|
"Подарок"
|
|
| julia-sp | Дата: Вторник, 27.09.2011, 13:29 | Сообщение # 1 |
 Нежный воин
Магистр
Награды: 54
Репутация: 214
Статус: Нет на месте
| Название: Подарок
Автор: Yana_mia aka mia_magician
Рейтинг: R
Пейринг: СС/ГГ/ДжУ; ДМ/ДУ; ГП/ЛЛ; РУ/ЛБ (всё это должно в итоге получиться, по идее...)
Жанр: ангст, романс
Тип: гет
Дисклеймер: чужого не возьму, своё не отдам)
Саммари: Перед смертью Белатрисса Лестрейндж оставила Гермионе небольшой "подарок"...
Предупреждения: АУ, ООС, игнор части седьмой книги и эпилога
Примечания: Пост-Хог, Снейп жив (жил и будет жить)
Размер: макси
Статус: в работе.
Если тебе дадут линованную бумагу, пиши поперёк.
Хуан Рамон Хименес Мой дневник 
|
| |
| |
| mia_magician | Дата: Вторник, 27.09.2011, 13:44 | Сообщение # 2 |
 Гость
Летописец
Награды: 1
Репутация: 12
Статус: Нет на месте
| Глава 1.
Новый рассвет.
Рассвет Победы. Рассвет облегчённых улыбок и невыплаканных слёз. Рассвет крепких объятий и невосполнимых утрат. Тот-кого-нельзя-называть превратился в Того-кто-навеки-побеждён. Хогвартс больше похож на руины, на дымящуюся груду камней, на развалины старого замка. Но это ничего – отстроим. Сейчас главное достойно проводить погибших и поставить на ноги раненых. И тех и других, к сожалению, достаточно.
Рассвет Победы окрашен алым. Слишком большая цена первого мирного утра.
Больничное крыло сравняли с землёй, поэтому раненые лежат прямо в Большом зале. Мадам Помфри суетилась, бегала от одного к другому, и если бы не подмога из больницы святого Мунго и добровольцы-ученики, она бы ни за что не справилась. Война, хоть и происходила в магическом мире, где никто не стрелял из винтовок и пистолетов, была самая настоящая, как и раны с увечьями.
Профессор МакГоногалл не твёрдой походкой шла между трансфигурированных из всего подряд кроватей, обеспокоенно оглядывая больных. Сказать по правде, беспокойство её было вызвано одной взятой ученицей, которая была скрыта от посторонних глаз за ширмой в самом углу зала. Нет, конечно, жизнь и здоровье всех учеников в равной мере важны, но все эти боевые ранения мадам Помфри сможет вылечить, а вот Гермионин недуг… Если бы они только знали, что с ней, если бы только смогли понять причину поистине адских мучений девушки, они бы обязательно нашли лекарство, зелье, контрзаклинание… Но, увы. Даже для магического мира это было на грани фантастики.
Минерва сцепила руки в замок и подошла к Поппи.
- Как она?
Колдомедик опустила плечи и тяжело вздохнула.
- Так же. Приступы повторяются. Минерва, я тут бессильна. И, - Мадам Помфри немного запнулась, - она долго так не выдержит…
- Думаешь, тёмная магия?
- Другого объяснения я не вижу. – Женщина сложила руки на груди. – Её принёс Джордж Уизли. Нужно его расспросить, что случилось.
- Боюсь, Поппи, ему сейчас не до расспросов. Фред…
- Фред мёртв. И ему уже ничем не поможешь. А она жива. Пока.
Профессор впервые видела колдомедика такой: строгой и немного циничной. Наверное, такими и должны быть врачи. Ведь, по сути, она права: девочку ещё можно спасти. Её нужно спасти.
- Простите, а можно узнать, как там Гермиона?
Джинни робко смотрела на мадам Помфри в ожидании ответа. Казалось, нельзя так измениться за ночь, но она была почти неузнаваема: глаза покраснели от выплаканных слёз, губы слегка припухли и покрылись мелкими трещинками, под глазами – тёмные круги, щёки впали, да и несколько ссадин отнюдь её не красили.
Помфри лишь покачала головой.
- Джинни, ты видела, что произошло с ней этой ночью?
- Да, профессор. Это Беллатриса. Она наложила на Гермиону какое-то заклинание, а потом перешла на меня. Мама вовремя подоспела, ведь Лестрейндж куда сильнее. А потом… Когда она уже умерла… Понимаете, Гермиону не отпустило. Заклинание не исчезло! Она так и извивалась на земле. И не кричала. Совсем.
Уизли хватала ртом воздух, чтобы успеть сказать всё, пока волна удушливых рыданий не поглотит её. Картины прошлой ночи ярко и слишком живо вставали у неё перед глазами: мерзкий смех Беллатрисы, Гермиона, лежащая на земле словно изломанная кукла, прощальный поцелуй Гарри, Фред, глядящий невидящим взглядом в небо… Девочка закрыла рот рукой, сдерживая непроизвольный крик. Её плечи мелко затряслись в такт тихим рыданиям.
- Тише, Джинни, тише. Пойдём, я дам тебе успокаивающего зелья. Ты ведь не спала ещё, так? Тебе нужно поспать, милая.
Мадам Помфри отвела Джиневру к пустующей кровати и напоила зельем.
Профессор МакГоногалл проводила их взглядом и направилась прямо к белой ширме. Немного помедлив, она всё же отодвинула штору и взглянула на Гермиону. Девушка была без сознания. Но даже сейчас её лицо искажала гримаса боли и ужаса. Каштановые волосы разметались по подушке, тонкими змейками прилипли к лицу, отчего оно казалось ещё бледнее, словно под кожей не осталось ни кровинки. Тонкие пальцы сжаты в кулачки, и белизна на костяшках всё не хотела сходить. Минерва прикрыла веки, чтоб сдержать бурю эмоций, что кипела внутри. За что, за что эта девочка так пострадала? За свою отвагу и преданность. За волю и горячее сердце. Мерлин, какая же горькая на вкус была их победа.
МакГоногалл выдохнула и подошла к Помфри.
- Нужно узнать, что за заклинание наложила Белла. Тут нужен очень сильный маг, знакомый с Тёмной магией.
- У нас есть только один вариант.
Профессор кивнула головой в знак согласия.
К счастью профессора Снейпа подземелья остались почти невредимыми. Да и вообще, это самое счастье за последние сутки слишком уж часто мелькало в его жизни. Почему яд Нагини не подействовал, и чем его отпаивала сначала Грейнджер, а потом Помфри, ему ещё предстоит разобраться. А пока нужно сварить уйму зелий для пострадавших. Почему он здесь, в своей лаборатории, а не болтает о жизни с начальником аврората или подставляет губы для виртуозного поцелуя дементора? Поттер, Мерлин его задери, уже успел рассказать всему честному народу о «профессорском подвиге, о его героической службе Ордену Феникса и вообще стороне Светлых магов» и всякую прочую ересь. Не то чтобы Снейпу не хотелось быть оправданным и расстаться с серебряной маской Упивающегося… Просто всё это благоговенье, извинения и почести приводили его в такую неописуемую ярость, что хотелось крутануть маховик и подставить Нагини ещё пару частей тела. Чтоб уж наверняка.
Ладно, хватит думать о Поттере. Этого профессору сполна хватило за семь лет. Сейчас нужно сосредоточиться на зелье, а то вместо помощи получится…
- Северус, можно?
Голос МакГоногалл прервал невесёлые размышленья зельевара.
- Вы и так уже вошли, Минерва. Чем обязан?
Голос был каким-то чужим, немного хриплым и совсем не твёрдым, отчего привычные холодность и безразличие сошли на нет. Свежие, ещё не зажившие до конца рубцы от клыков Волдемортовой змеи давали о себе знать.
Новоиспечённая директор немного помялась у входа, но всё же прошла и села у камина.
- Северус. Я хочу сказать, что то, что ты сделал…
- Давайте опустим эту часть разговора. Ведь вы же не дифирамбы мне петь пришли, я полагаю. – Процеди Снейп, не отрываясь от котла. Снять бы баллы с Гриффиндора за длинный и не в меру красноречивый язык Поттера!
- Вы правы. Северус, нам нужна ваша помощь.
МакГоногалл осеклась, пытаясь подобрать слова. Это было уже слишком. Он и так, едва придя в сознание, принялся варить зелья.
- Я бы не пришла сюда, если бы ситуация не была такой сложной.
Естественно! Неужели ты думал, профессор, что тебя оставят в покое? Глупец! Больше ведь некому решать сложные задачки: Дамблдор теперь смотрит на всё со своего портрета(не без твоей помощи, если быть честным) и не горюет, Директор занята другими делами. Хм, может им Поттера предложить в качестве разрульщика «сложных ситуаций»? Тёмного Лорда же победил! Вряд ли тут случай пострашнее.
- Мисс Грейнджер. Беллатрисой Лестрендж было наложено на неё какое-то тёмномагическое заклинание, которое не исчезло после смерти Беллы.
- Такое разве возможно? – Снейп скептически поднял бровь, всем своим видом показывая, что профессор лишь попусту тратит его время нелепыми сказками.
- Я тоже думала, что нет. Но, видимо, мы все ошибались. Девочка сейчас без сознания. Но время от времени у неё происходят приступы – что-то наподобие Круцио. Точнее сказать не могу – даже в сознании она не разговаривает. Совсем. Никто, кроме тебя, не сможет разобраться. Северус, …
- Я приду.
Что это было? Исследовательский интерес или отголоски совести? Девчонка ведь приложила руку к его спасению. Как бы там ни было, он снова подписался на такую привычную за столько лет обязанность – кого-то спасать.
|
| |
| |
| mia_magician | Дата: Среда, 28.09.2011, 01:12 | Сообщение # 3 |
|
Гость
Летописец
Награды: 1
Репутация: 12
Статус: Нет на месте
| Северус Снейп стоял возле кровати Гермионы. Девушка металась по влажным от пота простыням, не открывая сильно зажмуренных век. Кулачки были сжаты до такой степени, что профессор был уверен – ногти давно прорезали тонкую кожу на ладошках. Гермиона то закусывала губу, то что-то беззвучно шептала. Ни стона, ни единого звука не издала она, что делало картину ещё более ужасающей. Лучше бы она кричала. Но нет. Тишину нарушал только шелест простыней да неровное дыхание ученицы.
Но больше всего зельевара беспокоило то, что он никак не мог проникнуть в сознание Грейнджер: она, словно рефлекторно, выставляла такой барьер, что даже маленькой прорехи, чтобы зацепиться, нельзя было найти. И где только она окклюменации научилась? Хотя, чего ещё ожидать от лучшей ученицы. Но интересно было другое: как она в бессознательном состоянии, мучаясь, судя по всему от невыносимой боли, смогла выставить такой мощный щит. Похоже, задачка выпала не из лёгких.
Наконец Гермиона затихла. Грудь медленно поднималась от глубоких вдохов, а веки слабо задрожали.
- Мисс Грейнджер, вы меня слышите?
Отпустило. Как же всё болит! Мерлин, я больше не выдержу. Сколько я вот так? А Гарри, Рон? Где они, что происходит там? Кажется, меня кто-то зовёт. Этот голос. Я точно его знаю. Надо попробовать открыть глаза. Ау, свет слишком яркий. Ничего не могу рассмотреть. Кто же это? Неужели… Снейп?! Нет, не может быть! Неужели мы… Но я ведь помню мадам Помфри. Или мне это только показалось? Снейп… Этот ублюдок выжил. Хотя чего ты ждала? Ведь сама поила его зельями в Визжащей хижине и позвала подмогу. Но Гарри так просил. Гарри… Он выполнил то, что должен был. Но, раз рядом со мной стоит Снейп, это не помогло. Мы проиграли.
Зачем он пришёл? Что этому предателю нужно от меня? Как же болит голова!
- Мисс Грейнджер, вы можете ответить на мой вопрос?
Была бы палочка, я бы тебе ответила. Что он делает? «Уберите от меня свои руки! Отойдите!» Почему… Почему я не слышу своего голоса? Что происходит?
- Северус, ты можешь что-нибудь объяснить?
МакГоногалл? Обращается к НЕМУ по имени? Похоже, мир успел слететь с катушек. Кто-нибудь мне объяснит, что здесь вообще происходит?
- Я впервые вижу такое. Попросите Поппи следить за частотой приступов. Мне нужно отлучиться.
- Хорошо. – В глазах Минервы явно читался вопрос, сможет ли девушка выжить, если шанс спасти её. Но Снейп уже далеко ушёл в своих размышления о необычном недуге Грейнджер.
Гермиона вопросительно подняла взгляд на Директора. Ей было просто необходимо знать, что, в конце концов, случилось с тех пор, как Белатрисса мучила её.
- Тебе нужно отдохнуть, девочка моя. – МакГоногалл погладила девушку по голове и вышла.
Сколько бы вопросов не крутилось в голове у Гермионы, всё же профессор была права – отдых ей не помешает. Девушка прикрыла глаза и провалилась в сон.
Северус был ещё достаточно слаб, но времени поправлять здоровье не было. Извращённая форма Круциатуса, как он предполагал, могла, как минимум, лишить рассудка девчонку, как максимум – убить. Что ж, Белла даже после смерти продолжает свое любимое занятие – мучить людей. Был лишь единственный шанс узнать, что же за заклинание применила сумасшедшая Упивающаяся. Профессор зачерпнул горстку летучего пороха и чётко произнёс адрес: Малфой-Мэнор.
- Гермиона. Нужно выпить зелье.
Мадам Помфри гладила её слегка вспотевший лоб, в другой руке она держала пузырёк с восстанавливающим зельем. Девушка покорно приподняла голову и выпила содержимое сосуда.
- Вот так, хорошо. Тут к тебе посетитель. Впустить?
Снова Снейп? Или может Лестрейндж? Почему все так спокойны и ведут себя, будто ничего не произошло?
Ведьма кивнула и приготовилась к очередному неприятному сюрпризу. Но в этот раз сюрприз был более чем приятным: из-за шторы заглядывал Гарри. Девушка улыбнулась, насколько хватало сил.
Он жив. Он здесь. Значит, всё хорошо. Но, Снейп? Ладно, об этом позже. Главное, что с Гарри всё в порядке.
- Гермиона, как ты?
Поттер осторожно зашёл и обнял свою подругу. Так хотелось кричать от радости, завалить его вопросами и узнать всё-всё-всё, но Гермиона не могла сказать и слова. Она лишь немного грустно улыбалась, незаметно вытирая непрошеные слёзы.
- Ты не можешь говорить? – Осторожно поинтересовался Гарри, и правый кончик губ привычно дрогнул. Гермиона кивнула в ответ.
- Я тут принёс тебе несколько пергаментов и перо… Ну, чтобы ты могла написать…
Благодарная улыбка подруги напрочь смела растерянность. Мерлин, они знакомы уже семь лет, неужели им так нужны слова для разговора?
- Мы победили. Волдемотр мёртв. – Ответил парень на вопрос, что с пульсом бился под кожей девушки. Гермиона облегчённо выдохнула и тут же подняла глаза, полные грусти.
- Да, Герми. Фред, Ремус, Тонкс, Колин… Их много.
Повисло тягучее молчание. Друзья боялись посмотреть друг другу в глаза, боялись, что их общая боль схлестнётся, заполнив собой Большой зал. Ведьма медленно вывела на пергаменте фамилию, что вертелась у неё в голове с момента последнего приступа.
- Снейп? Он жив и вроде поправляется… - Видимо ужас в глазах подруги на секунду смутил парня, но Гарри тут же сообразил, в чём дело: - Ты же не знаешь. Его воспоминания. Герми, он был шпионом. Он работал на Дамблдора и всё это время помогал нам. Помнишь, меч Гриффиндора? Это он послал Патронуса и направил нас с Роном прямо к нему.
Что? Вот это уже действительно похоже на всеобщее помешательство. Снейп не был истинным Упивающимся? Он по-мо-гал им? Что за бред! Он ведь убил Дамблдора!
Хоть она и не могла говорить, но выражение лица и глаза сказали всё за неё. Когда же она научится контролировать свои чувства? Хотя, в данной ситуации разговор глазами и мимикой был для неё практически единственным способом общения.
- Директор сам попросил Снейпа… Заклинание в кольце матери Риддла медленно убивало его.
Гермиона не верила своим ушам. Как же много они не знали о Дамблдоре, о Снейпе! Как обманчиво порой то, что ты видишь. Они все считали, что профессор был предателем, что обманул доверие. Но разве можно так просто провести такого великого волшебника, как Дамблдор? Какие же они всё-таки были наивные.
- Снейп знал, что я – последний крестраж. И Дамблдор знал.
Гарри замолчал. Он всё ещё не решил, как относиться ко всему тому, что произошло, ко всем тайнам и интригам. Он не мог злиться на Дамблдора, но что-то внутри не давало ему окончательно простить бывшего Директора. Может, это были слова Снейпа, о том, что его растили как свинью на убой? Снейп. Здесь для Гарри всё было ещё сложнее. Как и для самого профессора. Заботиться и ненавидеть? Понадобится очень много времени, чтобы разобраться в этой истории и в отношении ко многим людям.
Гарри поёрзал на стуле. Он рассказал всем о истинных деяниях Снейпа, о его геройстве и помощи, но мотивы… Это было слишком личным, слишком сокровенным, и он просто не имел право говорить об этом. Но в то же время ему так хотелось поделиться с кем-нибудь, выговориться, чтобы понять, чего всё-таки стоила любовь Снейпа к его матери. И Гермиона была практически лучшим вариантом для такой беседы. Рон всё так же сомневается в профессоре, Джинни слишком импульсивна, чтобы дать нужный совет, Дамблдор мёртв. Гарри посмотрел на подругу. Гермиона была растеряна не меньше его. Доверять тому, кого так долго считали предателем, задача не из простых. Видимо, душещипательные беседы придётся отложить.
- Ладно, давай поговорим обо всём этом позже. Ты, главное, поправляйся.
Гарри поднялся и крепко обнял подругу.
- Теперь всё будет хорошо… - Тихо шептал парень, то ли пытаясь подбодрить Гермиону, то ли убедить себя.
Снейп отряхнул свою длинную мантию и окинул взглядом гостиную Малфой-Мэнора. Чёрно-зелёные цвета, вычурность и дорогая элитная мебель. Малфои всегда старались показать свою чистокровность и избранность, даже в таких мелочах, как обстановка поместья.
Шаги на лестнице отвлекли профессора от мыслей о напыщенности Упивающегося и его семьи. Трусливо выглядывая из-за колонн, показался сначала Люциус, а затем и Драко с Нарциссой. Отец семейства держал перед собой волшебную палочку.
- И у кого ты её отнял, Люциус? – Растягивая слова, произнёс Снейп, едва заметным движением головы указывая на палочку.
- Северус? Что ты здесь делаешь?
Всё семейство Малфоев стояло перед ним, пристально всматриваясь в незваного гостя. Они ждали подвоха, ждали, что за ними придут. Но, Снейп?
- А вы ждали авроров? Не всё припрятать успели?
- Убирайся немедленно, мерзкий предатель! Ты подвёл Тёмного Лорда! Ты служил Дамблдору!
Люциус сделал несколько шагов вперёд, угрожающе сверля профессора глазами.
- Вам ли говорить о предательстве, не так ли, Нарцисса? – Северус бросил короткий, но достаточно желчный взгляд в сторону блондинки.
- У меня были причины. Я защищала своего сына. – Миссис Малфой говорила уверенно и спокойно. Она была готова на всё, ради Драко, и ни на минуту не пожалела о сделанном в Запретном лесу.
- У меня тоже были причины. – Процедил Снейп, скрещивая руки на груди.
- А эти причины случайно не зовут Лили Поттер, а Северус? – Ехидно заметил лорд Малфой.
Профессор даже не удостоил его взгляда. Трусливый Упивающийся не лучшая компания для разговоров о Лили.
- Неужели эта грязнокровка, которая предпочла тебе Поттера, стоила того, чтобы предать доверие Повелителя? Это ты, ты виновен в его гибели и судьбе, что всех нас ждёт! Ты предал его!
- Люциус, неужели ты ещё не сочинил очередную сказку о действии на твою семью Империо? Или это тоже своеобразная преданность Тёмному Лорду?
Северус знал, что Малфой вывернется наизнанку, потянет за нужные ниточки и сочинит любую легенду, лишь бы выпутаться. Он не из тех сумасшедших, что идут за своим повелителем до конца, рискуя жизнью. Люциус слишком дорожит собой, чтобы быть верным кому-то до последней капли.
- Что тебе здесь нужно? – Подал голос Драко, что всё это время отмалчивался в стороне. Он не поощрял действий крёстного, но, всё же, тот спас ему жизнь, выполнив поручение Волдеморта. И за это Драко был искренне благодарен Снейпу.
- Я пришёл к тебе, Нарцисса. – Северус слегка кивнул головой, давая понять, что этот разговор действительно важен.
- Ко мне? – В усмешке женщины слились и злоба, и удивление, и интерес. – Не думаю, что могу чем-то тебе помочь. Неужели герою войны нужна помощь семьи Упивающихся?
- Разговор будет о Белле.
- Я ещё не сказала, что разговор будет. – Нарцисса чеканила слова, сохраняя невозмутимый вид. Хотя её и заинтриговало появление Снейпа в их доме, она боялась, что это лишь происки Министерства, и Хогвартский профессор собирал сведенья для их разоблачения.
- Мне нужно знать, какое заклинание применила Белла на Грейнджер.
- Грейнджер? – Снова отозвался Драко. – Неужели тётушка прикончила эту грязнокровку?
- Грейнджер жива. Но заклинание Белатриссы не исчезло, после её смерти. И я думаю, что ты знаешь, что это за заклинание. – Снейп пристально посмотрел на миссис Малфой своими угольно-чёрными глазами, но его лицо, как и всегда, не выражало никаких эмоций.
- Решил подкрепить свой геройский статус спасением грязнокровки? Я думал, ниже падать уже некуда. – Язвительная улыбка играла на губах Люциуса. Он опустился в роскошное кресло, вертя в руках палочку.
Снейп проигнорировал выпады Малфоя. Он слишком устал, да и шея нестерпимо болела, чтобы тратить силы на этого жалкого выскочку.
- Нарцисса? – Профессор выжидающе посмотрел на блондинку. Женщина задумалась. Она знала, каким заклинанием баловалась её сестра в последнее время. Но помогать Северусу после открывшейся правды… Хотя она была обязана ему жизнью сына. Да ещё и взыгравший внезапно материнский инстинкт: пусть Грейнджер и была грязнокровкой, но по сути, она была ещё ребёнком. И если бы с её Драко случилось что-то подобное, она бы в ногах валялась у кого угодно, лишь бы его спасти. Одна мысль о мучениях сына поставила точку в колебаниях совести и разума.
- Хорошо, Северус. Я помогу. Люциус, дорогой, дай мне, пожалуйста, свою палочку.
Лорд Малфой удивлённо уставился на жену, но перечить не стал. Нарцисса была мудрой женщиной, и не сделала бы ничего такого, что могло бы подставить их семью.
Блондика буквально проплыла к креслу, в котором сидел муж, и взяла в руки волшебную палочку. Она закрыла глаза, что-то тихонько нашёптывая, и тонкая прозрачно-серебристая нить воспоминания потянулась от виска женщины. Нарцисса открыла глаза и собрала воспоминания в небольшой сосуд, протянутый ей Снейпом.
- Это всё, что я могу сделать.
Северус молча кивнул, прикрыв веки. Он уже собирался отправиться обратно в Хогвартс, когда голос Драко остановил его.
- Крёстный… А я смогу вернуться в Хогвартс, когда занятия начнутся?
Голос парня дрогнул. Он и сам не знал, зачем спросил это. То, что он сделал и пытался сделать за последние два года явно не будут хорошим рекомендациями для возвращения. Но ему так хотелось снова вернуться в школу, показать всем, что он не пропал после поражения Волдеморта. Или показать себе? За последнее время столько всего случилось… И всё это перевернуло мир Драко с ног на голову, поменяло полюса его жизненных ценностей. Ему нужно было понять, кто он, понять, как жить дальше. И их родовое поместье, где всё напоминает о тёмных временах, где отец боится каждого шороха и ждёт авроров, где мать не находит себе место, переживая за отца, не лучшее место для этих познаний. Подходит ли Хогвартс для этого, Драко не знал, но это была его единственная надежда не сойти с ума.
- Тебе лучше знать. – Не оборачиваясь, произнёс Снейп, и исчез в пламени камина.
|
| |
| |
| mia_magician | Дата: Среда, 28.09.2011, 13:35 | Сообщение # 4 |
|
Гость
Летописец
Награды: 1
Репутация: 12
Статус: Нет на месте
| Спать совсем не хотелось. Гермиона весь день только и делала, что пила зелья да спала. Сегодня её больше не мучала адская боль по всему телу, и сил немного прибавилось. Девушка села на кровать, укутавшись в одеяло, и заправила волосы за уши. Ей нужно было подумать. Очень хорошо подумать.
С чего начать? Может, с этих странных приступов? Последнее, что она помнит, это сумасшедшее лицо Белатриссы Лестрейндж и её фирменное Круцио. Вот только заклинание сработало не как обычно. Почему, почему она мучается до сих пор, если Беллу убила Молли? И, к тому же, почему каждый раз, когда её тело ломает, она видит ужасные картины? Её сознание охватывает ужасом и болью, и, кажется, умереть было бы единственным избавлением от этого ада. А в придачу – полная немота. Она слова сказать не может. И это действительно ужасно. И страшно. Страшно от того, что она не может понять, что это. Страшно, что она не знает, когда это прекратится, и прекратится ли вообще. Страшно от того, что её жизнь после Победы не стала легче. Скорее наоборот. И никакая Гриффиндорская храбрость здесь не спасает.
Победа… Этого она уже не видела. Но Гермиона была безумно рада, что всё оказалось не зря. Они словно повзрослели на десятки лет за время войны. Потери… Это действительно страшно. Фред. Как теперь Джордж без него? Они ведь всегда были единым целым. Их по отдельности не воспринимали. Как это, потерять часть себя? Люпин, Тонкс… Они были такими родными, что ли… Теперь Тедди остался сиротой. Что может быть хуже? Родители-герои войны не поцелуют на ночь и не помогут советом. Но они всегда будут рядом…
Шорох и осторожные шаги отвлекли Гермиону от размышлений. Она схватила волшебную палочку с прикроватной тумбочки и выставила перед собой – рефлексы штука серьёзная. Из-за шторы показалась рыжая шевелюра, и Гермиона облегчённо вздохнула – Рон. Но вслед за облегчением пришло удивление: это был вовсе не Рон, а Джордж. В полутьме он казался немного сутулым, словно придавленным своим горем. Глаза бегали, и выглядел он немного виноватым, что ли.
- Привет. – Он растянул губы в подобие улыбки, но вышло плохо.
Гермиона кивнула в ответ. Она хотела предложить ему сесть на стул, но вовремя поняла, что не сможет вот так смотреть ему в лицо. Его боль была практически осязаема. Поэтому девушка подвинулась и предложила Уизли сесть рядом с ней. Джордж немного помялся, но всё же сел.
- Ты как?
Парень повернул голову в сторону Гермионы. Она лишь пожала плечами. Как она? Девушка и сама не знала, как она. Надолго ли это облегчение и что будет завтра?
- Вот и я так же. – Выдохнул Джордж. На языке вертелось столько фраз, столько слов боли и отчаянья, столько воспоминаний и сомнений в завтрашнем дне, но тугой липкий ком в горле не давал говорить. Да и не нужно было. Гермиона всё поняла и положила свою хрупкую, холодную ладошку на руку парня и сжала его длинные пальцы. Не говоря не слова, Джордж положил голову на колени ведьмы и заплакал. Говорите, парни не плачут? Это стыдно? Нет, нет в этом ни капли постыдного. Эту боль нужно отпустить, и, если ему так легче, пусть поплачет.
Гермиона гладила рыжие волосы, прикусив нижнюю губу. Так они и сидели почти до рассвета, думая каждый о своём, сражаясь каждый со своим настоящим.
Профессор Снейп вынырнул из Омута памяти и озадаченно опустился на стул. Смысл заклинания, что поразило Грейнджер, ему был понятен. А вот побочные эффеты… Ну, первым и главным таким вот эффектом было то, что контрзаклинания не существовало. Что, кстати, ничуть не удивило профессора: Белла до упоения, до сладостного экстаза любила мучить людей, а тратить время на изобретение пути остановить эти самые мучения совсем не по-Лестрейнджевски. А вторым побочным эффектом была Грейнджер! Северус знал о том, что заклинания действуют по-разному в зависимости от силы и намерений мага, но чтобы это зависело от чистокровности жертвы… Ох уж эти грязнокровки, их маггловская часть вечно вступает в борьбу с магией. Вот и Грейнджер попалась в ловушку собственной крови.
Профессор Снейп потёр виски. Что бы там ни было, он должен помочь девчонке. Мерлин, он всю жизнь кому-то что-то должен: то Дамблдору, то памяти Лили, то Поттеру, то магическому миру… А себе? Себе, по-видимому, он уже не должен ничего.
Грейнджер приложила руку к его спасению (хоть бы спросила сначала, нужно ли ему это, но где ж, Гриффиндорцы всегда сначала делают, а потом думают), а оставаться в долгу, тем более перед этой невыносимой выскочкой, профессору ой как не хотелось.
***
Несмотря на то, что Кребб поджог Выручай-комнату Адским пламенем, она открылась. И, как всегда, была именно такой, какую видел в своём воображении просящий, такой, в которой нуждались. Под потолком парили свечи, но свет их был мягок и не ярок, как будто укутывал, согревал душу в этот майский вечер. На полу лежало несколько ковров и ворох разнообразных подушек. Ровной стопкой были сложены пледы: клетчатые, в полоску, толстые, с длинноватым ворсом, тонкие, почти светящиеся на свету. Джордж подошёл к одному из шкафчиков, стоящих возле стены, и достал оттуда несколько кружек. Все они, как и другие предметы в комнате, были разными: красивая небольшая чашечка из тонкого фарфора – Лаванды; розовая и оранжевая кружки с непонятным орнаментом – близняшек Патил; разноцветная, с двумя ручками по обе стороны – Луны; высокая, из тёмной глины – Гермионы; широкая, коричневая с отбитой ручкой – Невилла (он уронил её когда-то); простая чёрная – Гарри; красная, с несколькими щербинками – любимая кружка Джинни с детства… Он всё выставлял кружки в круг на большом ковре с осторожностью, разглядывал каждую, вертел в руках, то улыбаясь, то хмурясь. Замер в какой-то отстранённой нерешительности лишь дважды: первый раз, когда взял в руки смешную детскую чашку Колина, второй – когда две практически одинаковые кружки остались в шкафчике. Они были тёмно-коричневые, расширяющиеся кверху, с одной стороны была фирменная надпись их с братом магазина - Weaslеy&Weaslеy – с другой по заглавной букве имени каждого. Джордж взял кружку брата и поставил её в центр своеобразного круга, где уже стояла чашка Криви. Припасенная заранее бутылка огневиски появилась там же; Джордж уселся на одну из подушек и достал из кармана тот самый фальшивый галлеон. Направляя палочку на монету, он шептал послание товарищам по Отряду Дамблдора…
Прошло совсем немного времени, как в Выручай-комнате появились ученики: измученные, уставшие – отдыхать не было времени – все с огромным энтузиазмом бросились помогать в восстановлении школы. Картина, представшая перед их глазами, ввела всех в некий ступор. Но всего на несколько мгновений. Всё было понятно без слов. Сначала Гарри, который стоял за руку с рыжеволосой Джинни, подошёл и сел на подушку рядом со своей кружкой. Джордж протянул серый полосатый плед сестре и жестом пригласил остальных присаживаться. Ничего не говоря, Уизли взял бутылку и налил немного в каждую из кружек. Неожиданно в стене снова появилась дверь, и, оглядываясь, забежала Гермиона. Выглядела она не лучшим образом: босая, мантия наброшена на больничную пижаму, волосы наспех заколоты на затылке. Ладошки девушки все были в тонких полумесяцах следов от ногтей, которые всё ещё немного пеклись; под глазами пролегли чёрные круги, да и вся она выглядела уставшей и обессиленной. Никто не знал, но очередной приступ отпустил её минут сорок назад, но не прийти на собрание Отряда она не могла: мисс Грейнджер не исправима – это знают все. Гермиона показала ладошку, на которой лежал галлеон, немного виновато пожала плечами и села между Роном и Джорджем.
- Сегодня мы не будем отрабатывать защитные заклинания или строить планы школьного бунта. Давайте просто помянем наших друзей… - Голос парня немного дрогнул, но никто не поднял глаз.
Все выпили алкоголь, кто кашляя, кто просто морщась с непривычки. И каждый вспоминал дорогих людей, что остались на той войне. Первой заплакала Лаванда. Тихо-тихо, без всхлипов и причитаний. Джинни уткнулась в плечо Гарри, и тот почувствовал сквозь ткань футболки её горячие слёзы. Рон потянулся обнять Гермиону, но отпрянул как ошпаренный. Его девушка держала за руку его брата. И вроде Рон всё понимал, и то, что Джорджу сейчас тяжелее их всех, что это просто дружеский жест, знак поддержки, но противный скользкий червь ревности точил его изнутри.
Голос подала Луна, что всё это время плела странные косички из бахромы своего ярко-оранжевого пледа.
- Им не нужны наши слёзы. – Она посмотрела куда-то вверх, словно видя то, что не видят другие. – Нам нужно улыбаться. Они бы так хотели.
Девушка закивала в подтверждение своим словам, отчего её серёжки-редиски загремели.
И, несмотря на всю противоположность взглядов, в этот раз первой её поддержала Гермиона. Она крепче сжала пальцы Джорджа, чтобы эта маленькая боль вернула его в реальность, и улыбнулась. Слабо, вымученно, но улыбнулась. Эстафету подхватил Невиил:
- А помните, как Дин подкрался ко мне сзади, и я выронил вот эту чашку? Даже Репаро её не спасло…
- О да, ты ещё так закричал, что ни одна вопилка с тобой не сравниться! – Томас хлопнул друга по спине, улыбаясь от воспоминания.
- А Лаванда испугалась крика и Ступефаем в Невилла! – Рон прыснул от смеха, а за ним и остальные.
- Любой бы испугался! – Браун расправила плечи, пытаясь сдержать хохот.
- Но в беднягу Невилла саданула только ты! – Джинни уже во всю смеялась, вспоминая то самое занятие, когда из-за нелепой шутки Дина они чуть всю выручай комнату не разгромили, да и друг друга не поубивали ненароком.
Одна за другой посыпались весёлые истории из школьного прошлого, занятий в Отряде Дамблдора, тренировок по квиддичу, морщерогих кизляков и всякие смешные байки. И пусть вся эта радость была на грани истерики, это было куда лучше слёз, это было нужно.
- Мадам Помфри, каким образом мисс Грейнджер сбежала из-под вашего присмотра?
Профессор Снейп стоял возле пустой кровати беглянки, в упор глядя на растерянную колдомедика.
- У меня десятки больных, если вы не заметили!
По правде говоря, мадам Помфри и сама хотела бы знать, как Гермиона смогла улизнуть. К тому же, она очень волновалась за девушку, ведь очередной приступ мог начаться в любой момент, и она была ещё очень слаба.
- Вы хотите, чтобы я помог этой… - Снейп замялся, - своенравной девчонке, а сами не можете и несколько часов приглядеть за ней.
Ни один мускул не дрогнул на лице профессора, отчего мадам Помфри немного ссутулилась. Лучше б накричал, обвинил в некомпетентности или ещё чего. А это холодная безразличность и наставнический тон вводили её в ступор и жутко злили одновременно. Женщина хотела что-то возразить, когда к ним подбежал Поттер, а за ним – Джордж, несущий на руках Гермиону. Он всё понял, когда девушка сжала его руку до такой степени, что костяшки немного хрустнули. А потом она закрыла глаза и сжалась в комок.
- Поттер, Уизли. Мне следовало догадаться. Гриффиндорские остолопы! Кладите её на постель.
Джордж опустил девушку на кровать. Она сжала простыню, что-то беззвучно шепча. Ребята, что бежали вслед из Выручай-комнаты, столпились вокруг.
- Уходите, не мешайте. Ну что вы смотрите? – Мадам Помфри суетилась, пытаясь выставить ребят. Но тщетно: они сплошной стеной стояли вокруг кровати, готовые на всё, что угодно, чтобы Гермионе стало легче. К несчастью, никто из них не мог помочь девушке.
- Вон! – Рявкнул Снейп, не в силах больше выносить метания колдомедика и такое количество «любимых» Гриффиндорцев.
Эффект голоса профессора работал всегда одинаково, что на занятиях, что в обычной жизни: хоть и нехотя, все расходились, взяв обещание с мадам Помфри сообщать им о состоянии подруги.
- Вас это тоже касается. Или вы мне не доверяете? – Не будь ситуация столь ужасной, Поппи высказала бы Снейпу всё, что она думает о его манере общаться. Но сейчас она только недовольно хмыкнула и вышла.
Профессор попытался не обращать внимание на боль в шее (его позвали сюда, и он не успел выпить зелье и наложить заживляющую мазь) и сконцентрировался на девушке, что металась по кровати.
- Легилименс!
И снова ничего. Блок, выставленный Гермионой не оставлял надежды проникнуть в её сознание. Северус мысленно выругался, припомнив Мерлина и его родню чуть ли не до седьмого колена, и попытался ещё раз. Он прекрасно понимал, что это напрасно, но он не из тех, кто просто сложит руки. Профессор понимал, что именно в том, что видит в моменты приступов Грейнджер и кроется разгадка её недуга. Он один знал, что слёзы, дорожками бегущие от крепко сомкнутых глаз, не от боли, что горячим железом течёт по венам, а от тех картин, что сейчас владеют её сознанием.
- И здесь решили выделиться, мисс Грейнджер. – Прошипел Снейп, с привычным отвращением глядя на затихающую девушку. – Мадам Помфри. С завтрашнего дня мисс Грейнджер будет находиться в подземельях, под моим присмотром. На вашем месте, я бы даже не думал возражать.
Подобно вихрю профессор вылетел из Большого зала. У него родилась одна идея. А значит, несколько ночей в лаборатории ему обеспечены. Злой на Грейнджер, с её вечным «не как у всех», на Лестрейндж, что вдоволь поигралась, и на весь Магический мир, Снейп вошёл к себе в комнату.
- Не помню, чтобы я позволял Вам заявляться ко мне, когда Вам вздумается. – Профессор на секунду задумался. – Хотя, Вы можете быть мне полезны.
|
| |
| |
|
