|
"Что бы ни сбылось. Часть 2. Морган."
|
|
| julia-sp | Дата: Понедельник, 14.11.2011, 15:07 | Сообщение # 1 |
 Нежный воин
Магистр
Награды: 54
Репутация: 214
Статус: Нет на месте
| Название: Что бы ни сбылось. Часть 2. Морган.
Автор: Allay
Бета: Улауг, julia-sp
Жанр: AU, Drama
Рейтинг: R
Пейринг: CC,ГП, ЛП,АД, ЛМ,ЛВ
Дисклеймер: Отказываюсь.
Саммари: Новый учитель Защиты не планировал втягивать Северуса Снейпа в свои дела. Но это случилось. И теперь им вместе придется справляться с последствиями…»
Комментарии: Вторая часть цикла "Что бы ни сбылось". Рекомендуется читать после первой.
Размер: миди
Статус: в процессе
"Что бы ни сбылось. Часть 1. Лили."
Если тебе дадут линованную бумагу, пиши поперёк.
Хуан Рамон Хименес Мой дневник 
|
| |
| |
| julia-sp | Дата: Понедельник, 14.11.2011, 15:13 | Сообщение # 2 |
|
Нежный воин
Магистр
Награды: 54
Репутация: 214
Статус: Нет на месте
| Человек, дошедший до крайней степени одиночества, равнодушию других может предпочесть ненависть.
Глава 1.
Последние дни октября шел дождь. Прекращался на пару часов, затем начинался снова, вбивая в грязь некогда золотистые листья. Капли назойливо стучали по стеклам оранжерей, стекали струйками по витражным окнам Большого зала. Только в подземельях не было слышно этого дробного перестука, но воображение без труда дорисовывало его.
Все шло как раньше. Северус пытался не думать на темы, причинявшие ему боль, загружая себя работой, чтением, проектами. К несчастью, увлечься чем-нибудь настолько, чтобы забыть, что случилось, не получалось. Лаборатория, полностью предоставленная в его ведение вечерами, больше не была местом, куда его тянуло. Наоборот, здесь буквально каждый камень пробуждал воспоминания, приятные и одновременно болезненные. Не думать и не вспоминать было почти невозможно, и, хотя здравый смысл твердил, что свершившееся не изменить, а значит, следует оставить прошлое прошлому, следовать доводам разума у Северуса не получалось.
Они по-прежнему встречались с Эванс на сдвоенных уроках и пересекались иногда в библиотеке, но проходили мимо, даже не здороваясь, хотя это «не здороваясь» каждый раз болезненно ударяло по сердцу. Снейп неплохо владел собой, не давая никому повода думать, что у него что-то не так. Лили — что неожиданно — тоже оказалась отличной актрисой. Северус не мог понять, о чем она думает. Может быть, она переживала внутри себя, тщательно скрывая от всех свои чувства? Он не знал. Следил, и не видел никаких следов волнения, замешательства… Что она отвечала на вопросы по поводу своего странного поведения еще на прошлой неделе, он не имел понятия. У них не было возможности обговорить общую версию. Ну а его, никто, кроме слизеринцев, не спрашивал, а те удовлетворялись в качестве ответа его тяжелым взглядом. Была небольшая группа однокурсников, которые знали правду – давно, с самого начала, и сейчас они предпочитали не сталкиваться со Снейпом вообще. История с Розье не стала достоянием широкой общественности, но большинство все же смогло сложить два и два.
Розье уехал домой. «По состоянию здоровья». Его вещи все еще стояли в общей спальне, но никто не сомневался, что он не вернется. Тщательно застеленная домовиками постель пустовала уже несколько дней. Но даже пустая, она будто кричала о происшедшем каждый раз, когда Северус добирался до спальни.
« — …Не знаю, о чем ты, — Розье довольно улыбался, развалившись на зеленом покрывале, как перекормленный сметаной кот. — Я пальцем твою Эванс не трогал.
— Я тебя предупреждал, Эван, — собственная палочка дрожала в пальцах.
— Ну что ты мне сделаешь? Хочешь потренироваться на мне в Непростительных? Валяй, в Азкабане полно свободных камер. Но я тебя понимаю, обидно, когда девушка обламывает. Только извини, приятель, не надо на меня своих собак вешать. А хочешь разрядиться, пойди в душе подрочи или пару котлов взорви. Не понимаю, я-то тут при чем?
Он просто хотел знать. Это желание скручивало суставы и сжимало трахею, губы побелели от ярости. Да, сейчас бы у него получилось непростительное, но Розье прав, его не тянуло в Азкабан, и впервые в жизни Северус произнес выученное, но еще не опробованное заклинание. Legilimense.
Его вторжение в чужой разум было грубым и бестактным. Он ворошил чужие мысли, как кучу прелых листьев, рвал и отбрасывал мусор в сторону, пока как пиявка не вцепился в нужные воспоминания.
…Лили отталкивает Розье и уходит, ее косы возмущенно подпрыгивают при ходьбе, а Эван торопливо шепчет заклинание, чтобы залечить длинную щиплющую царапину от девчоночьих ногтей.
…Розье смотрит на гриффиндорку, отвечающую профессору Моргану, и чувствует, как внутри поднимается злость, смешанная с опасениями. Хочется затащить эту цыцу в сарай с квидичным оборудованием и отыметь прямо на козлах, к которым обычно прислонены метлы, заткнуть ей рот тряпкой, воняющей полиролью, и трахать ее долго и со вкусом. Как она будет дергаться в веревках — совсем другие ощущения, чем иметь девку под обездвиживающим заклинанием, уж он-то знает. А потом оставить там, пускай её найдет вся квиддичная команда во главе с недоумком Поттером. Но нет, страшно, — узнают, как-нибудь докопаются до истины. А гриффиндорская принцесса — это тебе не безродная маггла, подобранная на обочине. Но реванша хочется, и такого, чтобы мало не показалось… О чем говорит Эйвери? Раздумал использовать приворотное? Приворотное, сделанное Снейпом? Это класс! Это суперкласс! Вот он ползет, наше местное чудовище, да еще оглядывается с таким подозрением, словно слышал что-то. Вали отсюда, швабра…
…Эйвери просит за зелье 35 галлеонов, он что, совсем охуел?
... Эванс выпила свой тыквенный сок, продолжает говорить с Люпином, бросает взгляды на Поттера, все еще влюбленные. Подожди, ангелочек, скоро… Оно что, не действует? Снейп прокололся или просто обманул Эйвери с зельем? Сволочь! Проходя мимо стола, толкнуть в спину, так чтобы вся тарелка перевернулась на мантию — мелочно, но приятно.
— Розье, у тебя потеря координации? Мозги бладжером вышибло??
… «Как мало нужно для счастья. Это же чистый восторг: наблюдать со стороны, как Лили Эванс вышагивает рядом с некогда ненавистным ей слизеринцем. А Снейп хорош, только розовых соплей не хватает. Такое идиотское выражение лица, будто его долго били головой об стену. Как он осторожно касается волос грязнокровки, когда она не видит, проверяет эту медную проволоку на реальность. Да, тебе бы не светило, если бы я не помог, можешь сказать спасибо. Чего ж ты сам не сподобился? Ну да, потому же, что и я не стал использовать зелье для себя — чтобы потом не обвинили... Он понял, интересно? Нет, он слеп как летучая мышь, почему-то ничего другого никто и не ждал».
…Ставки один к пяти, что Поттер устроит разборки до смертоубийства. Один к пятидесяти, что Эванс останется со Снейпом, есть же на факультете какой-то блаженный. Один к восьми, что он выкрутится и останется ненаказанным. Один к четырем, что его вышвырнут из школы. Надо ставить на что-то краткосрочное, пятнадцать галлеонов уже отыграно на ставку: «Снейп и Эванс целуются в коридоре». После, повторно на это никто не захотел ставить, заподозрили, что что-то нечисто. Эйвери, кажется, догадался, но, дожидаясь выплаты долга, не станет закладывать должника...
«...Эванс не появляется на уроках. Снейп, кажется, подорвался на собственной мине. Отличные новости, говорят, его отправили в Мунго. Хочу видеть лицо Эванс! Хочу!..»
«…С этого ублюдка станется кидаться Непростительными. Какое мерзкое чувство — страх! Желудок сжимается в точку. Нет, Снейп же не идиот, не будет пуляться авадами. Что у него ко мне — один подозрения, никаких фактов. Эйвери понял, что в случае его болтливости я обвиню его самого, а там пойди-разберись, кто крайний. Так что Снейп ничего не узнает. Он бешеный сегодня. Может, его уже выгнали, а нам пока не сказали, вот его и скосило? Что ты смотришь, убери свою палку, хочешь глаз мне выколоть, скотина?.. Legi-что?..»
Возвращение в реальность было болезненным. Спокойный свет факелов показался острее, чем свет полуденного летнего солнца. Кровь военными барабанами стучала в висках, в горле пересохло. Ноги казались сделанными из овсянки. Чтобы не упасть, он торопливо вцепился в ближайшую спинку кровати. Палочка выпала из пальцев в первую же секунду, но Розье было гораздо хуже, и воспользоваться преимуществом он не мог. Свалившись с кровати, стянув за собой вниз покрывало, Эван мучительно блевал. Его обычно смуглая кожа была зеленовато-бледной, а плечи сотрясались от неконтролируемой дрожи. Когда приступ немного утих, и он смог поднять голову, чтобы оглядеться, его взгляд упал на Снейпа, и Розье перекосило от ужаса. Он попытался отползти, даже кое-как поднялся на ноги, и, задевая стены и мебель, вывалился из комнаты. Северус наклонился за палочкой. Сил не было ни на что. Ощущение, что он только что добровольно нырнул в выгребную яму, не проходило, вызывая тошноту. Наскоро кинув очищающие заклинания на пол в комнате, он упал на свою кровать…»
К счастью, Розье ничего не понял. Решил, что это было какое-то мерзкое проклятие, выдуманное Снейпом, мол, с него станется. Выйдя из комнаты, Эван не захотел, а может, побоялся в нее вернуться. Видимо, у слизеринца всегда с собой был портключ домой, и он сбежал немедленно, прислав объяснения в школу уже из семейного гнезда. Никаких обвинений, никаких угроз. Просто растворился, как будто его и не было. Видимо, он даже не забежал навестить мадам Помфри. В этом Северусу повезло. Сообразительная медсестра быстро бы вычислила, что произошло, а если бы не она, то всеведущий директор наверняка бы разобрался. А там — прощай договоренность об уроках оклюменции, здравствуйте дополнительные разбирательства, и, опять-таки, проблемы с выпуском.
Вообще-то, ему было все равно. Возможные вероятности развития событий проходили перед его глазами. Какая-то часть его сущности была жутко живучей, дикой, карабкающейся хоть по отвесным стенам прочь от неприятностей. Эта часть всегда знала, что будет для него лучше, или, чаще всего, — что не будет для него хуже. Именно ей хотелось признания, успеха, денег, уважения, полной независимости. Но это была лишь часть. Чувство самосохранения. То, что выталкивало его с дороги при приближении автомобиля, то, что орало внутри дурным голосом, когда он бессмысленно рисковал. То, что снова и снова заставляло его жить, даже когда ему казалось, что в этом нет смысла. Он просто мог спрятаться, уйти в глубину, а этот автопилот продолжал действовать и довольно активно. Северусу было все равно, как жить дальше. Но этот двойник смотрел дальше, боялся сильнее, строил планы, и не хотел оказаться нищим в какой-нибудь помойке через десяток лет. Чувства — что пользы? Если от них одна боль, то это бездарная трата энергии. Ненависть? Если из этого можно сварить что-то путное для собственного использования — отлично, а нет — в расход. Даже к доставшим до кишок Мародерам он испытывал только глухое раздражение, как к отвратительной погоде, которую нужно просто принять, или изменить свое географическое положение. Эванс… Что — Эванс? И это тоже пройдет, просто нужно переждать. Хочется плакать, ну ради Бога, Сопливус, если иначе ты не можешь…
Занимать себя работой — неважно какой — это помогало оставаться вменяемым. Сортировать ингредиенты, пересчитывать пропорции, помогать Слагхорну, при этом умудряться отвечать на вопросы, адекватно реагировать и не давать никому понять, что его здесь нет, наблюдать за всем из-за толщи бронированного стекла, отделяющего душу от реальности — это все, на что он был способен. Он спал по десять часов, регулярно завтракал и ужинал, сдавал работы пристально изучающим его учителям — что еще можно было от него ждать? Его жизнь была проста, просчитана и идеально мертва. Никто его не трогал, а может, он просто не замечал или не хотел слышать. Он все делал правильно. Основа зелья для оборотня уже настаивалась. После Самайна следовало приступить к следующему этапу. Оставалось только заготовить ингредиенты. Купить их было бы несложно, но вот качество его не очень устраивало. И имея под боком Запретный лес и разрешение на выход из замка, Снейп хотел воспользоваться случаем и собрать аконит самостоятельно. Тем более, что ту разновидность, которая росла в окрестностях Хогвартса, найти в других регионах было не так просто. Аконит, собранный в ночь Самайна, наверняка обладал особенными качествами. Как бы там ни было, Сев уже спланировал эту вылазку.
Осколок растущей луны скудно освещал Запретный лес. Время от времени быстро летящие облака на несколько секунд затуманивали месяц, и тогда тени исполинских деревьев сливались с чернотой земли, и лес погружался во мрак, затем тени снова вырастали, как стражи, как ловушка для неудачливого путника. Где-то в вышине настырный ветер пытался нагнуть кроны деревьев, подчинить, пригладить. Что-то у него даже получалось. Деревья недовольно скрипели и сбрасывали мелкие ветки и сухие листья. Внизу же было почти спокойно.
Северус порядком замерз. Чтобы не пачкать новую мантию в грязном мокром лесу, он достал из сундука старую. Кто его будет разглядывать ночью, фестралы? Конечно, он наложил при выходе согревающие и водоотталкивающие чары, но магия выветривалась, а он, увлеченный поиском растений, забывал обновить заклинания. Торопливо пробормотав их, он дождался, пока теплая волна пройдет по телу. Однако неприятная мелкая дрожь и не думала исчезать. Возможно, это был обычный страх? Слизеринец знал достаточно проклятий для самозащиты, да и не в первый раз он выбирался в лес, но все равно было неуютно. За каждым кустом виделись чьи-то глаза, а в тумане, заполняющем логи, двигались странные тени. Погода, одиночество, накапливающаяся усталость… Радовало только одно — его сумка неуклонно наполнялась нужными ингредиентами.
Он бродил по лесу, стараясь выбирать дорогу посуше, но все равно пару раз свалился в лужу и представлял из себя то еще пугало. Аконит был собран. Глупо было бы не воспользоваться моментом и не собрать что-нибудь еще. В этом смысле Запретный лес был настоящей сокровищницей. Ночь на Самайн не бесконечна. Снейп уже успел пополнить запасы белого мха, напал на полянку с ползучим огоньком, выкопав десяток клубней. С некоторыми сомнениями вначале, но потом вполне уверенно он ползал вокруг куста дикой ежевики, собирая длинные белые волосы из гривы единорога, зацепившиеся за колючки…
Его сумка весила немало и при ходьбе больно ударяла по ноге, но ни уменьшать поклажу, ни левитировать ее было нельзя, чтобы будущие ингредиенты не соприкасались с магией. Пора было возвращаться. До Хогвартса не меньше получаса, а то и час по бездорожью. А с утра первой парой ЗОТИ и Морган, чтоб ему пусто было. Впрочем, Бодрящее зелье еще никто не запрещал. Обойдется одни сутки без сна.
Дорога потихоньку делалась лучше, деревья расступались, густой корявый волшебный лес смешивался с нормальным. Шорохи и звуки наполнили воздух. Все как обычно… хотя… Снейп замер, прислушиваясь. Определенно, это были звуки человеческого голоса. Какой-то идиот попёрся в лес ночью? Однозначно, это не Хагрид, но кто же тогда? Разумнее было обойти, но любопытство уже вело его вперед. Чем ближе он подходил, тем яснее слышны были хруст веток, звуки борьбы и громкие ругательства, перемежаемые выкриками заклинаний. Северус оставил свою сумку под деревом, а сам достал волшебную палочку и осторожно подкрался поближе.
Картина, открывшаяся ему, впечатляла. На небольшой полянке, залитой лунным светом, гигантская разозленная мантикора в бешенстве хлестала себя по бокам хвостом, а перед ней, не очень твердо стоял на ногах черноволосый мужчина в боевой позиции. Его слегка пошатывало, и Северус предположил, что незнакомец может быть ранен. Мантикоры очень устойчивы к магии, а такой крупный экземпляр и подавно.
— Petrifi-icus Totalus, — крикнул мужчина и взмахнул палочкой. Заклинание вылетело, но вместо того, чтобы попасть в мантикору, закрутилось штопором и заглохло в ближайших кустах.
— Да что за… — незнакомец выругался, еле уворачиваясь от когтей животного и падая на землю. — Ты, мерзкая тварь, оставь меня в покое! Я тебя не трогал, и ты шла бы себе лесом! Что, так уверена, что ты круче, да? Ты бы знала, сколько идиотов думали также, и где они? Все сдохли! И ты тоже сдохни, тварь. Avada Kedavra!..
Мантикора недовольно взревела и прыгнула снова. В этот раз она бы не промахнулась, но Северус выкрикнул призывающие чары и следом кинул на зверя Конфундус. Тело незнакомца шлепнулось рядом. Снейп помог человеку подняться с земли, при ближайшем рассмотрении узнавая ненавистное лицо Моргана. Скрыть отвращение не удалось, особенно, когда чуткий нос зельевара просто получил удар от сивушного аромата алкоголя.
— Ты кто? — профессор был безобразно пьян, у него с трудом получалось сфокусировать взгляд и оставалось загадкой, как он умудрялся уклоняться от зверя до этого момента. Впрочем, к запаху алкоголя примешивалась тонкая струя сладковатого запаха крови — видимо, американец все-таки был поцарапан. — А… Снейп… Живой, ублюдок? Или моя галлю…галлюцинация? Или нет, неупокоенный дух…
— Стойте прямо. На счет три — одновременно Петрификус. Доступно?
Морган хмыкнул, но палочку поднял, и вовремя. Мантикора сгруппировалась и прыгнула еще раз.
— Раз, два, три… Petrificus Totalus, — два голоса слились в один. Огромный зверь застыл еще в полете и тяжело грохнулся на землю в паре метров от людей. Северус торопливо стал накладывать сонные чары, на всякий случай подстраховав первое заклинание, затем достал из потайного кармана пару пустых склянок и склонился над зверем.
— Эй, псих, что ты делаешь?
— Яд мантикоры на дороге не валяется… обычно, — немного нервно ответил Северус, заполняя склянки ценным ингредиентом. Если зверюга сейчас очнется, мало ему не покажется. Запечатав и спрятав добычу, он пошел к своей сумке. Морган прислонился к ближайшему дереву, но не удержался и сполз по стволу на землю.
— Профессор? С вами все в порядке?
— В абсолютном, — ответил тот.
Видеть своего преподавателя в таком виде было настолько непривычно, что невольно проскальзывала мысль: а может, это кто-то под оборотным зельем? Но интонации голоса были его, моргановские, как и злые, хоть и затуманенные алкогольными парами, взгляды.
— Вы можете идти?
— Вопрос в том, куда.
— Куда — очевидно, — Северус нависал над профессором мрачной тенью. — Вы ранены? Вам нужна помощь?
Американец не отвечал, и Снейп склонился к нему, чтобы проверить.
— Убери от меня свои грязные руки, — Морган нечетким движением попытался его оттолкнуть. Слизеринец отодвинулся. Ему тоже не сильно хотелось возиться с профессором.
— Как угодно. Вы собираетесь возвращаться в Хогвартс?
— С какого пня я должен тебе отчитываться? — недовольно буркнул Морган, поднимаясь и с трудом удерживаясь в вертикальном положении. Северус пожал плечами.
— Делайте, что хотите. Я возвращаюсь в замок,— закинув сумку на плечо, он пошел прочь, не оглядываясь. Пусть Морган выбирается, как хочет. В конце концов, он специалист, разберется. А если нужна помощь, пусть попросит, не переломится.
Поляна уже почти скрылась из вида, когда Северус не выдержал и оглянулся. Морган сидел там, где его оставили, только голова устало уткнулась в колени. Снейп чертыхнулся и повернул обратно.
Если тебе дадут линованную бумагу, пиши поперёк.
Хуан Рамон Хименес Мой дневник
|
| |
| |
| julia-sp | Дата: Понедельник, 14.11.2011, 15:14 | Сообщение # 3 |
|
Нежный воин
Магистр
Награды: 54
Репутация: 214
Статус: Нет на месте
| Тащить тяжелую сумку и левитировать Моргана было неудобно. Профессор сначала тихо и не совсем цензурно возмущался, но потом задремал, сложив руки на груди, как покойник. Северус мысленно представлял, какое зверское будет завтра похмелье у левитируемого, и подобные мысли согревали ему сердце.
Пройти в замок не составило труда. Точно так же, без приключений, они дошли до класса Защиты. Класс был открыт, а вот двери в личные комнаты преподавателя — предсказуемо заперты. Северус уже совсем был готов сгрузить свою поклажу на какую-нибудь парту и ретироваться, как Морган что-то пробормотал и, слегка приоткрыв глаза и оценив обстановку, махнул рукою в сторону двери. Замки открылись, дверь приглашающе скрипнула.
Северус осторожно вошел в комнату. В ту же секунду вспыхнули полдюжины свечей, закрепленных в шандалах. Он огляделся. Совершенно обычная комната, с единственным окном, но достаточно большая, чтобы совместить спальню и кабинет. Пара высоких узких шкафов была заполнена книгами. Широкий стол полностью покрывали свитки с домашними работами. Постель под темно-синим балдахином была аккуратно застелена, настолько аккуратно, что не оставалось сомнений: к этому приложили свои трудолюбивые ручки домовики. На бережно разглаженное покрывало Снейп и сгрузил своего преподавателя. Морган, казалось, снова заснул, и это вполне устраивало слизеринца.
Здесь больше нечего было делать. Северус последний раз окинул взглядом комнату и замер, пораженный. На подоконнике, освещенная больше светом луны, чем свечами, стояла каменная чаша с полоской рун по краю. Омут памяти — уникальный артефакт, позволяющий просмотреть чужие или свои воспоминания, войти в уже случившееся как посторонний свидетель, — и он преспокойно стоит в комнате обычного хогвартского преподавателя? Омуты были крайне редки и стоили очень дорого. По меркам Северуса, цена была просто астрономической.
Он подошел, осторожно провел пальцами по резному краю. Внутри чаши крохотными белыми смерчиками кружились воспоминания. Похоже, Морган использовал артефакт, чтобы просто сгрузить неприятные назойливые мысли. А если… профессор спит, и никто не мешает Северусу попробовать. Правда, если Морган все-таки узнает… Но когда в следующий раз ему может представиться подобный шанс? Через годы?
Северус колебался. Да, лезть в чужие воспоминания неэтично. И когда его это останавливало? Даже смешно. Не этично, зато очень практично. А как всякий человек, выросший в нужде, к практичным вещам он относился с особым вниманием. И тут в его голову пришла блестящая идея. Чтобы избежать возможного конфликта и возможного наказания за вторжение в чужую приватность, он собирался временно переложить воспоминания Моргана в другой сосуд, а для эксперимента использовать свое воспоминание, неважно какое. Ну, разве он не гений? В который раз уверившись, что он и впрямь почти гений, Северус только склонился над чашей, пытаясь извлечь скользящий по поверхности фрагмент, как кто-то прошипел ему в самое ухо:
— Развлекаетесь, Снейп? Я был уверен, что у вас не получится устоять.
От неожиданности Северус выронил палочку. Профессор Защиты стоял прямо у него за спиной, сверля ненавидящим взглядом.
— Чего вы ждете, вперед! Не стесняйтесь!.. — и прежде, чем слизеринец успел выдавить хоть слово в свое оправдание, Морган схватил его за шиворот и ткнул лицом в омут, как нашкодившего котенка. Северус дернулся, сопротивляясь, и заглотнул странной мерцающей жидкости, которая при прикосновении больше напоминала туман. В глазах потемнело, закружилась голова, и через секунду он обнаружил, что стоит на верхушке Астрономической башни. И он здесь не один…
Прислонившись к парапету, стоял полностью седой старик, безоружный, с запавшими глазами. Он еле держался на ногах и тяжело дышал. Казалось, еще немного, и он соскользнет на пол без памяти. Тело явно предавало его, и держаться относительно прямо заставлял лишь дух, сильный и почти несгибаемый, о чем можно было судить по его взгляду. Напротив него стоял старшекурсник, наставив волшебную палочку. Рука у него дрожала, хотя он изо всех сил старался не показать этого. За его спиной, с ухмылками разной степени наглости стояли четверо взрослых — две женщины и двое мужчин. Пятеро против одного старика… Северус пригляделся и похолодел. Пятерка была ему незнакомой, хотя в лице мальчишки были какие-то узнаваемые черты, а вот старик… Это точно был Дамблдор. Неизвестно, что так изменило его внешность, но выглядел он лет на сорок старше, чем обычно.
Снейп вскинул голову к небу. Над башней фосфорицировало ядовитой зеленью огромное изображение черепа, изо рта которого выползала змея. Про этот знак, символ последователей Темного Лорда, он был наслышан, но никогда не видел в реальности. Созвездия Тельца не было видно, зато поднялись над горизонтом Дева и Гончие Псы. Начало лета. Июнь, скорее всего. Этого года? Прошлого?
— …По мне, так он уже не жилец! — сказал перекошенный мужчина под хриплое хихиканье спутницы. — Посмотрите на него… что с тобой случилось, Дамби?
— Слабая сопротивляемость, замедленные рефлексы, Амикус, — сказал Дамблдор. — Старость, одним словом… когда-то, возможно, и с тобой такое случится… если повезет…
— Что это еще значит, что это значит?! — взбесился тот, кого назвали Амикус. — Все такой же, Дамби?… Все только говоришь, а сделать ничего не можешь, ничего… не понимаю, зачем Темный Лорд вообще хочет тебя убить! Ну же, Драко, кончай с ним!
Но в этот момент снизу снова послышались звуки борьбы, и чей-то голос прокричал: «Они блокировали лестницу. Редукто! РЕДУКТО!».
— Ну же, Драко, скорее! — сердито сказал мужчина с грубым лицом.
Но рука студента так сильно тряслась, что он даже не мог прицелиться.
— Я сам это сделаю, — бросил мужчина и двинулся к Дамблдору с распростертыми руками и обнажив зубы.
— Я сказал, нет! — прокричал другой. Последовала вспышка света, и первого отбросило в сторону. Он ударился о стену бастиона и зашатался, злобно поглядывая по сторонам.
— Драко, либо действуй, либо отойди в сторону, чтобы кто-то из нас… — завизжала женщина, но в этот момент дверь на бастион снова распахнулась, и на пороге появился новый человек, одетый в длинную черную мантию. Его черные глаза скользнули с Дамблдора, прислонившегося к стене, к остальной пятерке.
— У нас тут проблема, Снейп, — сказал рябой Амикус, чьи взгляд и палочка были направлены на Дамблдора, — мальчишка, похоже, не может…
Северусу стало совсем нехорошо. Снейп! Он назвал этого человека Снейпом. И это лицо, оно было так похоже на лицо его отца, может, лишь чуть-чуть мягче в некоторых чертах, но сведенные брови и сжатые губы стирали это различие. Но его отец никак не мог оказаться в такой компании! Да он бы за все золото мира не прикоснулся к волшебной палочке! В голове мелькнула догадка… Понимая, что никак не может повлиять на происходящее и не у кого спрашивать объяснения, слизеринец обхватил себя за плечи, будто защищаясь от холода и от происходящего.
В этот миг кто-то другой спокойным голосом произнес имя Снейпа.
— Северус…
Казалось, остановилось время. Это было жуткое ощущение. Словно змея зашевелилась в сердце. Откуда-то Северус знал, что сейчас произойдёт, и ничего не мог сделать, ничего не мог изменить!
Черный человек прошел вперед и небрежно оттолкнул Драко с дороги, лишь на мгновение взглянув на Дамблдора.
— Северус… пожалуйста…
«Снейп» поднял палочку и направил ее прямо на Дамблдора.
— Avada Kedavra!
Зеленый луч ударил Дамблдору точно в сердце. Директор взлетел в воздух, затем начал медленно падать навзничь, словно большая тряпичная кукла, перелетел через зубчатую стену и исчез из виду.
Северус задохнулся, вернувшись в родную реальность. Было ощущение, что ему как следует дали под дых. Тот черный человек — он знал, кто это. Как бы бредово это ни звучало, но это был он сам. Не его отец, не какой-то загадочный близнец, это просто был он. Старше на много лет, уродливее, холоднее, злее. Готовый убивать. Убивающий. Тяжело опершись о края каменной чаши, слизеринец пытался прийти в себя. Тысяча вопросов кружилась в голове.
— Понравилось? Звездный час Северуса Снейпа…— над самым ухом проговорил голос, звенящий от еле сдерживаемого бешенства. — Хочешь еще?
Северус не успел вдохнуть, как его снова окунули головой в кружащуюся метель.
Декорации сменились. Была зима. Горящие дома, перепуганные кричащие магглы, выскакивающие из домов кто в чем, пьяный смех развлекающихся убийствами магов. Где-то недалеко кричала женщина, длинно, надрывно, даже скорее выла. Падал снег, а может быть, и пепел.
Какая-то немолодая волшебница с безумным блеском в глазах, всего в нескольких метрах от Снейпа забавлялась с юношей-магглом. Она давала ему отбежать, а потом снова и снова сбивала с ног и призывала к себе простейшими чарами, добавляя для развлечения Круцио после каждой третьей попытки.
— Северус, ты, я вижу, заскучал?
Слизеринец почти подпрыгнул на месте, услышав сзади этот странный шипящий голос. Но обращались не к нему. Обернувшись, он увидел существо, определенно бывшее когда-то человеком, с глазами змеи и почти исчезнувшим носом. Этот человек обращался к другому, стоящему поодаль, другому «Северусу», снова одетому в черные одежды.
— Мой Лорд, вы знаете, что я не любитель подобных развлечений, — поклонился тот с почтением, приближаясь на пару шагов. — Я бы предпочел заниматься чистой наукой, чем тратить время на…
Видимо, посчитав, что сказал лишнего, он благоразумно замолчал. Тот, кого назвали Лордом, усмехнулся.
— Не сомневаюсь, что в лаборатории ты можешь принести немало пользы. Но у твоих друзей может возникнуть нехорошая мысль, что ты гнушаешься их обществом и их развлечениями. Разве можем мы допустить подобное? Даже у меня возникали сомнения, не испытываешь ли ты на самом деле сочувствия к этим магглам? Не боишься ли запачкать руки?
Слегка насмешливый и почти сочувствующий тон «Лорда» казался почти панибратским.
— Мой господин, испытывать сочувствие к этим бесполезным тварям? — на лице собеседника отразилось отвращение. — Это невозможно. Просто подобные игры меня не забавляют. Их доля – служить нам, волшебникам, исполнять приказы, снабжать всем необходимым, они — просто ресурс. Убивать их – развлечение не лучше, чем гонять по полю стадо коров, отстреливая их по очереди авадами. Ни интереса, ни азарта. Простите, господин, что посмел быть откровенным.
— Ничего, ничего, Северус, — змеелицый, похоже, был в хорошем настроении, только глаза смотрели пристально, замечая каждую мелочь. — Значит, тебе не хватает азарта? У меня найдется для тебя подходящее задание, но сегодня сделай мне приятное, насладись этой ночью вместе с остальными. Иди и не возвращайся, пока твои руки не будут по локоть в крови.
Не оставалось никаких сомнений, что это прямой приказ. Человек в черном поклонился, отступая.
— Иди-иди,— Лорд дружелюбно посмеивался. — Прививка от чистоплюйства тебе не помешает. Совсем одичал со своими пробирками.
«Северус» пошел прочь, по ходу дела прикончив окровавленную игрушку темноволосой волшебницы, за что чуть не получил в спину заклинание, которое виртуозно отбил, и потоки брани.
— Мой господин, мой господин… Мы нашли его! Предатель, который укрывался в этой деревне. Он прятался у магглов, под оборотным. А с ним были два аврора, тоже под прикрытием,— полненький, слегка плешивый человечек склонился перед Лордом чуть ли не в пояс. Когда он распрямился, лицо его светилось от радости. Змеелицый одарил слугу благосклонным взглядом, и тот в восторге продолжил говорить.
— Они были уверены, что их не найдут. Но аврорша, стажерка, наверное, не выдержала, побежала магглам помогать и всех их выдала.
— Они живы?
— Да, все трое.
— Превосходно. Пленников сюда, и общий сбор.
Лорд махнул палочкой, и тут же, один за другим, стали появляться волшебники, склонявшиеся перед ним, стоило ему только кинуть на них взгляд. Подошла черноволосая аристократка, появился «Северус», видимо, воспринявший приказ господина буквально. Его мантия была испачкана темным, на руках засыхала кровь. Несколько красных капель стекли со лба на щеку, придавая лицу жутковатый вид. Вскоре, по-видимому, собрались все. Вперед, прямо под ноги Лорда вытолкнули испуганную до смерти жертву. Еще двоих, девушку и мужчину, избитых, но пытающихся держать лицо, держали под руки пара громил.
— Какая удивительная встреча! — змеелицый говорил с пришептыванием, почти ласково, прохаживаясь над сжавшимся в комок человеком на земле. — Лорд Кодор, вас совершенно не узнать. Жизнь в деревне определенно не ваш удел.
— Пощады! — взмолился пленник.
— О чем ты думал, когда пытался играть на две стороны? Что, кто бы ни победил, ты не останешься внакладе? Crucio!
Заклинание заставило несчастного изогнуться от боли и закричать. Лорд прекратил пытку немедленно.
— Слишком легко, слишком предсказуемо… Кодор, ты был наивен. Поняв, что о твоей двуличности все известно, ты пошел сдавать меня моим врагам. И это твои защитники? Бравый аврорат не нашел никого лучше, чем девчонка и почти старик?
Змеелицый ткнул палочкой в сторону двух других пленников. Девушка трепыхалась и порывалась что-то сказать, но получила от охранника увесистый удар по ребрам, который на время отбил у нее желание говорить. Второй аврор никак не реагировал, — вероятно, смирился с происходящим.
— Северус, подойди, — вызванный сделал несколько шагов вперед и склонился в поклоне. — Тот состав, что я просил тебя приготовить… ты захватил его?
— Мой Лорд, я еще не доработал формулу… но я взял пробный вариант,— торопливо закончил тот, стараясь избежать недовольства господина.
— Авада слишком милосердна. Испробуй состав. Заодно я узнаю, насколько ты продвинулся в разработке формулы.
— Да, мой Лорд.
Из складок черной мантии был извлечен небольшой пузырек. Затем «Северус» наклонился к предателю и влил ему в рот содержимое флакона. Пленник пытался было сопротивляться, но его обездвижили заклинанием. Как только жидкость проскользнула внутрь, заклинание сняли. Лорд Кодор замер, прислушиваясь к ощущениям. Несколько секунд ничего не происходило, затем ночной воздух разрезал нечеловеческий крик. Предатель сотрясался на земле, заходясь криками, а окружающие с разной степенью испуга смотрели, как, начиная с кончиков пальцев, человека пожирала какая-то жуткая гниль. Плоть разбухала, чернела и рассыпалась очень медленно, но видимо для глаз, причиняя немыслимые мучения. Гниль перемещалась все выше и выше, пока вместо рук не остались две будто обугленные культи. Все это время несчастный кричал не переставая. Эти звуки надоели змеелицему, и он прекратил их простым Силенцио.
— Занимательно, Северус. Как долго наш друг сможет наслаждаться ощущениями?
— Пока гниль не дойдет до жизненно важных органов или не откажет сердце. Минут двадцать точно.
— Ты заслужил похвалу. Оставляю на тебя закончить работу. Скоро появятся доблестные маггловские защитники, так что не задерживайся. Просто разберись с этими авроришками…
«Северус» бросил взгляд на оставшихся пленников. На холодном лице не отразилось ничего.
— Ты, мерзкий ублюдок! Надеюсь, ты будешь умирать дольше и мучительнее, чем твои жертвы! Проклинаю! Мразь! — девчонка трепыхалась, пытаясь освободиться. Пришлось наложить на нее связывающее заклинание.
— Она тебя оскорбила, Северус, — Лорд повернулся к зельевару. — С этим надо что-то делать…
— Мне безразличны слова убогих магглолюбов, — ровно ответил тот. — Я исполню приказание, господин.
— Хвост, проследи. Рабастан — метка. Уходим.
Легкие хлопки, и пространство стало пустеть и темнеть. Снейпа закрутило в черном вихре, и в ускользающей картине последнее, что он слышал, было заклинание, выпущенное его старшим двойником в девушку. Sectusempra…
В этот раз его никто не держал. Слизеринец отскочил от омута памяти и оперся спиной о стену, закрыв глаза. Казалось, волосы и мантия пропахли гарью, в горле першило, и почему-то страшно болело в груди. Крики боли эхом звучали в памяти. Чужие люди… «Нет, это не со мной! Это не я!.. Так не бывает!»
— Выплыл? — какой-то бесцветный голос со стороны кровати. Морган сидел, подперев лоб обеими руками. Похоже, голова доставляла ему настоящее мучение.
— Кто это был? Это ведь не мог быть… — собственный голос показался Северусу хриплым и чужим, будто он тоже кричал там, в воспоминании.
— Самое невероятное, что она выжила. Авроры успели. Ты бросил ее умирать медленно. Хотя, конечно, не ты. Пока не ты. Все еще впереди.
— Я не стал бы… Я не мог вот так...
Морган хмыкнул, призвал кувшин с водой и принялся жадно пить.
— Зачем вы мне это показали? — Северус нашел силы оторваться от стены и крепко сжать скользнувшую в ладонь палочку.
— Не понравилась картинка? Странно. Я полагал, она соответствует твоим мечтам о будущем. Признание, исследования, сильный маг на службе у еще более сильного мага.
Снейп судорожно вздохнул, почти всхлипнул. Его старшая версия выглядела такой спокойной, равнодушной ко всему и убивала, как будто это была рутинная работа, не более. Сектусемпра — он изобрел заклинание на шестом курсе, когда свились в одну линию научный интерес и ненависть к мародерам. И только он знал правильное движение, которое позволяло дозировать магию в заклинании. Сделать смерть быстрой или растянуть мучение. Чуть коснуться, или ворваться в чужую плоть длинными смертоносными лезвиями. Плагиаторы без этой маленькой детали могли только убить человека — жестоко, быстро, эффективно. Что возможно иначе, знал только он. И тот черный человек в чужом воспоминании, чье заклинание было безупречным, а движение кисти исключительно точным. Максимально длительный срок, когда раны появляются одна за другой, но не сразу, снова и снова, доставляя мучения долгие минуты.
О чем он думал, создавая такое? Только о боли, которая скопилась внутри, и нужно было выкинуть ее наружу, заставить других испытывать то, что как ему казалось, испытывал он. А потом он помнил ликование, ведь у него получилось. Заклинание было сложным, сильным, уникальным, как он сам. Почти никто не мог создавать новые чары, а он мог, всего лишь шестикурсник, счастливый, как ученый, собравший на коленке прототип атомной бомбы. Он вообще не думал, что будет с заклинанием дальше. И не жалко ему было этих чертовых крыс, на которых экспериментировал. Он собирался только защищаться! У него были враги! По Хогвартсу ходил настоящий оборотень!.. Что ж, его двойнику не было жалко больше никого для своих экспериментов. И он не стеснялся нападать… даже на безоружного.
— Откуда… кто вы? Зачем вы мне все это…
— Petrificus Totalus! — молниеносное змеиное движение палочки, и когда только Морган успел ее достать? Северус мешком грохнулся на пол, мысленно запоздало кляня на чем свет стоит свою нерасторопность, доверчивость и глупость.
Морган поднялся, поставил кувшин в изножии кровати и подошел ближе, вертя волшебную палочку в пальцах.
— Зачем я показал тебе все это? Не знаю. Не нужно было. Я плохо соображаю сегодня. Хэллоуин. Тридцать девятый чертовый Хеллоуин в моей жизни... В этот день всегда было тошно, но последние годы, — здесь, у вас — совсем непереносимо… Когда кажется, что сошел с ума, понимаешь, что никому не рассказать… Мечешься между желанием исправить то, что еще не случилось и страхом навредить, сделать еще хуже. Чтоб ты сдох, Снейп, чтоб ты просто сдох…
Слегка размытыми движениями Морган собирал обратно свои воспоминания. Похоже, он все еще был не в лучшей форме, а четкость и сосредоточенность приходили только из-за мастерства в самые нужные моменты.
—…Не будь тебя, кто знает, как повернулась бы история. Волдеморт не узнал бы пророчества, мои родители были бы живы, Дамблдор не ушел бы, не оставил меня одного со всем этим, — профессор развел руками, словно «все это» было сейчас здесь, рядом. Северусу показалось, что Морган сейчас расплачется, но только показалось.
— Сириус, Ремус, мои друзья, моя семья… И дел-то всего на секунду. Одна Авада, и твой длинный нос больше не сунется, куда ему не следует, — он поднял палочку, и замер, размышляя.
Снейп не мог пошевелить и пальцем. О, он мог сбросить Петрификус. Минут так через десять — пятнадцать в лучшем случае, но кто сказал, что они у него были? Сердце бешено бухало, гоняя кровь. Быть в чужой власти — абсолютной! — было страшно. «Он не посмеет! Под боком у Дамблдора! Он не сможет, это невозможно, успокойся, он просто запугивает», — шептал внутренний голос. И тут же вступал другой: «Он пьян, а пьяным море по колено. Если он не промахнется по неподвижной мишени, то конец тебе». А третий потерянно шептал, словно не слыша двух других: «Я же ничего еще не сделал! Я ничего не успел! А столько хотелось!.. Глупая, бездарная смерть!» А может, так лучше? Проще? Никаких больше проблем, терзаний, унижений? Не надо думать о будущем, не надо видеть Лили, холодную как мраморное надгробие. Ну и что, что ничего не успел? Кому это было нужно, кроме него самого? Что будет после смерти? Наверное, ничего… но может быть, когда-нибудь, где-нибудь он снова увидит Эванс, и у него будет другой шанс? Нет, так не бывает. Все наши шансы только здесь и сейчас. В любом другом месте рядом с новой Эванс оказался бы новый Поттер, и вся история.
Глаза щипало. Было жалко себя до слез, а через это чувство пролезал истерический смех: над собой, положением и собственными мыслями. «Да чтоб ты сам сдох, Морган! Не тяни уже, решайся!» — подумал он и тут же даже перестал дышать, видя неторопливый взмах кисти.
– Obliviate!
Если тебе дадут линованную бумагу, пиши поперёк.
Хуан Рамон Хименес Мой дневник
|
| |
| |
|
