёрная дыра.
Ну конечно! Как могло получиться так, чтобы он влюбился в бесхарактерную зубрилу? У которой даже тайные желания скучные и однообразные, вычитанные в сказках. Размазню, которая может разреветься из-за плохой оценки, которая верит в светлую дружбу и любовь до гроба…
Внешне она не менялась, она была всё такая же и до того, и после. Она всё так же говорила, ходила, учила свои уроки. Но только тронь её, и она тут же показывала такие фокусы, что мир переворачивался! Она стала бесстрашной, независимой от себя, озлобленной, циничной, и в то же время дьявольски спокойной, и какой-то странно чувственной... Всё это не уживалось в Гермионе никак, это всё равно, что налить лимонад во флакончик от духов – внешность совершенно не соответствовала содержанию. Вот так и её внутренний мир рвал её изнутри, ему, такому большому, было тесно в ней, такой ограниченной и серой. Её новый мир уже поглотил её.
Но… тогда что это за призрак стоит сейчас перед ним и смотрит так непонимающе?..
- Ты не Гермиона. То есть… да, ты она, но не та она… - Он засомневался, что хочет видеть её в прежнем облике любой ценой. А может, пусть всё и останется как есть, пусть она будет такой, какой стала… даже если не будет с ним. Она всё-таки где-то будет. Лучшая.
Вот почему он запал на неё так неожиданно. Не потому что она табу! А потому что она самая экстравагантная вещь, самая странная, эксклюзивная штуковина, которую Драко доводилось повстречать.
- Ты мне не нужна, я хочу ту… другую. Верни мне её, ты, серость! Ненавижу тебя, исчезни!
- Да, и вправду пора кончать эту пантомиму… – Голос тихий, но звонкий, разлился по тёмному медпункту. Из дальнего тёмного угла вышла тень, вся чёрная с ног до головы.
Медленно шлепая мокрыми ботинками, тень шмыгнула носом.
Гермиона стояла в оцепенении, а Драко боялся вздохнуть. Ещё больше он боялся подумать, что ему знаком этот голос до дрожи в коленках.
- Прости, твоё время вышло! – сказала тень Гермионе и подошла к ней ближе.
- Ч…чт.. вы кто вообще? – не понимала Гермиона. Драко отошел ещё на шаг назад.
- Ты – моя тень, – объявила вторая Гермиона. Вся мокрая, в чёрных одеждах, с черными как угли глазами, такими же тёмными длинными волосами, мокрыми до самых корней.
Драко не успел зажмуриться, о чем тут же пожалел.
Потому что первая Гермиона даже пикнуть не успела, как вторая просто подошла и, положив одну руку на её подбородок, а вторую на висок, резким движением свернула ей шею. С хрустом ломающейся кости и предсмертным хрипом, девчонка обрушилась на пол, с распахнутыми удивлёнными глазами. Драко захрипел и содрогнулся всем телом. За окнами раздался глубокий звук громового раската.
Она вдруг подняла глаза на него.
Драко запаниковал – она сделает с ним то же самое!?
Все мышцы напряглись – с одной маленькой гриффиндоркой без палочки он справится, но если к ней в помощь придут посторонние силы, то он не жилец.
- Эй, ты… - Она усмехнулась. Драко обомлел. Перед глазами всё поплыло. – Не спать! – крикнула Гермиона.
Она взмахнула кистью в его сторону, и от её руки разошлась упругая голубая волна. Через секунду она достигла Драко и со свистом мощно толкнула его в грудь, на кровать, стоящую позади.
Чувство падения в глубокий колодец - и Драко проснулся в своей кровати под одеялом весь в холодном поту.
За окнами неистовствовал дождь, свистел ветер, и шум, словно кипящего, озера доносился даже сюда.
Судорожно вздохнув, Драко вылетел из кровати.
Нет, никакого мёртвого тела с вывернутой шеей на полу не было, не было никого.
Хотя Драко не почувствовал от того ни малейшего облегчения…
«Иди ко мне, ты же обещала... если ты придёшь убить меня, иди, приди сейчас!… Я попрошу тебя убить меня нежно. И ты мне не откажешь, потому что человеческая твоя часть обожает мои прикосновения, ты – человек - согласна стать моей. Но раз не можешь, тогда просто иди сюда… хотя бы, чтобы убить…»
Драко зажмурился и мысленно просил её.
Глубоко вздохнув и оставив тщётные попытки, Драко открыл глаза. Что-то тихо капало на пол.
Кап, кап, кап.
Вода стекала с мокрых пальцев человека, что стоял перед ним. Боясь поднять глаза, чтобы она не исчезла, Драко задержал дыхание и резко вскинул голову.
Она стояла перед ним, такая же, как в его сне. Мокрая, тёмная, словно промокшая летучая мышь. Чёрные глаза-бусины, сбивчивое дыхание…
И тихо повторила:
- Не спать…

- Замочила? Нет, мы симулировали жертвоприношение, чтобы потянуть время… До двенадцати ей можно манипулировать через проклятие. Но мы нашли небольшую лазейку.
- Почему она не убила тебя!? Она же должна была, она собиралась…
- Да, мне удалось вернуть ей капельку чистого рассудка, – хитро сказал Блейз.

«Свирепо зарычав, она снова набрала высоту и тут же бросилась на Блейза, скрыв его исполинскими чёрными крыльями.
Схватив её на секунду за шею, Блейз проткнул край её уха маленькой сережкой, плотно защёлкнув её. От боли она ещё сильнее начала драть его ногтями…»

- Твоя сережка. Помнишь, ты сказал, что она упала в обморок, когда коснулась её? Когда мы тебя в больничное крыло притащили, я снял с тебя вторую, на которой ещё было зелье…

«- Ну что за придурок!? – Блейз ругался всю дорогу до больничного крыла.
Что-то серебряное сверкнуло в ухе у Драко.
«Сережка…»
«Не знаю почему, но когда она её коснулась, она упала в обморок», - вспомнилось Блейзу.
Глупый! Конечно, потому что на сережке было зелье! На второй оно ещё осталось.
Прежде чем покинуть больничное крыло, Забини осторожно снял сережку с уха Драко и спрятал ее в кармане…»

Гермиона схватилась за горло и, хрипя, начала оседать на пол.
- Чёрт, началось… Уже за полночь - проклятие отступает. - Блейз рванул к Гермионе, которую словно разрывало изнутри.
А Драко чуть не одурел от счастья, хотелось кричать от радости – всё! Это всё!! Больше не будет этих ужасов и ночных похождений. Теперь она не сможет никуда улететь или сбежать от него с каким-нибудь демоном!
Драко от переизбытка эмоций схватился за волосы.
- Не спеши так радоваться, проклятие навсегда оставит свой отпечаток на ней… и ещё нужно пережить возвращение в себя, – охладил его Блейз.
Взмахнув крыльями во всю их ширину, почти от стены до стены, Гермиона закричала, а потом с рыком ударила по каменным плитам кулаком, отчего по ним пошла неглубокая трещина. Потом, дёрнувшись вместе с крыльями назад, она схватилась за горло и поднялась в воздух.
У Драко снова сжалось сердце:
- Что делать!? Что-нибудь можно сделать!?
- Нет, нельзя… Сила выходит через физическое тело, а оно у неё слабое… так что её как бы разрывает изнутри… Но это только то, что она чувствует. Чёрт возьми… Надеюсь, справится… - засомневался Блейз, когда Гермиона, рискуя потерять высоту, попыталась вцепиться в крыло, словно хотела вырвать его из спины, но получалось только выдирать клочьями перья.
Взлетев повыше, она снова зарычала, колотя ногами в воздухе, схватилась за ворот рубашки и разорвала его. Взмахи становились всё сильнее, Гермиона выгнулась в агонии и сжала кулаки так, что с ладоней закапала кровь.
«Боже мой, когда же это кончится… Пусть это закончится!» - мысленно умолял Драко, не отрывая взгляд от осыпающихся крыльев.
От крыльев разлеталось всё больше перьев, они, словно чёрный снег, осыпались всё сильнее.
Основание - кость крыльев - осыпалось золой вместе с последними перьями.
Гермиона в момент ухнула из-под высокого потолка вниз. Малфой и Забини кое-как поймали ее над самым полом.
Драко удобнее взял Гермиону на руки.
Она больше не казалась такой бледной. Лишняя длина волос тоже осыпалась, они стали такими же короткими, как были после того, как Гермиона их обрезала. В хрящике её уха была его серебряная сережка, которая теперь стала золотой.
-Что делать будем? – спросил Драко, оглядывая разгром в Медпункте.
- Так, ну о беспорядке я позабочусь, наших разбудим. Вряд ли они что-то помнят, демоны не оставляют следов. Хотя у Джексона и Сэма сильные ожоги, не знаю, вспомнят ли они, как их получили… С Джессикой, конечно, будут проблемы…
- Как так получилось? Блейз, скажи мне, почему? Я, идиот, собственноручно отдал её им… – сокрушался Драко, глядя как Забини берет на руки обмякшую Джессику.
- А тут ничего не поделаешь. Асмодей в любом случае забрал бы её, ты же слышал, она назвала его. Она знала его, они уже встречались. Когда Джессика накладывала проклятие, без Асмодея дело точно не обошлось, проклятие черпает силу из потустороннего мира… - Драко его уже не слушал. Он смотрел, как Джессика хлопает пустыми глазами и от скуки покачивает рукой.
- Драко, - позвал его Блейз. - Не думай об этом, не надо. – Предупреждающим тоном, как о чём-то очень опасном. - Это не наше дело, нам туда путь заказан, не вздумай туда соваться. Откуда они пришли - там и скроются, и не вздумай пытаться всё переиграть, слышал!?
- Да, да... не волнуйся. Даже если бы и хотел, я не знаю как... – успокоил его Драко. Он никогда не слышал, чтобы Блейз о чём-то так его предостерегал.
- Тот, кто хочет, способ всегда найдёт. Джесс тому живое доказательство. Пошли.
* * *

Сон уже закончился, но просыпаться ещё не было сил. И лежишь и думаешь о чём-то…
С ней разговаривал он, граф Эрик. Так расплывчато и тихо, будто это даже не сон, а просто её мысли. Жаль, что потом не вспомнить чётких ответов, но уже одно его присутствие дарило какую-то надёжность, она чувствует себя целостной… За ней есть опора, у неё есть помощники.
- Так получилось, что ты моё прошлое… Асмодей тебе не соврал…
«…Всегда будешь страдать от чистокровных!»
- Я надеюсь, я могу считать, что в этой жизни проблем с чистокровными больше не будет?..
- Да, мы дешево отделались в этой жизни, правда?
- Мне так жаль тебя…
- Без толку… мне пора, Кай ждёт.
- Да… конечно. Спасибо, что помогли, и простите…
Мысли стали более реальными, к телу вернулись чувства. Только чувства это были не самые приятные. Она чувствовала себя ужасно слабой. Даже если захочет, вряд ли сможет подняться.
Шевельнула плечом. Спина отозвалась холодной болью по бокам от позвоночника.
Ладонью чувствовала что-то мягкое под собой; чуть провела рукой. Похоже, что она лежала в постели. Титаническим усилием воли заставила себя открыть глаза. Вокруг было не очень светло – шторы задёрнуты, белизной светилась разве что постель. На большой кровати вокруг лежала куча белых подушек, сама она была укрыта большим мягким одеялом. Матрац был слишком мягким, во всех этих подушках и одеялах она почти тонула.
Гермиона заворочалась сильнее, чтобы прогнать остатки сна.
Оглядела комнату, оценив размах и миленький интерьер. Оглушила мысль – где она, блин, находится!?
Комната в светлых тонах, её можно было бы назвать обычной, если бы не огромный сервант до самого потолка, в стиле барокко, с разного рода изделиями из хрусталя и серебра. Он, такой пафосный и громоздкий, сюда явно не вписывался.
Да только это всё неважно… важно то, что она была в комнате не одна. Он так тихо сопел, что его сложно было обнаружить. Хотя кресло, в котором спал Драко Малфой, стояло совсем близко.
В чистой белой рубашке, галстук аккуратно завязан. От его сережки в хрящике на одеяло падали солнечные зайчики.
Наверное, он пришел сюда утром и задремал.
Приподнялась на локтях, чтобы лучше его рассмотреть. Одеяло тихо зашелестело.
Драко тут же открыл глаза, словно и не спал вовсе.
Взглянул на Гермиону, которая застыла, словно ее застукали на месте преступления.
- Где я, что это за место?
- Пораскинь мозгами, всезнайка. Малфой - мэнор, разумеется.
Гермиона хотела схватить первую же подушку и огреть ею Малфоя, а потом долго его душить. Но дрожащим от негодования голосом она спросила:
- И какого лешего я тут делаю!?
- Спишь ты тут! Не оставлять же тебя в Хогвартсе… Там Блейз еле уладил всё, не волнуйся - вернешься, если будет нужно.
Ко всем прочим недомоганиям прибавилась ещё и ощутимая ломота в шее.
- Сколько я сплю?
- Двое суток, - обеспокоенно посмотрел на неё Драко. – Я всё ждал, пока ты проснешься, – тише добавил он.
Сев, Гермиона поняла ещё и то, что на ней была явно другая одежда. Теперь тело приятно охлаждала шелковая пижама. Размера на три, как минимум больше её.
Её щеки немного покраснели:
- Это ты меня переодел? – Начиная злиться.
- Я… ну, не домовиков же просить, в самом деле! И оставлять тебя в той одежде тоже не комильфо… ты была вся мокрая от дождя, в крови. Ты помнишь?
- Помню, помню…– нехотя пробормотала она. – Принеси мою одежду, я возвращаюсь в Хогвартс, сейчас же.
«Ах, вспомнила! Глупая, как же она могла забыть такую важную вещь? Я разозлилась и призвала Асмодея из-за него… Он вернулся к Джессике! Тогда что я тут делаю, чего он со мной носится? И всё-таки классная у него пижама, тоже себе такую хочу…» - отрешенно думала Гермиона, зло откидывая одеяло.
- Слушай сюда, принцесса. Во-первых, я тебе не домовик, в конце предложения неплохо было бы добавить «пожалуйста». Во-вторых, твоя одежда канула в Лету, ты её изодрала собственными руками и… - сказать «крыльями» у Драко язык не повернулся.
Да и Гермиона явно не хотела слышать этого слова, в глазах промелькнул испуг.
- …и избавился я от неё, короче, - выкрутился Драко. – А в-третьих, ты никуда не пойдёшь, тебе нельзя вставать, – безапелляционно закончил он.
Гермиона смотрела на него с неприкрытой опаской.
-Уж не думаешь ли ты, что я тут останусь… кто вообще дал тебе право сюда меня притащить!? – спросила она, тихо давая задний ход.
- Гермиона, тебе вставать нельзя, я шесть часов твою спину восстанавливал от переломов и вывихов, ляг обратно в кровать, - попросил Драко, вставая с кресла.
- Ещё чего… фиг знает, кто на этой кровати ещё кроме меня спал… - отказалась Гермиона. Отходя от кровати, она хотела быстро пробежать до двери, но только двинулась в том направлении, как Драко тут же погнался следом. Пришлось спасаться бегством, перебежав по кровати.
У Гермионы было небольшое преимущество – она была босиком, а Драко в ботинках. По законам «Этики и Эстетики» Драко даже инстинктивно ни за что бы не влез в ботинках на чистую постель - рефлекс хороших манер наслал бы на него кондрашку.
Поэтому пришлось гоняться за Гермионой вокруг кровати, а она всё время перескакивала то на одну, то на другую сторону.
- Грейнджер, с ума сошла!? Иди сюда немедленно…
- Если ты меня сейчас же не выпустишь, я закричу! – пригрозила Гермиона с той стороны от кровати.
- Давай, кричи! Тут никого нет кроме дворецкого да домовиков! Люциус сама знаешь где, мать в Италии уже полгода. Иди сюда по-хорошему, я же ловец, всё равно поймаю... А когда поймаю – свяжу! – злился Драко, снова бегая вокруг кровати за Гермионой.
Она опять запрыгнула на постель.
- А Гарри и Рон будут меня искать!
- А пусть ищут! – парировал Драко. - Глупые гриффиндорцы в жизни не догадаются заглянуть в Малфой - мэнор! А если и догадаются… - Ещё одна пробежка вокруг. - Флаг им в руки! Вокруг поместья такие барьеры, что и дракон не проломит!
- А я всё равно сбегу!.. – фыркнула Гермиона, вскочив на кровать. Запутавшись в слишком длинных штанинах пижамы, полетела с края кровати прямо на пол.
Благо, ковер был довольно толстым, а то так точно бы нос сломала.
Хотя шишка на лбу будет ощутимая… но зубы и нос остались целыми.
Ногами она осталась на кровати, а другая половина тела оказалась на ковре.
Даже не пытаясь подавить смех, Драко кинулся её поднимать.
- Ауч, ауч!
- Осторожно, иди сюда… вот идиотка! – приговаривал Драко, поднимая Гермиону с пола. Скинул ботинки, залез на кровать и затащил туда Гермиону. Она отворачивалась и не хотела смотреть в глаза, тогда Драко поставил её в безвыходное положение – он сильно прижал её к себе, чтобы они были нос к носу.
Гермиона всё равно чуть наклонила голову.
- Посмотри на меня, почему не смотришь!?
- Потому что не хочу, пусти меня…
- Что случилось, ты можешь сказать, в чём я виноват!? – прохрипел Драко. Хоть она даже не хотела на него взглянуть, её тело холоднее от того не становилось.
Какая она тёплая, такая мягкая. Шелк скользил по её коже, пуговицы на этой ночной рубашке были такие слабенькие, Драко помнил это хорошо. Задышал тяжелее, с трудом удерживая себя, чтобы не напугать её нетерпением, хотя сам был готов поотрывать эти пуговички зубами.
- Ты знаешь, я была немного не в себе, поэтому не вспомню, но… я, наверное, стукнула тебя по голове чем-то очень тяжелым тогда, что тебе память на хрен отшибло, да!? – Она перешла почти на рык. – У тебя есть твоя девушка, вот её и души… - Снова попыталась выбраться из жарких объятий Драко, и ему пришлось немного перевернуться и сильнее прижать её к постели, потому что выдиралась Гермиона не на шутку.
- Джессика вышла из больницы на один день, чтобы встретиться. Она ещё не восстановилась. Я бы мог ей, конечно, сказать прямо тогда: «Прости, дорогая, ты мне больше не нужна». Ты знаешь, я особенным сочувствием не обладаю. И, тем не менее, я не хотел, чтобы те пару дней, что она пробудет в больнице, она думала, что она мне больше не нужна. Ты так не считаешь, гуманистка, блин!?
Гермиона присмирела. В принципе, всё было легко понять и не так уж трудно этому поверить! Особенно учитывая нынешнее положение… Если бы не одно маленькое «но».
Драко тут же развеял и это «но»:
- То, что она полезла целоваться в коридоре - дурацкая случайность. Не знаю, что на неё нашло, обычно она себе такого не позволяла.
- Она не виновата, что с ней…
- Нет, Гермиона, виновата! Ещё как, и поплатилась за это очень дорого! Она на это согласилась, она хотела обречь меня на то, что случилось с ней! А в последствии и тебя… Ты что думаешь, она не знала, в кого попало проклятие? У неё всё время была связь с Асмодеем. Когда в туалете ты напала на неё, ты думала, что мстила – это был блеф! Она тебя подставила, специально дала своей крови, чтобы ты не ослабла! Ты ведь тогда потеряла много сил, тебя необходимо было как-то подпитать. И в первый раз, самой первой жертвой, которую ты не помнишь, была она. Да, не русалка, а Джессика, она ведь на следующий день впала в кому…
Наконец-то взглянула на него, хоть и ошеломленным взглядом.
А впрочем, зря... она была так близко, что у Драко вылетели все здравые мысли из головы.
- Но это у... уже не важно... она наказана, проклятие с тебя снято… - хрипло проговорил Драко.
Гермиона вздохнула и опустила взгляд.
- Болит что-нибудь? – Он заботливо провел по её щеке ладонью.
- Спина, немного…
- У тебя теперь там два длинных шрама на лопатках. Ты как ангел. Перевернись, я должен посмотреть.
- Зачем? Не надо… – Покраснела.
- Надо, а вдруг что-то не в порядке? Я целую ночь заживлял твою спину.
Драко отодвинулся; Гермиона уязвленно посмотрела на него, но перевернулась.
Он нарочито медленно поднял шелковую рубашку вверх, до самой шеи, оголив её спину.
Он не соврал ей. Прямо на лопатках и вправду были два тонких красноватых шрама. Драко очень старался делать всё аккуратно, но руки всё же дрожали тогда, когда он заживлял эти глубокие порезы и другие раны на её спине… и не только.
Зато теперь, если не считать двух шрамов, её спина была чистой и светлой, больше не было ни ссадин, ни россыпи синяков. Осторожно провел пальцами вверх слева от позвоночника.
- Здесь не больно? – Тихо спросил.
- Нет.
Тогда он положил горячие ладони немного ниже плеч:
- А так, чувствуешь что-нибудь? – Наклонился ближе.
- …Нет.
Драко уже весь дрожал, наверное, она чувствовала его бешеный пульс через ладони.
Жадно вдохнул запах её кожи. Она закусила губу – его челка щекотала.
- И вот так? – Драко вконец обнаглел и, скользнув ладонью под её шею что бы приподнять её, прошелся кончиком языка от плеча до самого уха.
- Уф… Мм. Хва.. хва..тит,.. Мафл…Малфой... – Мурашки почти загрызли заживо. Что-что, а шея всегда была самым уязвимым местом; даже пошевелить рукой не хватало сил, не то, что бороться с волнами неги и возбуждения…
Чтобы не застонать, Гермионе пришлось прикусить указательный палец.
- Больной, вы как-то странно стонете… может, следует провести полное обследование? – Драко, соскучившись по разного рода играм, развращал ее потихоньку.
Опять опустился к основанию шеи и начал покусывать, тихо рыча, блуждая ладонью вдоль спины.
Перевернул её немного, чтобы было удобнее приблизиться к лицу… (ну и телу, в последствии).
- Мм!.. – Зажмурилась - слишком велика опасность, что он увидит её затуманенный похотью взгляд. Хотя поздно, щёки и так горят огнём, а дыхание как у астматика-извращенца.
- Что скажете, а?.. – спросил Драко, вытащив её влажные пальцы изо рта, чтобы она смогла ответить.
Но она всё равно не ответила.
Он приблизился к её лицу, дыша с ней словно одной линией, опять. Она вдыхала – он выдыхал, и наоборот.
Раздражая свои натянутые донельзя нервы ещё больше, Драко сдерживался и только прикусил её губу. А потом вознаградил своё терпение, властно скользнув языком в её рот.
- Я ужасно скучал… - устало выдохнул он, оторвавшись от нее на секунду. И тут же продолжил сплетаться с её языком.
«А я не помню, наверное, тоже… если сейчас чувствую такое удовлетворение, значит, раньше мне этого не хватало…» - думала она, неторопливо зарываясь одной рукой в его волосы. А другой выправляла его рубашку, тянув ее на себя.
Он вдруг начал двигать языком быстрее, словно кто-то отбирал у него его леденец прямо изо рта.
- Ммф... – стонал он, не отрываясь от губ. - Мм ааах! – Всё-таки пришлось оторваться. Закусив раскрасневшуюся губу, он схватил Гермиону за руку, которой она держалась за край его рубашки.
- Что случилось, ты ранен? – испуганно спросила Гермиона.
Драко хитро ухмыльнулся и, приподнявшись немного, попросил:
- Расстегни рубашку… снизу.
Не спрашивая ни о чём, осторожно, с опаской, она так и делала.
Одна пуговица, вторая, третья, четвёртая. Уже поняла – с его кожей что-то не то.
Раскрыв рубашку, она увидела на его торсе странные следы. Вроде шрамы, но слишком бледные и тонкие, словно выжженные чем-то тоненьким.
Провела пальцем по одному из заковыристых знаков; Драко немного дёрнулся.
- Болит?
- Уже почти нет.
Тогда она расстегнула рубашку полностью и спустила её ему на плечи.
Это было на груди, даже немного находило на плечи. Огромная пентаграмма на всю грудь и торс, с мелкими деталями и рунами.
- И как давно это у тебя?
- С того дня, последнего. После того как ты хотела выпить меня, я уже тогда чувствовал, как оно горит, но в тот день были глубокие ожоги. Кое-где даже кровь шла, но они проходят. Думаю, через неделю ничего не останется… Сегодня утром они были гораздо темнее, и не такие тонкие.
- Они исчезают?
- Да, исчезнут... больше ты их не увидишь… - пообещал Драко, стаскивая с себя галстук. - А теперь займёмся другой моей рубашкой...
Разумеется, он имел в виду ту, что сейчас на Гермионе. Как удав гипнотизировал её взглядом, не отводя глаз, близко-близко, нос к носу. А сам так же расстёгивал ночную рубашку на ней.
- Мм… может…
- Я же обещал, помнишь. Я сказал тебе: «Мы непременно продолжим…» Помнишь…
- Ммм… хм… - Будем считать, что это значит «угу».
Драко нежно, но как можно глубже, начал её целовать, развязно, влажно, но не очень требовательно. Оставлял ей время для инициативы.
И Гермиона её проявила – тоже прикусила его губу. Только не легонько, а до крови, зло. Схватив Драко за волосы, отогнула его голову назад и что было страсти укусила его за шею.
- А.. а.. мм, хорошая девочка… - хрипло похвалил Драко, а в мыслях пронеслось: «Навсегда останется след от проклятия…». Если это то, о чём он говорил, то ничего плохого Драко в этом не наблюдал.
Взяв её за подбородок, опять посмотрел в глаза; Гермиону даже пугал хищный блеск в его глазах. Хотя примерно себе представляла, что задумал Драко…
Пуговицы сами расстёгивались, Драко только немного поддевал их пальцем, и они выскальзывали из петелек.
Гермиона очень смущалась, поэтому, когда рубашка скользнула на плечи, она прижалась к его груди, что бы Драко не смотрел. А впрочем, сделала ещё хуже, теперь она чувствовала все его мышцы и горячую кожу. Сердце у Драко билось какими-то странными скачками.
Применив анестезию в виду глубоко властного поцелуя, Драко неторопливо стянул с неё шелковые штаны пижамы.
- Мх.. – сейчас Гермиона готова была умереть от смущения
- Чего ты стесняешься, я это всё уже видел, когда тебя переодевал.
В наказание она не стала его кусать, она, что было мести, вонзила когти в его плечи, и с удовольствием проехалась ими по светлой коже.
- А-а.. – Драко вскрикнул от боли, но с таким придыханием, словно от удовольствия.
- Ррр!... – схватил свой галстук, который не так уж и далеко улетел; развязав его, поймал запястья Гермионы.
- Я ведь обещал связать тебя! Это очень кстати… - связал её запястья вместе как можно туже, даже если ей было больно. Поднял её связанные руки вверх.
Звякнула молния его штанов.
- Не думай об этом, - попросил Драко, и снова ласкал языком кожу на её шее. Это очень отвлекало от того, что происходило внизу.
- Мх.. мм, не тяни.. ну! – Либо это, наконец, случиться, либо нет. В любом случае ждать Гермиона уже перегорела.
Прикусил за шею, сильнее чем требовалось, что бы она чувствовала отвлекающую боль. Драко аккуратно вошел и замер на несколько секунд, ровно на столько, насколько хватало его терпения. Хотя это было самое извращенное удовольствие, удовольствие от сдерживания.
- Я… - Только сейчас заметил, что она кусает губу так сильно, что уже пошла кровь.
- Угу, можно… продолжай. – Разрешила Гермиона, на секунду выпустив влажную раскрасневшуюся губу.
Но Драко не дал ей снова кусать себя, он сам влез языком в её жадно раскрытые губы. Так он чувствовал каждый звук, который она случайно издавала. Чувствовал звуки языком и губами; они почти резонировали дыханием. Это был ровный спокойный ритм.
Драко сделал ещё движение, глубокое, вперед с выдохом наслаждения. Он поднял голову немного вверх, задыхаясь от удовольствия, она наоборот – упала затылком на подушку.
Дальше он двигался вперед так же гладко и медленно, с одинаковой нормальной ритмикой, то и дело, водя языком по её шее, руками сильнее прижимая Гермиону к себе, словно ему было мало ощущений, он хотел чувствовать её ещё больше. Всю-всю, что бы ближе некуда, хотя куда уж ближе?..
Она всё отворачивала от него своё смущенное личико.
«Когда стесняется, щёки краснеют… ррр!! Быть такой милой должно быть запрещено законом, так же и съесть её можно, а вдруг не удержусь?...»
Так или иначе, через минуту учащающегося дыхания и ровного ритма удовольствие начинало зашкаливать. Вот тут уж невозможно было сдерживать ровное глубокое дыхание; Гермиона негромко вскрикивала, но всё время пыталась заглушить себя, то и дело, вонзая зубы Драко в ключицу.
Вцепившись в его волосы, вся сжалась так сильно, что Драко почувствовал боль:
- Тише, тише.. расслабься.. мм… это сильное чувство, я знаю… хаа…. – с трудом выговорил Драко.
И вправду ничего сильнее Гермиона не чувствовала, это можно сравнить разве что с болью. Но за тем, словно перевалилась через вершину напряжения свалилась вниз, в омут слепого кайфа и удовлетворения.
Выдох, такой долгий, как будто пыталась выдохнуть весь воздух, что был в лёгких. Оргазм спадал медленно, уходя из тела вместе с жаром, и оставлял приятную усталость и полное расслабление.
Влюблено, нежно целуя, Драко забыл, что есть мир, в котором он не может её касаться или не чувствовать её. Вспомнил его, только когда Гермиона с силой столкнула его с себя, согнув связанные руки в локтях.
- Буря после дождя… - выдохнул самый довольный Драко, прижимая Гермиону к себе снова.
- Ммм! – Запоздало спасаясь от поцелуев, протестовала Гермиона, - тебе что мало!?
- Мне тебя всегда мало… ещё хочу! – Затребовал Драко.
- Кхм... тук-тук. – Застыв как пара испуганных кроликов, Драко и Гермиона обоюдно почувствовали себя совершенно нелепо.
Драко сразу узнал, чей это смущенный «тук-тук» из коридора, а Гермионе потребовалась подсказка.
Гермиона завернулась в простыню в несколько слоёв, ещё и сидя накрылась одеялом. Драко раздраженно вздохнул и встал, застёгивая штаны на ходу, встал рядом с кроватью и сказал:
- Блейз, можешь уже заходить…
- Точно? А то я ж тебя знаю… - негромко засомневался Блейз, но вошел.
В чистой белой рубашке, в школьной мантии. Весь чистый, царапин и порезов на лице уже не было. Ухмыльнулся.
- Ну, как вы? Вижу, бодрячком… - хихикнул он. - Я выяснил, как Джессика достала дневник Санадрин. Короче, один из её предков (ну, ты знаешь, у неё древняя родословная) был одним из тех, кто входил в волшебное сообщество, ещё при Санадрин. Это они убили её. Её предок был в том замке и принимал участие в линчевании Санадрин. Замок они, естественно, тоже разгромили, понабирали себе вещичек оттуда. Я думаю, что у Джесс дома много таких вот сувениров из Среднего века.
Кто ей подсказал насчёт связи с демонами – вопрос, не могу сказать. Но то, что это имело место быть, точно знаю.
Ну да ладно, это фигня. Плохо то, что Джесс в больнице Святого Мунго, в отделении для психов, она говорит (невпопад конечно, но всё-таки), ходит, ест, всё как нормальный человек. Ну, или почти, но ведет себя – сам понимаешь, очень странно.
- И сделать ничего нельзя… - вздохнул Драко.
- Нельзя. Забегал к Миллисенте. Вроде пошла на поправку, врачи сказали, что с головой проблемы были и до того (тоже мне, новость!)… Но вроде говорят, что что-то там починили, и Миллисента будет как новенькая через пару недель.
Вот к Пенси речь так и не вернулась, над ней даже Дамблдор бился. Но не сделали ничего – психологическая травма, так что говорить Пенси сможет теперь только под Империусом.
Поттеру наплёл с три короба (аж язык болит врать!), что якобы жива – здорова его Грейнджер, уехала по собственной воле, нашла, как избавиться от проклятия. Я, кстати, не знал, что он в курсе, что ж ты мне не сказала!?
Гермиона пожала плечами:
- Как-то из головы вылетело.
- Ага, - усмехнулся Блейз. – А я из-за этого чуть не прокололся, ну да выкрутился. Значит, ты у нас теперь уехала, так как нашла способ избавиться от проклятия. Потом вернешься и будешь цвести и пахнуть.
А вот у тебя, друг мой, с Поттером будут ох какие проблемы. Но ты же не думал, что сможешь их избежать? Я Поттеру сказал, что ты с ней отправился, потому что мы имели уже дело с этим и знаем, как помочь. Поттер в эту сказку не ахти как поверил… короче, вернешься - он будет тебя убивать, - радостно закончил Блейз.
- Ладно, спасибо, что выручил, Блейз, без тебя мы все б уже на том свете в карты играли…
- А то! Ладно, я так, на секундочку забежал… Меня ждёт бешеный Поттер, чтобы я рассказал ему ещё какую-нибудь сказку. – Забини уже вышел из комнаты, но Гермиона окликнула его:
- Блейз!
- Ну? – Заглянул он.
- Спасибо тебе...
- Да ладно... – улыбнулся Блейз и ушел, закрыв за собой дверь.
Драко опять тяжело вздохнул и повернулся к ней.
- А ничего, что грязнокровка в твоей комнате? – задиристо спросила Гермиона.
- Ничего-ничего, от этого ещё никто не умирал… - парировал Драко. - Вставай.
- Куда? – спросила нехотя.
- Да тут, недалеко… - Когда она встала, Драко подтолкнул её ко второй двери, которая была в комнате. - Не толпимся, проходим… - Драко втолкнул ее в комнату.
Когда поняла, что это ванная, поняла - отступать некуда, позади постель!
На какие-то секунды она перестала дышать.
- Чёрт меня подери... так это была твоя ванная! Мы были в твоей ванной!
- Ты о чём? – не понял Драко.
- Ты же тоже это видел, да? Тогда во сне… Мы там, ну… а потом я видела такой сон второй раз. Но уже с плохим концом. Я проснулась со следами на шее.
Ты сам сказал, что тоже видел его, ещё давно, когда уснули под деревом, помнишь?
- А, ну да… это ты, хитрюга, лазаешь по моим снам!
- Это почему я? Может, это был мой сон?
- Неа, это был мой. Во-первых, ты в этой ванной до сегодняшнего дня никогда не была, а во-вторых… мне часто снится, что я занимаюсь сексом именно здесь…
- Почему?
- Потому что мне всегда этого хотелось, но как-то не складывалось…
- Не мудрено! Почему тут так холодно?.. – Это стало ещё более ощутимо, когда Драко подошел сзади и помог выбраться из простыни.
- Ммм… здесь планировка не ахти какая… много щелей, а комната в северном крыле, поэтому постоянные сквозняки…
- Как в морге, как ты вообще здесь моешься!? Слишком холодно…
- Иди сюда, я тебе покажу, как тут может быть жарко… - хитро сказал Драко, посильнее открывая холодную воду…

* Так не должно быть. (Фр.)