Рита Скитер сидела перед камином в номере люкс отеля «МеджикХилтон» в Нью-Йорке и потягивала коньяк. Перед ней лежал ворох документов, которые она сумела собрать за месяц своих поисков.
«Из меня получился неплохой сыщик, может пора менять профессию?», - усмехнулась она своим мыслям и кинула взгляд на бумаги. Сделав глоток, Рита прикрыла глаза и задумалась. Ее поиски информации о Томе Риддле принесли такие шокирующие результаты… По сравнению с этими сведениями весть об освобождении Сириуса Блека покажется незначительной сплетней не стоящей внимания. Это могла быть такая сенсация, которой еще не видывал магический мир Британии, и она, Рита Скитер, наверняка бы получила награду «Журналист года». Если бы только она смогла обнародовать всю информацию, что сумела найти. Но ее работодатель четко дал понять, что до определенного момента она не должна даже думать о том, чтобы обнародовать полученную информацию. Рита точно знала, из чьего кармана получала такое сногсшибательное жалование, и отказываться от такого, далеко не скоромного, дохода и всех прилагающихся к нему благ не собиралась. Да и портить отношения со своим нанимателем мисс Скитер не имела не малейшего желания. Это могло быть чревато последствиями. Рита прекрасно отдавала себе отчет в том, что Мисс Грейнджер выступала лишь посредником между ней и Гарри Поттером, который, теперь уже по понятным причинам, нанял ее.
Поиски информации о Волдеморте Рита начала с истории маленького мальчика из маггловского приюта. Почуяв сенсацию, пронырливая журналистка не жалея сил и средств, в которых, благодаря щедрости победителя Турнира Трех Волшебников, она была не стеснена, как хорошая гончая шла по следу Тома Риддла. Сначала она оказалась во Франции, где сумела раскопать информацию о жене и дочери Темного Лорда, а потом и в Америке, куда сбежал от преследователей троюродный брат Софи Риддл с маленькой девочкой. Сначала Рита пошла по ложному следу, разыскивая мужчину-француза с девочкой, которую он мог выдавать за собственную дочь, ради ее и своей безопасности. Потратив на поиски почти неделю, Рите удалось узнать, что Жак погиб спустя пару месяцев, после своего побега из Франции, а Николь попала в обычный маггловский приют в Нью-Йорке.
Как Рита выражалась в Американском министерстве магии, слышали, наверное, и на Туманном Альбионе. Рита не постеснялась высказать американским представителям власти все, что она думает об их работе. Как можно было после смерти мага и наличии у него в кармане документов на маленького ребенка не озаботиться судьбой новорожденной девочки? О пропаже девочки никто не заявлял (еще бы, ведь она находилась под опекой своего троюродного дяди, а он был убит, и его убийца, кстати так и не был найден) и доблестные стражи магического порядка не соизволили утруждать себя поисками несчастного ребенка.
Рите пришлось с головой окунуться в жизнь магловского Нью–Йорка, а именно очень близко познакомиться с системой опеки над детьми - сиротами. К каким только уловкам ей не приходилось прибегать, чтобы получить необходимую информацию, учитывая, что на хвосте у нее сидели американские авроры, проявившие необычайную для них бдительность в отношении скандальной английской ведьмы, и использовать магию Рите удавалось далеко не всегда. Хорошо еще, что у нее ну очень удачная анимагическая форма. Найти приют, в который отправили юную Николь Риддл, оказалось очень сложно, поэтому Рита переключила все свое внимание на поиски документов. Среди тех, кто находился в приюте до совершеннолетия никого, похожего на Николь ни было. Либо в деле была информация о настоящих родителях девочки, либо не соответствовал возраст. Несколько десятков папок Рита откинула сразу, как только открывала – с фотографий на нее смотрели чернокожие девушки-негритянки или же смуглые азиатки. Пришлось искать среди удочеренных девочек. Это было нелегким делом, учитывая, как магглы хранили тайну удочерения. Дамблдору следовало бы так охранять философский камень. Пришлось пусть в ход свои женские чары и охмурить одного министерского чиновника, который помог «молодой и перспективной начинающей журналистке» собрать материал для ее сенсационного материала, который сделал бы из нее новую Опру Уинфри. Так Рита получила доступ к маггловским документам по усыновлению. Перерыв архивы всех приютов города, мисс Скитер нашла пять дел об удочерении девочек, подходящих под описание дочери Тома Риддла. Какого же было ее изумление, когда в одном из дел при тщательном изучении уже в номере отеля, она узнала, что одну из девочек удочерила семья обычных магглов. Ее поразила фамилия – Эвансы. Рита в шоке смотрела на дело девочки, которой в приюте дали имя Лилиан, ставшей после удочерения Лилиан Эванс.
Рита, естественно, была в курсе, какова была девичья фамилия матери юного Поттера. И теперь, когда мозаика сложилась в одно целое, Рита в шоке сидела и пила коньяк, так как переварить информацию о том, что Гарри Поттер является внуком Тома Нарволо Риддла, известного всем, как Темный Лорд Волдеморт, было не так то просто.
Ей было интересно, знал ли сам Гарри о своем родстве? И если да, то как поступит юноша с человеком, который является его дедом и одновременно убийцей его родителей? Рита не могла ответить на эти вопросы. Документы, подтверждающие это родство, лежали перед ней, и она не знала, что с ними делать. Отослать их Грейнджер означало, что Гарри Поттер узнает о своем родстве с Темным Лордом, и к каким это приведет последствиям, не мог предсказать никто. С другой стороны, Поттер платит ей именно за то, чтобы она нашла всю информацию о семье Волдеморта, и она просто обязана переслать документы его подруге.
Рита сделала еще один большой глоток коньяка и прикрыла глаза. Решив, что свою работу она выполнила и что она просто обязана представить все документы своему работодателю, Рита решила передать документы лично, не доверяя такую секретную информацию совам или международной магической пересылке. Встряхнув белокурыми локонами, Рита встала и направилась в душ.
Через час, тщательно собрав все документы и спрятав их в уменьшенном виде в кулоне на своей груди, Рита покинула отель, направляясь в аэропорт, чтобы вернуться в Англию.
***

Северус Снейп мерил огромными шагами крохотную гостиную в домике в Паучьем тупике. Он аппарировал сюда сразу же после окончания аудиенции у Темного Лорда. Ему требовалось время, чтобы спокойно подумать. В Хогвартсе его сразу же вызвал бы добрый дедушка, а отчитываться два раза подряд Северусу не хотелось. Находиться меж двух огней и при этом не подпалить свой выдающийся нос зельевар научился уже давно, но за всю свою двадцатилетнюю карьеру двойного шпиона с такими трудностями он столкнулся впервые. Если бы он не был Северусом Снейпом, и в его лексиконе в принципе не отсутствовало слово «невозможно», то ситуацию можно было бы назвать безвыходной. С одной стороны – Темный Лорд с приказом доставить пред его красные очи неуловимого Поттера, с другой - директор Хогвартса с настоятельной просьбой выяснить личность Наследника Волдеморта.
Впервые за долгие годы у Северуса Снейпа мелькнула крамольная мысль бросить все к Мерлиновой бабушке и отбыть куда-нибудь на Гавайи. Изменить внешность. Затеряться среди магглов. Но подобные мысли душились в зародыше. Северус прекрасно понимал, что спрятаться он сможет только в одном месте – на том свете, а отправляться туда в ближайшее время он никак не планировал. У него под носом происходило что-то, от чего зависела дальнейшая судьба если не всего мира, то, по крайней мере, Англии точно. Он это чуял. А своему профессиональному шпионскому чутью зельевар привык доверять. Но мистер Снейп не знал доподлинно, что именно происходит. Он, Северус Снейп, был не в курсе событий. Это был своеобразный вызов судьбы, и он просто не мог его не принять. А значит надо приступать к выполнению двух невыполнимых заданий.
Если «проблему» с Поттером разрулить без ущерба для себя и своего драгоценного здоровья еще представлялось возможным, в конце концов, можно надавить на старого любителя лимонных долек, то вот с какой стороны начинать выяснение личности обладателя золотой маски, Северус не знал. Личность этого новоявленного фаворита одного из хозяев интересовала Снейпа едва ли не более всех планов Дамблдора и Волдеморта вместе взятых. Особенно принимая во внимание последний визит в резиденцию Темного Лорда. По ходу событий, этот молокосос имел такое влияние на Лорда, что от одного его слова зависела целостность шкуры любого из пожирателей, независимо от степени приближенности к трону его господина.
Вдобавок ко всему, на сцене появились новые действующие лица. Помимо загадочного Наследника в ближайшем окружении Лорда появились несколько незнакомых Снейпу личностей. Или же неузнанных. От Северуса уже давно не осталось бы и кучки пепла, если бы он не рассматривал все варианты развития событий, какими бы невероятными или нелепыми на первый взгляд они не казались. Но факт оставался фактом: пока вытащенные из Азкабана Пожиратели отсыпались и отъедались в своих поместьях, Лорд собрал вокруг себя новых доверенных лиц. На последней аудиенции помимо собственно Лорда присутствовал еще один человек. Неизвестный не проронил ни слова за все то время, что Северус провел у Лорда, просто стоял в стороне, сложив руки на груди в каком-то очень уж знакомом жесте. Снейп не мог себе позволить как следует рассмотреть мага, но уже одно то, что он присутствовал при этом разговоре, говорило о том, что этот человек занимает особое положение при Лорде. Насколько Северус мог догадываться, из «старой гвардии» около трона Волдеморта остались только Лестрейнджи, Долохов и Люциус. Но ни на одного из выше означенных соратников Лорда этот странный маг не походил.
Такое положение дел не могло не насторожить Снейпа. Появление новых действующих лиц в этой пьесе он не предполагал. Роли были расписаны на десятилетия вперед, в том числе и его. Но, в отличие от того же мальчишки Поттера, Северус это осознавал и не пытался изменить то, что он изменить был не в силах. Иначе его просто бы вывели из игры, а его место занял бы другой игрок. Незаменимых людей не бывает, в этом Северус Снейп был твердо уверен и именно об этом ему намекнул Наследник при их последней встрече. До недавнего времени Северуса вполне устраивало сложившееся положение вещей. Даже после возрождения этой красноглазой полурептилии он был уверен, что может почти наверняка предугадать дальнейшие шаги обоих своих покровителей. И если Дамблдор оставался верен себе, то вот Лорд его удивил, причем очень сильно. Это заставило Северуса мобилизовать все свое мастерство, напрячь свой аналитический ум и перепроверить все еще раз. Потом еще и еще раз. Результаты по-прежнему оставались неутешительными. Северус не только не мог хотя бы примерно предугадать следующие действия Лорда, он не мог разобраться в причинах уже произошедшего. Точнее причина была одна – таинственный Наследник. И новый ближний круг. Северус специально «навестил» некоторых своих товарищей по оружию, пытаясь прояснить для себя ситуацию. Но никто из них после нападения на Азкабан не получал вызова. О наследнике так же никто ничего нового ему не рассказал, не считая того, что Макнейр точил на парня зуб. Это было для Снейпа не новостью, однако навело на определенные мысли. А пока что надо приниматься за поиск информации о семье Риддла, а то чем Мерлин не шутит, может и правда, мальчишку связывают с Лордом родственные узы.
Северус Снейп умел и любил работать с бешеной отдачей. Будь то эксперимент в области зельеварения, изучение очередного трактата по боевой магии, или же поиск информации о Томе Нарволло Риддле. Когда Снейп устало откинулся в кресле, было уже глубоко за полночь. За это время он успел прошерстить все архивы Хогвартса и даже, с позволения самого министра, заглянуть в закрытый архив Министерства Магии. Ну что ж, ему предстояла поездка во Францию. Только бы за время своего путешествия он не понадобился Лорду. Надо придумать какое-нибудь оправдание своему отъезду. Так, не проводится ли в ближайшее время какой-нибудь задрипанный конгресс или самая захудалая конференция по зельеварению. И чем ближе к Парижу, тем лучше.

***

Отпустив Снейпа Том и Сириус, не говоря ни слова, направились в комнату Гарри. Мало того, что тот чуть не засветился перед Снейпом, хотя прекрасно знал, что тот будет в замке, так еще и заинтриговал их.
- А Снейп должен сказать Гарри «спасибо».
- За что?
- За то, что избавил его от очередной порции «Круцио», - с этими словами Сириус постучал в дверь и, не дождавшись ответа, вошел в комнату сына.
Гарри стоял пред задернутой полотном картиной и никак не решался открыть полотно.
- Гарри, - Том подошел и положил руку на плечо юноши, - ты в порядке?
- Да, все нормально, - не поворачиваясь к деду, Гарри взмахнул палочкой, и в комнате появились еще два мягких удобных кресла, – думаю, вам лучше присесть.
- Тебе не кажется, что после всего того, что мы пережили за последний месяц, нас с твоим дедом уже ничего не свалит с ног?
- Ты в этом так уверен, Бродяга?
Тому надоела эта игра в загадки, поэтому он одним движением сорвал ткань с картины.
- Свет и Тьма, это… - договорить Том не смог, он схватился за сердце и начал оседать на пол. Гарри подхватил деда и усадил его в кресло, а вот Сириус так и стоял, уставившись на портрет своих лучших друзей, не замечая ничего происходящего вокруг. По щеке Лили текла одинокая слезинка, Джеймс нервно сглотнул:
- Бродяга, дружище…
Сириус медленно подошел к портрету и осторожно коснулся его, словно надеялся почувствовать живое человеческое тепло, и резко отдернул руку, ощутив под пальцами шероховатость холста.
- Отец? – Лили на картине вскочила с кресла и схватилась за кулон, - Гарри, что с ним?
- Пока что ничего, но если он и дальше будет делать глупости, в чем, кстати, частенько обвиняет меня, то рискует в скором времени получить инфаркт. – Том попытался встать с кресла, но Гарри силой удерживал его на месте.
В себя лорд Блек пришел от резкого удара в солнечное сплетение.
- Что стоишь, как пень, помоги его удержать, пока я достану лекарства.
Гарри, передав Тома на попечение Сириуса, подошел к шкафу и стал методично отбирать необходимые зелья.
- Сириус, отойди.- Шепотом приказал Том. Именно приказал, а не попросил. Несмотря на то, что сейчас его одолел бы даже Лонгботтом, Том Риддл оставался Темным Лордом даже в прединфарктном состоянии. – Я хочу увидеть Николь.
Сириус отошел в сторону, давая возможность Тому беспрепятственно обозревать портрет дочери и зятя.
На портрете же Джеймс обнимал плачущую Лили.
- Ну-ну, дочка, не надо. Не настолько уж и слаб твой старый отец, чтобы оплакивать его кончину. Хотя видит Мерлин, я был бы не прочь оказаться рядом с тобой и твоей матерью.
Лили рыдала и не могла сказать ничего, она только повторяла: «Отец».
- У меня еще есть парочка невозвращенных долгов на этом свете, так что я еще задержусь здесь, пока не выплачу их сполна. Слово Темного Лорда.
- Дед, ты бы помолчал, а? – Гарри появился около кресла и протянул Тому пузырек,- а то вон маму и отца напугал до сме… э-э… сильно напугал.
Том покорно проглотил зелье и посмотрел на портрет. Лили тихо всхлипывала, а вот Джеймс…
- Так, Бродяга, может соизволишь объяснить, с каких это пор мой сын называет своим дедом Темного Лорда? И какое отношение этот человек, которого вы считаете отцом Лили, имеет отношение к Волдеморту?
- А ты научился терпению за эти годы, Сохатый. Раньше бы ты бросился …
- Раньше я МОГ придушить тебя, но теперь я …
- Только портрет, – Гарри встал пред картиной, загородив собой Сириуса и Тома. – Ты поверил мне, когда я пришел в хранилище Поттеров в Гринготтсе.
- Хранилище защищено кровной магией. Если бы в тебе не текла кровь Поттеров ты бы не смог туда войти.
- Верно. И я принес вас сюда, в МОЙ дом, где живет МОЯ семья.
- И кого же ты называешь своей семьей?
- Давайте успокоимся,- Сириус высунулся из-за спины Гарри, - Бродяга, за 14 лет столько всего произошло. Нам надо очень многое рассказать тебе и Лили.
- Сначала докажи, что ты Сириус Блек.
- Карта мародеров открывается с помощью пароля «Клянусь, что замышляю шалость и только шалость». Твоя анимагическая форма – олень. На твой 16-й день рождения мы отправились в заведение малышки Энни, потому что…
- Хватит, это все знал не только Сириус Блек.
- Вашим Хранителем Тайны был Питер Питтегрю. Ну а чтобы ты совсем поверил… - Сириус быстро перекинулся в собаку, повилял хвостом, глядя в глаза друга, и опять превратился в человека.
- Хорошо. Кто этот человек?
- Ты имеешь в виду своего сына?
- Сириус, я не шучу!
- Томас Нарволо Риддл, Лорд Сизерин, лорд Райвенкло. Так же известен как Темный Лорд или лорд Волдеморт.
- И как мне, по-твоему, реагировать на эти известия?
- Ну, я попытался его убить, - Сириус ухмылялся.
- И почему же не убил?
- Твой сын помешал. Устроил свидание моей головы с табуреткой. Не хило так приложил.
- И после удара ты так повредился умом, что теперь служишь нашему убийце?
- Отец, тебе не кажется, что я давно бы уже был трупом и не разговаривал с тобой, если бы Том хотел меня убить?
- А можно подумать, что он не хотел?
- Хотел, Джеймс, хотел,- Том поднялся с кресла,- я сделал в этой жизни много ошибок, но надеюсь, что ты простишь меня так же, как простил Гарри.
- Джеймс, - наконец заговорила Лили, - мы ничего не теряем, если просто выслушаем их. И это не значит, что мы им поверим.
Гарри улыбнулся.
- Тебе смешно?
- Нет, просто когда-то я сам сказал точно такие слова одному человеку. И тогда рассказ этого человека перевернул всю мою жизнь.
Рассказ занял не один час. Говорили в основном Том и Гарри. Том рассказывал о том, как он маглорожденный талантливый маг, выросший в приюте, был распределен на Слизерин, факультет потомственных чистокровных волшебников. Как ему, грязнокровке, не разбиравшемуся в обычаях магического мира, приходилось день за днем доказывать аристократам свое право находиться среди них. Очень быстро мальчик понял, что он не имеет даже отдаленного понятия о тех вещах, которые для его сокурсников являются самой собой разумеющимися. Он воспитывался в другом мире. Но жить ему предстояло среди магов, поэтому он поставил себе цель – узнать о его новом мире как можно больше. Гордость не позволяла ему просить помощи у кого бы то ни было, и он проводил все свободное время в библиотеке, изучая историю магического мира, разбираясь в генеалогии магических родов, штудируя юридические справочники. Однажды он поправил кого-то из старшеклассников, когда тот неправильно указал степень своего родства с тогдашним министром магии. Первокурснику грозило быть размазанным по стенке, но за него заступился Абрахас Малфой, посчитавший, что паренек был прав. Именно Абрахас обратил внимание на талантливого мальчика и взял его под свое крыло. Он объяснял юному Тому то, что тот не понимал в обычаях и традициях магов, давал книги из своей библиотеки. Абрахас же намекнул юноше, что для того, чтобы сделать удачную карьеру в магическом мире ему, магглорожденному без связей и денег, начинать надо еще в школе. Так у Тома Риддла появилась новая цель – он стал лучшим учеником курса, старостой факультета, потом старостой школы. К окончанию школы юноша узнал о своем происхождении. Он был уже не сирота без поддержки и связей. Он стал наследником одного из основателей Хогвартса. Его поддерживали как аристократы, так и многие полукровки и даже магглорожденные. Он знал и чтил традиции чистокровных семей, но понимал, что без вливания свежей крови аристократическим родам грозит вымирание. Да, он предлагал изменить систему образования, обучая магглорожденных магов отдельно от чистокровных волшебников. Но вовсе не потому, что презирал их, а для того, чтобы избавить детей от тех трудностей вхождения в новый и незнакомый для них мир, с которыми пришлось столкнуться ему. Он хотел, чтобы дети из маггловских семей изучали так же обычаи и традиции магического мира, чтобы они не чувствовали себя в нем чужими, и, как следствие, не пытались бы перекроить волшебный мир на манер маггловского, более близкого им. Том женился на француженке-аристократке. Женился по любви, но это не меняло того, что его влияние как политической фигуры распространялось теперь и за территорию Англии. Такой игрок на политической арене мог стать серьезным соперником. От него стоило избавиться и как можно скорее. После смерти жены Том почти сошел с ума от боли. Он начал создавать хоркруксы. Так Том Риддл постепенно превращался в Лорда Волдеморта, целью которого стало отомстить за смерть своей семьи. С каждым новым хоркруксом в Томе оставалось все меньше и меньше человеческого. Потом было пророчество и гонка за невинным младенцем. Потом тринадцать лет скитаний в виде бесплотного духа, потом возрождение и как гром на голову известие о том, кем он приходится Гарри Поттеру.
Сириус уложился в пять минут. Да и что можно было рассказать о двенадцати годах в Азкабане? При упоминании Питера Лили грязно выругалась, чего от нее не ожидал никто. Лишь, появившаяся на соседнем портрете незаметно для всех Вальбурга, удовлетворенного хмыкнула.
Рассказ Гарри был не менее впечатляющим, чем рассказ Тома. 10 лет заточения на Тисовой улице, знакомство с волшебным миром, первые друзья и первые враги. Философский камень, василиск, дневник Тома Риддла, карта мародеров, спасение Сириуса, Турнир Трех Волшебников, нападение дементоров, Амбридж.
- Подожди, ты же только пойдешь на пятый курс, – остановил сына Джеймс.
- Это не совсем так. Слушайте дальше.
Министерство магии и зал пророчеств, предательство Снейпа и чудесное спасение Дамблдора, поиск хоркруксов и последняя битва. А потом смерть лучшего друга и любимой девушки, пять лет в Азкабане в компании Годрика и возвращение на восемь лет назад. Встреча с дедом, установление родства у гоблинов, вхождение в род, нападение на Азкабан, спасение Гермионы и, наконец, подарок Софи на день рождения внуку.
- Гарри, родной мой,- Лили никак не находила подходящих слов,- если после всего, что пришлось пережить, тебе удалось сохранить свою душу, прошу тебя, не омрачай свою жизнь. Нас ты уже не вернешь, но не лишай себя возможности жить. Не подчиняй свое существование мести. Твой дед попытался сделать это, но ничего хорошего не вышло. Что было, то прошло.
- Мама, ты и вправду веришь, что Дамблдор оставит меня в покое и даст спокойно жить? Пусть уж лучше я буду сожалеть о том, что я сделал, чем сожалеть о том, что мог сделать и не сделал.
Пока Сириус, Том и Гарри рассказывали о своей жизни Лили и Джеймсу, за окном уже стемнело.
- Ого, а мы засиделись, - спохватился Сириус, когда заметил, что Гарри в очередной раз зевнул, - все, Гарри, марш спать, успеете еще наговориться, они теперь всегда будут рядом с тобой.
Когда за Гарри закрылась дверь ванной комнаты, Сириус повернулся к портрету друзей:
- Джеймс, Лили, в моей комнате есть одна замечательная картина, где вы сможете с комфортом расположиться, и мы продолжим разговор. К тому же Лунатик уже должен вернуться. Думаю, он не откажется заглянуть ко мне на рюмочку Огденского.
- Сириус! – в голосе Тома явно слышалось предупреждение.
- Антонина с нами не будет! – Том только покачал головой.
- Можно подумать, что без Долохова вы не найдете бутылку и бокалы?
- Отец! Это уже слишком. Я не сопливый подросток!
- Иногда мне кажется, что у моего внука здравого смысла больше чем у вас всех вместе взятых.
Перепалка прекратилась с появлением Гарри, который уже спал на ходу. Пожелав ему спокойной ночи, Сириус и Том отправились каждый к себе. А Джеймс и Лили еще долго смотрели на уснувшего сына. И только появление на их картине запыхавшегося монаха с напоминанием, что их давно ждут, заставило чету Поттеров последовать за провожатым.

***
Так уж получилось, что этой ночью спокойно спали и видели сны только половина обитателей замка Слизерина.
Том, несмотря на то, что Гарри напичкал его зельями, в том числе успокоительным так и не смог уснуть.
- Люмус!
- Дорогой, тебе опять нехорошо, позвать Гарри?
- Нет, не стоит. Со мной все в порядке. Просто я не могу понять, как наша дочь могла забыть о тебе. И этот ее муженек. Была б моя воля…
В ответ раздался только мелодичный смех Софи.
- Том, успокойся. Мы успеем еще наговориться. Если честно, то я даже немного побаиваюсь нашей встречи.
- Ты, боишься? Самая смелая женщина из всех, кого я когда-либо знал, боится?
- Я мать, которая отдала своего ребенка на попечение чужим людям.
- Софи, ты правильно поступила, ты спасала ей жизнь.
- Она тоже мать, но она не бросила своего ребенка, даже ради спасения его жизни.
- И что в результате? Мерлин, я тоже не знаю, как мне с ними говорить. Ведь я пытался и не один раз убить ее сына, я виноват в ее смерти и в смерти ее мужа. Хотя этого мужа я бы с удовольствием отправил на тот свет еще разок.
- Чем тебе так не угодил Джеймс Поттер?
- Тупой самовлюбленный гриффиндорец.
- Том, ты предвзято судишь,- попыталась урезонить супруга Софи.
- А как я еще могу судить о человеке, который сразу по окончании школы вступил в Орден Феникса? Да у этого молокососа не хватило ума поставить нормальную защиту на дом и выбрать в хранители порядочного человека! Если у него хватило ума жениться, то должно было хватить ума защитить свою семью.
- Том, осмелюсь тебе напомнить, что не только он не смог уберечь своих близких. Были еще случаи в мировой истории.
Том до боли сжал кулаки, но смолчал на это замечание жены.
- Пойми, Джеймсу, так же как и Гарри, в свое время очень хорошо, извини за грубое выражение, промыли мозги. Ты сам когда-то заметил, что Дамблдор не просто так отказался от политической карьеры и предпочел место «серого кардинала». Школа – это дети, а дети – это будущее. Он выбирал тех, на кого мог легко влиять. После кончины родителей Джеймс становился главой рода, владельцем огромного состояния. А ты приложил руку, не в прямом смысле, конечно, к смерти его родителей. А из кого можно слепить, как из глины, верного сторонника света, как не из семнадцатилетнего юноши, мечтающего отомстить со смерть самых близких людей? А Ремус? Бедный мальчик был обязан Дамблдору всем, даже тем, что мог учиться в Хогвартсе.
- Софи, но мозги у этих мальчиков где все это время были? Ты говоришь так, словно они безропотные марионетки, которых дергают за ниточки.
- Том, мудрость и опыт – это привилегии старости. У них не было такого друга и наставника, как Абрахас. Точнее это место занял Дамблдор. Да и ты сам натворил немало глупостей по молодости.
- И что мне теперь делать?
- Жить, Том. Просто жить.

***

Так получилось, что представители младшего поколения семьи Уизли задержались в замке еще на один день.
Запланированный квиддичный матч не состоялся ввиду того, что Гарри отсутствовал почти весь день, а когда вернулся – заперся вместе с Томом и Сириусом, решая какие-то им одним известные проблемы. О том, что детей пора бы уже отправить обратно на Гриммо, никто даже не вспомнил, или же все старательно делали вид, что не помнят, давая возможность ребятам насладиться гостеприимством замка. К тому же, Сириус, который должен был вместе с Уизли вернуться в свой родовой дом, был занят вместе с Томом и Гарри.
Те, кто принадлежал к клану пожирателей, давно уяснили, что не стоит лезть, куда не нужно с глупыми вопросами, поэтому просто пожали плечами и вернулись к своим занятиям. Не принято было в их среде интересоваться планами и делами хозяина. Закончат шаманить – все, что нужно расскажут.
Гермиона пряталась в библиотеке, пытаясь разобраться в своем отношении к бабушке. Разговор с Сириусом заставил ее по-другому взглянуть на ситуацию и задуматься о том, что иногда ради блага близких людей приходится делать что-то, что может вызвать осуждение и даже злость тех, ради блага кого ты стараешься. Она вспомнила историю с «Молнией» на третьем курсе.
Люциус и Нарцисса пригласили Грейнджеров составить им компанию на конной прогулке. После посещения букинистических магазинов маггловского Лондона Люциус подумывал о том, чтобы дополнить свою библиотеку некоторыми маггловскими изданиями, поэтому он попросил Венделла порекомендовать ему несколько хороших магазинов, у владельцев которых была безупречная репутация, и помочь непосредственно с выбором самих книг.
Близнецы скрылись в компании Рабастана и Рудольфуса. Фред и Джордж нашли тех, кто по достоинству смог оценить их таланты, при этом не занудствуя о необходимости «быть серьезнее». К тому же, братья Лейстрандж среди пожирателей имели репутацию балагуров и любителей пошутить. Правда, шутки у них были не всегда такими уж безобидными, но что поделать, издержки службы у Темного Лорда. Теперь квартет был занят разработкой плана очередной мелкой пакости, а значит, на неопределенное время потерян для общества. Когда близнецы занимались чем-то, связанным с разработкой очередного гениального розыгрыша, или планировали новую шутку, то забывали обо всем на свете. Гарри как-то имел неосторожность заметить, что Фред и Джордж подтрунивают над одержимостью Гермионы книгами, хотя сами те еще маньяки, только предмет страсти у них несколько иной. Близнецы переглянулись и синхронно кивнули. Иногда казалось, что они читают мысли друг друга. На следующее утро только поттеровская удача спасла Гарри от незавидной участи целые сутки испытывать постоянное сексуальное возбуждение. Как он умудрился пролить стакан сока, в который близнецы добавили возбуждающее зелье, одному Мерлину известно.
Джинни и Рон просто радовались тому, что не нужно сидеть в четырех стенах и помогать матери.
Все провели этот день в соответствии со своими интересами. Во владениях лорда Слизерина было тихо, мирно и спокойно. А так как подобное безмятежное существование было просто противоестественно для обитателей замка, то на следующий день…
На следующий день, когда все собрались за завтраком, Гарри потребовал обещанный ему на день рождения квиддич.
Удивительно, но идея вызвала активный интерес не только у молодежи. Представители «старшего поколения» приняли на ура возможность, как выразился Антонин, «поразмять кости, тряхнуть стариной и показать, что есть еще порох в пороховницах». Оказалось, что почти все старшие маги с удовольствием играют в квиддич, но из-за войн, тюрем, и прочих «неприятностей» до этого приятного занятия у них просто метлы не долетали, не до того было.
За столом началось бурное обсуждение предстоящего Чемпионата Англии по квиддичу. Естественно, что постепенно разговор перешел на тему «да что сейчас, вот в наше время…». Старшие вспоминали свои школьные годы, сравнивая мастерство игроков прошлого и настоящего. Сравнение почему-то всегда оказывалось не в пользу поколения Виктора Крама. Молодежь со всем пылом доказывала обратное.
- Да где вы найдете сейчас таких игроков, как были раньше? – Рудольфус, такой же ярый поклонник квиддича, как и Рон, в упор уставился на младшего из сыновей Уизли, явно пытаясь смутить того, - когда был изобретен последний квиддичный прием, получивший имя своего первого исполнителя? Да, Виктор Крам бесподобно может исполнить финт Вронского, но сам ничего нового в игру не привнес.
- Ха, да попробовал бы ваш Вронский исполнить свой финт на «Молнии», а не «Чистомете» первой модели, на котором он летал.
- Что вы этим хотите сказать, молодой человек?
- Только то, что легко было выполнять финт Вронского на метле, которая не могла развить скорость более 70 миль в час даже при попутном ветре. Думаете, у Вронского хватило бы мастерства проделать свой трюк на скорости втрое больше?
Рон в пылу спора не заметил того, что Рудольфус мрачнел с каждой секундой, все больше напоминая не дядюшку - добряка с соседней улицы, а беспощадного пожирателя, оставляющего метку над только что уничтоженным домом, коим, собственно говоря, он и являлся.
Том предложил перенести выяснение отношений на квиддичную площадку.
Подобрались две полные команды. Играли все, кроме Гермионы, у которой отношения с метлой не сложились с первого класса, Регулуса, еще не до конца окрепшего после Азкабана, и Грейнджеров. На команды разбивались по принципу «старшие – налево, мелюзга – куда хотите». «Мелюзга», к которой для ровного счета переметнулся Сириус, скалила зубы в нехороших ухмылках и, собравшись в кучку, о чем-то шепталась. Расшаркиваться пред старшими и проявлять уважение к возрасту противников никто не собирался. Раз залез не метлу – будь готов быть сбитым бланджером.
В команде «детей» расстановка игроков была предсказуема: Рон – на воротах, Драко, Джинни и Сириус – охотники, Фред и Джордж – загонщики, ну и Гарри – капитан и ловец. Ребята решили взять себе название «Мелюзга», тем более им это здорово подходило, хотя общий вид портил Сириус – колокольней возвышаясь среди младшего поколоения.
Распределение ролей в команде «Взрослых» ждали с интересом, хотя и здесь все обошлось без неожиданностей. Рабастан и Рудольфус будут пытаться конкурировать с близнецами Уизли на позициях загонщиков. Нарцисса, Белла и Ремус составили тройку охотников, а Люциус и Антонин решили, кому из них выступать в роли ловца, а кому защищать кольца, подкинув монетку. В результате Люциусу досталось место вратаря, а Антонину предстояло попытаться поймать снитч.
Тому единодушно было предоставлено право судить матч. Кто бы посмел это оспорить? Пока остальные выбирали метлы и разбирались с экипировкой, Том трансфирурировал какие-то ветки в квиддичные кольца и стал ждать, когда же игроки займут свои позиции.
Моника, Венделл, Гермиона и Регулус заняли места зрителей на почетном клетчатом пледе, расстеленном чуть поодаль от основного действа.
По свистку Тома игра началась. Гарри и Антонин, зависли над стадионом, высматривая золотой снитч, но мячик пока не спешил показываться. Как ни странно, первыми счет открыли «взрослые»: Нарцисса умело сделала обманный замах и забросила мяч в кольца зазевавшемуся Рону. Регулус, отчаянно болеющий за команду взрослых, громко зааплодировал Нарциссе, которая даже на метле выглядела элегантно. Пока «Взрослые» рассыпались в комплементах Нарциссе, «Мелюзга» успели организовать молниеносную атаку и забросить мяч в кольца. И теперь Гермиона с родителями улюлюкали и хлопали, радуясь удачно забитому мячу.
Уже после первых пяти минут стало очевидно, что взрослые явно давно не сидели на метле и отставали в скорости и умении маневрировать от ребят, которые носились над импровизированным стадионом со скоростью ветра. «Взрослым» пришлось срочно вспоминать навыки игры и уходить от бешенных бладжеров, умело запущенных Фредом и Джорджем.
Гермиона по ходу игры рассказала родителям правила и те с интересом смотрели на «магический футбол», как его окрестил Венделл.
Страсти на поле накалялись. Антонин орал на Люциуса, который пропустил уже третий мяч подряд. Ну а что мог поделать Люциус, если раз за разом к кольцам, которые он должен был защищать, пробивалась Джинни Уизли. И если Нарцисса даже на метле умудрялась быть настоящей леди, Белла все больше становилась похожей на себя 15-ти летнее давности, когда от одного ее взгляда отряды авроров разбегались прочь, то Джинни просто радовалась игре. Девушка смеялась, лукаво подмигивала Сириусу, с подачи которого забила очередной мяч, махала Поттеру, ударяла по руке Драко и … через пару мгновений снова оказывалась пред Люциусом с квоффлом в руках. Счет был 40:10 в пользу «Мелюзги».
Регулус и Рабастан поначалу пытались вывести из строя юрких и быстрых Драко и Джинни, но все их попытки оказались безуспешными. И Драко и Джинни с легкостью уходили от летящих бланджеров, даже не снижая скорости.
Гарри с интересом наблюдал за игрой, время от времени оглядывая пространство поля в поисках снитча. Он мог бы уже не один раз поймать золотой мячик, но тогда бы игра уже закончилась. Антонин же больше времени проводил за руганью с Люциусом, нежели в поисках снитча.
После очередного забитого «Мелюзгой» гола, квоффл оказался в руках у Беллы, которая на бешеной скорости ринулась к воротам противника. Она просто смела на своем пути Драко, который не оказался на земле только благодаря тому, что его вовремя подстраховала Джинни, легко обманула Сириуса, проигнорировала два летящих в нее с разных сторон бладжера и забила мяч. Но больше трех подобных проходов миссис Лестрейндж совершить не удалось. Фред и Джордж задались единственной целью – попасть в Беллатрикс бладжером. У той просто не оставалось времени ни на что другое, кроме как пытаться удержаться на метле и не упасть. Ремус хоть и имел преимущество перед другими игроками, все-таки и зрение и скорость реакции у него намного лучше, чем у остальных, но у него практически не было опыта игры. Так что большинство его попыток оказывались провальными.
Счет уже был 160:70 в пользу «Мелюзги».
Поняв, что достать бладжерами Драко или Джинни не получится, Рабастан и Рудольфус сосредоточили все свое внимание на Сириусе. Но аврорская подготовка дала о себе знать, пусть не так уверенно, как молодежь, но все-таки лучше, чем игроки команды «Взрослых» Блек умудрялся убираться в траектории полета бланджеров. В очередной раз увернувшись от пущенного в его сторону Рабастаном мяча, Сириус отправил квоффл в кольца за спиной Люца и стал совершенно издевательски раскланиваться пред зрителями. Рудольфосу это шутовское представление явно не понравилось, и он со всей силы отправил в сторону Сириуса бладжер. Близнецы Уизли перехватить этот мяч явно не успевали. Сириус же не замечал опасности.
- Сириус, слева! - раздался предупреждающий крик Драко.
Блек на автомате отклонился в сторону. Бладжер просвистел в паре сантиметров от его лица и уже следующее мгновение раздался смачный хруст, сопровождавший столкновений летящего на максимальной скорости бладжера с аристократическим профилем Люциуса Малфоя.
Все замерли. Люциус совершено неаристократично утер кровь рукавом, издал что-то, напоминающее воинственный клич, но в виду отсутствия определенного количества зубов больше походившее на кряканье утки, и, выхватив квоффл из рук Ремуса, направился в сторону ворот противника.
«Ну что ж, теперь понятно, откуда могло возникнуть это нелепое представление о ведьмах, как о летающих на метлах страшных существах. Если в средние века кто-то из магглов случайно увидел квиддичный матч, то этого было вполне достаточно» - подумала Гермиона глядя на разъяренного Люциуса.
Гарри же решил, что пора бы им заканчивать, иначе дело дойдет до смертоубийства. Все–таки характер у всех играющих был… хороший у всех характер, боевой. И поэтому Поттеру стоило немедленно приступить к поискам снитча. Однако золотой мячик, до этого постоянно маячивший пред глазами, теперь, как назло, будто сквозь землю провалился.
Конечно же, злой, окровавленный, с перекошенным от переломов и злости лицом Люциус Малфой был страшен, но и «детки» подобрались не из пугливых. Учителя были хорошие, те самые, что сейчас были на квиддичном поле. Да и вообще, квиддич не терпит слюнтяев и неженок. Драко подхватил квоффл и решительно начал атаку своей команды.
А снитч так и не показывался. Счет стал уже 250:120, в пользу молодого поколения. Кровь вытирал теперь не только Люциус, но и Фред с Ремусом, повстречавшиеся с бладжерами. Сириус держался за метлу одной рукой, вторая безвольно висела вдоль тела, рука была сломана в столкновении с Беллой. Наконец Гарри заметил снитч возле колец противника и ринулся к нему. Люциус, увидел, что на него летит Гарри, и, с перепуга, что тот в него врежется, резко отлетел в сторону, чуть не навернувшись с метлы. Антонин, летевший сразу за Гарри, но уступающий ему по скорости и маневренности, не успевал за снитчем.
Игра закончилась со счетом 400:120 в пользу «детишек».
Ребята во всю потешались над взрослыми и их неумением быстро летать и маневрировать, на что Том, сказал, что теперь и взрослым устроит ежедневные тренировки, так как сидя в Азкабане или в своем поместье, его соратники подрастеряли былую легкость.
Все вернулись в замок уставшие, но довольные, несмотря на полученные травмы. Лечить Люциуса, Ремуса и Фреда взялся лично Гарри, поэтому буквально через час Люциус блестел улыбкой со всеми белоснежными зубами, впрочем как и Фред с Ремусом. Вечером все встретились за ужином, с удовольствием обсуждая подробности матча, после чего все разошлись спать.

Гарри достал свою волшебную палочку и отдал ее сидящему рядом с ним Тому.
- Это моя новая палочка, - Том предал палочку внука Люциусу, тот Нарциссе и так далее. Все смотрели на это чудо и не могли понять, откуда могла взяться такая изумительная вещь.
- И я сделал ее сам пять лет назад.
Находящиеся в бирюзовой гостиной маги изумленно переглянулись. Пять лет назад Гарри было всего десять и он знать ничего не знал о мире магии.
В течение следующего часа Гарри в очередной раз кратко изложил собравшейся аудитории основные факты своей жизни, делая упор на полученные им уникальные и давно уже считавшиеся утраченными знания. Умолчал Гарри лишь о хоркруксах Дамблдора, дабы не провоцировать и без того мающихся от безделья дедовых пожирателей и иже с ними мародеров на очередные подвиги, ну и еще об анимагии. Он сам не знал почему, но пока что решил не распространяться о своих анимагических формах. Также, он просветил волшебников о первых десяти годах своей жизни у магглов, попросив Беллу, которая очень остро восприняла эту часть истории, сдерживать себя и не мчаться прямо сейчас в Суррей пытать его родственников, тем более в своем отношении к нему они были большей частью невиноваты.
Люциус вздрогнул, когда Гарри рассказал о том, как в прошлом погибли Гермиона и Рон. Долохов тихо выругался, но его так никто и не понял, потому что выражался Антонин на родном языке, Рабастан удивленно посмотрел на Антонина, когда он сказал что-то похожее на «Твой гнилой кролик»*, правда никто так и не понял, что собственно такого в этом ругательстве. Нарцисса, прикусив губу, старалась сдержать всхлип, а на глазах у нее навернулись слезы. Одновременно с этим раздалось рычание. Ремус, вцепившийся в подлокотники своего кресла, почти себя не контролировал и начал трансформацию. Несмотря на то, что Люпин полностью излечился от ликантропии и его состояние никак не зависело от лунных циклов, в моменты сильных эмоциональных всплесков ему бывало трудно контролировать себя и не перекидываться в зверя. К счастью Гарри вовремя заметил происходящее и влил в бывшего оборотня Успокоительное зелье, запасливо припасенное им на всякий случай.
Собравшимся не надо было объяснять, почему Гарри не хотел, чтобы Гермиона и Драко присутствовали сегодня в гостиной. Том не проронил за все это время ни слова, но с интересом наблюдал за своими соратниками.
Нарцисса утирала слезы, Люциус, похоже, уже и раньше пришедший к каким-то выводам, теперь задумчиво анализировал полученную информацию. Долохов, быстро сумевший взять себя в руки, пытался привести в чувство Ремуса, к которому никто кроме Гарри и бесшабашного русского подойти не рискнул. Братья Лейстранжи что-то тихо, но яростно, обсуждали между собой, и, судя по всему, все сводилось к теме «как достать Дамблдора». Белла так стискивала в руках палочку, что бедная деревяшка рискнула сломаться в ее хрупких на вид руках. Один Регулус был почти спокоен и только пытливо смотрел то на Тома, то на Гарри, что-то обдумывая про себя.
- Я его убью! – визгливый от ярости голос Беллы заставил всех вздрогнуть и посмотреть на нее. – Этот старый маразматик посмел так обойтись с внуком моего Лорда! Убью! – Белла вскочила на ноги и кинулась к выходу с такой скоростью, что никто не успел среагировать. Только Гарри спокойно смотрел на женщину, внезапно натолкнувшуюся на какой-то щит, который мягко, но довольно сильно оттолкнул миссис Лейстрейндж от двери.
- Тетя Белла! – Гарри подошел к упавшей женщине и помог подняться. – Вы же настоящая слизеринка! Так кидаться на врага, не продумав пути отступления, могут только гриффиндорцы. Я вас не узнаю! – Глаза племянника смеялись, хотя сам он выглядел абсолютно серьезно.
- Гарри! – женщина почти умоляюще посмотрела на юношу. – Как ты мог все это перенести? Если бы я только знала!
- И что? Вы сами были в Азкабане, а обо мне думали, как об убийце Вашего Лорда. Вы бы ничего не смогли сделать. Все это неважно. Теперь неважно. Важно то, что я получил бесценные знания. Но эти знания сами по себе ничего не стоят.
- Что?
- Как?
- Почему?
- Эти знания ничего не стоят без опыта. Вашего опыта. Я могу быть тысячу раз самым сильным магом Англии или даже всего мира, но один я ничего не смогу сделать. Мне нужна Ваша поддержка, ваши знания и опыт, ваша сила. И дело не только в том, чтобы у меня за спиной стояла армия моих сторонников. Вы все - представители чистокровных семей, вы - хранители традиций магического мира, от вас зависит, как мы все будем жить дальше.
- Гарри, ты понимаешь, что, это означает пусть не объявление войны, но начало открытого противостояния как Министерству, так и Дамблдору? - Регулус поднялся из кресла, в котором он сидел.- Играть против двух таких противников…
- Против одного, Регулус – прервал его Гарри, - Фадж с самого начала своей карьеры получал негласную поддержку от Дамблдра. Все их «несогласия с точкой зрения друг друга» - не более чем игра на публику. Да и пока что рано говорить о начале противостояния. Я может быть и гриффиндорец, но мозги еще окончательно не растерял, чтобы развязывать в Англии очередную кровавую бойню. Сейчас любые активные действия как против Дамблдора или против Министерства могут только дать им повод прибегнуть к карательным мерам в отношении не только сторонников Волдеморта, но и в отношении любого, что не поддерживает «сторону света». Я более чем уверен, что аврорат если еще и не получил прямой приказ уничтожать пожирателей на месте без суда, то уж негласное разрешение на применение непростительных при задержании беглых преступников дано точно.
- Что ты предлагаешь, естественно помимо того, чтобы поделиться с нами своими знаниями?
Странно, но никто из пожирателей не вмешивался в разговор. Регулуса всегда считали тихим и незаметным человеком. Никто никогда и не подозревал в нем никаких особых способностей, однако он один сейчас, да еще, пожалуй, Том и Люциус, не стремились сию минуту нестись рвать на клоки бороду директора Хогвартса.
- Пока что будем играть те же роли, что и отводил нам Дамблдор. Незачем пугать старичка раньше времени. Пожиратели будут периодически напоминать о своем существовании. Но никаких крупномасштабных и кровавых акций, только в крайних случаях. Мы в школе будем по мере сил следить за Дамблдором, ну и периодически влипать в специально для нас подготовленные «приключения». Ну а вы будете готовить свержение Фаджа и выборы нового министра магии.
- И кто же будет нашим очередным Министром Магии?
Гари улыбнулся и пожал плечами:
- Тот, кого выберут.
Том рассмеялся.
- Ну, ты и хитер, сам заварил кашу, а теперь в кусты?
- А я-то тут при чем? Несовершеннолетних министров не бывает! Так что сами решайте, на кого повесить это ярмо.
Гостиная наполнилась смехом. Все дружно начали предлагать друг другу занять кресло министра магии. Посыпались шутки на предмет того, кто какой первый указ издаст, будучи министром.
- А теперь, - Гарри развернулся к остальным магам, - я уверен, вам всем есть о чем подумать. В шесть часов я жду всех в оружейном зале, там я покажу вам то, о чем рассказал. Люциус, мне необходимо поговорить с Драко и Гермионой. Думаю, Вас не затруднит передать им, что я буду ждать их через полчаса в библиотеке, а то они уже извелись под дверью.
Люциус коротко кивнул, понимая, что разговор окончен, помог подняться Нарциссе, и они направились к двери, с которой Гарри уже снял все заклинания. За ними потянулись остальные. Долохов почти на себе тащил так до конца и не пришедшего в себя Ремуса, параллельно отчитывая того за впечатлительность. Регулус что-то оживленно доказывал Тому.

Гарри понимал, что разговор с Драко и Гермионой дастся ему сложнее, но не ожидал, что настолько. Когда Гарри вошел в библиотеку, то по виду друзей сразу понял, что те все еще обижаются на него, ну или старательно делают вид, что обижаются. Малфой надел маску ледяной вежливости, а Гермиона даже не пыталась скрывать свое раздражение и при появлении Гарри демонстративно фыркнула и скрестила руки на груди.
Попросив Торри принести фрукты и напитки, которые так и остались нетронутыми, Гарри начал говорить. Без эмоций, без эпитетов и оскорблений в адрес предавших его. Он просто констатировал факты. Про убийство Гермионы и Рона не было сказано ни слова. Гарри представил дело так, что Дамблдор сумел подставить его и почти никто не сомневался, что после смерти Волдеморта Мальчик-который-выжил стал очередным Темным Лордом. Драко и Гермиона молча слушали.
- И я, вместе с дедом и Сириусом, оказался в этом замке. Вот собственно и все. Остальное вы знаете.
Драко подошел к стоявшему у окна Гарри, и посмотрел ему в глаза. Странно было вот так запросто смотреть в лицо человека, которого привык ненавидеть. Именно привык. С чего все началось? С той встречи в магазине в Косом переулке? Или в поезде, когда одиннадцатилетний мальчишка отказался пожать протянутую руку? Или когда Поттер раз за разом ловил снитч раньше Драко?
Малфой спрашивал себя: «Откуда взялось это чувство взаимного неприятия? Почему каждый раз при встрече с гриффиндорцем он словно с цепи срывался? И это он, который оттачивал свой сарказм в многочасовых беседах с крестным, он, свято чтивший «Семейный кодекс Малфоев», он, которого с пеленок учили никогда и ни при каких обстоятельствах не терять лицо? Почему Поттер при каждой встрече выводил его из себя? Так было на протяжении четырех лет. И вот теперь он стоит рядом с Гарри Поттером и готов пройти с ним огонь и воду?» Драко был не глупым юношей и никогда не страдал отсутствием здравого смысла, но почему–то именно в отношениях с Гарри вел себя как последний дурак. Понял он это давно, но никак не мог найти этому объяснения. Тем более было странно, что он смог так легко отбросить все свои предрассудки. Тогда, в «Дырявом котле» ему хватило всего пары секунд, чтобы принять судьбоносное для него и его семьи решение и подойти к Поттеру.
- Вот скажи мне, Поттер, почему, после всего того, что ты нам тут рассказал, я себя ощущаю полным идиотом?
- Не ты один, Малфой. – Гарри принял игру и ответил слизеринцу в той же манере.
- Да, ты прав, вон Грейнджер как рыба, выброшенная на берег, только и может, что открывать и закрывать рот. Да уж, дела… – манерно протянул Драко, - кто бы мог подумать, что настанет такой момент, что у гриффиндорской заучки не найдется что сказать.
- Малфой!!! – Гарри никогда не думал, что его подруга может так визжать.
- Ну вот, наконец-то вышла из ступора, - усмехнулся Драко, на всякий случай отходя подальше от разгневанной девушки, - нет, Гарри, все-таки хорошо, что у нее нет при себе волшебной палочки, иначе…
- Иначе от тебя бы сейчас и мокрого места не осталось, – перебил друга Гарри.
- Гарри, но если… получается… как… ты... вернешься в Хогвартс после всего, что было? – Драко был прав, говоря, что Гермиона не может найти слов. Никогда еще Гарри не видел ее такой потерянной.
- Да, я вернусь в Хогвартс, - при этих словах глаза Поттера нехорошо блеснули.
- И туда же вернемся и мы с Гермионой, – Драко вновь был серьезен, - хоть ты и признал, что ты идиот, Поттер, но не настолько же, чтобы не позаботиться о сохранении своих секретов. Что использовали?
- Непреложный Обет – немного помедлив ответил Гарри, - но это не обязательно.
- Гермиона, сможешь скрепить? – Малфой не стал выслушивать аргументы Гарри.
- Никогда не пробовала этого, но если объяснишь, что делать, то попытаюсь.
- Значит так, надо …
- Стоп, у нас еще месяц до возвращения в школу, а здесь нам скрываться не от кого, так что успеем еще десять раз …
- Гарри, нам надо быть осторожными… - как всегда, когда перед Гермионой появлялась конкретная цель, мисс Грейнджер рвалась немедленно приступить к действиям.
Гарри разозлился.
- Если вы так хотите, давайте, но не сегодня! – тон Гарри был излишне резок, но он сегодня так устал, что просто не хотел проводить еще один обряд, к тому же вечером предстоял первой урок «истинной магии».
Спор был прерван появлением в библиотеке Беллатрикс.
- Добрый день, тетя! – в один голос поприветствовали Беллу юноши.
- Миссис Лестрейндж, – пробормотала расстроенная Гермиона.
- Вы уже закончили? – Беллатрикс осматривала комнату, словно ожидала увидеть тут последствия как минимум - хорошей драки и как максимум – следы величайшего магического сражения последнего тысячелетия. Не обнаружив ничего подобного, она перенесла свое внимание на ребят, стараясь лишний раз убедиться, что все целы и невредимы. - Если вы не против, то я хотела бы похитить у вас Гермиону. Нам надо обсудить наши занятия.
- Не смеем вас задерживать, тетя, - Драко учтиво склонил голову.
Когда Гермиона и Беллатрикс покинули гостиную, Драко плюхнулся в кресло, схватил со стола стакан лимонада и осушил его в один глоток.
- Все-таки не могу понять, как у тебя хватает сил терпеть ее?
- Малфой! – в голосе Гарри явно проскальзывала угроза.
- Она конечно ничего, но с таким характером… И намучаешься ты с ней…
- Если ты не заткнешься… – голос Гарри стал больше похож на шипение змеи.
- То что? – за Драко Малфоем никогда вроде не наблюдалось суицидальных наклонностей, но как иначе назвать его попытки намеренно разозлить Гарри Поттера? – Поттер, ты, может, и научился каким-то там неведомым наукам, но вот врать ты так и не научился. Так что я бы на твоем месте подумал о том, стоит ли тебе возвращаться в Хогвартс. Ты проколешься. Если уж я смог тебя поймать на лжи, то в школе будут Дамблдор, крестный, и еще Мерлин знает кто. Что случилось с Грейнджер и Уизли, когда Дамблдор отправил тебя в Азкабан?
- С чего ты взял, что с ними что-то случилось?
- Ты не упоминал о том, как сложилась их жизнь после твоего заключения в Азкабан. Не думаю. Что Годрик Гриффиндор ничего о них не знал. Их посадили вместе с тобой? Что с ними случилось в той твоей жизни?
Гарри только покачал головой вместо ответа.
- Ты хочешь сказать, что они поверили в твою виновность, дали так спокойненько тебя арестовать и не попытались вытащить из тюрьмы?
- А если и так?
- Тогда бы их сейчас здесь не было. Ты не из тех, кто даже потенциального предателя приблизишь к себе.
- Какая разница, что случилось?
- Поттер, ты на самом деле идиот или тренируешься, чтобы не оплошать перед Дамблдором? Не одному тебе не нравиться, когда тебе врут в глаза. Тем более, лучшие друзья. Как ты думаешь, сколько времени ей понадобиться, чтобы сопоставить все факты и прийти к таким же выводам, что и я?
- Дьявол! И что мне делать?
- Правда на самом деле так ужасна? Что такого могло случиться, что ты не можешь ей это сказать?
- Сказать что? Как ее и Рона Дамблдор убил на моих глазах, чтобы подставить, а я стоял и ничего не делал?
-Как?
- Очень просто. Авада Кедавра, знаешь такое заклятье, или рассказать подробнее?
- Вот что, давай-ка рассказывай, что-то мне не верится, что ты просто стоял и смотрел. Прости, но вы, гриффиндорцы, скорее сами под Аваду подставитесь, чем позволите погибнуть кому-то другому, а уж ты прежний и подавно. Ты мог что-то сделать в той ситуации?
- Должен был, но не сделал.
- Ты не сделал или не смог сделать?
Гарри промолчал, вспоминая ночь, изменившую всю его жизнь.
- Я растерялся. Дамблдор… Я же верил ему. – Гарри резко отвернулся от Драко и уставился на пейзаж. – Я был просто не готов к тому, что произойдет. Гарри прикрыл глаза. Драко положил руку юноше на плечо и ободряюще пожал. Слова здесь были излишни.

***

После обеда в замок вернулся Сириус мрачнее тучи. На вопрос, «Что случилось?», он сказал, что вчера было собрание Ордена, на котором Дамблдор выбирал тех, кто отправится за Гарри через неделю в Суррей, забрать его от родственников. На удивление, Гарри к этой новости отнесся совершенно спокойно, сказав только, что этого и следовало ожидать.
В шесть вечера, после традиционного чая, все маги, включая Тома, Драко и Гермиону собрались в Оружейном зале, где, к их недоумению, не было ни одного стула или кресла, только на полу лежали полукругом мягкие коврики для каждого из присутствующих.
- Прошу, выбирайте, кому где будет удобнее и располагайтесь! – Гарри широким жестом указал на коврики.
К всеобщему удивлению, первой на свой коврик грациозно опустилась Нарцисса, аккуратно расправив мантию. За ней последовали остальные, не понимая, зачем такие неудобства, когда можно было для занятий разместиться в любой из гостиных замка или хотя бы в библиотеке.
Когда все устроились, Гарри окинув взглядом своих слушателей, и протянул вперед ладонь, на которой вспыхнул маленький огонек. Через минуту, повинуясь одному единственному движению Гарри, огонек погас.
- Вы никогда не задумывались о том, что такое магия? – начал свой «урок» Гарри.- Когда мы начинаем учиться в Хогвартсе или любой другой магической школе, то на первых уроках нам объясняют, что такое трансфигурация, нумерология, чары, иногда даже заставляют выучить наизусть определения. Но почему ни в одном учебнике нет определения магии? Что составляет суть магии? У кого-нибудь есть идеи на этот счет?
Маги задумались.
- Хорошо. Какая бывает магия?
Гермиона по привычке вскинула руку и, засмущавшись под насмешливыми взглядами, сразу опустила. Гарри кивнул ей, предоставляя право говорить:
- Магия бывает Темная или Светлая, - Гермиона сделала вздох, чтобы продолжить, но Гарри перебил ее.
- Достаточно! Все это верно и совершенно неправильно. – Девушка вскинула на друга обиженные глаза. Еще никто никогда не говорил ей, что она в чем-то ошиблась. – Запомните самое первое и главное правило – нет темной и светлой магии. Магия просто есть. Магия – это пятая стихия, которая нас окружает. Она пропитывает собой все. Только глупая человеческая сущность смогла разделить магию на цвета. Скажи, Гермиона, ты можешь убить человека применив к нему … ну скажем, обыкновенный «Ступефай»? Чисто теоретически, конечно.
Девушка на секунду задумалась и кивнула.
- В принципе, да. Оглушенный человек может упасть и получить серьезные, возможно даже несовместимые с жизнью травмы.
- Верно. Тогда что делает это заклинание менее темным, чем Авада Кедавра?
- От Авады нет контрзаклятия или щита, чтобы нейтрализовать или отразить его! – это подал голос Драко.
- И что из этого следует?
- Произнося «Ступефай» никто преднамеренно не желает лишить врага жизни, а использование «Авада Кедавра» - это уже преднамеренное убийство, – сказала Гермиона.
- Теоретически верно. Так же верно, как и то, что применение «Секо», в принципе, не смертельно, но применение «Секо» к ребенку, неспособному себя защитить, равносильно применению «Авада Кедавра», так как «Секо» на детей действует куда более сильно, чем на взрослых. Да и если «Секо» попадет в сонную артерию, вот сюда, – Гарри коснулся своего горла,- то вас уже ничто не спасет, достаточно просто прицельно кинуть заклятье. Так что же получается? Если я применяю «Секо» в бою против взрослого вооруженного волшебника, то меня можно назвать светлым магом, я хороший и благородный? А если кидаю «Авада Кедавра» в сторону мага, который применил «Секо» к ребенку, то я уже темный маг и убийца?
- С моральной точки зрения? – неуверенно спросила Гермиона
- Да с любой точки зрения, - усмехнулся Гарри.
- Ну, в общем-то, да, – девушка поджала губы, такие вопросы ей совсем не нравились.
- А если бы это был твой ребенок? Ты бы так же осуждала меня?
Ответом ему было продолжительное молчание.
- То-то и оно, что любое применение любого заклинания можно рассматривать двояко. А это говорит о том, что не магия сама по себе Темная или Светлая, это люди делают ее такой, применяя для Темных или Светлых дел.
- Ты хочешь сказать, что три Непростительных – это не темные заклинания? – Гермиона возмущенно посмотрела на юношу.
- Герми, ты сама ответила на свой вопрос – они Непростительные, но это не означает что они Темные! «Авада Кедавра» по своей сути, ничем не отличается от обычной маггловской пули в сердце – быстрая и легкая смерть. Есть заклятия куда страшнее, они убивают долго и мучительно, особенно в некромантии, когда человеческий организм начинает пожирать сам себя, разлагаясь медленно и принося проклятому неимоверные страдания. Есть яды, от которых нет противоядий. Непростительные заклятия стали так называться только потому, что против них нет контрзаклятий. Но от той же Авады вполне можно просто уклониться, в отличие, например, от некоторых аврорских «направленных» заклятий. Но против «Империо» и «Круцио» среднестатистический маг вполне может бороться. По своей сути они идентичны – оба действуют на сознание, одно подчиняя его себе, второе вызывает иллюзию дикой боли. Человек, умеющий отлично управлять своим сознанием и имеющий сильную волю вполне может нейтрализовать оба проклятья. «Империо» я научился блокировать еще в прошлом году, ну вернее… - Гарри замялся, но все его поняли. Кивнув, Гарри продолжил. – Когда на вас накладывают заклятие «Круцио», первое, что необходимо понимать, что это всего лишь иллюзия, чем сильнее волшебник, накладывающий заклятие, тем сильнее действует заклятие на волю и сознание, и тем сильнее боль вы чувствуете. Если вы понимаете, что это всего лишь давление на вашу волю, сознание, и ваша воля и силы сильнее, чем воля и сила волшебника, проклявшего вас, вы вполне можете скинуть с себя заклятие.
- А Окклюменция может в этом помочь? – Долохов с любопытством смотрел на юношу.
- Лишь отчасти. Окклюменция позволяет достичь определенного уровня умения достигать высокой концентрации сознания. Но «Круцио» и «Империо» действуют не на вашу память, а на чувства, а они глубже, шире и сильнее, чем просто память. Окклюменция же может защитить только от вторжения в ваш разум, а точнее в тот его раздел, что отвечает за память и мысли. – Гарри прикрыл глаза и вздохнул, сосредотачиваясь на своих мыслях. – Я начал это все только для того, чтобы вы не считали себя только светлыми, - взгляд в сторону Гермионы, - или только темными магами, - Гарри обвел взглядом всех остальных. – Эти предрассудки ограничивают ваши возможности. Магия просто есть. Везде. В каждом из нас. Во всем, что нас окружает. Надо стремиться понять магию. Это сложно объяснить, но можно показать. И сейчас я попытаюсь это сделать. Показать вам магию. Закройте глаза. Расслабьтесь. Отпустите все мысли. Гермиона, особенно тебя касается, я за пять метров чувствую твое напряжение и несогласие с моими словами. Обдумаешь это потом, сейчас расслабься. – Гарри увидел, как все при этих словах заулыбались. Все взрослые маги уже знали, какой была девушка относительно всего, что касалось учебы.
- А сейчас, вы увидите кое-что. Закройте глаза и расслабьтесь.– Гарри сосредоточился. Подключить к магическому взору всех сразу было непростым делом. Ему хотелось, чтобы все сейчас видели его глазами. Окунувшись в Магический эфир, он протянул нити магического взора от каждого волшебника и как вожжи, мысленно захватил их в кулак. Разноцветные нити сияли и искрились, напоминая кисточку, испачканную в разноцветных сверкающих красках. Гарри мысленно вывел от себя еще одну нить и связал все пойманные, подключая тем самым всех к тому, что видел он. Раздался дружный вздох.
- Что вы видите?
- Это что-то…
- О! Это Потрясающе!..
- Что это за нити?
- Как ты это сделал?
Вопросы посыпались со всех сторон, волшебники отвлеклись и «кисть» рассыпалась. Все открыли глаза.
- Что это было? – Беллатриса пытливо смотрела на Гарри.
- Это то, что я называю «Магическим эфиром». Это и есть одно из проявлений магии. Каждый предмет имеет свою магическую ауру. Окунувшись в эфир, вы видите не предметы, не животных или людей, вы видите магическую ауру. Аура уникальна. У двух одинаковых столовых ложек будет разная аура, похожая, но не идентичная. Через эфир можно найти вещи, находящиеся от вас на большом расстоянии, и даже призвать их. С его помощью можно создавать и разрушать. И в большинстве своем, это всего лишь сила мысли и уровень вашей магии. Хотите попробовать еще раз? – Все с энтузиазмом закивали и закрыли глаза.
Гарри еще раз нырнул в магический эфир, собрал «кисть» и связал ее со своим взором. Потом он вытащил свою палочку и направил свой внутренний взгляд на нее. Маги увидели сверкающий синий огонь и золотую нить, как бы оплетающую его. Форма огня и нити была вытянутая и полностью совпадала с контуром палочки. Волшебники услышали мощный рык и ржание. Огонь и золотую нить окружали руны, светившиеся серебристым светом, не давая магическому ядру вырваться из-под них. Гарри отпустил «кисть» и волшебники вновь открыли глаза.
- Что вы видели?
- Переплетенные между собой синий огонь и золотую нить, оплетенные рунами! – Драко посмотрел на Гарри, тот в ответ кивнул.
- А что это было в материальном мире? – Гарри невольно вспомнил свой первый урок с Годриком, тогда он тоже учился видеть магию в магическом эфире на примере палочки Годрика.
- Думаю, это была твоя палочка. – Задумчиво протянул Люциус, прикидывая, что же было магическим ядром волшебной палочки этого необыкновенного юноши. Зная это, можно было бы более точно оценить его силы.
- Верно. Волшебная палочка в материальном мире выглядит как кусок дерева, а вот через магический эфир можно увидеть ее суть, магическую составляющую. Я подключил всех к своему магическому взору, давая возможность увидеть своими «глазами». Ваша задача - научиться это делать самостоятельно, а я буду помогать вам. – С этими словами Гарри поднял хрустальный шар, лежавший все это время рядом с ним и направился к волшебникам.
Следующие два часа прошли в попытках открыть свой магический взор. Первыми у кого получилось самостоятельно окунуться в Магический эфир, стали Том и Сириус, которые через связь с Гарри смогли понять, как это сделать, быстрее, чем другие. Сложнее всего пришлось Гермионе. Она никак не могла расслабиться и дать возможность магии «течь» сквозь себя. Гарри занимался с девушкой отдельно, используя хрустальный шар, когда-то подаренный Годриком, помогая ей своими советами и направляя ее.
По окончании занятия юноша был выжат, как лимон. Все-таки Годрик занимался с ним одним, а юноше пришлось обучать сразу двенадцать магов одновременно. Это было трудно. Добравшись до своей комнаты, он просто рухнул на кровать и пролежал минут пятнадцать, собираясь с силами, прежде чем отправиться в душ перед ужином.
Через час все собрались в столовой и с живостью обсуждали полученные знания. Гарри вяло ковырялся в своей тарелке и обдумывал разговор с Томом и Сириусом, состоявшийся после возвращения отца с площади Гриммо.

- Черт бы побрал этого маразматика! – Сириус яростно пихнул ни в чем неповинное кресло.
Гарри оторвался от Цитриль, которую читал, чтобы подготовиться к первому занятию с Магическим эфиром. На удивление, книга была сегодня покладиста, едких комментариев от не поступило всего-то штук десять.
«Дед, зайди-ка как в библиотеку! Тут отец вернулся и бесится!» - мысленно позвал Гарри Тома.
- И что у нас плохого? – спросил появившийся буквально через минуту Том, аккуратно запечатывая заклинанием дверь. Может быть, своим Пожирателям он и доверял, но в доме было еще два неугомонных подростка, слизеринская натура одного и гриффиндорское любопытство второй вполне могли позволить себе подслушать то, что могло их совершенно не касаться.
- Что-что! Дамблдор хочет забрать Гарри в особняк Блеков на следующей неделе. Причем, не говорит когда именно.
- И что в этом особенного? – юноша недоуменно пожал плечами. – Мы знали, что так будет. Жаль только, что у меня мало времени, чтобы вы научились управлять Магическим эфиром и сделали себе палочки. Но с другой стороны, я смогу заняться с Роном, Джинни и близнецами Окклюменцией. – Гарри грустно вздохнул. Он вообще не хотел возвращаться в Хогвартс. Мелькнула даже шальная мысль сдать экстерном экзамены, что для него не было особой проблемой, учитывая его знания и уровень преподавания в Хогвартсе, и послать школу, а заодно и Дамболдора вместе с ней, куда подальше.
- Да я не из-за этого волнуюсь! – от очередного удара ногой кресло все-таки не выдержало, и антикварный предмет мебели развалился на глазах сердитого от такой выходки Тома. – Там ты в большей опасности, чем здесь! Дамблдор, Нюниус со своим умением лазать по чужим мозгам…
- Ну-ну! Сириус, успокойся! Гарри ничего не угрожает. Зато, какой шикарный шпион в стане врага! – Том умиротворяющее похлопал сына по плечу и невербальным «Репаро» восстановил ни в чем неповинное кресло.
- К тому же у нас есть прекрасные часы, подаренные Роном, - Гарри потянулся. Он сидел здесь уже около часа, и спина сильно затекла. – Повесьте их там, где будет удобно и пусть какой-нибудь домовик наблюдает за ними. Тот же Добби, например! А от Снейпа и Дамблдора я и сам прекрасно сумею защититься! Не такие уж они и хорошие легилименты. Кстати об Окклюменции! Дед, у меня к тебе просьба: позанимайся с ребятами. Драко более-менее умеет закрываться, а вот Гермиону читать можно, как открытую книгу. Она старательная, у нее все получится. Цитриль почитаешь – она даст старые методы обучения, за недельки две-три ребят можно поднатаскать до приемлемого уровня, а в школе я сам ими займусь. – Гарри перевел взгляд на книгу и угрожающе прошипел. – Надеюсь, ТЫ! неиспользованный рулон туалетной бумаги, дашь деду ту информацию, что ему потребуется, иначе… - Гарри недвусмысленно выпустил всполох огня на протянутой ладони.
Том усмехнулся. Отношения внука и Цитриль были уже притчей во языцех у всех обитателей замка, знавших о необыкновенной книге. С Цитриль он уж как-нибудь договориться, а отпускать внука к Дамбдлору под крылышко очень не хотелось. Придется отправить с ним Сириуса на Гриммо.
Тем временем выяснение отношений между Гарри и Цитриль продолжалось.
«Как информацию получить, так Цитриль первая, как со старушкой поболтать – так нет их нигде! На метлах гоняют! Одна Гермиона меня понимает!» - Гарри мог поклясться, что если бы у книги было более, хм… привычное тело, она бы тяжко картинно вздохнула. «То закидывает меня на полку подальше, то опять дай почитать! Надоели вы все! Я общаться хочу!»
- Цитриль! Книги существуют для того, чтобы их читали. Понимаешь ты, сборник макулатуры? Если люди хотят общаться, они общаются друг с другом!
«Кончено! А как добрый совет спросить – так бежим к Цитриль, может она чего посоветует! Шибко все умные стали! Всё! Можешь меня подарить Гермионе и пользоваться этими бездушными томами в библиотеке! Тебе, как я посмотрю, они больше по душе! И всей твоей веселой семейке тоже! Никто меня бедную не ценит… Все только пользоваться умеют... Чувствую себя, как шлюха подзаборная! Так ведь ей хотя бы деньги дают, а мне так мало надо – всего-то поговорить… Разочек в день... По часику… Или по два!» Гарри опешил, читая совершенно стариковские причитания неугомонной книженции и ее убойные комментарии, но моментально оценил неудобства ее предложения о подарке. Мало того, что информацию пришлось бы искать часами, шанс, что она вообще найдется, был минимальным, особенно учитывая специфические запросы Гарри по тем или иным разделам знаний. Поэтому уж лучше слегка поперепираться с этой невозможной нахалкой, чем рыскать по огромной библиотеке замка или Хогвартса. Решив, что лучше быть слизеринцем в данном случае, он начал, по меткому выражению Сириуса, «подлизываться» к книжке.
- Цитриль, ну ладно тебе, я погорячился. Ты же сама знаешь, что ты самая умная, самая лучшая книга на свете. Тем более, ты вообще единственная в своем роде. Совершенно уникальное создание. – Гарри мысленно извинился перед дедом, вспомнив его дневник. Том, «подслушав» его мысль, только усмехнулся. – Давай ты не будешь вредничать, а я потом подробненько тебе расскажу, что было на Площади Гриммо, пока ты здесь помогаешь Тому. Идет?
Паузу, затянувшуюся, пока Гарри ждал ответа, можно было назвать классической театральной. В конце концов, на чистом листе книги отразилось: «Ну ладно. Но только все подробно! И учти, если мне не понравится качество рассказа, общаться с тобой не буду и никаких материалов для сочинений по зельям я тебе не дам!»
Гарри в притворном ужасе замахал руками и захлопнул вредину. Все-таки когда-нибудь она его доведет до того, что его Стихия выйдет из под жесткого контроля и книга будет спалена без зазрения совести.
- Так, что там с Дамблдором? – Гарри внимательно посмотрел на отца. - Ты же не только из-за этого так психовал?
- Не только. Дамблдор объявил охоту на Наследника Темного Лорда. Он считает, что если Наследник так дорог Волдеморту, то, захватив его, сможет выставлять свои требования или шантажировать Тома. Я боюсь, что твоя выходка со Снейпом может дорого нам обойтись, этот изворотливый сукин сын, сможет догадаться, кто скрывается за золотой маской Наследника. Я боюсь за тебя. – Сириус серьезно посмотрел на сына и сжал кулаки.
Гарри обдумал слова отца. Риск, конечно, был, но он был минимален. Том внимательно смотрел на внука, пытаясь понять, о чем тот думает, но Гарри отгородился от них огненной стеной, не позволяя проникнуть в свою голову.
- Риск минимален. Я не думаю, что кто-то может подумать, что их мессия света, - Гарри скривил губы в горькой усмешке, - может перейти на сторону тьмы. Провести параллели и связать меня и Наследника в одно целое вряд ли получится даже у Дамблдора. Я уверен, он видел меня в Азкабане, когда мы освобождали Регулуса, Беллу и остальных в думосбросе. Снейп явно предоставил ему свои воспоминания. Главное, мне себя не выдать. Я едва сдержался после Турнира, но вроде все обошлось. Драко прав, я не готов встретиться с Дамблдором. У меня может не хватить выдержки. А также придется еще раз пройти уроки Окклюменции со Снейпом. - Гарри взъерошил волосы в раздумье. - Сделать так, чтобы этот склизкий гад не увидел ничего стоящего, я, конечно же, смогу, но … ох и гадко же все это …
Гарри посмотрел на отца и деда, пытающихся понять его мысль.
- Я не должен вызывать у маразматика и Снейпа никаких сомнений. Я послушная марионетка, ничего не знаю, ничего не умею. Я должен буду сыграть свою роль так, чтобы они мне верили. Но Дамблдора недооценивать нельзя, он проницательный и очень умный. А еще он хороший стратег и тактик. Переиграть его можно только одним способом, медленно но уверенно перетянуть на свою сторону аристократию, разъяснить суть традиций магглорожденным и полукровкам. И потихоньку внедрять своих людей в Министерство. А для этого нужно время, так что придется мне пока что играть роль Мальчика-который-выжил.
- Кого именно ты рассчитываешь продвинуть в Министерство? - Том серьезно смотрел на внука.
- Тех, кто не был запятнан в служении тебе. Прости дед, но Пожирателям вряд ли будут верить. Лучше привлечь на свою сторону такие семьи как Прюэтты, Монтгомери, Эбботы, Блетчли, Аберкромби, Буты, Вейны, Забини. Люциуса можно привлечь. Он может выступать посредником между тобой, дед, и аристократией Англии. Хотя почему только Англии? И Франции тоже! Я на четверть француз, - Гарри гордо вскинул голову, – а, значит, могу попросить помощи и там, у своей родни. Ведь кто-то из Де Ля Бурже или их ближайших родственников должны быть живы. Это, правда, на крайний случай. Необходимо потихоньку менять сознание магического общества Великобритании. Это нельзя сделать с наскока. К тому времени, когда наше противостояние с Дамблдором перейдет в стадию военных действий нам нужно иметь как можно больше сторонников.
- Ты думаешь, что дойдет до бойни? - Сириус недоуменно посмотрел на сына. - Ты хочешь выйти на битву с Дамблдором?
- Не я, - Гарри с усмешкой посмотрел на изумленного отца. - Ты забыл пророчество Драко?
Сириус хлопнул себя по лбу.
- Как же я мог забыть! Теперь ясно - ты Огонь из пророчества!
Гарри покачал головой, задумчиво посмотрел на Тома и Сириуса.
- Возможно, и нет. Я еще не знаю, кто из вас всех в принципе имеет задатки стихийного мага. Может оказаться так, что тех, о ком это пророчество еще нет рядом с нами, или мы просто не знаем о них. Надо будет проверить на следующем занятии тех, кто в замке. А потом я проверю Рона, Джинни и близнецов.
- А почему не сегодня?
- Сегодня я расскажу о Магии как таковой и магическом эфире.
- А что это? – Сириус с любопытством посмотрел на юношу.
- Вот в Оружейной и расскажу. – С этими словами Гарри встал и направился к выходу.
- Чертенок! – Сириус улыбнулся вслед уходящему сыну, с легкостью снявшему защиту деда. – Как же я счастлив, что выслушал тогда вас.
Том подошел к сыну и обнял его за плечи.
- А я счастлив. Просто счастлив. У меня есть внук, есть ты. Есть верные друзья, соратники. А главное, у меня есть за что драться.
Сириус посмотрел на отца и просто кивнул.
Гарри, стоявший за захлопнувшейся дверью, услышав последние слова деда, мягко улыбнулся и направился в свою комнату, переодеться перед занятием.

Конец ретроспективы.

*Your – твой, Bunny – кролик, Rot – гнилой, тухлый.